Я много и часто путешествую. Родом я из Минска. Как известно, являемся мы географическим центром Европы, о чем наш президент с завидной частотой напоминает с экранов гражданам. Которые, в свою очередь, успешно пользуются удобным расположением и частенько ездят в соседнюю Прибалтику, Польшу, Чехию, Германию, и более дальние Францию и Италию посещают регулярно. Не то, чтоб сильно буржуйски жил бульбаш, но некоторые туры «дикарем» выходят бюджетнее золотокошельковых сочинских ночей.
Сама я часто езжу по Европе на автомобиле, выезжаю из Минска и держу путь до итальянских берегов. Так и посмотреть заграницу получается, и покупки совершить, и в финале на морях-курортах отдохнуть. Красота, одним словом. Так собираемся мы компанией небольшой, машины 3-4, и катим весело-задорно.
Так было и в тот август 2013. Три машины, семь человек. Обычно мы всегда вместе, но в этот раз в Австрии от нас отделилась машина трех наших друзей. Лера и Антон, супругам 28 лет и 32 года соответственно, и 19-летний брат Леры, Вадим, поехавший с нами впервые. Они решили заехать в какой-то захудалый городок, якобы славящийся своей гастрономией. Так и произошел раскол.
Соль в том, что мы ездим разными маршрутами (ибо опостылеть может и манящая диковинными видами заграница, коли на оную взирать однобоко и многократно), но вот отклониться на 250 км вглубь австрийской глухомани ради сомнительно отличной традиционной кухни мы сочли придурью, чай, не мишленовские звезды там блистают. Вот и вышло, что в районе немецкого Аугсбурга мы решили, не отклоняясь от заранее обмозгованного маршрута, двигаться в Швейцарию, а ребята поехали в Австрию.
Глупой нам показалась эта идея еще и потому, обратный путь пролегал через эту самую Австрию и Чехию. Вполне можно было заехать на обратном пути, но охота, как говорится, пуще неволи.
Условились держать связь по мобильному и встретиться на Комо, где мы должны были пробыть три дня.
Все пошло не так вечером, когда на мои сообщения в Viber перестала отвечать Лера, а потом сообщения перестали до нее доходить. Телефон Антона тоже был глух. Номера Вадика у меня не было, потому что мы не были близко знакомы, но во втором автомобиле, где ехали друзья моего мужа, Олег и Илья, у кого-то из парней был его номер, я точно помнила, как он оставлял его намедни для связи. Муж позвонил им и, пояснив ситуацию, попросил связаться с Вадимом. Когда стало ясно, что все три телефона недоступны, мы поняли — случилась беда.
Остановились и решили ехать в Австрию. Переночевали в Фельдкирхе, ранним утром двинулись в путь и через 2 часа уже были в искомом населенном пункте, на деле оказавшемся маленькой альпийской деревней. Но никто не видел никаких белорусских туристов.
Мы поехали в ближайший городок дорогой, по которой должны были ехать ребята. Там их следов тоже не обнаружили. В полиции нас выслушали, и, несмотря на путаность рассказа, не отказались помочь. Последнее местонахождение, которое отбила геопозиция, было в 50 км от какого-либо населенного пункта или хутора. В гористой местности.
Сутки спустя на отшибе, в долине, где нет и намека на дорогу, обнаружили машину с белорусскими номерами, машину, принадлежащую Антону. А еще через 2 часа в здании полуразрушенного заброшенного дома нашли молодого человека, это был Вадим.
Рассказал он нам следующее. Передаю его историю своими словами:
Сперва все было хорошо. Мы ехали по навигатору, дорога была совсем свободна, путь не составлял труда. Первая трудность, с которой столкнулись — навигатор завел нас не в тот населенный пункт, через который мы должны были ехать. Погуглили карту, оказалось, навигатор обманул, и мы отклонились на добрых 50 км, свернув не в том месте, но можно вернуться, если проехать по небольшой дороге через долину. Относительно простой путь, без поворотов и съездов. Поехали.
Дорога была гравийной и явно заброшенной, что не удивило нас — местность малозаселенная. Странность заключалась в том, что, по нашим подсчетам, путь до оживленной дороги должен был занять около часа. Но когда часы показали 9:30 вечера, а шоссе видно не было, мы насторожились: мы добрых полтора часа едем, а пейзаж все тот же. Ни строений, ни селений — ничего, только узкая гравийка и редкие деревья. Мы снова открыли карту, но тут нас ждал очередной неприятный сюрприз. Ни интернета, ни связи не было. Навигатор наш с самого момента поворота на проселочную дорогу перестал грузить карту и, казалось, завис окончательно. Тут нас охватило сильное беспокойство, сумерки легли уже плотно на землю, а мы торчим невесть где.
