Думаю многие слышали историю про перекресток блюзмена. Вроде бы обычная городская легенда, но поверь, анон, подобное вполне реально.
С Саней мы дружили еще с детского сада, жили в одном дворе. В школе он выпросил у родителей гитару, и потихоньку учился играть на ней. Часто хвастался, что смог наконец-то выучить какую-нибудь прикольную фишку, чуть ли не силой заставлял меня слушать его игру и комментировать. В итоге и меня это дело потихоньку затянуло. Как купил себе гитару, целыми днями торчал у него, он меня потихоньку учил. И, уже будучи студентами, мы кое как собрали свою группу. Ничего серьезного мы не планировали, просто играть вместе для себя. Сашка всегда мечтал купить себе настоящий Лес Пол от дедушки Гибсона, но до поры это так и оставалось его мечтой. Пока не случилось вот что…
Как то мы сидели с ним, и просто ползали по сайтам с объявлениями. Будучи закоренелыми нищебродами, мы просто смотрели на инструменты, которые там продавали. Но тут мы наткнулись на паренька, который продавал как раз таки Лес Пол, американский, и за такую цену, что Саня бросился ему звонить как только увидел номер телефона. Договорившись о встрече, он с горящими глазами начал носиться по комнате, вытаскивать деньги из всевозможных заначек. Встретиться с парнем он должен был сегодня же вечером.
Вообще, вначале мне это объявление показалось странным, но отговаривать друга от покупки всей его жизни было глупо. Я поехал вместе с ним, не хотелось пропускать такой момент, да и просто для подстраховки – продавец жил не в самом благополучном райончике, да и боязно было отправлять Сашку одного. Хрен знает, вдруг его там просто-напросто кинут, да так, что потом не встанет. В общем, приехали мы туда, нашли дом. Домофона не было, поэтому поднялись сразу к квартире и позвонили в дверь. Ее открыл парень, от вида которого мне сразу стало не по себе, и мой параноидальный анус сжался еще сильнее. Сложно было сказать, сколько ему лет: на лице его были морщины, хотя он явно не выглядел старше тридцати лет. В длинных спутанных волосах проглядывалась седина, под глазами огромные мешки, украшенные чуть ли не лиловыми синяками. И он был просто до ужаса бледен и худ. Но на наркомана (о чем я вначале подумал), он был не похож, скорее на тяжелобольного человека. Он молча впустил нас и начал говорить с Саней. Его голос дрожал, он то и дело заикался, да и сам голос был какой-то тихий и неуверенный. То, что я мельком смог разглядеть в его квартире, можно охарактеризовать только как Срач Многолетний. Чем то воняло, то ли помойкой, то ли еще непонятно чем. Пока они обменивали товар на убитых енотов, я вышел на площадку и закурил. Что-то мне тогда явно не нравилось. То ли то, что парень чуть ли не с рвением старался как можно скорее закончить эту сделку века, то ли вообще вся эта ситуация. За мной захлопнулась дверь и я увидел просто сияющего Сашу, который буквально к сердцу прижимал только что купленный инструмент.
На следующий день я сразу же, как только вернулся с работы, понесся к нему. То, что я увидел на его лице, было искренней радостью ребенка, который выиграл в лотерее парк аттракционов. Он потащил меня в комнату, усадил на диван, и начал играть блюзовый мотивчик. Гитара действительно звучала потрясающе, даже несмотря на то, что комбик был далеко не самый лучший. Сама гитара была маленько потерта, да и по виду было понятно, что она далеко не новая. Тем не менее звук был шикарен. Я попросил дать мне попробовать, и Саня нехотя дал мне ее. Как мне показалось, даже слишком нехотя. Я провел по струнам медиатором, и тут же понял, почему он так не желал выпускать ее из рук. По всему телу будто электрический разряд прошел, я мог играть на ней бесконечно. Но, спустя пару минут, решил все-таки вернуть ее новому владельцу.
Всю следующую неделю Саня просто сиял от радости и гордости за свой инструмент. Да и играть он стал лучше, как мне показалось. На репетициях с группой он стал выдавать такое, что мы от него не слышали раньше. Его игра делала всю нашу музыку богаче и лучше. В итоге, мы решили через знакомого паренька вписаться на небольшой сейшн. И там поимели очень даже неплохой успех для первого концерта. Спустя месяц нас уже знали, и сами приглашали на вечеринки, да и просто поиграть в виде живого сопровождения к употреблению пищи и понтов в одном ресторанчике.
