Мюнхен — город древний, с историей. Стартует она аж с VIII века нашей эры. Основали его монахи, чей монастырь Шефтларн находился неподалеку. Сегодня на месте их первого поселения стоит самое старое религиозное сооружение города — Собор Святого Петра. Если залезть на смотровую площадку его башни, можно почувствовать, что та весьма ощутимо качается.
Ушлые монахи быстро придумали варить пивко и продавать его на север, также облагородили дороги и взимали мзду с тех, кто вез соль из австрийских Альп. Само название города также переводится со старонемецкого как «у монахов». Монах же и стал символом города, а позже был переименован в Мюнхенского Ангела. Это, кстати, не только символ, но и должность: Октоберфест, фестиваль пива, урожая и свадьбы Виттельсбахов должна вместе в мэром открывать девушка в костюме Мюнхенского Ангела. Требования для этой роли очень строги: девушка должна родиться в Мюнхене, обязательно под Рождество и ей должно быть ровно 18 лет, ни годом меньше, ни годом больше.
Как и любой другой город, просуществовавший достаточно долго, Мюнхен собрал вокруг себя массу баек, мифов и легенд. Часть из них я слышал, часть знает каждый мюнхенец, а некоторые пришлось гуглить, переводить и перепроверять. Надеюсь, вам будет интересно.
След дьявола в Фрауэнкирхе
Cамой знаменитой городской легендой является, разумеется, та, что рассказывает о символе города — Фрауэнкирхе — он же Собор Пресвятой Девы Марии. Самое высокое здание в центре города — 99 метров — выше которого строить просто-напросто запрещено (опять же в центре). Раньше на его месте стояла часовня, настолько маленькая, что однажды во время службы толпа задавила маленькую девочку. Герцог Сигизмунд — властитель этих земель — был так опечален данным обстоятельством, что повелел построить собор, который мог бы вместить всех желающих. Возведенный аж в 1488 году (привет нацистам-конспирологам) всего за 20 лет, он поражал своими размерами и мощью, и, разумеется, не обошлось без гадких слушков, мол, архитектор продал душу дьяволу. Это — весьма распространенный троп в средневековом фольклоре, который прилипал едва ли не к любой выдающейся постройке — будь то мост через Дунай в Регенсбурге или Нойшванштайн в Фюссене. Но здесь ситуация другая — осталась неопровержимая улика. В карусели выше вы увидите след, впечатавшийся в плитку. Это — след самого Врага Человеческого, Сатаны, Люцифера, Властителя Земли собственной персоной. Нет единого мнения о том, при каких обстоятельствах дьявол оставил этот след, поэтому приведу здесь наиболее популярную версию.
Архитектор Хальсбах был беспредельно горд и весьма одарен. Он регулярно бахвалился своими проектами — например, строил здание, а потом велел при толпе вынуть центральную балку. Здание при этом оставалось стоять. Вдобавок, будучи человеком образованным, он интересовался церквями скорее как архитектор, чем как прихожанин. Это не могло не привлечь внимания дьявола, и тот взял архитектора плотно за яйца. Дьявол настаивал, чтобы церковь была построена без окон, иначе он разрушит ее в день освящения шквальными ветрами прямо на головы первых прихожан (за что потом, конечно, казнят самого Хальсбаха). Чтобы избежать этой участи, архитектор согласился принять некоторые инфернальные коррективы в макет. Говорят, что дьявол хотел оставить церковь без окон. И в день сдачи строительства он явился на объект, зашел через главные врата и удовлетворенно топнул ногой, прежде чем сгинуть обратно в преисподнюю — с той точки окон видно действительно не было. Но тут легенда лукавит, ведь видно и основной витраж за алтарем и боковые окна в башнях. Так что, думаю, правки были глобальнее и богохульнее, а именно — если смотреть на собор с неба, он похож на огромный фаллос с яйцами. Это никак не могли заметить прихожане церкви, так что зрелище было адресовано кому-то туда, наверх.
Сам же след сегодня стал обычной туристической заманухой, но не все так просто. Иногда Фрауенкирхе закрывается на органный концерт, куда попасть можно только по приглашениям. Это происходит в ночь с 30 апреля по 1 мая. Где добыть приглашение — никто не знает. Все это происходит очень тихо, без лишней огласки. Снаружи действительно можно слышать органные партии Баха и Мессиана, а вот внутрь никак не попасть. Наутро уборщики нередко обнаруживали капли крови внутри дьявольского следа, а некоторые клавиши органа заедали — такое бывает, если несколько раз подряд исполнить музыкальный интервал в три целых тона на пневматическом органе.