Мы проехали еще километра три и заметили слева от гравийки очертания домов, не очень далеко, но съезда на селение мы не заметили. Было решено пойти туда и спросить дорогу, ибо гаджеты наши были бесполезны, а мы совершенно дезориентированы. Закрыли машину и пошли в сторону жилья. Пока дошли, уже совсем стемнело, но дома не были освещены, жидкое какое-то свечение струилось из редких окон. Подойдя к крайнему дому, мы заметили стоящую на улице женщину, она просто стояла, полубоком к нам. Лера, говорящая по-немецки хорошо, поздоровалась и начала было объяснять, что мы туристы и заблудились, но женщина резко отвернулась и пошла в сторону дома.
Мы, пожав плечами, подошли к дверям рядом стоящего дома, только дверь нам никто не открыл, она сама отворилась от толчка. Нашим глазам открылась небольшая комната, там не горело электричество, зато горела свеча, странным было и то, что выглядел дом необычайно старомодно. Мы зашли внутрь.
Небольшая комнатка-прихожая переходила в кухню. Ни плиты, ни шкафов, печка и деревянный разделочный стол с самодельными деревянными открытыми полками. Я не знаю, что думали Лера и Антон, но я так растерялся, что мой мозг отказывался выдавать какую-либо адекватную информацию. Как это в цивилизованной Австрии в 21 веке — свечи и печи? Окликая хозяев и озираясь, мы услышали какие-то звуки, будто разговор, и тихонько двинулись в единственную дверь.
В соседней комнате оказался стол, за которым сидели люди, семья из пяти человек. Они говорили о чем-то. Одеты были старомодно, меблировка комнаты была такой же убогой, как и в кухне, горели две свечи, и никакого намека на предметы прогресса — ни телевизора, ни радио. Казалось, что перед нами какая-то историческая сцена. Люди не прореагировали на нашу речь, они будто не видели нас, но тут Антон подошел к мужчине, по-видимому, хозяину дома, потрепал его за плечо и хотел что-то сказать, как вдруг мужчина резко поднял голову и все остальные как по команде уставились на Антона. Только вот лица их несколько изменились, глаза их будто потеряли цвет и стали белыми, а кожа приобрела такой странный синевато-бурый цвет, такой цвет приобретают некрозные ткани. В долю секунды только что вполне нормальные люди превратились во что-то не вполне реальное. Мы оцепенели, Антон так и застыл, глядя в стекло глаз этого странного человека. Тем временем эта странная семья резко поднялась и, уставившись на нас, медленно двинулась в нашу сторону. Мы, с трудом преодолев сковавший наш ужас, ринулись, не помня себя, прочь из этого страшного дома.
Я миновал дверь, она была в паре шагов от меня и, оказавшись в кухне, услышал за спиной страшный хлопок дверью. Свеча тут же погасла, погрузив кухню во тьму. Я обернулся и попытался открыть дверь, она не поддавалась, я стремглав бросился на улицу, с намерением позвать помощь, но тут я замер каменным истуканом. Ни одного дома я вокруг не увидел. Я вообще ничего не увидел вокруг. На месте полутора десятков зданий был луг, и дул августовский ветер. Ни зданий, ни оград, ничего. Ошарашенный и полуобезумевший, я бросился обратно в дом. Сперва я думал, что мои ноги откажутся нести меня в этот страшный дом, но эта неведомая пустота, немыслимая и непостижимая, оказалась страшнее даже той дьявольской семьи. Там были Антон и Лера, и я должен был их выпустить.
Ворвавшись в знакомую уже темную кухню, я стал что есть сил колотить в дверь, я звал сестру и Антона, я в кровь сбивал руки и плечи, пытаясь высадить дверь, но она не поддавалась. Наиболее ужасным было то, что с момента, как захлопнулась межкомнатная дверь, я не услышал ни одного звука, ни криков, ни стука в дверь, ни звуков потасовки или борьбы. Это космическая тишина пугала больше самого оглушающего, рвущего душу вопля. Поняв, что с дверью мне не справиться, я решил выбить окно и попасть туда, а точнее, вытащить ребят через него.
