Мракотека | Эль, которого все хотят и все ему дают

Аннотация

Эль надеялся прожить свою жизнь без приключений. Ему нравилось работать курьером, жить в маленькой квартире и быть одиноким. Но однажды у него в голове «проклевался» человеческий бог любви. Теперь Эль может соблазнить кого угодно. Это волнительно, это увлекательно и это опасно, ведь у существа, что поселилось у него в голове, есть враги. За ним охотятся и нужно быть незаметным. Но как можно остаться в тени, если все вокруг тебя хотят?

Глава 1. Человеческий бог любви

Эль подумал, что сходит с ума, когда в его голове проклевался человеческий бог любви. Он всегда боялся, что у него от одиночества может развиться депрессия или шизофрения.

Эль жил в такой стране, где семь месяцев из двенадцати над головой висела сплошная серость, поэтому он, конечно, больше боялся депрессии и регулярно заполнял опросник Бернса. Результаты почти всегда были низкие — это означало, что депрессии у него нет. Но бывали дни, когда Эль буквально выл от тоски. Не часто, однако такие дни бывали.

Эль жил один в однокомнатной квартире, которая досталась ему от деда. Ему было двадцать шесть лет. В младшем возрасте Эль думал, что к этим годам у него будет какая-нибудь жена и сколько-нибудь детей, но чем старше он становился, тем больше понимал, что это совсем не то, чего бы ему хотелось.

Школьный друг, который рано женился, сделал антирекламу традиционным ценностям, где жена, дети и работа, работа, работа. И пузо, и плешь, и пустые глаза, и лицо никогда не улыбается. Пожёванный парень.

А жена у него была красивая и цветущая. Она родила двух детей и теперь хотела третьего. Рожать и воспитывать детей — было её призванием, поэтому она цвела. Эта молодая мама говорила: «Работать надо! Мой муж сутками на такси работает, чтобы заработать».

«Без отдыха?», — спросил Эль.

«Ну, и что?», — сказала красавица-жена.

Твой муж на живого не очень похож. Вот что! У школьного друга не было времени что-нибудь читать, как-нибудь развиваться, он работал как лошадь. Хотя к тем временам лошади уже давно столько не работали. Они жили в конюшнях, иногда катали людей на себе и общение с ними считалось полезной терапией. А школьный друг пахал как проклятый.

Эль боялся, что с ним случится всё то же самое, если он обзаведётся семьёй. А ещё он устал чувствовать боль и причинять её другим, поэтому и жил один-одинешенек. И было ему неплохо, в целом даже хорошо. Это был его выбор.

Эль закончил университет, но на жизнь зарабатывал доставкой еды из ресторанов. Сам себе выстроил график, который считал идеальным: две недели совсем без выходных — смены по десять часов, а потом две недели никакой работы, сплошной отдых.

У Эля был телевизор, игровая консоль, бумажный торшер для уюта и куча маленьких подушек, чтобы развалиться на них с кружкой кофе. Красота!

Он увлекался рисованием, это у него неплохо получалось. Эль рисовал на графическом планшете короткие комиксы про людей с кошачьими ушами и нигде их не публиковал. Это было что-то вроде дневника — не для посторонних глаз.

Эль охотно общался с людьми, но редко приглашал их домой. Тем, кто постарше он представлялся Эльдаром, своих ровесников просил называть его Элем, так ему больше нравилось.

Он не был красавчиком, но имел вполне себе привлекательную внешность, поскольку ухаживал за лицом, подкрашивал брови, укладывал волосы. У Эля были крепкие плечи, потому что он отжимался от пола на кулаках. Это хорошая привычка.

Внимание к его персоне проявляли, но не слишком много, но когда в голове Эля проклевался человеческий бог любви, жизнь перевернулась и всё стало иначе. Он, конечно, ни на что такое никогда не рассчитывал.

Вечером, когда Эль вернулся со смены, бросил термо-рюкзак в прихожей и собирался принять душ, в его голове раздался голос. Он сказал: «Привет!».

Для Эля было очевидно, что голос прозвучал у него в голове, а не откуда-нибудь. Он был как его собственный внутренний, но совсем другой.

«Эль, ты меня слышишь?», — спросил голос.

Эль замер на пороге ванной комнаты. Спина его мигом взмокла. Он подумал: ну всё, кукуха съехала.

