Панкрат проснулся оттого, что комнату озарял свет восходящего солнца. Открыв глаза, он понял, что наконец-то выспался, и, потянувшись, ощутил небывалую лёгкость в теле. Но самое главное, что совсем не было боли от физических перенапряжений последних дней.
Протянув руку в сторону, Панкрат понял, что жены рядом нет. Мужчина повернул голову и увидел просто помятую подушку и пустую простыню. Встав с постели, Панкрат ещё раз потянулся и зевнул. И только сейчас понял, как свеж и чист воздух в комнате. Мужчина очень удивился и стал специально принюхиваться, но воздух правда был очень чистым и свежим.
Всё так же принюхиваясь, Панкрат вышел на летнюю кухню. Окна летней кухни выходили ровно на восток. Поэтому лучи восходящего солнца не встречали препятствий в виде штор. Панкрат специально так расположил летнюю кухню своего дома, когда строил дом, чтобы любоваться рассветами, и не хотел, чтобы даже тюль висела на окнах.
У окна стояла Галина, жена Панкрата, и смотрела в окно. Галина была на третьем месяце беременности, и Панкрат очень переживал за жену. Панкрат медленно подошёл к жене и обнял её за талию. Галина прижалась к нему спиной, взяв за обнявшие её руки. Панкрат прижался носом к волосам жены и принюхался. От жены исходил приятный запах роз. «Как раньше», — мелькнуло в его голове.
— Как красиво, — произнесла Галина.
— Да, — подтвердил всё ещё удивлённый Панкрат.
— Почему так раньше не было?
— Мы никогда не успевали на рассвет.
— И такая мирная и тёплая тишина. Ты слышишь?
— Да, — Панкрат только сейчас заметил, что нет привычного шума последних дней.
— Интересно, что случилось? — спросила Галина.
— Наверное, всё потушили, — не зная, что сказать, ответил Панкрат.
Уже три недели деревня, где жили Панкрат и Галина, была затянута едким дымом лесных пожаров. Горела тайга. А деревня прилегала к лесу очень близко. Поначалу спасательные службы не тушили и не поливали лес, примыкающий к территории деревни, и никак не предупреждали местных жителей. Селяне сами кое-как добились выделения средств на спасение своей деревни. Но уезжать из деревни никто не хотел. Все ждали действий спасателей и при этом сами ограждали деревню полосой перекопанной земли, поливали водой ближайший лес.
И три недели жители дышали едким дымом, завешивали окна и двери мокрыми тряпками, и наблюдали алое зарево над лесом, стоявшим рядом с деревней и простиравшимся до горизонта. И с каждым днём зарево становилось всё ярче. И каждый день был сумеречен из-за дыма, застилавшего солнечный свет. И каждая ночь была багряная от отблесков лесных пожаров за горизонтом.
И вдруг такое утро. Свежее и спокойное. Солнце медленно вставало над лесом в чистом голубом небе. Лес стоял, как ни в чём не бывало. Воздух был прозрачен и чист. Панкрат дышал и никак не мог надышаться. Вдруг потянуло гарью. Панкрат открыл глаза и посмотрел в сторону, откуда пошёл запах. Но запах уже пропал, зато из дверей появился кот и, мяукнув, запрыгнул на подоконник. Галина почесала кота за ухом и тот замурлыкал. Панкрат снова закрыл глаза, крепче обнял жену и продолжил наслаждаться утром, слушая тихое мурлыканье кота.
Вдруг Панкрат почувствовал лёгкую вибрацию и снова открыл глаза. Сначала он не понял, откуда идёт это ощущение. Но тут Галина повернулась к нему лицом, и он заметил в её глазах волнение. Только мужчина собрался произнести вопрос, как Галина стала светиться белым светом. Лучи стали выходить из её тела, и уже через секунду она превратилась во вспышку света и исчезла. Кот обернулся на Панкрата, и, мяукнув от недовольства, что его перестали гладить, спрыгнул на пол. Панкрат всё ещё стоял ошарашенный, и не мог понять, что происходит.
Обойдя весь дом, но так и не найдя жены, Панкрат несколько раз ущипнул себя. Он всё ещё не верил в происходящее. И думал, что продолжает спать. Побродив по дому, Панкрат вышел во двор и пошёл к соседям. В соседях у Панкрата и Галины жили родители мужа. Родители Галины жили на другом конце деревни. Зайдя во двор к родителям, Панкрат сразу пошёл в дом. Иван Пантелеевич и Марфа Степановна сидели за столом и пили чай.
— А вот и сын пожаловал, — сказал Иван Пантелеевич.
— А Галина не с тобой? — почему-то с надеждой в голосе спросила Марфа Степановна.
— Я думал она у вас.
— А ты её утром видел, сынок? — спросил Иван Пантелеевич.
— Ну, да. Только она засветилась вся и исчезла, — рассказал Панкрат.
— Значит, обратно вернулась, — заключил Иван Пантелеевич.
— Это её ребеночек спас! Значит, не оборвётся наш род, — улыбнулась Марфа Степановна.
— Куда вернулась? – не понял Панкрат.
— Ты присядь сынок, мы теперь на том свете, а она, значит, обратно вернулась, — сказал Иван Пантелеевич.
— Как это? – спросил Панкрат, присаживаясь за стол.
— Сгорела наша деревня, сынок, — ответила Марфа Степановна, наливая чай сыну, — а Галину, значит, откачали. Всё-таки не зря спасатели приехали накануне, — Марфа Степановна заплакала.
— Ну ты чего? – начал успокаивать жену Иван Пантелеевич.
— Да мы-то ладно! Вот их молодых жалко, за что? – вопрошала сквозь слёзы Марфа Степановна.
Панкрат сидел и молча смотрел в окно, помешивая ложечкой чай. В голове всё ещё не укладывалось, что он умер и что жену он увидит очень не скоро. Жену, которую обнимал только сегодня утром. И даже не знал радоваться этому или нет. Всё-таки она жива и родит ему сына. А он будет ждать здесь. На том свете.
Источник: ok.ru