Утро началось после полудня. Олег еле разлепил глаза и направил мутный взгляд в потолок, с трудом осознавая собственное пробуждение. Мозг все не желал запускаться и хаотичные, хоть и бессвязные, мысли вызывали легкую тошноту. Олег зевнул и обнаружил, что во рту образовалось миниатюрное подобие полупустыни-полусвалки — язык двигался с трудом, губы прилипли к зубам. Медленно поднявшись с дивана, парень потянулся и шатающейся походкой направился на улицу — к колодцу.
День рождения Коли — одногруппника Олега, с которым тот отбывал практику, гуляла вся деревня: бойкие городские парни быстро стали объектами всеобщего внимая любопытных селян. Местный фельдшер, которому ребята в конечном итоге должны были сдавать практику, воспользовался моментом и, оставив жителей деревни на попечении удачно подвернувшихся студентов, укатил в соседний район — подлечить больного брата. Селяне же утверждали, что тот болел ни чем иным, как алкоголизмом, а местный врачеватель частенько ездил к нему — проводить процедуры. Бабки сразу взяли практикантов в оборот, осаждая избу Анны Петровны — деревенской портнихи — в которой поселили студентов. Днем, а порой и ночью, Олег с Колей терпеливо выслушивали жалобы старух, благо это им предписывалось, собственно, практикой. «Пациентки» молодыми фельдшерами были очень довольны и буквально закармливали парней вкуснейшей деревенской снедью. А узнав, что Николаю в ближайшую пятницу исполниться двадцать, решили устроить пир на всю деревню. К делу подошли основательно и со знаним дела — три дня пролетели в бурном веселье, к которому присоединилась малочисленная молодежь, понаехавшая на выходные с города.
Олег зачерпнул кувшином воду и немедленно поглотил ее, следующая порция была опрокинута на покорно подставленную голову и парень почувствовал, что мысли в гудящей голове потихоньку приходят в порядок — он даже вспомнил, что сегодня понедельник, а значит — практиковаться им с Колей осталось без малого неделю.
Более-менее проснувшись, Олег вернулся в дом. Бросив взгляд на виновника недавнего торжества, мертвым грузом лежавшим на раскладном кресле, Олег прошел из комнаты на кухню в поисках какой-нибудь еды — есть, не смотря на похмелье, хотелось зверски. На столе стояла большая тарелка с жареной рыбой, которую Анна Петровна заботливо оставила постояльцам — сама-то давно ушла на работу.
При взгляде на рыбу, Олег почему-то испытал не очень приятное чувство забытого обещания, но никак не мог вспомнить что и кому обещал намедни — поди-ка припомни все пьяные разговоры и философские диспуты за последние пару дней. Так ничего и не откопав в подвалах памяти, юноша порылся в холодильнике и, соорудив огромный бутерброд с колбасой и сыром, сел за стол у окна, отодвинув тарелку. Рыбу он не любил.
Из улицы доносились обычные деревенские звуки: где-то далеко шумел трактор, стучал молоток, галдела домашняя птица. В соседском дворе из приемника вещало «Всесоюзное радио». В соседней комнате началась какая-то возня. Вскоре его дополнил приглушенный мат и, наконец, на пороге кухни появился Коля, похожий на актера массовки для фильма о зомби-апокалипсисе. Он кивком поприветствовал Олега и, наполнив стакан молоком, тяжело рухнул возле коллеги.
— С возвращением в мир живых, — Олег хлопнул друга по спине, отчего тот скорчил мучительную гримасу.
— Я еще не понял, вернулся ли, — прохрипел друг, жадно отхлебывая молоко, — мозгов не чувствую.
— Ясное дело, не чувствуешь, — Олег согласно кивнул. — Местный самогон их напрочь отбивает.
Хохотнув, Коля поглядел на стол и увидел тарелку с рыбой.
— О, карасики!
Он взял один, но, помедлив, положил обратно.
— Чет есть сосем не хочется, — Николай поморщился и взглянул на друга. — Даже наоборот.
Олег хмыкнул и забросил в рот остатки бутерброда — его тоже подташнивало, но больше от голода.
— Кстати, — Николай отвел взгляд от рыбы. — Надо сегодня побыстрее управиться с бабками, что б к вечерней зорьке успеть.
— Куда успеть? — Олег непонимающе посмотрел на друга.