«Не пугайся, с тобой всё в порядке», — успокаивал незнакомый голос в голове.

Эль стал искать оправдания всему этому. Он уже отработал тринадцать смен подряд. Галлюцинации можно было списать на сильное переутомление. Эль по десять часов в день катался на велосипеде по городу — шустро развозил заказы. Бывает же, что и здоровым людям может что-то померещиться!

«Хорошо, я пока помолчу. Дам тебе время привыкнуть», — сказал голос и умолк.

Эль принял душ, смыл с себя прошедший день. Потом он решил как-нибудь отвлечься, но так чтобы не напрягать свой бедный мозг, уж лучше занять руки.

Он пошёл на кухню, взял кусок тостового хлеба, положил на него лист салата, обжарил небольшими кусочками филе индейки на растительном масле, порезал его соломкой и выложил толстым слоем на салат, сверху нарезал кружочками помидоры черри, заправил майонезом и накрыл ещё одним куском тостового хлеба.

Сэндвич Эль запил чаем без сахара. Ещё час он провёл, общаясь со знакомыми в чате, а потом лёг спать. Той ночью ему ничего не снилось.

А когда Эль проснулся и увидел в окне непроницаемое серое небо, голос в голове сказал ему: «Доброе утро!».

То не было его мыслями. Голос был отчётливый, ясный. Эль не видел никакого смысла здороваться с собственным бредом, поэтому он просто лежал и думал, что теперь ему со всем этим делать. Страшно жить с шизофренией!

«Ты не сошёл с ума, ты в полном порядке», — осторожно вставлял свои замечания к его мыслям чужой голос.

Эль подумал, что был бы не против лёгкого сумасшествия, если бы оно не мешало жить привычной жизнью и выглядеть обычным человеком. Но ведь психозы обычно не ограничиваются голосами в голове. Они заставляют людей совершать всякие странные поступки, мешают отличать реальность от фантазий, влияют на настроение и делают ещё много-много неприятных вещей.

«Перестань паниковать, ничего такого с тобой не случится», —говорил всё тот же голос.

Эль выбрался из кровати, отправился умыться и почистить зубы. Завтракать ему не хотелось, и он выпил холодного молока прямо из пакета, чтобы просто наполнить желудок.

В груди гудела тревога. Он думал, идти ли ему работать или остаться дома. В конце концов решил, что всё-таки пойдёт, ведь когда он развозил заказы никакие голоса ему не мерещились, всё началось, когда Эль остался дома наедине с собой.

«Это никак не связано», — заметил голос. — «Я только вчера вечером в тебе проклевался. Но теперь мы всегда будем неразлучны, а потом сольёмся воедино. Тебе придётся с этим свыкнуться. Скоро ты поймёшь, что в этом нет ничего ужасного».

Столько слов сразу нельзя было просто не заметить. Эль теперь был не только напуган, но ещё и зол, и он спросил мысленно: «Да, кто ты вообще такой?».

«Я... Хозяин прошлого тела, в котором я обитал называл меня человеческим богом любви, мне до сих пор кажется, что это смешно и в какой-то степени отражает мою суть», — сразу отозвался голос.

Эль пожалел, что затеял этот разговор. Теперь стало окончательно ясно, что к нему постучалось сумасшествие. Человеческий бог любви. Понятно-понятно.

«Тебе не стоит так много думать об этом сейчас», — сказал голос в голове. — «Постарайся расслабиться. Сделай глубокий вздох».

— А не мог бы ты заткнуться? — прошептал Эль.

«На какое-то время», — ответил голос без обиды и замолчал.

Эль понял, что всё ещё сидит в трусах. Он собрался, надел свою жёлтую куртку, взял термо-рюкзак, спустился в грузовом лифте с велосипедом и поехал по мокрым листьям до ближайшего торгового центра.

Первый заказ пришёл очень скоро. Несколько бургеров с яйцом из утреннего меню, большая картошка и пара пирожков. Ехать до пункта назначения было минут пятнадцать. В дороге Эль только и думал о том, что произошло с ним вчера вечером и утром. Конечно же, он надеялся, что всё обошлось, что чужой голос больше никогда не будет звучать у него в голове. Но и другие варианты он тоже обдумывал. Элю было страшно постепенно сходить с ума и превратиться в итоге в одного из тех парней, что спускают штаны посреди улицы. «Смотрите, я человеческий бог любви!». Этот парень всегда надеялся, что ему повезёт спокойно прожить свою жизнь без подобной чертовщины, а теперь ему приходилось волноваться за своё будущее.

