Как-то летом собрались мы с дружбанами на природу, втроем. Как бы грибов пособирать, ягод, а на самом деле просто побухать. В общем, сели на пригородную электричку, затарились всем необходимым и поехали в ближайшую деревенскую местность. Там и пляжи неплохие были, и места шикарные красивые, в общем, живописная местность.

Расположились на одном пляже , там и песок и зелени полно, все просто шикарно. Купались, выпивали, закусывали, народу вообще никого. Сидим на полянке под деревьями, расслабляемся.

Тут, смотрим, местный дедок идет с парнем каким-то, с удочками и снастями, видать, на рыбалку. Дедок нас увидел, заулыбался, видимо, общения захотел.

— День добрый, молодые люди! Табачку не будет??

Ну, у нас настроение хорошее, чтобы и не пообщаться. Один дружбан, Ваня, был курящим, и деда тоже угостил сигареткой.

Дед затянулся:

— Ох, блин, какой табак то хороший, я такой и не пробовал никогда.

Ванек действительно покупал какой-то элитный табак и сам делал самокрутки, короче, тонкий ценитель. Ну, короче, разговорились с дедком. Оказывается, дедок с племяшом на рыбалку собрались.

— А вы чтой, ребят, погостить к нам приехали? — спрашивает такой. Мы говорим, мол, за грибами-ягодами, да и просто на природу.

— Грибы — это дело хорошее, тут, если речушку переплыть, на той стороне грибов много, просто тьма. Разных полно, подберезовики, сыроеги...

Тут дедок внимательно уставился на что-то позади нас.

— Грибов много разных и вот таких, окаянных, тоже полно!

Мы сначала не поняли о чем речь.

— Вон, посмотрите, на березах? Видите, наросты такие?

На березах позади нас действительно были какие-то наросты. Как их там называют, чага, вроде, древесные грибы...

— Да не, не чага! — засмеялся дедок. — Чагу-то я знаю, из нее настойка хорошая. У чаги цвет древесный, а эти, посмотри, синюшные и с прожилками.

Грибы, действительно, производили неприятное впечатление. Синюшный омертвелый цвет, какие то извилины, которые казались пугающе живыми и напоминали кровеносные сосуды...

— И сюда добрались, треклятые! Раньше только за речкой обитали, теперь и сюда полезли...

Дедок взял небольшую лопатку (такими червей копают для рыбалки) и, крякнув, рубанул лезвием по одному грибу. Тут же брызнула какая-то красная пенящаяся жидкость. Мы отпрянули.

— Ого, на кровь похоже! — удивился я.

— Так это и есть кровь ихняя, — засмеялся дедок. — Живые, гады, спасу от них нет.

Мы удивленно и ошарашенно переглянулись. Спятил дед, что ли... Какой то бред несет.

— Вы, ребятки, главное, под деревьями с такими грибами спать не ложитесь. Они ж перемещаются, ироды, на голову залезут, корни пустят и пиши пропало.

Мы хмыкнули. Эх, дед, пропил ты все мозги свои и крышей двинулся...

Тут дед позвал своего спутника:

— А ну-к, Егорка, иди сюда! Это племяш мой, родный.

Парень был явно умственно отсталый и передвигался как дцпшник. По глазам и лицу было понятно, что он инвалид. Несмотря на то, что стояло лето, он был в вязанной шапке.

— Сними-ка шапку, покажи им!

Егорка снял и показал нам свою голову с немытыми волосами. Мы присмотрелись и не поверили своим глазам.

Из затылка парня торчал кусок чего-то непонятного, как будто вросшего прямо в череп. Этот инородное тело имело такой же синюшный цвет, как и у грибов на деревьях.

Нас передернуло и лица вытянулись от шока. Что это такое??

