Детство свое я провел в деревне при одном из конных заводов, которые после развала Союза откинули все четыре копыта: лошади — удовольствие дорогое, и в 90-е большую часть поголовья продали за рубеж, благо кони у нас были породистые. Это я все знаю из первых уст, ибо я там часто обретался, пока отец там работал. Ходил я туда не один, а вместе с другими балбесами моего возраста — спортплощадку у школы давно разнесли, лазить больше негде, а тут целая конюшня незанятая и вечно пустой манеж с полуразрушенными барьерами, самое то для мальчишек.
Как-то раз, заигравшись с парнями, я засиделся до темноты. А домой нужно было идти через всю деревню, по пути пройти школу, заброшенный детсад и почти заброшенный парк, где обитали только сорняки по колено и немного накренившийся памятник Владимиру Ильичу. Мы дошли до школы и начали расходиться: кому-то было налево, кому-то прямо — а мне нужно было идти направо. Через детсад и парк, ага. Идти нужно было метров шестьсот по единственной в деревне асфальтированной дороге, а потом около детсада сворачивать в парк и через него дворами выходить на мою улицу, где меня уже ждали пирожки от бабушки. На все про все — минут двадцать ходьбы: лето же, и я никуда не торопился, а темноты перестал бояться давным-давно.
Постукивая палкой, которую подобрал, чтобы потом сделать из неё трость, я двинулся домой. Так как это было нечто вроде нашей главной улицы, то тут также располагались здание администрации — единственное более-менее целое кирпичное низенькое здание сельпо с заколоченными окнами и ещё пара недостроек, о предназначении которых я не в курсе. С другой стороны были типичные деревенские дома с заборами, огородами и подсобным хозяйством. В общем и целом, живописный пейзаж. Важно постукивая палкой, я шагал по пустой улице и где-то на половине пути до детсада заметил кое-что странное.
Стук раздавался чаще, чем я долбил деревяшкой по асфальту. На один удар палки приходилось примерно два-три перестука.
Если бы со мной это случилось сейчас, то я бы наверняка перепугался. Тогда же мне больше было интересно, успею ли я сегодня дочитать очередную книжку Майн Рида. В общем, феномен множественных стуков меня позабавил, и я, как ни в чем не бывало, продолжил идти. Уже подходя к детсаду и стараясь не особо вглядываться в пустые окна этого инфернального строения — никаких призраков и прочей паранормальщины там не было, но черные провалы окон, облетевшая краска и другие особенности, присущие давно и прочно заброшенному зданию, несколько нервировали, — я, наконец, сообразил, что стук-то не «деревянный», а подозрительно похожий на звук копыт.
Тут-то по-хорошему надо было испугаться и убежать, но у меня, столько времени проведшего рядом с лошадьми и прочей скотиной, первая мысль была о том, что кто-то не закрыл денник и одна из лошадей вышла наружу. Что она могла забыть на таком расстоянии от конюшни, как конь так ловко прячется и почему он идет за мной — эти вопросы в голове даже и не возникли. Зато возникла идея найти нерадивое непарнокопытное и отвести обратно. О здравости идеи лучше умолчать — сопляк же малолетний, что с меня взять? Старательно рассмотрев все вокруг, я так и не понял, где лошадь могла спрятаться. Подивившись изворотливости скотины, я просто пошел дальше в надежде, что хитрая коняга выдаст себя и я, аки настоящий ковбой, её изловлю.
После ещё ста метров нашей — меня и коня-сталкера — прогулки в моей голове начало рождаться сомнение насчет теории про беглую лошадь. Стук был действительно похож на звук копыт, но все-таки от него отличался. Кроме очевидной разницы в ритме и частоте перестуков, этот стук даже звучал по-другому. Не знаю, как внятно описать, но было в нём что-то странное. Настолько странное, что я умудрился его со звуком палки перепутать.
Когда я все это осознал, по спине пробежал нехороший холодок: вспомнились сразу и детские страшилки, и жуткие истории про сатанистов-наркоманов, которыми тогда пестрили газеты и телевидение. Резко прибавив шаг, я постарался проскочить детсад, который в моем разыгравшемся воображении стал ещё более зловещим. Стуки также ускорились.
Наконец, здание адского дошкольного учреждения осталось позади, а впереди замаячила лысина Владимира Ильича. Оставалось пройти через парк, а там уже знакомые дворы. Оказавшись около статуи, я вздохнул спокойно... и тут же опять подскочил на месте. Во-первых, палкой я уже минут пять как не стучал, а звуки — по крайней мере, пока дорога была асфальтирована — не прекращались и даже ускорялись, словно не желая отстать от меня. Во-вторых, в парке единственным покрытием служила трава, ибо все остальное уже давно вынесли. Это значило, что теперь я не смогу определить, где находится этот псевдоконь. Сложив два и два, я выронил палку и рванул прочь, затылком чувствуя чей-то тяжелый взгляд. Ощущение того, что за мной кто-то следит, не ослабевало, а когда сзади послышались звуки шуршащей и сминаемой травы, я ускорился примерно до первой космической скорости. Остановился я, только оказавшись внутри родного двора. Естественно, тут же рассказал все родителям. Отец немного удивился, а потом напомнил, что ворота в конюшню, вообще-то, на ночь закрываются и закрывал сегодня он их сам. Так что либо конь умеет открывать тяжеленные деревянные двери, либо это все моя буйная фантазия. Мама же просто покачала головой и вздохнула.
Ночь выдалась неспокойная: все время казалось, что в окна кто-то заглядывает или что кто-то стоит около входной двери. Разумеется, утром я пошел обратно за своей «тростью». Найти её так и не смог, как и каких-либо вещественных доказательств вчерашней погони. Парням так и не решился ничего рассказать из страха, что засмеют.
Хотел бы добавить, что потом я нашел старого деда, который рассказал легенду или случай, подозрительно похожий на мой, но увы... Хотя, конечно, баек от местных жителей я наслушался более чем достаточно в процессе расспросов: и про полуночную рыбалку, и про пропавшего участкового, и про дохлых кур, и про обитателей заброшенных домов, и про беглых срочников... Возможно, моя собственная история объясняется очень прозаично, но испугался я тогда очень сильно и так и не смог для себя отыскать рациональное объяснение.