Эль отдал заказ в офис, расположенный на нижнем этаже старого дома. Бумажные пакеты с едой у него принимал менеджер в голубой рубашке. Эль заметил, что он очень сильно напрягал шею, когда разговаривал. Менеджер в Эле ничего не заметил. Он смотрел ему то ли в грудь, то ли в плечо. Менеджеру не было дела до курьеров, он был занят «настоящей работой». Эль подумал, что уже бы давно сошёл с ума, работай он в этом неуютном месте, где потолки низкие как в подвале.

Потом Эль доехал до другого ресторана, сел за столик на улице и стал ждать новый заказ. Он хотел купить себе кофе, но боялся, что это усилит тревогу.

Пока он сидел, к нему подошла девушка в такой же как у него куртке и сказала «привет». Это была Софа. Она тоже занималась доставкой еды. Эль уже встречал её в городе пару раз. Софа была невысокого роста, у неё были цветные татуировки на шее и на руках. Она всегда была чудовищно энергична и полна азарта, будто участвовала в соревновании.

Софа заговаривала с другими курьерами, чтобы спросить, как их дела с доставками, и похвастать своими успехами. Вот и в тот день Софа спросила Эля, какой день подряд он работает. Она не помнила его имени, даже не смотрела на него, постоянно просматривала уведомления в своём смартфоне.

Эль сказал, что сегодня заканчивает вторую неделю без выходных, а следующие две недели проведёт без работы. Софа сказала, что она бы на стену полезла, если бы устроила себе такой перерыв. Ещё она сказала, что в этом месяце «идёт на сотку». Сто тысяч для среднего жителя той страны были неплохими деньгами.

Эль её поздравил, а Софа раскритиковала его велосипед и сказала, что купить бы ему чего-нибудь получше. Сама она разъезжала по городу на электровелосипеде.

Скоро Софа оставила Эля в покое, ей пришёл заказ. У Софы был очень высокий курьерский рейтинг — в первую очередь заказы приходили ей. Но Элю тоже не пришлось ждать слишком долго. Он принял заказ на два жирных бургера с сыром, две средние упаковки картофеля фри, кисло-сладкий и острый соусы, а ещё коробку луковых колец.

Десять минут спустя всё это упаковали в два бумажных пакета. Эль погрузил их в термо-рюкзак и поехал в район, где стояли одни бетонные многоэтажки.

Он думал, что просто отдаст пакеты, как обычно, и поедет дальше, но с ним произошло нечто фантастическое и совсем на него не похожее.

Эль позвонил в домофон, сказал: «Доставка!», ему открыли. Он поднялся на третий этаж и увидел девушку. Заметив курьера, она распахнула дверь и шагнула обратно в квартиру. Эль делил клиентов на два типа: одни забирали пакеты через щель, другие не принимали ничего через порог и просили зайти внутрь. Среди вторых редко попадались грубияны и скандалисты, поэтому Эль считал хорошим знаком, если его приглашают зайти.

Девушка стояла в прихожей. Она и Эль встретились взглядами. Что-то было не так.

— Марина... Марина К-к-кор... — Эль пытался прочитать имя заказчицы в приложении, но не мог. С ним творилось что-то странное.

Девушка смотрела на него и молчала. Эти голубые глаза, эти каштановые волосы. Эль поставил рюкзак на пол, попытался открыть. Он посылал сигналы своим рукам, велел им поднять крышку, но они не слушались. Это было похоже на сон.

Эль хотел думать о рюкзаке, хотел смотреть на рюкзак, а глаза снова и снова возвращались к девушке.

Яркие губы отвлекали его. Или не в этих губах было дело. Неведомая сила заставляла Эля так откровенно пялится на незнакомую девушку. Он смотрел на неё, а она смотрела на него.

Девушка была в домашних шортах, они были слегка маловаты для её округлых бёдер. На ней была светлая маечка с лямками тонкими, как шнурки. И её грудь была очень заметна. Она так соблазнительно выделялась под этой маечкой. Эта девушка не была тонкой и хрупкой, она была в теле. И какое это было тело! Как спелый сочный фрукт. Одними глазами не насытишься.

