Эта история написана в рамках зимнего турнира Мракотеки (декабрь 2024 — январь 2025 года)
– Рассказ… Еще немного и начну, – сказал Миша, посмотрев на часы.
Стрелка вот-вот должна была перевалить за полночь, а на экране была чистая страница. Боязнь белого листа, как она есть.
– У меня есть, конечно, неделя. Может, еще денек стоит подождать… Мысль должна настояться, – улыбнулся про себя Миша.
Он встал и сделал кружок по комнате. Его охватило волнение. За стенкой кто-то громко включил музыку.
– От меня ждут триллер или ужастик. Что же, приступим, – писатель хрустнул пальцами и стал набирать первый абзац.
Звук хриплой музыки усилился. Все мысли мигом улетучились. Миша выругался на всю комнату и решил опять походить по комнате для концентрации.
– Это точно будет стеб над жанром с ноткой черного юмора и надо накинуть эротики. Пусть будет описание сочных сисек в душе, как в «Психо», – довольный Миша снова уселся за компьютер.
Он успел набрать первый абзац, как музыка с новой силой зазвучала за стенкой.
– Блин! – писатель не хотел идти ссориться с соседями, тем более что шум доносился от соседей по балкону, а это был соседний подъезд.
– Начало положено. Четверть страницы лучше, чем ноль. Завтра продолжу, – Миша зевнул и потер покрасневшие глаза.
Музыка стихла следом, парень мог только гадать, что могло произойти с меломаном, но за стенкой послышалось сразу несколько голосов.
Пробуждение Миши прошло под звуки каких-то барабанов с добавлением индустриального шума.
– Блин, – писатель накрылся с головой одеялом, – чертова панелька!
На фоне этого шума у него появилась мысль уехать куда-нибудь из города.
– Вы должны вырвать себя из этой окружающей среды, – парень вспомнил слова психолога.
– Ну, хоть один дельный совет, – с улыбкой подумал Миша.
Когда он просматривал объявление о сдаче дома где-нибудь в области, парень вспомнил про дом бабки. Каждый год, когда приходила налоговая квитанция, его мама угрожала продать эту рухлядь.
Миша потянулся к смартфону, какое-то время он молча смотрел на темный экран в нерешительности. Потом все-таки разблокировал экран и позвонил маме. После долгих гудков на звонок ответили.
– Алло! Привет, мама, – сказал Миша.
– Привет, – в голосе женщины уже слышалась тревога.– Что-то случилось? Обычно ты не звонишь сам.
– Извини. Я не думал, что должен сообщать тебе о каждом своём шаге!
– Миша, ты чего сразу нервничаешь?
– Да, я в порядке!
– Еще раз спрошу, у тебя все в порядке?
Вопросы, вопросы, вопросы. Миша уважал мать, но ее опека, от которой он сбежал, снова начала настигать его. Но иногда этого было слишком много. Миша съехал, как только окончил институт. Именно тогда он попробовал себя в качестве писателя.
– Да, – сказал Миша матери, закатив глаза, – мне просто хотелось узнать про дом бабушки.
– А зачем тебе? Ты собрался жить там, что ли?
– Мам… Не начинай.
– Куда ты опять влез! Вечно ходишь там, куда не надо, куда не просят лезть.
– Да никуда я не влазил… – Миша терпеливо ждал продолжения.
– Нет, ты точно куда-то влез. Опять в интернете что-то искал, что не следует!
– Мам, ты издеваешься?
– Сколько я тебе говорила!
– Да хватит! Я бросаю трубку!
– Не нравится тебе, да? Когда правду говорят.
– При чем тут это? Я про дом спрашивал, – щеки Миши стали красными.
– Да стоит твой дом! Куда он денется!
– Спасибо, это я и хотел узнать. Название поселка не подскажешь? Толи Забугоровка, толи Краснознаменовка…
– Ты серьезно решил туда ехать?
– Да! Хочу тишины, мне нужно для работы.
– Так ты к нам с папой приезжай. У нас тут тихо. Целый подъезд пенсионеров, тихо, как в могиле.
Миша поморщился, последняя фраза ему особо не понравилась.
– Мам, опять ты… Это для себя, мне это нужно. Где ключи?
– Ключи остались под крыльцом. Если все не разворовали, уже сколько там не были.