— На речку, дубина, — Коля зевнул. — Где ж еще здесь рыбачить?
Внезапно Олег вспомнил что и кому обещал. Николай всю прошедшую неделю уговаривал его сходить на рыбалку к местной речке, которую местные рыбаки нахваливали за изрядное количество рыбы. Проблема была в том, что Олег не умел плавать, а к любому водоему, больше лужи, испытывал чувство, подозрительно похожее на отвращение. И даже страх.
Страх этот пустил корни в подсознании парня еще в детстве. Однажды, когда Олегу было пять лет, они с мамой и ее подругой поехали на речку за город — подальше от забитых телами городских пляжей. У этой маминой подруги — тети Светы — был сын Андрюша, старше Олега на три года. Около обеда женщины ушли в магазин за квасом, заказав мальчикам подходить к воде, но они живо нашли себе забаву на берегу — начали играть в индейцев. В ходе игры ребята, незаметно для себя, оказались у воды да еще и довольно далеко в сторону от пляжа. Андрюша, убегая от Олега, решил нырнуть — и зацепился за невидимую в воде корягу веревочкой с крестиком. Веревка передавила ему горло и мешала вынырнуть, заставляя Андрюшу биться в воде в безуспешной попытке вдохнуть воздух — совсем рядом с берегом. Все те ужасно долгих несколько минут, пока мальчик не наглотался воды и его тело обмякло, маленький Олег стоял в нескольких метрах от него и застыл в оцепенении, не зная, что делать. Наконец, понимание происходящего пришло и Олег громко заорал, а слезы дождем хлынули из его глаз. Сбежались какие-то люди, но было поздно — мальчик был уже мертв. На пятилетнего Олега этот случай тогда произвел такое впечатление, что он плакал остаток дня и всю ночь, а к воде просто отказывался подойти, не то что купаться. Его маме стоило больших трудов убедить его не бояться ванны, но Олег так и не научился плавать, хоть панический страх перед рекой с возрастом утих. Парень стыдился этого своего «страха-родом-из-детства» и никто из его друзей ни о чем не подозревал — каждое их предложение пойти искупаться встречало очень правдивую отговорку. И вот, Николай, воспользовавшись моментом, подловил выпившего Олега на обещании сходить с ним на рыбалку в качестве подарка не День рождения. Да еще на всю ночь!
— Но… это же сплошная возня, — слабо запротестовал Олег. — С одной лодкой, наверное, мороки с головой хватит.
— Чего это? — пожал плечами Николай, — рыбачить-то будем с берега, с лодки только дорожку поставим — минутное дело, я буду грести, не переживай.
— А если лодка перевернется, умник?
— С чего бы это? — Коля допил молоко и налил еще, — хватит отмазки придумывать, качеля, если что — я же рядом буду.
— Ой, да ладно, я просто в лодке никогда не плавал, Олег уже почти смирился, но идея по-прежнему ему очень не нравилась.
— Зато я плавал — и не раз, — Николай закатил глаза. — Говорю же — не волнуйся, грести буду я. Я умею.
— Возможно, но…
— Значит, так, — Николай решительно встал, но со стоном сел обратно. — Ты мне обещал? Обещал. Слово мужика давал? Давал! Так что будь добр, мужественно прими свою судьбу
— Ай, черт с тобой, — Олег махнул рукой. — Проще уж сходить на эту дрянную рыбалку, чем целый год потом твое нытье слушать.
— То-то и оно, — удовлетворенный Николай таки поднялся и направился в комнату, — одевайся, пойдем пациентов проведаем.
Олег обреченно вздохнул и последовал за другом.
Остаток дня они провели в деревне, внимая уже привычным жалобам стариков, заглянули к двум действительно больным: конюху Никите, умудрившемся где-то подхватить ангину, и жене старосты, у которой с утра поднялась температура, сделали требующиеся записи в тетрадях для практики, и повернули к себе на ужин. Поев, парни стали готовиться к рыбалке. Узнав, что парни собрались на речку, да еще до утра, Анна Петровна собрала им целую сумку еды, которой хватило бы и на неделю. Рыболовными снастями ребят снабдил сосед вдовы — старый рыбак Михаил Борисович, лодку тоже взяли у него. К тому же, старик объяснил Николаю, где находятся ближайшие рыбные места и где лучше ставить сеть. В отличии от Николая, Олег не собирался всю ночь торчать у воды с удочкой, поэтому еще днем договорился с одной из бабушек — в прошлом заядлой туристкой — взять у нее старую, но бережно хранимую, палатку. Когда на деревню стали опускаться вечерние сумерки, товарищи вышли из избы, спустились с небольшой горки и тропинкой через луг вышли к реке. Следуя указаниям соседа, парни прошли еще около полукилометра вдоль течения и, миновав редкий лесок, вышли на поляну с небольшим пляжем и миниатюрным причалом. У причала, звеня цепями, покачивались на воде лодки селян.