Было похоже, что в эту минуту девушка думала, чем бы ей прикрыться от такого жадного взгляда. Но в её глазах тоже мерцал огонёк.

Эль с ужасом осознал, что не владеет собой. Он не мог заставить себя повернуть голову или отвести взгляд. Теперь им управлял кто-то другой. И этот другой был полон желания. Он не стесняясь разглядывал фигуру девушки, как ему хотелось. Эль не мог этому помешать и ему было страшно за себя, было страшно за эту девушку.

Эль пытался вспомнить, зачем он здесь. Он должен был открыть рюкзак, отдать девушке пакеты с едой и уйти. Так просто, но невозможно. Эль потерял волю и сжался глубоко внутри самого себя, он видел, он чувствовал, но не мог даже пальцем пошевелить сам. И он ощущал чужое присутствие в собственном теле.

Этот кто-то не делал ничего. Он стоял посреди прихожей, уставившись на неприкрытые места очаровательной незнакомки. Этот кто-то страстно желал её, однако ничего не делал.

А эта девушка ужасно смущалась, прятала взгляд и снова смотрела Элю в глаза. Она топталась на месте, пыталась что-то сказать и обрывалась на полуслове. Неожиданная страсть взялась из неоткуда и схватила её за шкирку. Всё это было так неловко!

Девушка подступила на шаг и ещё на шаг. Она не могла иначе. Желание было слишком велико, чтобы сопротивляться. Девушка подошла к Элю вплотную, она едва доставала ему до шеи, и она прижалась к его шее губами. Она понятия не имела, что делает.

А Эль... хотя даже не он, а кто-то другой за него, положил руки ей на талию. Девушка взволновано простонала. Это у неё само вырвалось. Эль почувствовал ладонями, как на её коже выступили мурашки.

Незнакомка сильно прижалась к нему, она хотела чувствовать его реакцию. Какой у неё был аромат. Она пахла женщиной. Сознание Эля стало совсем крошечным. Его телом владели ощущения. Девушка приподняла голову. Её глаза были закрыты, а губы просили поцелуя.

«Что я делаю? Я же сейчас поцелую незнакомую девушку!», — кричал Эль в своей голове, но не мог сопротивляться.

Губы незнакомки. Такие мягкие, такие тёплые, такие приятные на вкус. Девушка забыла о робости, она уже смирилась и отдалась порыву.

Эль исчез на несколько мгновений, будто потерял сознание от переизбытка чувств, а потом снова вернулся и понял, что они всё ещё целуются. Целуются горячо, сладко, соприкасаются языками.

Страшно. И приятно до дрожи. Девушка тёрлась бёдрами о его ширинку. Там стало тесно. Она то и дело хватала его за руку, будто собиралась поманить куда-то. Она расстёгивала его куртку, тот кто завладел Элем был не против. Куртка свалилась на тумбу для обуви.

И вот девушка стала отступать назад, тянуть своего неожиданного любовника за руку. Эль хотел сказать: «Постой! Не надо!». Но он не мог. И кто-то вместо него послушно следовал за девушкой. Шёл прямо в кроссовках по ковру.

Теперь они были в спальне. Девушка потянула Эля в кровать. Она помогала ему избавиться от одежды. Упала на спину, её волосы разлетелись по одеялу.

С неё слетела маечка. Какая прекрасная грудь! С неё слетели шортики, вместе с трусиками сразу.

«Ой, нет. Подожди, подожди, так нельзя!» — кричал Эль в своей голове. Поздно. Кто-то вместо него навис над девушкой, пристроился, втиснулся. Ах! Так не должно быть!

Эль снова сжался до размеров песчинки и его унесло волной ощущений. Всё тело трепетало от восторга, мысли были не важны.

Девушка стонала, задыхалась от страсти. Она была довольна тем, что происходит, это отражалось на её лице.

Эль тоже стонал, да ещё так громко. Он никогда не позволял себе издавать столько звуков в такие минуты. Эль считал, что это непристойно, он хотел закрыть себе рот ладонью, но не мог. Он ничего не мог.

Кто-то вместо Эля прижался к девушке сильнее, и они целовались, целовались, целовались. Нескончаемо целовались. Эль почувствовал, что ещё немного и всё будет кончено. Он был очень близок к этому.