Миша закрыл глаза, он пытался вспомнить лицо бабушки и просто не смог. Помнил, что мама привезла ее из деревни, чтобы досматривать за ней, или он все-таки родился в деревне, и отец перевез семью в город. Миша, обладавший отличной памятью, не смог вспомнить детство. Он утратил на время интерес к словам матери, которые слились в какой-то фоновый шум.
– Ты меня слушаешь?
– Да… Так как поселок назывался?
– Волчий.
– Серьезно? Волчий поселок.
– Ну, мама рассказывала, что раньше в лесах было полно волков, пока их почти всех не истребили красные.
– Ясно… – Миша не знал, как ему быстрее оборвать уже затянувшийся разговор.
Он с мамой какое-то время молчали, парень решил прервать паузу.
– Ладно, мам, спасибо, мне пора.
– Может… – женщина не успела договорить, Миша нажал на красный значок сброса.
– Так село Волчье, – Миша стал искать информацию, как можно было добраться.
Поездка на автобусе его вполне устраивала. До отъезда оставалось чуть больше часа. Этот факт заставил Мишу вскочить и носиться по квартире в поисках теплых вещей и сумки для поездки. Парень боялся не успеть, поэтому кидал вещи в сумку, кое-как запихнув ноутбук сверху. Уже почти покинув квартиру, Миша вернулся назад и забрал резную фигурку, которая ему очень нравилась в детстве.
Выскочив из подъезда, он с трудом удержал равновесие, он давно не интересовался погодой за окном. Дворник сделал настолько тонкую дорожку песка, что она не спасала от обилия льда вокруг. Ночной дождь и мороз под утром сделали свое дело. Миша решил не рисковать и вызвал такси до вокзала. На удивление поездка была легкой, все светофоры были зелеными и таксист уверено гнал в сторону вокзала. Парень посчитал это хорошим знаком.
Уже на вокзале его уверенность пошатнулась. Он ехал в село, которое почти не помнил. Это секундное размышление уничтожало его настрой. Миша сел у окна и включил музыку на смартфоне.
Теперь его родной город стал постепенно пропадать, и ряды многоэтажек, и потоки автомобилей сменились на пустынные белые пейзажи. Временами монотонный белый пейзаж разбавляли редкие деревца. Пару раз за окном срывался легкий снежок.
Через десяток населенных пунктов Миша снова забеспокоился. Он точно не знал, когда сможет добраться до поселка. Рядом с ним села девушка примерно его возраста. Парень украдкой посмотрел на нее и продолжил смотреть в окно. Девушка, заметив это, стала его рассматривать. Миша чувствовал ее взгляд, поэтому решил игнорировать ее. Меньше всего ему хотелось заводить разговоры в автобусе.
– Привет, – девушка решила начать первой.
– А… привет, – Миша продолжал смотреть в окно.
– Сколько езжу по этому маршруту, встречаю одни и те же лица.
– Я не знаю вас.
– Меня зовут Инна, а вас? – сказала она с усмешкой.
– Миша… Я не очень люблю разговаривать в транспорте, – парень надеялся, что этого аргумента будет достаточно, чтобы закончить разговор.
– Куда едешь?
Миша какое-то время молчал, но все-таки ответил.
– Кажется, село Волчье, еще долго до него ехать?
– Как нам повезло, я от туда. Ты из студентов? Сказки наши послушать хочешь?
– Нет, я временно поживу там. Моя бабушка и мама из этих мест.
– Я много кого знаю из стариков.
– Бабушка Агата.
– Травница… или ведьма, – тут уже на свой вкус выбирай.
Миша хмыкнул, губы Инны искривились в подобии улыбки.
– Прикалываешься что ли?
– Ладно, нам уже скоро вставать, давай продвигаться к выходу.
Когда Миша с новой знакомой покинул автобус, то оказался в чистом поле. Из-за равнины складывалось впечатление, что горизонт пропал, небо и земля слились в белое ничто.
– Нам по прямой, – Инна зашагала, на ходу, борясь с сильнейшим ветром.
Парень ощутил, что за городом в разы холоднее. Этот ветер буквально делал ему больно. Ветер был настолько сильный и холодный, что Миша думал, что с него пытаются снять кожу и мышцы с костей. Инна, одетая в шкуры, казалось, не испытывала подобных проблем. Спина Миши согнулась под ветром, будто он был стариком. Снегопад нещадно хлестал его по лицу, закрыв ему обзор. Инна периодически останавливалась проверить своего нового знакомого.
– Еще далеко? – завывания ветра заглушали вопрос Миши.