Дедок радостно заулыбался:

— Ну как, видели? Прошлым годом пошли мы на рыбалку, Егорка под деревцем заснул, я прихожу, а эта дрянь-то уже в голову ему вросла. Ох мать честна! Я говорю, побежали к врачу вырезать, а он плачется, не надо, мол, дядь Коль, в мозг это проросло, умру я, если операция будет, сердцем чую!! Подумали мы, это ж врачам деньги платить, там еще полиция нагрянет разнюхивать...

Пускай все будет как есть!

Мы переглянулись, не зная, ужасаться или крутить пальцем у виска. Наверное, опухоль какая-то у бедолаги в голове, а дед тут насочинял небылиц.

— Ну и что это за грибы такие, дядь Коль? — иронично спросил Ванек.

— Известно что. Почитай, из других галактик. — отвечает дед.

Ну, думаем, дед... Тебе бы книги писать да сценарии к фильмам.

Дед продолжал:

— Из других галактик, да... С галактики Андромеда, по нашенски. Через несколько милльярдов лет наши галактики столкнутся и в одну сольются. А планета у них уж не помню какая.. что-то там Р200 Зет чего то там... Живут они там в недрах планеты, в черном подземном океане, из кислоты... За нами они уж давно наблюдают.

Мы были в шоке, не зная, как реагировать.

Ваня тут спрашивает:

— А от нас то им чего надо?

— Как чего? ДНК нашу изучают, клонов делают там у себя, хотят людскую природу постичь... Ну и знания наши им нужны, накопленные человечеством. Они ж через мозг одного человека ко всему полю мозговому подключаться умеют.

Тут дедок понял, что мы ему не верим.

— Ох, ребяты, не верите вы мне... Вы вроде мозговитые, вот поспрошайте Егорку про что-нибудь умное... Вопросы там позадавайте, про физику-математику...

Ванек учился на радиофаке и, скептично хмыкнув, спросил:

— Скажи-ка нам, Егорка, значение числа Пи в десятичной системе счисления, первые 12 знаков.

Егорка, закатив глаза к межбровью и по дебильному гыгыкая, сказал:

— Это, б..ть, число Пи то гы-гы.... 3,14159265358

По ошалелому лицу Ванька, мы поняли, что Егорка ответил правильно. Мы остолбенели.

— Егорка, что такое точка Фейнмана?

— Хы, это ептить... последовательность из шести девяток, начинающаяся с 762-ой цифры десятичной записи числа Пи.

Ванек только прошептал:

— Да, верно.

Мы стали задавать вопросы наперебой:

— Что такое бозонная теория струн??

Егорка снова закатил глаза и монотонным режущим голосом, похожим на робота ответил:

— Процедура квантования действия Полякова приводит к тому, что струна может вибрировать различными способами и каждый способ её вибрации генерирует отдельную элементарную частицу.

— Что такое технологический утопизм?

— Технологическая утопия является идеальным обществом, в котором законы, государственные и социально-бытовые условия работают исключительно на благо и материальное благосостояние всех своих граждан.

— Кто такой Курт Бадински?

— Немецкий военачальник, генерал-лейтенант вермахта, командующий несколькими пехотными дивизиями во время Второй мировой войны.

Тут Егорка страшно замычал, застонал и повалился на колени, схватившись за голову. Из глаз и носа пошла кровь. Егорка трясся как эпилептик, на губах выступила кровавая пена.

Скрюченными пальцами он рвал волосы на голове.

— Ну, хватит, ребяты... Нельзя ему долго говорить, да и не любят они, когда вопросы ради потехи задают. Вставай, Егорка!

Дед достал из кармана какой-то бутылек и начал капать красной жидкостью на затылок Егорке. Егорка сразу успокоился, повеселел и встал.

— Они человеческую кровушку любят, ну да мы их иногда свиной и коровьей потчуем, тоже хорошо. — Дедок, как ни в чем не бывало, спрятал флягу в карман.

Мы стояли с отвисшей челюстью. Это просто нереально. Страшный бред какой-то...

Стрельнув еще сигарет, дедок начал прощаться и приглашал еще в гости. Мы сказали, что подумаем, а сами начали собираться домой — подальше от этого странного пугающего места.