«Нет! Не смей! Не делай этого! Не в неё!», — Эль обращался к тому, кто вытеснил его волю, и он послушал. Оторвался от девушки, сел на колени... Несколько мощных струй вырвались и упали густыми каплями девушке на живот, на грудь, на шею и даже на волосы немного попало.

«Надеюсь это то, чего ты хотел», — сказал кто-то в голове и снова умолк.

Эль сидел на коленях голый на чужой кровати, а перед ним лежала девушка, которую он впервые увидел около получаса назад. Она тоже была обнажённой. Между ними случилось то, что обычно не происходит так просто. Этому ничего не предшествовало. Двое загорелись желанием и не говоря друг другу ни слова оказались в постели. Эль пытался объяснить произошедшее разумно и понять, бывает ли такое в реальности.

— Принеси мне что-нибудь, чем можно вытереться, — сказала девушка, когда перевела дыхание, а потом она опомнилась и закричала. — Сейчас мама придёт!

Она встрепенулась как испуганная кошка. Для неё всё произошедшее тоже было шоком.

— Одевайся, одевайся быстрее! — закричала она Элю.

Эль боялся шевелиться. Он всё ещё думал, что не сам управляет своим телом.

Девушка второпях вытерла влагу со своего тела одеялом. Спрыгнула с кровати, подобрала свою майку и шорты.

— Давай, одевайся! Быстро! — девушка хлопнула Эля по плечу, и он пришёл в себя. Он снова обладал свободной волей и был тому не рад, он чувствовал будто его подставили.

Эль стал искать свою одежду. Она была раскидана где попало. Бедный курьер нашёл свои брюки, но не мог найти трусы. Девушка его поторапливала и Эль надел брюки без белья. Потом всё-таки нашёл трусы, но просто засунул их в карман. Ещё были носки, кроссовки, футболка, толстовка. Слишком много одежды для сборов в панике и суматохе.

Кое-как одетого Эля вытолкали из спальни, и он уже в прихожей застёгивал куртку, а девушка бледная и растрёпанная смотрела на него удивлённо.

Эль вспомнил про заказ, открыл рюкзак и отдал ей пакеты с едой.

— Слушай, ты извини, — вдруг сказала она. — Это всё было странно. Не знаю, что на меня нашло.

— Ничего, — растерянно ответил Эль.

— Хотя ты не должен был пользоваться моей минутой слабостью, — вдруг передумала извиняться незнакомка. — Смотрел на меня ещё так проникновенно!

— Сколько тебе лет? — спросил Эль.

— Что? Двадцать один, — ответила девушка. — Двадцать два уже скоро. Всё, иди давай.

Эль шагнул к порогу и его чуть не сбили дверью. В прихожую вошла полноватая женщина. Он догадался, что это и есть та самая мама.

— Принесли? — спросила она и протолкнулась через Эля. — Марина, оденься нормально! Ты как людей встречаешь? Голая почти… Не стыдно тебе?

Эль взглянул на девушку в последний раз. Она помахала ему рукой и сказала: «пока», Эль ответил: «пока». Это вышло само по себе. Они на короткое время сблизились и теперь расставались. Им надо было попрощаться.

Женщина посмотрела на свою дочь с подозрением, но потом забрала у неё бумажные пакеты и потопала на кухню. Эль ушёл.

* * *

После того, что произошло, Эль решил, что рабочие дни для него закончились. Он хотел написать своей доброй подруге Кристине, сказать, что с ним твориться что-то странное, но потом передумал, побоялся за неё. Лучше было сначала разобраться, чего от себя ожидать.

Не смотря на всё это, Эль чувствовал себя спокойнее, чем утром. Даже педали стало легче крутить, и сырая промозглая погода больше не заставляла чувствовать себя неуютно, и уличный шум совсем не раздражал.

Организм щедро вырабатывал гормоны, благодарил за разрядку, которой ему, возможно, так не хватало. Регулярной сексуальной жизни у Эля не было. Его последний роман закончился больше двух месяцев назад, и с тех пор он ни разу не был с кем-то близок.

Разум не мог смириться с тем, что тело вышло из-под его контроля, а вот тело восторгалось, пережив это внезапное приключение, наполненное захватывающими чувствами и сильным оргазмом под конец.

Эль приехал домой, оставил велосипед в подъезде, рабочую куртку и сумку запихал в шкаф. Он всегда убирал всё это добро подальше от глаз в те недели, когда не работал.