— Вон та, с синим бортом, сегодня наша, — улыбнулся Коля, снимая рюкзак — Я спущусь к воде, посмотрю что да как, а ты пока вещи разбирай. Эх, чую я, ждет нас знатный улов!
Энтузиазма друга Олег не разделял, к тому же, рыбу он ел только сушеную и с пивом, а рыбалку вообще считал пережитком прошлого и смысла в ней не видел. Но он уже был здесь и деваться было некуда.
Олег осмотрелся и, выбрав место для их лагеря, начал разгружать рюкзаки. Вскоре к нему вернулся Николай, сказал, что с лодкой все в порядке, и помог друг поставить палатку. После парни собрали дров для костра и принялись разбираться с снастями.
— Ну что, вроде все готово, — Олег осмотрел свою удочку, которую держал впервые в жизни.
— Погоди, дружище, осталось одно дело, — сказал Коля и достал из своего рюкзака литровую бутыль на две трети заполненную самогоном, — по рюмочке для рывка.
Вид спиртного Олега не особенно обрадовал — он только к вечеру окончательно отошел от последствий недавней гулянки и не собирался так скоро опять призывать зеленого змея. Но с другой стороны, ночь сулила тягостным ожиданием и скукой, а спать Олегу захочется еще не скоро — дрыхнул же до обеда. Самогон мог в какой-то мере скрасить вынужденную рыбалку.Коля дал другу пластиковый стаканчик и налил по пятьдесят. Олег понюхал содержимое и резкий запах деревенского пойла ударил ему в нос.
— Ну, за рыбалку! — провозгласил Николай. Парни выпили и Коля тут же налил снова.
— После первой и второй, сам знаешь, — ответил он на недовольное хмыканье Олега.
Наконец, закусив колбасой, друзья направились к берегу — Олег с двумя удочками, а Коля — с сеткой-дорожкой и наживкой. Спустившись на пляж, Николай снял штаны, зашел в реку и побрел к лодке — возле причала воды было по пояс. Погрузив снасть, Коля отмотал цепь и потащил лодку к берегу.
— Давай сюда, — позвал он Олега. — Сначала дорожку поставим, чтоб к утру уже полна была.
Олег тоже разделся и нерешительно тронул воду ногой. Она оказалась теплой — стояла середина июля, солнце жарило во всю и вода в реке за день успела отлично прогреться.
Добравшись до лодки, Олег неуклюже в нее забрался, пока Николай придерживал небольшое судно. Потом Коля оттолкнул лодку от берега и запрыгнул в нее. Руки Олега мигом вцепились за борт, когда лодку закачало, однако Коля спокойно достал вёсла и, приладив их, направил судно к противоположному берегу, отчасти поросшему камышом. Грести Николай действительно умел — лодка плавно и размеренно двигалась по водной глади. Олег понемногу успокоился и даже попытался насладится процессом, но не успел, так как Николай поднял весла и начал разматывать сетку.
— Здесь течение не такое сильное, как у нашего берега, — сказал он. — Придержи-ка этот конец.
Олег абсолютно ничего не смыслил в ловле рыбы, сеткой в том числе, а потому тупо исполнял поручения Николая, опытного в этих делах. Наконец, справившись со снастью, ребята отправились в обратную дорогу, ведь как раз, по словам Николая, наступила пора вечернего клева. Вытащив лодку на берег, Коля забросил удочки, а Олег занялся костром, благо, огонь его не пугал. Вернувшись на берег, Олег застал друга, сидящего без движений. Взгляд его был прикован к поплавкам, одиноко торчавшим из воды. Вздохнув, Олег сел рядом о тоже уставился на воду. Прошло около получаса и Олег начал скучать, еще через полчаса скука окончательно им овладела. Поплавки не шевелились.
— Вот тебе и «отличный клев», — передразнил он соседа-рыбака.