Jungfernturm
Jungfernturm, названная так в честь пыточного инструмента «железная дева» была когда-то частью внешней крепостной стены. Сегодня от весьма внушительной башни осталось только основание, но именно основание здесь и интересно. Суть в том, что башня использовалась как пыточная камера, а люди средневековья, как известно, знали толк в пытках. Помимо стандартных «испанских сапожков», раздавливавших людям щиколотки; дыбы, на которой растягивали несчастных, пока конечности не выходили из суставов; розог, масок для вливания расплавленного железа, колодок, щипцов, игл и ножей, здесь стоял настоящий шедевр инженерной изуверской мысли — «железная дева». По сути, просто гроб, усеянный изнутри острыми штырями. Жертву швыряли внутрь и медленно смыкали створки, пока казнимый не сознавался во всех смертных грехах или не истекал кровью. Но самое оригинальное в этом пыточном инструменте находилось внизу — люк в ее полу позволял сразу же избавляться от трупа, который падал в глубокий колодец, ведущий в фундамент здания.
По свидетельствам очевидцев, поблизости от башни царил не только плач и скрежет зубовный, но также жуткий смрад от десятков разлагающихся в основании башни трупов. Когда башню сносили, из стен выгребли несколько контейнеров костей. Неизвестно, сколько их еще осталось на дне башни, чей нижний уровень оставили нетронутым. О башне до сих пор ходит масса гадких слухов, начиная со «странных ощущений» поблизости, заканчивая призраком Франца фон Унертля, который каждый год является в годовщину своей казни — ночью с шестого на седьмое января. Черный фрак весь покрыт кровью, а в духе просвечивают дыры, оставленные клинками девы. Местные жители — и это запротоколированный факт — неоднократно вызывали полицию из-за стонов и воя, раздающегося зимними ночами от башни. Были ли это приколисты или ветер сыграл мрачную шутку с бюргерами — неизвестно.
Пропавшая деревня на Берг-ам-Лайм
Есть в Мюнхене и свой Роанок — знаменитое пропавшее поселение колонистов, ассоциирующееся в массовой культуре со словом «кроатон». Якобы целое поселение пилигримов бесследно исчезло, оставив на деревьях в округе вырезанное слово «кроатон». Здесь, правда, информации еще меньше — даже относительно названия бытуют споры: называлось оно Пахем. Последнее свидетельство его существования датируется серединой четырнадцатого века. Было оно даже в своем роде «знаменито» — в деревне якобы не верили в Бога, а на местной часовне не было креста. Разумеется, исчезновение Баххайма местная епархия объяснила безбожием и ересью. Опять же — единственное объяснение исчезновения этой деревни звучит как «ее поглотили земные недра». Эта легенда, скорее всего, не дожила бы до наших времен, если бы в лесополосе между Римом (не тем, что в Италии) и Берг-ам-Лайм многочисленные свидетели не утверждали, что в безветренные дни из-под земли можно услышать звон колоколов и скрип тележных колес. Более того — еще одну деревню, уже Баххайм, построенную на том же месте, кажется, тоже зацепило проклятием, и та сгорела до головешек в 1504 году.
Тучный призрак у Макстор
Напротив бара «089» на Максимилианплатц стоят древние Макстор — ворота, названные в честь курфюрста Максимилина I. Проходить пешком через их центральную часть считается плохой приметой, особенно в темные часы. Начиная с девятнадцатого века от тех, кому не повезло здесь прогуляться посреди ночи поступали свидетельства о навязчивом преследователе. Поначалу все выглядело безобидно и едва заметно — когда прошедший через ворота шел мимо фонарей, он замечал, что его тень как будто «разбухала». Чем дальше жертва призрака отходила от ворот, тем сильнее разрасталась тень. Одна пожилая дама клялась, что видела из окна спальни, как за одинокой девушкой следовала тень размером с дом и даже заслоняла фонари. Говорят, что с этой тенью нельзя возвращаться домой до самого рассвета, ведь, оказавшись в помещении она заполнит его целиком и заодно поглотит свою жертву.