Ему страшно хотелось есть. Он бросил на сковороду брикет охлаждённого говяжьего фарша, разметал его деревянной лопаткой, нарезал болгарского перца и немного моркови, всё вместе обжарил, выдавил в смесь целый пакет кетчупа, отварил спагетти, отбросил и всё смешал. Эль готовил с запасом, чтобы ещё хватило на ужин. Это было одно из его любимых блюд на скорую руку.

Пообедав, Эль переоделся в домашнюю одежду, прилёг на кровать, закинул руки за голову и мысленно сказал: «Эй, человеческий бог любви, давай поговорим».

Он не хотел так сразу идти к психотерапевту, поэтому сперва решил попытаться договориться со своим безумием.

— Эль, ты не сошёл с ума, — отозвался голос.

— Я знаю, что ты не настоящий, — мысленно ответил Эль.

— Ты себя в этом пытаешься убедить или меня? — спросил голос, у него был и насмешливый тон, и оттенок досады. Это был живой мужской голос.

— Я думаю, что у меня что-то вроде синдрома множественной личности, и я хочу разобраться, как это работает, чем всё это мне грозит, и что мне с этим делать, — Эль вёл этот мысленный разговор с закрытыми глазами.

— Тебе нужно принять то, что теперь я живу с тобой в одном теле, — отвечал голос. — Пройдёт время, и мы станем единым целым. Этот барьер между твоим умом и моим рухнет, а пока мы два разума в одном теле.

— Ты собираешься заменить меня? — удивился Эль. Это не было похоже на предсказуемый разговор с воображаемым собеседником.

— Нет, мы просто будем едины, — голос как будто хотел его успокоить.

— Это психоз! — Эль сел на кровати и взялся за голову.

— Ты в порядке, — теперь голос старался быть осторожным и звучал немного тише.

— Если не считать того, что моя личность распалась надвое, — Эль напоминал себе ни слова не произносить вслух. Не хватало только заиметь привычку разговаривать с голосом в голове и попасться за этим делом кому-нибудь на глаза.

— Я не твоя вторая личность, — сказал голос.

— Ну, да, ты бог любви, как Эрот или Афродита, — Эль чувствовал себя по-дурацки.

— Не называй меня этими греческими именами, — попросил голос. — Между мной и мифами нет ничего общего. Богом я называюсь только ради шутки.

— Тогда кто ты такой? — спросил Эль.

— Я некое существующее нечто, — сразу ответил голос в голове. — Я не открыт, не известен и поэтому не назван. Но я реален так же, как и ты, и всё остальное.

Эль не собирался погружаться в поток всего этого бреда, больше всего он хотел знать о том, что произошло в квартире незнакомки. Ещё никогда в его жизни секс не случался так легко и просто. Кто бы знал, что для этого нужно было всего лишь сойти сума.

Эти мысли не были обращены к чужому голосу в голове, но он их слышал и ответил:

— Я не хотел делать этого без предупреждения, но не удержался. Я не просто так называюсь богом любви. Я живу и соблазняю людей. Это моя суть. А первое соитие в новом теле — это ритуал. И тебе тоже это понравилось, ведь правда?

— Ты её не соблазнил, ты подчинил себе её волю, — возразил Эль. — И это можно считать насилием.

— Я не подчинял её волю, — ответил голос. — Та девушка возжелала меня так сильно, как только это возможно. В ней кипела жажда ласк, близости и удовольствий. Ты ведь помнишь её глаза! Если я хочу, то и люди хотят меня в ответ. Мне не нужно говорить красивых слов, очаровывать яркой внешностью, ухаживаниями, быть щедрым на дары или исполнять брачные танцы. Одно моё незримое прикосновение будит в людях желание. Что до свободы выбора? Наверное, этой жажде можно сопротивляться, но никому не хочется.

— Ты взял под контроль моё тело, и это точно было насилием, — продолжал спорить Эль.

— Теперь это не только твоё тело, — голос говорил спокойным тоном. — Я, как и ты, его не выбирал, я, как и ты, не могу заменить его на другое. Ты оказался в нём раньше, а я позже. Но я в этом теле не гость, я здесь на всё то время пока оно живо.

