Моя бабушка знала очень много историй. Даже старуха Изергиль могла бы ей позавидовать. Её истории рассказывались от поколения к поколению. Возможно, её я и навещал в деревне только из-за них. Истории действительно были старые. И чем старее была её история, тем более магический эффект она оказывала на меня. Я хочу рассказать одну из них.
У одного древнего славянского народа была такая странная традиция: «Черная Свадьба». Этот праздник проходил в начале мая. Собственно, как я понял из бабушкиных рассказов, это была действительно свадьба, но отличалась она тем, что вся деревня толокой собирала торф. Все надевали нарядную одежду и шли на торфяные болота добывать, соответственно торф, служивший своеобразным печным топливом. Его добыча являлась тяжелой и грязной работой. Поэтому на нее и шли всей деревней. А после этой странной процедуры вся деревня устраивала гуляния и мероприятие, более похожее на свадьбу. Моей бабушке «посчастливилось» побывать на одном таком мероприятии.
Бабку позвали на одну такую «Черную Свадьбу». С самого утра вся деревня, вооружившись инструментом для добычи торфа, по парадному одевшись, направилась с песнями-плясками к дому жениха, а после–невесты. После обряда все двинулись в направлении торфяных болот, для добычи торфа. Вообще, на мой взгляд, идея неплохая, вместо того, чтобы бестолку тратить родительский капитал на вливание перебродившей жидкости в гостей, такой день проводят с пользой. Но иногда такая польза может обернуться не очень хорошим концом. Так вот, собрались они на торфяники, перед этим изрядно хлебнув наливочки. Не все конечно, но праздник же. И не грех, что с самого утра. Праздник же.
Потеряли невесту. Ближе к вечеру обнаружили. Сначала все это восприняли с юмором.
— Ой, ха-ха, сбежала, — говорили одни.
— Да, ведьма она, вот и все, — говорили другие. Между тем, в селе действительно прошел слушок, что невеста наша промышляет колдовством и всякой этой черной штукой.
— Ой, ха-ха, не уследил, женишок – поддерживали третьи.
А женишок тем временем ухрюкался до такой степени, что не совсем понимал кто его невеста. Почти как этот, у Зощенко. Ну да ладно.
И тут до них, до всех, дошло, что невесты то, и, правда, нет нигде.
Кликали, кликали ее. Кликали. Не нашли.
Тут нависла над торфяными болотами ночь, и, опасаясь, что не найдут еще кого-нибудь, все разошлись по домам. Ну, естественно, семья невесты ревела, семья жениха ревела. Какая-то часть гостей думала, что невеста и вовсе не ходила работать – отлынила, какая-то часть гостей утверждала, что найдется, и под шумок женишок своей недалекой мыслей решил свалить, чтобы не огрести от семьи невесты и от всех-всех. Кое-как, в своем алкогольном опьянении, в потемках, он доковылял до дома.
Пройдя по тропинке наш герой заметил своей дом, одиноко стоящий от основной деревни. Родители все еще были на болотах. Дом был пустой. Подходя к забору, жених поскользнулся на какой-то грязи. Упал. Резко протрезвел. Матерясь встал и поплел далее. Дошел до двери. Дверь в хату никак не была освещена. Он попытался схватиться за ручку двери, но таковой не было. Была пустота. Дверь оказалась открытой. Зайдя в дом, первой мыслью его были – воры. Начал прислушиваться. Всхлипы. Один, другой. Прошел дальше в дом. Наступил на что-то скользкое. Упал. Ударился головой о косяк. Возможно потерял сознание на несколько секунд. Открыл глаза. Лунный свет слегка освещал табурет. Это первое. Второе – это черная рука, опрокинувшая табурет. Далее неестественно выгнутое существо, перелезающее через табуретку. Неестественные движения рук, положение головы. Всхлипы. Дыхание замирает. Мысль, что если ты не будешь двигаться – оно тебя не заметит. Крик. Оно с визгом ползет к тебе. Быстро. Неестественно. Нужно что-то делать.
В общем, женишок этот пробил от страха своей невесте голову топором, который постоянно у двери лежал. Испугался, что сделаешь. Такие пироги.