Ведьмы на Максимилианштрассе
Там, где сегодня один за другим стоят магазины с неподъемными ценниками — Ролекс, Берберри, Дольче Габана и Луи Витон — раньше было куда более мрачное место. Фалкентурм — Соколиная Башня — еще один элемент городского ландшафта, где вы хотели бы оказаться в последнюю очередь. Она находилась напротив Национального Театра, который построят за сорок лет до того, как снести это проклятое место. В этой башне, как и в Jungfernturm занимались пытками и казнями, но только в отношении тех, кто попал под подозрение доблестных инквизиторов. По обвинениям в колдовстве, чернокнижии и сатанизме людей отправляли сюда, чтобы при помощи разнообразных инструментов вытянуть из них признание — до получения признания условную «ведьму» казнить было нельзя. Согласно легенде, последней помещенной сюда и казненной впоследствии ведьмой была некая Терезия Кайзер. Ее обвинил хозяин постоялого двора — якобы корова давали вместо молока кровь, а саму Терезу наблюдали ползающую на четвереньках вокруг хлева. Тереза выдержала целые калейдоскопы пыток, но, в итоге, лишенная зубов, с вываренными кипятком глазами, вырванными ногтями и прижженными сосками все же призналась. За день до назначенной казни у ее камеры слышали многоголосый вой, дьявольский хохот и прочую какофонию. Стражники опасались до рассвета заходить в темницу. Наутро ее обнаружили мертвой и голой — мешковина, в которую была одета пленница, бесследно пропала. Нашлась она неожиданным образом на том самом хозяине постоялого двора. Самого же хозяина обнаружили висящим в петле на балке хлева. Коровы же были мертвы, а их кишки развешаны по стенам.
Вокзал-призрак «Олимпийский стадион»
К Олимпийским Играм 1972 года — тем самым, когда израильские спортсмены были убиты в результате теракта — немцы готовились всерьез. Многие здания, построенные к этому знаменательному событию до сих пор изучают как уникальные объекты архитектуры с необычной конструкцией и неповторимым дизайном. Олимпийская деревня, стадион, парк… Но праздники заканчиваются, цирк уезжает, а остаются никому не нужные, пустые архитектурные монстры. Некоторые используются до сих пор, а некоторая часть была заброшена за ненадобностью. Так и произошло с вокзалом «Олимпийский Стадион». Так как жилых районов поблизости почти нет, а олимпийские объекты не сказать, чтобы пользуются популярностью, станцию закрыли в 1988. Однако свято место пусто не бывает. Так, вокзал-призрак стал пристанищем разного рода бомжей и маргиналов. То, что поначалу выглядело как безобидная заброшка, приходилось вычищать поганой метлой. На этой территории для выяснения отношений встречались цыганские и афганские криминальные группировки, молодежь покупала наркотики, а неонацисты устраивали свои казни. Сегодня «Олимпийский Стадион» закрыт для посещения, а проникновение на территорию карается штрафом.
Женщина в чёрном в Мюнхенской Резиденции
Здесь, думаю, никто не удивился. Какой же дворец без призраков? Дворец сначала находился в пользовании курфюрстов, потом перешел в собственность династии Виттельсбахов. Несмотря на богатство и успехи в политике, сама династия считалась едва ли не проклятой. Постоянные кровосмешения привели к глубоко укоренившимся в роду психическим заболеваниям, от которых особенно страдали мужчины рода Виттельсбахов. Самой знаменитой жертвой этого генетического «проклятия» стал Людовик Второй. Нелюдимый, витавший в облаках, он, в итоге, упустил бразды правления. Недолго прожив в своем «сказочном» замке в Альпах, он был в итоге обнаружен мертвым на берегу Королевского Озера вместе со своим доктором. Забавный факт — оба были обнажены.
А тем временем в Резиденции, незадолго до его смерти, видели бродящую по коридорам дворца Женщину-в-черном. Она царапала ногтями портрет еще живого монарха и горько рыдала. Никто не знает, кем на самом деле является эта скорбная тень, но данный факт даже отражен в семейных летописях: ее видели во дворце каждый раз незадолго до смерти члена семьи Виттельсбахов. Последний раз ее печальное шествие наблюдали за день до смерти сына Адальберта Баварского в 1969 году. Предупредить его монарх не успел — сын разбился во время учебного полета на «кукурузнике».
Суд Рамерсдорфской Церкви
Рамерсдорф — небольшая деревушка в прошлом, а теперь жилой район — находится в шести километрах от центра Мюнхена. Ничем не примечательное, тихое захолустье стало знаменитым благодаря Рамерсдорфскому колоколу. Церковь Святой Марии в Рамерсдорфе перестраивали множество раз, последний — в новом тысячелетии. Но эффект от двенадцатого, ночного удара колокола остается неизменным: стоило пробить двенадцати, как из земли прицерковного кладбища встают призрачные фигуры. Среди обычных деревенских жителей можно заметить кого-то грязного, истощенного, в изорванных лохмотьях. Бедняга закован в цепи, а по обе стороны его ведут священник и палач. По очереди деревенские выкрикивают свидетельства против язычника, обвиняют в похищении детей, жертвоприношениях и прочей ереси. Священник зачитывает приговор, а следом палач кладет шею язычника на плаху. Но стоит палачу замахнуться топором, как язычник выкрикивает какую-то белиберду то ли на галльском, то ли на старосаксонском и… часы бьют час ночи, и видение растворяется. Некоторые фольклористы, изучавшие этот вопрос, пришли к выводу, что слова, которые язычник выкрикивает перед казнью переводятся как «жизнь по кругу».