— Я не хочу, чтобы это повторялось, — Эль не произносил этого вслух, но его лицо кривилось от злости. — Хозяин в этом теле я! Понятно тебе?

— Почему нам не быть на равных? — мирно предложил голос.

— Мы не на равных, — мысленно крикнул Эль. — Когда ты управлял моим телом, я не мог тебе помешать. Значит ты можешь просто взять тело под свой контроль без моего разрешения!

— Нет, пока мы не стали единым разумом, большую часть времени тело контролируешь ты, — голос по-прежнему был спокоен. — Моя власть начинается только тогда, когда я соблазняю кого-нибудь.

— Ты можешь соблазнить кого угодно? — спросил Эль.

— Видишь, тебе уже интересно! — теперь голос повеселел.

— Перестань! Я не хочу, чтобы ты втягивал меня в такие ситуации! — Эль стиснул зубы и сжал кулаки. — Представь, что если бы мама той девушки пришла немного раньше? Мы чуть не попались!

— Я больше не возьму тело под контроль, не сказав тебе об этом, — пообещал голос.

Эль поднялся с кровати, пошёл на кухню, выпил две таблетки аспирина. Он часто пил аспирин из-за головных болей в плохую погоду. В тот день голова у него не болела — это была привычка.

— У тебя есть имя? — мысленно спросил Эль, немного успокоившись.

— Я содержу в себе огромное множество умов, поэтому имён у меня много, — ответил голос. — В последний раз я назывался именем Густав. Оно мне привычно, можешь так меня называть.

— Густав, если ты не плод моего воображения, можешь ли ты исчезнуть? — Эль не хотел терять надежду на свою прежнюю жизнь.

— Я же сказал, что не выбираю тела, — с сожалением ответил голос. — Я в них оказываюсь. Я могу покинуть тело, но жизни в нём тоже не останется.

— Блин! — сказал Эль, на этот раз вслух, ударив себя ладонью в лоб.

Он бы засел играть во что-нибудь или взялся бы рисовать, но, когда его что-то тревожило и беспокоило, ему не хотелось ничего делать. Эль ещё недолго побыл дома, а потом решил пойти подстричься. Пришло время подравнять космы.

В салоне рядом с домом Элю пришлось подождать, потому что он пришёл не по записи. От нечего делать он смотрел телевизор, подвешенный под потолком. Там показывали не пойми что — будто бы документальный сериал, в котором люди за помощью в решении проблем обращаются к экстрасенсам и бабкам-ведуньям. Закадровый голос объяснял каждое событие сериала. Всё это выглядело так, будто беды в жизни людей случаются только потому, что кто-то навёл порчу, а семьи распадаются только из-за любовных приворотов со стороны.

Потом одна из работниц салона переключила канал, и теперь Эль смотрел отечественный ситком про семейную пару. Дешёвый сериал, какими заполняют дневные эфиры. Шутки казались Элю совершенно не смешными, однако работницы салона иногда хихикали, и он допустил, что возможно чего-то не понимает.

Была там одна сцена, где второстепенный герой пришёл в секс-шоп. Он хотел разыграть своего начальника — купить игрушку в виде здоровенного полового органа и упаковать в коробку из-под элитного алкоголя.

На этой минуте к телевизору подошла самая взрослая работница салона и переключила канал. В зале присутствовал подросток, и женщина посчитала, что ему такую похабщину смотреть не стоит.

Элю даже стало немного досадно. Он только вовлёкся в сюжет. Теперь ему пришлось смотреть заунывное интервью с известным толстосумом. Он сидел в кожаном кресле, лицо его блестело, как у манекена. Очки на нём были прозрачные, но сквозь них нельзя было хорошо разглядеть глаза. Напротив сидел ведущий, задавал очень удобные вопросы, каждый из которых, как профессиональный лакей, начинал с комплимента. А этот лоснящийся предприниматель в ответ разводил демагогию.

Эль даже не пытался вникнуть в суть разговора. Он бы и в голову не стал брать это интервью, но вдруг почувствовал в груди странное дрожание. Это волнение принадлежало не ему, а существу, что поселилось в нём недавно.

— Ты чего? — мысленно спросил Эль.

— Это мой злейший враг, — ответил человеческий бог любви.

— Кто? Этот... Как его? Солодков? — Эль наконец вспомнил фамилию гостя программы.

— Да, он, — ответил Густав.