— Да подожди ты, — шикнул на него Николай, — только присели, а тебе уже и рыбу подавай.
Олег махнул рукой, ушел к костру и вскоре вернулся с бутылкой и поджаренной на костре колбасой.
Наступила ночь. Бутылка постепенно опустела. Зато настроение у парней заметно улучшилось — вечерний клёв таки наступил и к воцарению полной темноты друзья успели натаскать почти десяток карасей, а Коля даже вытащил неплохую, на пол руки, щуку.
— Все, — наконец решил Николай, — можешь подремать немного, а там — и на ночную выходить пора.
— Ну, ты, конечно, как знаешь, а меня не буди, — Олег, зевая, поднялся и стал разминать затекшие ноги, — я и так уже нарыбачился на 10 лет вперед.
— Вот ведь ленивая задница, — Коля покачал головой. — Ладно, хрен с тобой, спи. Но на рассвете разбужу — поможешь дорожку снять.
Он встал, взял удочки и направился к палатке. Олег побрел за другом, чувствуя, как усталость и сон в купе с самогоном берут над ним верх. Около костра Николай обернулся и, хитро глядя на друга, сказал:
— А у меня ведь еще пол литры горючего есть, я же знал, что бутылки на долго не хватит.
— Ну уж нет, — отмахнулся Олег, забираясь в палатку. — Мне сегодня достаточно, ноги уже не держат.
— И ладно, значит, мне больше достанется, — Коля достал еще сосисок, уселся возле огня и стал нанизывать их на прутик. — Спи уж, лежебока.
Как ни странно, сон долго не шел. Олег переворачивался с боку на бок на жесткой и твердой поверхности то поддавался дрёме, то внезапно просыпаясь. Однажды, ему почудился громкий всплеск воды, но парень только чуть приподнял голову и опять задремал.
Проснулся Олег незадолго до рассвета от какого-то резкого звука. Сквозь сетку окошка палатки виднелось светлеющее небо, усеянное угасающими звездами. Минуту парень лежал, уставившись в брезент над головой, потом перевернулся на бок и попытался снова заснуть, но тут звук повторился. Это был крик. Олег рывком сел, прогнав сон, и прислушался. Крик раздался снова и парень отчётливо услышал слово «Помоги!» Узнал он и голос — кричал Коля. Выкатившись с палатки, Олег чуть не наступил на тлеющие угли, пошатнулся, но устоял на ногах. Оббежав кострище, парень побежал на зов — кричали со стороны реки.
Молнией влетев на пляж, Олег в растерянности завертел головой — его глаза ещё не успели привыкнуть к темноте. Снова раздался крик — справа от него. Развернувшись, Олег понял, что смотрит прямо на реку, но кроме темного русла парень ничего не мог разглядеть. Подбежав к воде вплотную, Олег вдруг увидел темное пятно у противоположного берега, а через секунду опознал в нём лодку. Она выглядела как-то странно и вдруг парень понял, что лодка перевёрнута. Позади нее, метрах в пяти на воде, Олег различил движение и с ужасом осознал: это — Николай. Одногруппник барахтался в воде, то погружаясь с головой, то снова выныривая и, захлёбываясь, орал:
— Олеееег!... Сетка!... Я запутался!...
Вырвавшись из оцепенения, Олег забегал по берегу. Что же делать? Как помочь? Лодка! У причала сталось еще несколько лодок!
— Помоги мне! — Голова Николая то появлялась, то исчезала под водой.
Олег взбежал на причал и не задумываясь спрыгнул в неглубокую воду. К его ужасу, на цепях обеих лодок оказались массивные нержавеющие замки. Очевидно, сосед дал Николаю ключ от его собственного замка — просто так оставлять лодки селяне не рисковали. Взвыв от досады, Олег ринулся было к другу, который в очередной раз исчез под водой, но вдруг остановился как вкопанный. «Как же я поплыву, если не умею?» — мелькнула в голове мысль.
— Помогии! — Коля кричал уже с явным трудом, вынырнув всего на секунду.
— Коля! Я не умею плавать!, — в панике закричал в ответ Олег, происходящее казалось ему нереальным, ужасающим продолжением кошмара, пережитого в детстве.
— Олег… — Николай уже не кричал, силы покинули его, однако в ночной тишине его мольба громом ударила Олега по ушам.
— Я ЖЕ НЕ УМЕЮ ПЛАВАТЬ!, — Олега в истерике ударил кулаками по воде. — Я не умею плавать!