Когда казалось, что парень уже не дойдет до цели, вдали проступило подобие полоски леса и силуэты домов. Очередной порыв ветра больно хлестнул его по лицу. Наконец, достигнув цели, Миша смог нормально осмотреться. Дома и полоска леса частично закрывали от непогоды.
– Пошли к Мите, он подскажет, где дом твоей бабки, но чуда не жди. Дом, скорее всего, в ужасном состоянии. Если что поселим тебя в дом для студентов.
Инна уверенно свернула направо, проигнорировав лай собак, девушка открыла колиту и зашла во двор. Миша торопился следом, он не видел, от куда доносился лай, и это его сильно нервировало.
Оказавшись у двери, парень поднял онемевшую руку, чтобы взять за ручку, кожа мгновенно прилипла к металлу.
– Твою ж… – Миша дернул рукой, оставив немного кожи на ручке.
Когда парень попытался закрыть дверь, сильный порыв ветра заставил его напрячься. Сзади появился крупный мужчина и помог ему закрыть дверь одним рывком. Митя, писатель думал, что это был он, кивнул парню в знак приветствия. Миша слишком замерз, чтобы сразу среагировать на протянутую ему руку. Огромная ладонь Мити обжигала своим теплом. Миша начал счищать снег со своей одежды, чтобы сильнее не намокнуть в теплом помещении.
Инна уже хозяйничала, поставив чайник на плиту, она полезла искать кружки.
– Здравствуйте, – Миша чувствовал, как его щеки начинают гореть, он больше не смог придумать, что еще сказать.
– Дядя Митя, это внук Агаты, где ее дом?
Старик изменился в лице. Мише даже показалось, что мужчина слегка склонил перед ним голову.
– Зачем ему та рухлядь! – голос старика звучал гневно.
– Сбавь обороты, дядя! – лицо Инны исказилось от гнева, Мише даже показалось, что глаза девушки на мгновение стали янтарного цвета.
Мужчина испугано посмотрел на девушку.
– Попей чаю, согрейся, а дом твоей бабки самый крайний, ближе всех к лесу стоит.
Чайник засвистел, частично сбросив появившееся напряжение.
– Как там Агата? – спросил дядя Митя.
– Бабушка умерла, уже как лет пять нет.
– Жалко, конечно, а ведь говорила, что нас всех переживет еще. В деревне было, конечно, без нее скучновато. А как мама?
– Жива … – Миша замялся, но потом продолжил, – у нее все хорошо, на пенсию скоро выйдет.
Мужчина отпил чаю. Было видно, что все вопросы для беседы он почти исчерпал.
– А сам то как?
Инна слегка усмехнулась, блок вопросов «как дела» в разных вариациях подходил к концу.
– Пока нормально… Хочу пару дней провести в тишине.
Инна подошла к окну и присвистнула.
– Дядя Митя, уже все наши собрались, хотят на гостя поглазеть. Быстро бабки все передали по цепочке. Миша, когда выйдем, просто старайся их игнорировать. Собирайся, ветер почти стих.
Когда Миша шел в сопровождении Инны по улице, то заметил, что все жители деревни слегка склоняли головы, будто прятали от него свой взгляд.
Как и говорил Митя, дом был в конце улицы. Стены дома были сильно искривлены, они сужались вверх по мере приближения к крыше. Всё здание накренилось набок. На самой крыше почти не было шифера. Каждая доска начала гнить и деформировалась из-за влаги от снега.
В передней части хижины была единственная узкая дверь. Искривлённая дверь плохо помещалась в раме. Миша подошел к хижине. Он опустился в поисках ключа под ступеньками. Пальцы нащупали заветный кусочек металла. Дверь с трудом открылась, в нос ударил запах затхлости.
– За домом никто не присматривал, можешь взять от туда, что приглянется, и мы поселим тебя в гостевом.
Половицы сильно скрипели. Миша сделал первые осторожные шаги, он боялся провалиться под пол. Ему пришлось включить фонарик на смартфоне. Луч выхватывал из тьмы горы хлама, Миша споткнулся о какой-то таз, и тот со звоном отлетел от его ноги. Инна чертыхнулась. Внимание парня привлекла резная картина. Она стояла в красном углу вместо икон.
На картине был изображен старец в волчьей шкуре с мечом. Его борода была сделана из дубовых листьев, а над головой, как нимб, были вырезаны лучи солнца. Под резной дощечкой находились деревянные фигурки разных богов, как предполагал Миша. Ему вспомнилась фигурка, которую он привез с собой, она отлично вписывалась в этот набор.
