Жил мой дядька в деревне, потому я часто там бывал на каникулах. На самой окраине деревни стояла полуразрушенная деревянная церковь. Но я ни разу не видел, чтобы суеверные жители деревни туда заходили. Церковь всегда старались обойти стороной, а на все мои расспросы посылали меня куда подальше. Но тогда я был еще пацаненком, потому другие вещи меня интересовали больше. Не говорят про церковь – ну и не надо, не очень то и хотелось.
Но вот решили мы как-то с моей верной компанией съездить в ту деревню. Нагрузили нашу «шестерку» инвентарем для походов, дошираками всякими, и поехали. Дядька нас встретил, накормил, напоил, в бане попарил, спать уложил. А на следующий день рассказал я пацанам о той церкви. С годами она все хуже становилась, того гляди от пинка завалится. Дядька нам рассказал, что в той церкви лет тридцать никого не было, сам он туда не ходил – боится, и ничего о ней больше не знает. Вот и решили мы с пацанами в той церкви переночевать. Днем идти нельзя – местные запалят и в три шеи нас гнать будут, а то и дядьке что-нибудь сделают. Всего нас 4 человека было – Яшка, Сашка, Валька и я. Собрали мы свои сталкерские рюкзаки и, дождавшись ночи, выдвинулись.
На дверях церкви висел замок. Но особой преграды он не представлял, так что его мы вынесли ломом. Зайдя, мы оказались в каком-то зале. На стенах висели размытые и обшарпанные иконы. Луч моего фонаря переместился на самую дальнюю стену. Там висел здоровенный портрет-икона какого-то мужика. Будучи человеком не религиозным, я предложил забрать эту икону и потом где-нибудь продать. Все согласились. Икона едва поместилась в мой рюкзак, пришлось его полностью не застегивать. А мы пошли осматривать дальше. На полу валялись страницы из какой-то книги, причем довольно чистые, не считая пыли. Это доказывало, что никого тут до нас не было. Неясно было одно – что такого случилось, что народ эту церковь бросил?
Светало. Мы собирались уходить. Как только мы подошли к двери, она тут же захлопнулась. Яков попробовал открыть снова, но дверь словно подперли с той стороны. Ну мы не особо волновались, нельзя через дверь – можно через окно. Но йух там плавал, окна были слишком высоко, и мы не могли достать. Я был самым низким и легким, потому было решено посадить меня на плечи Вали, чтобы я вылез в окно и открыл дверь снаружи. Мы не учли одного – окна были слишком маленькие и, как это ни смешно, моя жопа туда не пролезла. Больше лезть было некому – все, кроме меня, здоровые кабаны. Если не вылез я, то они и подавно. Саня к тому времени уже минут двадцать безуспешно пытался раздолбать дверь.
Мои наручные часы показывали 5:30. В деревне встают рано, мы надеялись, что нас услышат. Так вот нихрена. Вскоре нам надоело орать, мы сели на пол и начали думать, что нам делать. Валентин подобрал листок с пола и пришел к выводу, что он из Библии. От скуки он собрал все и прочитал содержимое, но это не помогло.
— Андрюх, а может в картине той дело? – подал голос Яша, — Ты ее взял, и сразу хрень вся эта началась. Может, ну ее нахрен? Повесь на место, а то мне не по себе как-то…
Я был согласен с Яшей, потому повесил икону обратно. На меня с нее смотрел довольно стремный бородатый мужик. Рядом была какая-то надпись.
— Михаил Затворник, – вслух прочел я, — Ребят, я вот про Михаила там какого-то помню, а вот про Затворника – нет. Такой вообще есть?
— Мы откуда знаем, епископы что ли? Вешай быстрее, не нервируй. – Сашка был на пределе. Да и я не далеко от него ушел. Внезапно нас прервал Яков:
— Пацаны, дверь!
И правда, дверь, скрипя, медленно распахнулась. Мы вскочили и, сбивая друг друга, выбежали наружу. В тот же день уехали домой. Ну его нахрен.