Призрачная дама в Эбербергском Лесу
Неподалеку от Мюнхена расположился Эбербергский Лес — весьма дикое место, где до сих пор обитают в изобилии олени, кабаны и даже медведи. Однако, и человек не обделил это место своим вниманием. Одним из немногих рукотворных объектов здесь является Капелла Святого Хуберта — маленькая и неприметная часовня. Для пешеходов это место, в отличие от Ворот Макса угрозы не представляет, зато несладко придется автомобилистам, проезжающим по этой тихой трассе в темное время суток. На обочине они встретят голосующую женщину и горе тем, кто ее подберет — оказавшись в салоне, она начнет выкручивать руль, дергать рычаг передач и всячески провоцировать аварию. Когда та все же случится — призрак исчезнет, оставив автолюбителя в лучшем случае в разбитой машине. Легенда гласит, что когда-то, в 1940-ых годах какой-то мужчина сбил на машине голосующую женщину, испугался и припрятал тело в лесу, оставив ее умирать. Однако, на немецких форумах несколько раз всплывало сообщение от некоего пользователя Dr.Me$$er, который утверждал, что является внуком того самого водителя. По его словам, дед намеренно сбил того, кто голосовал в ту ночь, так как то, что скрывалось в облике женщины, человеком не было.
Башенка палача на Зендлингер Тор
Зендлингер Тор — одни из ворот, через которые можно было войти в город, когда его еще защищала крепостная стена. Сегодня от нее остались лишь несколько башен, а вот все трое ворот — на месте. Впрочем, их облик претерпел небольшие изменения. Эти, например, лишились знаменитой Башенки Палача, или Кулачковой Башни. На южной стороне ворот как раз находился дом мюнхенских палачей. Как люди «грязной» работы они не должны были соседствовать с обычными горожанами, поэтому жили на окраине, у крепостной стены. Маленькая остроконечная башенка как бы указывала на принадлежность дома. Та, впрочем, под воздействием стихий и времени приобрела форму, напоминавшую кулак. И об этой башенке ходила легенда, мол, над палачом, чья совесть нечиста, кулак окрашивался ярко-багровым. Это означало, что палач казнил невиновного.
Это, конечно, сказки, а вот истинное предназначение башенки куда страшнее. Суть в том, что появилась она раньше, чем дом палача, и вот при каких обстоятельствах: однажды один алчный горожанин за вознаграждение договорился с бандой грабителей, что пустит их ночью в город. Об этом прознали местные власти и в гневе приговорили его к самой страшной смерти, которую могли придумать: замуровали его в маленькую башенку у ворот, чтобы тот «охранял» город, который собирался отдать на поругание. «Кулак» на верху башенки появился позднее — когда отверстие для дыхание решили замуровать, устав от криков умирающего.
Старое Южное Кладбище
Старое Южное Кладбище, на котором весной стоит густой аромат черемши, имеет весьма мрачную историю. Расположившееся неподалеку от Блюменштрассе — а в прошлом эта улица называлась Переулок Палачей — это кладбище появилось благодаря страшной эпидемии бубонной чумы, уносившей сотни жизней ежедневно. В 1563 году кладбища у церквей были так переполнены, что местный герцог издал указ, требующий хоронить чумные трупы за стеной. Так и появился этот некрополь. Хоронили здесь, в основном, братскими могилами, беспорядочно, без надгробных камней, имен и крестов. В определенный момент трупов было так много, что на кладбище прокопали тоннель под стеной — чтобы тележки с трупами не толпились у ворот и не распространяли заразу. Сто пятьдесят лет спустя Старое Южное Кладбище стало местом казни, известной как Зендлингская Ночь Убийств — рейхсармия заколола здесь больше тысячи баварских мирных повстанцев, выступивших против австрийского режима.
Любые попытки захоронений на этом кладбище приводили к тому, что вместо выкапывания могилы, приходилось проводить эксгумацию бесчисленных останков, беспорядочно посеянных в земле. Во время Второй Мировой кладбище вновь напомнило о себе — когда сюда приземлялись бомбы, человеческие кости разносило далеко за стены кладбища.