– Я возьму это все, – сказал Миша указав на угол.
– Интересный выбор, я б все-таки лучше поискала соленья-варенья.
– Мне неинтересно поклоняться какому-то языческому божеству, я беру это в качестве памяти о бабушке.
– Теперь ты считаешь ее ведьмой? – в голосе Инны появился насмешливый тон, – древние славяне просто любили природу в разных ее проявлениях. Мать-природа дикая и необузданная, непредсказуемая, как и люди. Она олицетворяет хаотичную часть нас, которую мы почему-то стыдимся.
Инна пристально посмотрела на него, а затем улыбнулась.
– Ладно, забирай, что хотел, и уходим. Не хотелось быть похоронной под этими завалами.
Инна вместе с дядей Митей помогли перенести все вещи Миши в гостевой дом для приезжих. Это была одинокая хижина на отшибе улицы. Снег покрывает полоску вечнозеленого хвойного леса за домом. Пообещав завтра зайти к ним, парень наконец-то остался один. На удивление, в домике были почти все удобства, еще и в рабочем состоянии.
За окном уже стемнело. Миша включил свет и стал разбирать сумку. Фигурку он поместил среди пантеона резных божков. Резная картина также заняла видное место, Митя повесил ее над входной дверью.
Миша включил ноутбук.
– Наконец-то я один, – теперь у парня не было отмазок, чтобы отложить работу над текстом.
Один в тишине, один со своим писательским проектом. Мише нравилась абсолютная тишина, теперь он был вдали от внешнего мира. Парень выключил на мобильном телефоне звук, и на следующие несколько дней Миша будет предоставлен себе и рассказу. Он вскипятил воду и сделал горячий кофе. Ноутбук был без подключения к интернету, все игры Миша специально удалил, из программ был только один Word. Так что все было идеально.
За пределами дома ветер завывал, словно был разгневан. Снег и мелкие кристаллы льда носились вихрем, словно песчаная буря в пустыне, отчаянно попытавшись проникнуть внутрь. Ближе к полуночи парень завершил первые страницы рассказа. Работалось на удивление гладко. Когда он потушил свет и лег спать, то услышал за окно поскрипывания снега, как будто кто-то ходил у него под окнами. Миша напряг слух, но все уже стихло.
На следующее утро Миша решил обследовать двор на предмет ночного посещения. Когда он открыл дверь, то она стукнула о таз, который стоял у него на крыльце. Посудина со звоном отлетела и заскользила по снегу. Миша вначале даже не понял, что произошло.
Покинув дома, он решил посмотреть на неожиданный сюрприз. В тазу лежали фрукты, какие-то сухие травы и даже тушка зайца, кровь которого испачкала некоторые дары. Вид тушки по началу шокировал Мишу. Когда он оторвал взгляд от подношений, то увидел, что за ним наблюдали люди. Кто-то стоял около окон, кто-то вышел на улицу.
– Спасибо! – Миша не знал, к кому конкретно он обратился, подняв таз, он пошел в дом.
– Такого у меня еще не было. Наверное, это просто гостеприимство, надо будет только у Инны узнать, что делать с зайцем, – рассуждал он.
Одевшись потеплее, он вышел из дома. Солнце только вставало, протянув алую полосу через весь горизонт. Видение было впечатляющим, Миша давно не видео рассветов, прошло уже много лет с тех пор, как он видел подобное — пробуждение в полдень и плотные шторы лишали его этой картины.
Добравшись до дома Мити, Миша постучал, вначале ему долго не открывали. Когда он уже думал уйти, дверь резко отворилась. На него смотрел «помятый» Митя.
– Алкоголик должен быть страшным, – сказал мужчина.
– Извините, а Инна дома?
– Она у себя в комнате, заходи, – Митя отошел в бок, запустив парня внутрь.
Мише даже не пришлось спрашивать про комнату девушки, он услышал звуки фолк-рока. Постучав, он приоткрыл дверь. Инна отплясывала какой-то танец.
– Как спалось? – спросила она, не обернувшись.
– Впервые абсолютная тишина, то, что надо для работы. Хотел спросить об одной вещи.
– Ну? – Инна повернулась к парню.
– Мне тут накидали еды перед домом, даже зайца запихнули.
– Ну так радуйся, все на халяву же.
– Я не знаю, как это готовить. И мне неудобно, может, я куплю что-то им в ответ?