Из глаз хлынули слёзы бессилия.
— Коля! Я не умею плавать!
Но Николай не отозвался. В последний раз взмахнув руками, он исчез под водой и больше не появился. Олег застыл по пояс в воде, глядя на то место, где секунду назад был его друг, и не мог поверить собственным глазам. Но спустя мгновенье страшная правда накатилась на него тяжелой волной и стало ясно: Коли больше нет. Он утонул. Утонул.
Лишь когда дорога пошла в гору, Олег понял, что бежит. Он со всех ног мчался к видневшимся на фоне серого неба избам — разбудить мужиков, привести помощь — возможно, еще есть шанс… Его крики подняли на ноги половину деревни, сонные и перепуганные, селяне заспешили к реке, но было уже поздно. Лодка успела затонуть или была унесена течением. Вода была похожа на темное зеркало, ничто не нарушало ее темную гладь, кроме первых лучей восходящего солнца. Мужики на лодках отправились к тому месту, где парни вечером ставили сетку и длинными шестами принялись шарить по дну. Вернулись они с пустыми руками — течение высвободило тело из сетки и, похоже, успело унести его довольно далеко вперед.
Олег всё не мог поверить — еще пару часов назад они с другом вместе сидели у реки, смеялись, пили самогон... Самогон. Очевидно, Коля таки угрохал в одиночестве оставшееся пойло и решил самостоятельно проверить сетку, но, будучи в треску пьяным, перевернулся. Почему ему взбрело в голову плыть одному, Олег не знал. А если бы Николай разбудил друга, утопленников было бы двое, ведь Олег не умел плавать.
Назад в деревню Олег шел, как во сне. Случившееся не укладывалось у него в голове. Он плохо соображал и на вопросы селян отвечал невпопад — мысли и слова давались парню с трудом. Кто-то проводил его к дому Анны Петровны и все объяснил встревоженной хозяйке. Она сразу же сунула Олегу кружку с чем-то, заставила выпить и проводила в комнату, настоятельно требуя прилечь. Олег не сопротивлялся — перед его глазами все ещё стояла ужасная картина. Но, едва коснувшись головой к подушке, усталость, физическая и душевная, увлекли парня в глубокий сон.
Последующие дни для Олега прошли очень тяжело. С утра к нему наведался местный участковый, в деревню приехала милиция с района. Блюстители закона долго выясняли у парня детали ночных событий, а он, отвечая им, вздрагивал от звука собственного голоса и смысла сказанных им слов. Рыбачили. Напились. Поплыл среди ночи на лодке. Перевернулся и утонул. Утонул.
Выжав из Олега все возможное, милиционеры переключились на свидетелей-селян, предписав парню никуда не уезжать пару дней и на время оставив его наедине со своими мыслями.
Друг утонул на его глазах, а Олег стоял и смотрел, не в силах помочь — ведь он не умеет плавать! Он не умеет плавать — и поэтому Коля утонул. Это Олег виноват — не отобрал у уже изрядно выпившего друга бутылку, не проснулся, когда Николай спускал лодку на воду, не научился плавать… Ночью было еще хуже: большую ее часть Олег лежал, глядя в темноту. Мольбы Николая снова и снова звучали у него в голове и из глаз текли слёзы. Когда же парень забывался тревожным сном, он снова переживал всё заново и просыпался от собственного крика.
Но настоящий кошмар явился лишь во вторую ночь. Олег заснул лишь под утро, а во сне к нему пришел Николай. Его кожа была синеватого оттенка, губы — без единой кровинки. Он наклонился над Олегом и произнес:
— Олег, что же ты не помог? Я же звал тебя, друг….
Олег пытался что-то ответить ему, но не мог сказать ни слова. А Николай вновь спрашивал его:
— Почему не вытащил? Ты же мог меня спасти….
Из уголка его рта тонкой струйкой потекла вода — прямо на лицо Олега. Тот плакал во сне, но ответ не давался ему, а Коля продолжал:
— Знаешь, как это страшно — тонуть? Знаешь?.. Я покажу тебе.
С этими словами он схватил друга за ноги и потащил к двери. Мозг Олега чуть не взорвался от напряжения — так он хотел закричать, освободиться. Но утопленник тащил его от избы вниз по дороге — к реке. И лишь неимоверным усилием воли Олег заставил себя говорить:
— Стой. Стой! Я просто не умею плавать!