Спотыкаясь, я обогнул дом и подбежал к окну, только вот ни стекла, ни чего бы то его заменяющего не было. Проем окна зиял черной глазницей. Тусклого свечения больше не было, только темнота. Я подтянулся и не без труда пролез внутрь. Тут мой разум помутился окончательно. Больше не было ни стола, ни двери, в которую еще мгновение назад я ломился, сбивая руки в кровь. Я на подкашивающихся ватных ногах подошел к уже ничем не закрытому дверному проему и увидел лунный свет, ровно струившийся на луг, хорошо освещая ландшафт. Я снова метнулся в комнату, продолжая звать Антона и Леру. В висках стучало, меня била дрожь. Над моей головой низко и ярко светили звезды, я мог их видеть, потому что крыши не было, она провалилась практически полностью. Я совершенно не понимал, что происходит, мой мозг просто отказывался верить в реальность происходящего.
Как маленький ребенок, я бегал и звал, пока не сорвал голос. Потом я заплакал, я сидел, забившись в угол, и плакал. Потом отключился, а очнулся, когда меня привели в чувство сотрудники полиции.
Что произошло с Лерой и Антоном, мы так никогда и не узнали. Полицейские тоже ничего не нашли. Ни тел, ни следов еще двоих людей. Только вот никакой деревни в том месте нет и не было, и никакой дороги гравийной тоже.
Ехали ребята по лугу. А дом, точнее, развалины дома, были в двух километрах от машины. Разглядеть их с того места, где остановился автомобиль, особенно учитывая вечернее время, никак не вышло бы.
Мы решили поехать в ту деревню, в которой ребята поняли, что их подвел навигатор, и нашли тот злополучный съезд. Там местные сторожилы нам рассказали такую историю:
Никаких поселений в тех краях сейчас нет, это правда. Но деревня там была. Почти два века назад была. Жили там обособленно. Люди странные и скрытные, всего 17 дворов. Все они язычниками были или что-то в этом роде, поэтому мало с ними кто дружбу водил. Да и какая дружба, если они никого к себе не пускали. Никогда свататься ни в одно близлежащее селение не приходили, не имея никакого деления на родственников, браки между братом и сестрой заключали. Много о них слухов ходило, про богомерзкие ритуалы, про жертвенных животных, которых они крали в окрестных деревнях, и о человеческих жертвоприношениях, были случаи исчезновения людей. Было или не было, теперь уж не узнаешь. Только однажды пропала деревня. Местный житель заметил пропажу двух овец и заподозрил в хищении язычников, такое иногда случалось и раньше. Поэтому, собрав несколько мужчин и вооружившись, пошли разбираться с ворами. Приходят — а деревни нет. Ни домов, ни людей. Даже следа нет. Будто и не было там ничего. Можно было подумать, что пришли не туда, да только один дом стоял на своем месте.
Они внутрь зашли, а там никого. Стол накрыт, еда в тарелках, а никого нет. Все от подвала до чердака обыскали — пусто. Вернулись, посовещались и решили никогда больше в те места не ходить, сочтя произошедшее проклятием. Весть разошлась. Приезжала и полиция, и много людей из города, но так никакого объяснения и не нашли. С тех пор и стоит там заброшенный дом.
Полиция потрясла и Вадима, и нас заодно, но граждане мы иностранные, были ли люди — тоже не понятно. Сославшись, что супруги, вероятно, поехали дальше «своим ходом», нас отправили на все четыре стороны. Дело оказалось никому не нужными и в Минске. Тел нет — дел нет. Закрыли поиск, решив, что австрийские коллеги правы, и семейная пара решила остаться в Австрии и не возвращаться.
Я видела тот дом. И я знаю своих друзей, они никуда не могли «уйти своим ходом», ночью, в чистом австрийской лугу. У Антона был свой бизнес, не большой, но доходный, им незачем было оставаться в Австрии. Я видела Вадика. Он не врал. Из 19-летнего здорового парня он превратился в затравыша, запуганного и сломленного человека, который практически не спит и плотно сидит на антидепрессантах.
Я не знаю, как такое может быть, и что это вообще было. Но тот необъяснимый липкий страх, который я чувствовала на месте, где стоит тот дом, я ощущаю и сейчас, спустя уже два года.
Автор: Arxangel-jul