– Нет, ничего не надо делать. Я приду ближе к обеду, помогу с готовкой. Буду работать за еду.
– Как хочешь…
– Не парься, ты для местных просто диковинка, они всегда так.
Воодушевленный Миша покинул дом. Всю дорогу ему чуть ли не кланялись местные жители мимо которых он проходил.
– Семаргл! – периодически он слышал такие выкрики в свою сторону.
Миша недоуменно смотрел в сторону кричавших. Уже дома он запустил текстовый редактор и продолжил свою работу, время пролетело быстро. В дверь ему настойчиво барабанили. На пороге стояла недовольная Инна.
– Ты уснул там, что ли,– на секунду глаза Инны изменили цвет, и Миша почувствовал, как его колени задрожали, – холодно же!
Инна прошла внутрь, забрав по дороге на кухню тазик с едой.
– Ну и мусора они накидали! Не могли что-то получше найти, – Инна стряхнула на пол какие-то цветы, пучки трав.
– Тебе стоит требовать с них больше мяса или меда. Пускай сами едят свою траву, – Инна продолжала плеваться желчью.
Миша не мог понять такой неприязни девушки.
– Что такое Семаргл? Я слышал это слово, пока шел домой, – решил спросить Миша.
Инна перестала потрошить зайца.
– Ты серьезно не знаешь?
– А должен?
– Божество такое, в деревне еще помнят эти поверья… Не забивай себе голову, лучше помоги мне!
После сытного обеда Инна ушла, а Миша остался продолжать работу. Знание имени местного божества не давало покоя парню. На какое-то время писетель потерял концентрацию, писать текст стало опять очень тяжело. Возможно, это были какие-то полузабытые воспоминания из детства, Миша не мог понять. Он заставил себя опять сконцентрировать на рассказе, и навязчивая мысль ушла от него.
Ночью у него были сны со смутными воспоминаниями. Они казались ему не его личными. Они были тёмными и пугающими. Там была кровь и запах смерти, и жар огня. Люди делали ужасные вещи, но на утро Миша не смог ничего вспомнить.
В этот раз, когда утром он решил выйти из дома, то аккуратней открыл дверь. В тазу лежало больше мяса, от некоторых кусков еще шел пар. Когда Миша пригляделся, то пришел в ужас. Ему показалось, что в тазу лежит человечина. На куске кожи был мутный синий рисунок выведенной татуировки. Но позже Миша сообразил, что это был скорее всего штамп санитарного контроля.
– Наверное, Инна донесла свою хотелку для местных, – подумал Миша.
Его размышление прервал звук скрипучего снега. К калитке подошла женщина.
– Здравствуйте! – Миша ждал ответной реакции.
Женщина склонилась перед ним и стала что-то бормотать. Чем больше Миша пытался прислушаться к ее шепоту тем сильнее у него начинала болеть голова.
– Прекрати! – закричал он.
Женщина ошалело посмотрела на него. У нее обильно шла кровь из носа, глаза покраснели от лопнувших капилляров. Женщина стала заваливаться на бок. Миша испугано подбежал к калитке и протянул руку. Женщина протянула руку в ответ, но затем боязливо ее убрала и отползла подальше.
– Я помогу! – другие местные жители, кто наблюдал за этим, оттащили женщину и помогли ей встать.
– Какие-то шизики, – подумал Миша, – надо получше дверь на ночь запирать.
Какое-то время писатель просидел около окна, наблюдая за реакцией странной общины. Когда они стали расходиться, он решил выйти на улицу. Миша давно хотел прогуляться в здешнею полоску леса. Раньше он бродил по городскому парку, чтобы собраться с мыслями, если долго не мог найти удачного решения для сюжета.
Погода была отличной, мороз почти не чувствовался, свет, отраженный от снега, слегка слепил. Когда Миша немного углубился среди деревьев, то почувствовал себя как в коконе. Сплошной звуковой вакуум, парень перестал даже слышать скрип снега от шагов. Атмосфера сразу поменялась, стало меньше солнечного света. Миша уходил все глубже и глубже в лес, иногда ему приходилось делать небольшие крюки, чтобы обойти сплетенные деревья. Наконец-то он смог выбраться на более живую часть посадки, здесь было больше звуков. Где-то шуршало маленькое животное, заставляя его останавливаться, он не мог определить от куда исходит источник шума.
– Сколько иду, а до сих пор не вышел за границу посадки, – удивился Миша.