И очнулся. Солнце светило ему в глаза, пели птицы. Олег сел и понял, что оказался на улице — на полпути к реке. Придя в себя, парень с огромным усилием убедил себя в том, что это собственные ноги завели его во сне далеко от кровати, упрямо игнорируя царапины, которые оставил на его спине щебень на дороге.
Весь день парень провалялся в кровати, а ночью Николай снова, склонившись, требовал от Олега ответа, а потом схватил за ноги и снова поволок к реке. И опять Олег проснулся на улице и только после своего же крика.
Вечером того дня нашли тело Коли в километре от места происшествия. Олег был вынужден идти на опознание и испытал сильнейший шок при виде вздутого и покрытого трупными пятнами тела друга. Но, как рассуждал парень, теперь его мертвый друг должен успокоится и перестать являться среди ночи полуреальним кошмаром. Утешаемый этой мыслью, Олег лег спать.
Но все повторилось. Утопленник опять всем разбухшим телом навис над кроватью Олега. Живот мертвеца был вспорот и аккуратно зашит — след вскрытия. И снова неустанные ужас и оцепенение обняли Олега, не давая пошевелиться. Заставить себя кричать ему было все труднее: в этот раз он очнулся в двухстах метрах от воды и в ужасе пустился бегом прочь от проклятой реки. Замечала ли что-либо Анна Петровна — неизвестно, но в ее взгляде угадывалась изрядная обеспокоенность.
Олег решил уехать в город тем же днем. Практику ему поставят автоматом — так сказала ему мама еще два дня назад, когда Олег звонил ей из сельсовета. Но практика его волновала в последнюю очередь. Необходимо было убраться из этой чёртовой деревни, подальше от реки. Возможно, в городе кошмары оставят его, должны оставить. Но милиционеры ясно дали понять, что домой он может не собираться еще пару дней, так как расследование еще не завершилось, а Олег последний видел Николая живим и, как это не ужасно, наблюдал его смерть. Очередную ночь Олег ждал в страхе. Он твердо решил не спать, выпил три кружки кофе и завалявшийся в сельском магазине энергетик, но невероятное моральное истощение взяло свое и парень задремал прямо на кухне за столом. Коля снова пришел. Он выглядел еще ужасней, чем в предыдущие ночи. Его тело неимоверно разбухло, сквозь трещины в коже сочилась вода. Утопленник опять наклонился над другом и задал все тот же вопрос:
— Почему… Не спас… Меня?.... Почему… Дал утонуть?......
А потом, наклонившись почти вплотную к лицу друга, он оскалился и прохрипел:
— Это ты виноват, из-за тебя я умер. Ты бросил меня!
Как и в прошлые ночи, тело Олега словно парализовало и ему оставалось лишь глядеть на обезображенного нелепой смертью друга глазами, до краев заполненных слезами и беспомощным ужасом.
Утопленник наклонился, ухватил друга под колени и рывком опрокинул на пол. Олег упал с глухим стуком, видимо, ударившись головой, но боли не почувствовал — сон ведь. Глухо рыча, Коля поволок парня к двери, а потом — дорогой к реке. Животный страх отпустил разум Олега лишь в нескольких метрах от их недавней стоянки. Отпустил разум, но тело не повиновалось. Вены на голове вздымались от напряжения, кровь гулко стучала в висках, но парню не удалось издать даже звука, когда утопленник тащил его к причалу.
В яростном бессилии Олег собрал всю силу воли — и заорал:
— Нет! Я не умею плавать!
В глазах на миг потемнело, рука коснулась воды. Олег открыл глаза и увидел темное ночное небо с россыпью звезд над головою. Секунда тишины, вторая. Волна докатилась до причала и с легким плеском разбилась о него. Впереди что-то шевельнулось. Олег моргнул и опустил голову: прямо перед ним, по колена в воде, стоял мертвец, молча скалясь в ночной тишине. Его рука держала Олега за ногу и, дернув, потащила парня в темную воду.
— Почему бросил? Зачем оставил умирать? — последние слова утопленник пробулькал, скрываясь под водой. Невероятность происходящего и неописуемый ужас разом навалились на Олега и он завопил:
— Я НЕ УМЕЮ ПЛАВААААТЬ!!!
А потом волны укрыли его с головой.
Автор: Lord Love