Существует предположение, что многие эпидемии вызываются вирусами, попавшими на Землю из космоса. Но вполне вероятен занос организмов и более крупных, чем вирус. Порой слишком крупных.
Когда майским утром 2002 года за деревенькой Нижние Чирки Воронежской области упало некое небесное тело, пенсионер Ефим Степанович Конюхов с женой Марией Никаноровной сажали картошку. Позже Мария Никаноровна говорила, что видела, как над ними пролетел светящийся шар с огненным хвостом, но сразу мужу ничего не сказала — работы много, силы не те, некогда разговоры разговаривать.
Ефим Степанович почувствовал, как дрогнула под ногами земля, затем донёсся низкий гул, прокатился над деревенькою и, отразясь от Будённовского леса, вернулся назад.
Он тоже промолчал и продолжал работать лопатой — хотелось показать и жене, и себе, что есть ещё порох в пороховницах и посадить-таки картошку к вечеру. Лишь ближе к ночи, распив честно заслуженную «полевую чекушку», супруги обменялись впечатлением о том, что громыхало за деревней.
Спустя четыре дня сосед Конюховых, Архипов, обнаружил на Васильковом поле воронку овальной формы размером шесть метров на четыре, а глубиной около полутора. На дне плескалась мутная вода, от которой тянуло аммиаком, да так, что Архипов потом долго не мог прокашляться.
Спустя неделю запах аммиака почти выветрился, и Архипов спустился в высохшую к тому времени воронку. Он и сам не знал, что хотел найти — остатки ракеты или «что-нибудь метеоритное», но не нашёл ничего.
Ближе к осени, в середине августа, все нижнечирковские собаки вдруг принялись ночами напролёт изводить хозяев лаем. Угомонить их пытались и лаской, и таской, но псы лишь жались к ногам и просились в избы. 27 августа начался собачий исход — сначала сбежали те, кто болтался без привязи, а спустя два дня и остальные собаки, оборвав кто верёвку, кто цепь, покинули деревню. Покой после шумных ночей показался благодатью, но вслед за тишиной пришло недоумение — что могло напугать собак?
1 сентября не привезли хлеб. Фургончик с хлебом и немудрёными продуктами обыкновенно приезжал из Верхних Чирков два раза в неделю, но случались и перебои, потому три дня нижнечирковцы терпели, а на четвёртый послали Архипова к «верхним».
В сельпо объяснили, что лошадь наотрез отказалась идти в деревню, продавец и уговаривал её, и стегал — ни в какую. А другого транспорта у магазина нет.
Выручил частник, который подрядился на «Уазике» доставить продукты в Нижние Чирки, но по цене коммерческой.
С невесёлыми новостями возвращался Архипов домой. Тишина поражала — над полем не было ни одной птицы. Поле не засевали четыре года, и дичь жила почти заповедно, появились перепёлки, поговаривали о рябчиках, да и зайцы иной раз перебегали стёжку, сейчас же даже полевых воробьёв было не сыскать.
Краем глаза Архипов заметил какое-то шевеление, но идти, смотреть, что там за зверушка в бурьяне сидит, не хотелось. Да и поздно — солнце уже село, и сумерки густели на глазах.
9 сентября у Лазутиных кто-то забрался в сарай, где стояла корова. Услышав отчаянное мычание, старик с вилами в одной руке и фонарём в другой бросился выручать кормилицу. Среди своих лихих людей не было, но вдруг верхнечирковские нагрянули, они, верхнечирковские, воры известные... Дверь сарая была заперта. Старик отомкнул замок, выставив вилы, шагнул внутрь. Никого, ни человека, ни зверя. Только показалось ему, что с другого бока коровы что-то упало на землю, тяжёлое, сырое. Он обошел Пеструшку. В соломе что-то шевельнулось, но когда он посветил фонарём, увидел лишь погружающийся в землю «хвост змеи» — по крайней мере, к утру он уверил себя, что это была змея.
Деревенские в змею не верили, но раны на шее коровы ничем объяснить не могли. Раны над ярёмною веной, глубокие, кровоточащие, были фактом. Кто мог оставить их? Кто-то заикнулся о ласке, но сам же и осёкся. Волк? Лет сорок в районе волков не было, и потому никто не помнил, какие раны оставляют волчьи клыки. Да и как мог волк пробраться в сарай? Крыша цела, подкопа не видно.
Коров в деревне было четыре, ко всем заботам владельцам добавилась новая — как уберечь скотину от неведомого кровососа. Да ведь и свиньи были в хозяйствах, и куры — всё нужно устеречь. От кого, вот что было самое непонятное. Бабы сходили к знахарке, десять вёрст в один конец, но совет получили невразумительный — весною-де нужно опахать деревню. Весна, она когда ещё придёт.
Хозяева, кто как мог, укрепили сарайчики, заправили лампы керосином, наточили вилы и стали ждать. Архипов, как бывший охотник, вооружился двустволкой и ходил вокруг села — собственной живности не держал и потому хлопотал за общество.
Но хождение днём пользы не приносило а ночью, в темень, — что ж увидишь? И он решил сделать засаду.
Богаче других в деревне жили Конюховы — кроме коровы у них были кабанчик, коза и шесть кур. Архипов сговорился с Ефимом Степановичем сторожить скотину на пару: если незваный кровосос явится, то, по крайней мере, 25 процентов за то, что явится он к Конюховым, а с учётом кабанчика и козы шанс этот возрастал ещё более.
Чутьё охотника не подвело! Ночью в хлеву у Конюховых начался форменный переполох. Когда Архипов, опередив хозяина, вбежал в хлев, то поначалу не поверил глазам — на шее у коровы примостился огромный червь. Кольчатое красное туловище казалось огромным, с метр длиной, а толщиною в пядь. Червь разбухал на глазах — верно, не просто висел, а сосал кровь. Стрелять Архипов не решился — наверняка бы положил и корову. Помог Ефим Степанович — вилами подцепил выползня. Тот оторвался от коровьей шеи, свернулся в кольцо. Видно было, что у него клыки — большие, с палец! Не дожидаясь, покуда червь прыгнет на него, Архипов выстрелил. Дробь разорвала червя пополам, но каждая половинка стала стремительно погружаться в землю! Вилами Ефим Степанович подцепил одну половинку, а другую, с клыками, продольным выстрелом из второго ствола измочалил Архипов. Керосиновый фонарь, поставленный Конюховым на землю, от неловкого движения опрокинулся, и солома, которой был устелен пол, загорелась, а за нею и весь хлев. Живность успели вывести, но остатки червя сгорели в огне.
Архипов считает, что саблезубый выползень — или его личинка — был занёсен упавшим в окрестностях деревни ледяным метеоритом. Поначалу монстр питался мелкими полевыми грызунами, а войдя в силу, перешёл на животных покрупнее. Только по счастливой случайности его жертвой не стали люди. И ещё Архипов очень надеется, что выползень был единственным...
Автор: Василий Щепетнёв