Через какое-то время он услышал крик животного и все опять стало тихо. Миша остановился как вкопанный, побоявшись двигаться, чтобы не шуметь. Сердце его забилось намного чаще. Простояв так еще какое-то время, Миша решил вернуться назад. Когда он повернулся, то понял, что до этого он совсем не запоминал дорогу. И он решил идти по прямой, никуда не свернув.
Потом Миша учуял запах. Густой запах зверя, он, казалось, кружился вокруг него. Миша предположил, что это мог быть трупик незримого животного. Вероятно, это какой-то мелкий зверек, может даже заяц, которого ему приносили раньше.
Миша понял, что должен просто продолжать идти, если не хочет стать жертвой хищника. Ничего хорошего не выйдет, если он будет просто стоять и рассуждать вместо движения.
Он продолжал продвигаться вперед. Миша думал, если он и дальше будет переть на деревья, как бульдозер, то он обязательно выйдет через час или два, а может и больше. Ему больше не хотелось бродить среди густой растительность.
Когда писатель прорвался через очередную живую изгородь, то увидел перед собой жертву неизвестного зверя. Это был трупик зайца, насаженного на острые ветки. Словно его распяли. Окровавленный мех участками был вырван, обнажив плоть и крошечные кости.
– БЛЯ! — вскрикнул он и отступил назад.
Миша посмотрел вокруг себя в поисках не своих следов, заяц не мог сам себя насадить на ветку таким образом, да и ни одного животное не могло проделать подобную работу. Здесь мог находиться еще один человек. Миша вслушивался, никаких посторонних звуков не было.
Лес опять погрузился в гнетущею тишину. Парень сделал первые неуверенные шаги и опять остановился. Он увидел человекоподобное существо, оно не шевелилось, просто наблюдало за ним. Чувства Миши обострились, и он услышал звук, похожий отдаленно на смешок. Существо определенно с интересом ожидало последующей реакции Миши.
Парень смог разглядеть сквозь заснеженные ветки деревьев янтарного цвета глаза, слишком человеческие для хищника. На секунду Миша потерял из виду взгляд существа и этого было достаточно, чтобы избавиться от гипнотического влияния. И парень рванул. Он бежал как марафонец до самого края посадки, пока не увидел силуэты домов. Все время пока он бежал, Миша слышал смех. Только добежав до дома и захлопнув дверь, парень ощутил усталость. Его ноги подкосились, и он осел на пол.
В ту ночь писатель лежал в постели без сна. Чернота комнаты давила на него. В первые он почувствовал себя клаустрофобом. Миша слез с кровати и подошел к окну. Но вдруг обнаружил себя в темной заснеженной чаще, босые ноги утопали в сугробах. Он вспомнил дневные события, и его охватила паника. Миша стал думать о галлюцинациях, но ощущение холода было слишком реальным. Он не знаю, как долго продирался сквозь заросли, но свои ноги он перестал чувствовать. И именно тогда Миша услышал пение.
От этих звуков ему стало теплее, слова наполняли его энергией. Он медленно пошел к голосам, пока не увидел теплый костер на поляне за лесом, где отсутствовал снег. Миша видел тени людей, танцевавших перед пламенем. Парень прислонился к дереву и чем больше наблюдал, тем отчетливее понимал, что танцоры-женщины ритмично двигались вокруг резного тотема с крыльями. Миша сразу вспомнил свою фигурку, она была уменьшенной копией того идола. Танцовщицы были далеко, но одна из женщин остановила танец и указала когтистым пальцем в его сторону. Писатель удивился, как она смогла с такого расстояния его заметить. Миша повернулся и побежал, но внезапно оказался рядом с постелью.
Парня прошиб холодный пот, он на всякий случай потрогал лоб. Тот был абсолютно ледяным. Также Миша проверил входную дверь, но та была плотно закрыта на щеколду.
– Наверное, такое бывает, когда сильно переволнуешься. Моя живая фантазия сведет меня с ума, – думал писатель, укутавшись в одеяло, – надо отключить будильник и хорошо выспаться.
Утром его разбудила череда ударов в дверь. Миша уже догадывался, что это была Инна.
– Привет! – услышал он, как только открыл дверь.
– Угу, – ответил Миша и кивнул.
– Мы не в лесу. Что ты вчера устроил?
– Я? – Миша хотел было рассказать про испуганную женщину, но Инна его опередила.
– Ты мог убить бабку.
– С чего это? Я ей, наоборот, хотел помочь.