Тут я впервые начал замечать перемены в моем друге. Он стал менее общителен, хотя как раз таки общительность не входило в круг его проблем. Его уже сложно было куда-либо вытащить, все больше он сидел дома. Поначалу мне казалось, что так на него действует наша небольшая слава, но вскоре все это стало волновать меня все больше и больше. Как то он пропал на несколько дней. Ни на телефон, ни в интернете он не отвечал. Придя к нему, я долго не мог дозвониться в домофон, хотя я был уверен, что он дома. Позвонил соседке, которая меня хорошо знала, она меня впустила в подъезд. Поднявшись к нему на этаж, я стал звонить в дверь, но он не открывал. Из-за двери явно слышались звуки гитары. Дверь была не заперта, и я вошел. Заглянув к нему в комнату, я невольно содрогнулся: Саня безостановочно играл мелодию, от которой шли мурашки по коже. Сломанный медиатор валялся около него на полу, пальцы на обеих руках были в кровь разбиты о струны. Я подбежал к комбику, хотел его вырубить, но тут мне показалось, что из него, помимо звука гитары, шел тихий, еле заметный шепот. Не было времени вслушиваться, я просто вырубил его, и Саша тут же обмяк. Его всего трясло. Мне пришлось с силой вырывать у него из рук гитару, она вся была в его крови. Он что-то шептал, но я смог разобрать только одно слово: «воды». Пулей метнулся на кухню, наполнил стакан. Он с жадностью выпил, но держать в руках стакан не мог. Я еще пару раз бегал за водой, пока он не начал проявлять хоть какие-то более явные признаки жизни. Его вид сразу напомнил мне того парня, у которого мы купили эту гитару. Я не мог дать другого объяснения всему этому, кроме как паранормального, но было очень сложно даже немного поверить в то, что это делала с ним гитара.
Одного его так нельзя было оставлять, я вынес гитару из комнаты и остался с ним на ночь. Ночью Саня начал бредить. Точнее, это было похоже на то, что он разговаривает во сне, но слова были явно различимыми. Чаще всего он упоминал какой-то перекресток и сделку на нем. Тогда я не придал этому значения. Утром меня разбудили звуки гитары. Это уже не было похоже на блюз, как вчера, вначале мне показалось, что это просто шум. Но тут же я разобрал в этом страшно диссонансную мелодию. Она резала уши, но ее хотелось слушать не отрываясь. Очнувшись, я побежал к нему в комнату. Саша сидел на полу с гитарой, с рук стекала кровь из разодранных вен. Больше всего меня напугало то, что комбик был выключен из сети, и из него уже явно лились целые фразы, которые нашептывал тихий, холодный голос, от которого холодело в жилах. Я не мог понять их, я даже не мог понять, что это за язык. В голове все сильнее гудело, в глазах все начало плыть, я чувствовал, как дрожит каждая клетка моего тела, как они все заполняются страхом и холодом. Нужно было это прекращать, мне пришлось ударить Сашку, но он даже не заметил этого. И тут я увидел его лицо. Оно было страшно перекошено, синяки под глазами были еще больше, его губы были искусаны до глубоких ран, глаза закатились вверх, и были ужасно красными. Из последних сил я пнул по гитаре, и она вылетела из его рук, ударилась о стену, и тут же комнату наполнило страшное гудение. Казалось, воздух загустел, у меня было ощущение, что еще немного, и мои глаза просто лопнут. Гул все нарастал, я упал на колени, и последнее, что я помню, это лицо Саши. Бледное, окровавленное, похожее на лицо ожившего мертвеца. Он смотрел на меня и улыбался…
Я очнулся в больнице. Было такое ощущение, что я столкнулся головой с бампером едущей машины. Врачи сказали, что у меня было сильное сотрясение мозга, но понять из-за чего не могли. Когда я выписался, сразу же поехал к Сане домой. Там были его родители, от них я узнал, что Сашку отправили в наркологическую клинику. Его мать сквозь слезы говорила о том, что после обследования там, его отправят в психушку, и судя по всему надолго. Она попросила меня забрать его гитары к себе. Мне пришлось согласиться, ведь если б я сказал, что ее сын и мой лучший друг съехал с катушек из-за гитары, меня бы отправили вслед за ним.
И вот, дорогой анон, я сейчас сижу и пишу специально для тебя эту историю. Историю реальную. Эта гитара сейчас лежит передо мной. На ней до сих пор следы от крови. Я не хотел к ней прикасаться. Но черт, какой же у нее классный звук…я просто обязан попробовать поиграть на ней еще раз…
Источник: ffatal.ru