– Еле в себя пришла, я ее навещала вчера. Местные теперь на тебя зубы точат. Значит, ты еще не понял.
– Что?
– Ладно, забей. Как насчет пойти в лес?
– Лес! Никакого леса!
– Ты испугался той тонкой полоски? Там хорошо, а то местные говорят, что ты почти все время взаперти сидишь.
– Посмотри на это, – Миша показал Инне царапины и ссадины, полученные в результате побега.
– Нашел чем удивить.
– Ты не поняла! Я был в лесу и там… Я думал, я с ума сошел. Там был какой-то гигант, а может просто здоровенный медведь. Они умеют же вставать на задние лапы, чтобы быть выше.
– Какие еще медведи. Их здесь нет, а вот волки — редкость, но близко не подходят.
– Ты мне не поверишь…
– Согласна, в лесу всегда есть какая-то мистика, но это по большей части объяснимо.
Парень нахмурился. Инна сделал вид, что ничего не замечала и продолжала ждать. Миша понял, что его аргументы не действуют против девушки, а поэтому не стал лишний раз ее раздражать. Всю дорогу до леса пара молчала. Было слышно только хруст снега под ногами. Немногочисленные люди на улице стремились быстрее пройти мимо.
– Я помню время, когда деревьев было намного больше, – с какой-то грустью сказа Инна.
Со времени первого посещения леса Миша обратил внимание, что атмосфера среди деревьев стала более гнетущей. Когда они стали углубляться, парень чувствовал, что это место разрослась многократно, и они попали в словно в бескрайнюю тайгу.
Под ногами хрустели старые упавшие ветки и снег. Миша споткнулся об парочку корней, спрятанных под сугробами. Он решил найти место с тем животным, чтобы показать Инне свою неприятную находку. Девушка рассматривала поломанные ветки и кусты.
– Видишь! Это был я, когда за мной что-то гналось.
– Так это был все-таки ты! Значит, не обозналась!
– Я? Ты прикалываешься, что ли!
– Мне здесь нравится, мое место силы.
Боковым зрением Миша заметил, что кто-то пробежал быстро между деревьев, потом еще и еще. Парень крутил головой из стороны в сторону.
– Мне кажется, здесь кто-то еще есть.
– Не обращай внимания.
Миша не сводил взгляда с одной из кочек. Инна проследила за его взглядом и кинула слепленный снежок. Из-за кочки выпрыгнул заяц.
– Я же говорила…
– Ладно, Инна, мне еще надо поработать. Пошли обратно.
Девушка вздохнула, по ее виду она рассчитывала на другие эмоции.
Когда писатель вернулся домой, было уже темно.
– Странно, – подумал Миша, он точно помнил, что пока они ходили, в посадке было очень даже солнечно, – не мог же я целый день торчать в лесу.
Посмотрев на часы, Миша присвистнул, была уже полночь. Поворочавшись на кровати, Миша в конце концов погрузился в беспокойный сон.
Когда он снова проснулся, все вокруг было погружено во тьму, только один луч лунного света пробивался сквозь окно. Миша неуверенно подошел к естественному источнику света. За окном был привычный зимний пейзаж — деревья, покрытые снегом. Тишину за окном нарушало завывание ветра и приглушенные звуки пения. Прислонившись к окну, писатель смог разглядеть еле заметные огоньки. Из любопытства он приоткрыл дверь и увидел подобие целого шествия— огромное скопление людей. Число людей превышало в разы количество жителей села. Теперь он отчетливее слышал песню. Мелодия была настолько манящей, что Миша выбрался из дома и побрел на зов.
Очнувшись от транса, писатель не мог сказать, как сильно он углубился в лес. То большое количество людей он тоже не наблюдал, но его не оставляло чувство, что люди никуда не делись, они просто затаились в тенях от густой растительности. Лес перед ним стал намного гуще. Деревья были плотно прижаты друг к другу, образовав живой забор. Ночью лес выглядел по другому. Почерневшие деревья, покрытые мхом, с расщеплённым стволами и длинными изогнутыми ветвями представляли собой более древнюю часть леса.
Миша покрутился на месте. Каким-то образом деревья образовали туннель. У него был только один путь, который вел его на поляну.
В воздухе витала энергия, настолько сильная и древняя, что у писателя перехватывало дыхание. Суставы сильно болели. Будто древняя роща хотела поставить его на колени. Эти деревья были древнее человечества. Чем дальше он шел по живому коридору, тем больше зима теряла силу. Вскоре писатель шел по зеленой траве.
В конце коридора Миша смог разглядеть в лунном свете танцующих мужчин и женщин. парень захотел сбежать от всего и забыть то, что он видел и узнал. Но лес уже решил за него. Уже можно было различить пение, но слов пока нельзя было разобрать. Когда он достиг поляны, находиться в теплой одежде было невозможно. Лунный свет обжигал своим теплом сильнее, чем солнечный. Когда писатель разделся, мужчины и женщины обступили его. Лунный свет проникал в его тело. Приятное тепло разливалось по венам. Миша словно растворялся в нем. Ему казалось, что он парит, поднявшись над травой и толпой людей.
Из противоположной части поляны показалась большая стая волков, которые жадно смотрели на Мишу. Тощие, с торчащими ребрами и стекающей пеной из пастей, они будто чего-то ждали.
Парень, боявшийся с детства собак, испытывал настоящий ужас. Холодный страх пробежал по его спине. В животе появился тошнотворный узел. Почти вся стая вышла на лунный свет, и писатель разглядел женский силуэт, который постепенно материализовался из темноты.
Женщина была настоящим гигантом. Ее гибкое тело было испачкано подтеками крови. Верхняя часть лица была спрятана под маской волка. Глаза страстно блестели, как у хищника и пристально рассматривали Мишу. Ее нечесаные волосы скрыли грудь, но не спрятали двух рядов брюшных сосков на животе. Улыбка женщины напоминала оскал, парень покрылся сильной испаренной. Он понимал, что любой ее жест может стать фатальным для него. Рычание и сопение десятка волков сопровождали хозяйку этих мест. Среди этих звуков громче всего звучало подобие рыка, который мог издавать человек.
– Все еще не узнаешь меня, а так? – женщина стала уменьшаться в размерах, став чуть ниже его ростом.
Люди, окружавшие Мишу, расступились перед гигантом. Перед Мишей стояла Инна. Она протянула к нему руки, чтобы обнять его.
– Семаргл, ты все еще не можешь вспомнить, кем ты являешься?
– Я МИША!
– Нет… Ты БОГ! Даже та фигурка, что ты привез с собой — это был твой истинный вид. Бабка Агата отлично справилась с задачей. Даже это место не смогло пробудить твои воспоминания!
– Воспоминания? Ты о тех детских кошмарах, из-за которых меня таскали по врачам!
– И все же я помогу тебе вспомнить.
Инна схватила голову Миши когтистыми пальцами, сжав в тиски. Ее блестящие янтарные глаза гипнотизировали его. Когда она заговорила, у парня пошла кровь из носа. От произнесенных слов плоть Инны в уголках рта лопнула, обнажив зубы. Накопив еще сил, она продолжила шептать, не обратив внимания на новые раны.
Просветление захлестнуло Мишу. Пробуждение всех чувств в нем доставляло ему эйфорию. Охотничий азарт и животные желания захлестывали его. Его мышцы стали стальными жгутами, череп хрустел, когда челюсти удлинились, превратившись в волчью морду, а зубы стали крупнее человеческих. Его тело трансформировалось, Миша становился гигантом. Инна также приняла истинную форму.
– Теперь ты вспомнил!
Инна тяжело дышала, раны быстро заживали.
– Это еще сложно осознать.
– Все эти подношения и лес должны были тебя пробудить, прогресс был незначительный. Ты продолжал держаться за несуществующие воспоминания.
– Я вспоминаю … Они хотели … Использовать нас… Как оружие! – Семаргл говорил с трудом, новое строение черепа не давало ему произносить длинные предложения.
– У них бы ничего не вышло. Мы — отражение природы, а ее покорить невозможно.
– И все же… Я мог … Не вернуться… Никогда!
– Это судьба, теперь мы можем возродить наши владения.
– А где остальные…
– Перун и прочие? Не знаю. Может впали в спячку, пока не появится достаточно последователей. Сейчас как раз рассвет неоязычества, интерес к викингам, магии и гаданиям. Скоро тут будет не протолкнуться от конкурентов за щепоткой веры. В любом случае, мы возродим эти леса, и ты напишешь книгу о нас. Я хочу, чтобы сюда приезжало как можно больше туристов, а пока привыкай к своему новому телу, – сказала Инна напоследок, прежде чем уйти в лес с волками. Оглушительный рев сотряс лес, и вокруг деревни из под снега стали показываться первые молодые сосны…