— Не подумал бы, что у тебя есть враги, — сказал Эль у себя в голове. — Он же олигарх коррумпированный... Что тебя с ним связывает?

— Это давняя вражда, — Густав говорил очень напряжённым тоном. — Попроси выключить, я не хочу его видеть.

Эль стал рассматривать олигарха, когда дали крупный план, пытался понять сколько ему лет. Он был похож на восковую фигуру, наверное, весь оперированный, обколотый ботоксом, и не поймёшь, сколько ему нет. Может быть, сорок, а может быть все шестьдесят. Мерзкий тип. Были о нём слухи, что он собирается участвовать в президентских выборах, потому и стал чаще показываться в телевизоре.

— Скажи им включить что-нибудь другое, будь добр! — снова попросил Густав. — Он пьёт мою кровь. Он пожирает мои тела.

Боясь снова потерять контроль над собой, Эль сам взял пульт на тумбочке и переключил обратно, где шёл несмешной сериал про семейную пару.

«Безумие, — подумал он. — Полнейшее безумие».

Глава 2. Эль не смог устоять

Будущее так непредсказуемо, а прошлое как фильм, просмотренный много раз. Эпизод всплывает в памяти, и мы точно знаем, что будет дальше, только потому всё это уже смотрели.

Двое идут с вокзала — девушка и молодой человек. Он несёт большую сумку в цветной горошек и эта сумка тяжела. Девушка улыбается, щеки горят румянцем. Она говорит не переставая, рассказывает о каких-то забавных мелочах, которые случились с ней в дороге. Молодой человек смотрит на неё любуясь. Он думает какая же она хорошенькая.

Они знакомы уже три месяца — общались в интернете, а сегодня увиделись впервые. Они так совпадают чувствами, они так совпадают мыслями. Они так нравятся друг другу.

Немного позже они зайдут перекусить фастфудом, а потом отправятся гулять по площади. Всё это время молодой человек будет тащить эту тяжёлую сумку, у него начнёт ныть и затекать плечо, но он не подаст вида. А потом они пройдут мимо ярмарок, там всюду будут мерцать гирлянды. И они поцелуются в первый раз. Сколько ещё будет этих поцелуев.

Вот молодой человек и девушка едут в метро. Одной рукой он обнимает её, другой держится за поручень. Они так близки. Ей восемнадцать лет, ему на днях исполнилось двадцать.

Этой ночью молодой человек и девушка уснут в одной постели. Всё развивается так быстро. Девушка приехала всего на неделю. Они идут на риск и кидаются в свой роман с головами.

Чтобы побыть наедине, молодой человек взял квартиру в аренду на семь суток. У него пока нет своего дома.

В первую ночь они страшно волнуются, им сложно. Девушка ещё никогда не была ни с кем близка, у парня тоже нет никакого опыта. Обсуждая это в переписках, они называли себя «поздними пташками».

В комнате темно, уличный фонарь светит сквозь жалюзи, бросает на них полосатую тень. Они помогают друг другу раздеться. Им не верится, что всё это происходит на самом деле.

Молодой человек и девушка засыпают ближе к трём часам ночи, сильно уставшие. Всё прошло не так как они представляли. Утром они вместе идут в душ, возвращаются в постель и теперь у них получается лучше.

Они в восторге от новых ощущений. Они влюблены, они счастливы, они благодарны друг другу за всё это. Им думается, что все их неудачи в любви были только ради того, чтобы они наконец встретились.

Дни стоят морозные — погода не для прогулок. Но эти двое только рады оставаться в квартире. Они оторваться друг от друга не могут. Они оказываются в постели после каждого долгого поцелуя.

Неделя закончится, молодой человек пойдёт провожать девушку на поезд. Они будут искать глазами, где бы спрятаться для прощального поцелуя, но потом поцелуются при всех. Девушка будет плакать, молодой человек будет плакать. Они будут обещать друг другу, что встретятся, как только смогут.

Теперь они увидятся только весной. Молодой человек приедет в город, где живёт его возлюбленная.

Вот и они. Уже не в пуховиках и не в шапках. Он в голубой джинсовой куртке с засученными рукавами, она в бежевом платье с маленькими ласточками. Она идёт, ускоряет шаг, почти бежит, ей не терпится кинуться к нему в объятия.

Они целуются, им неловко. Они не виделись так долго, им заново приходится привыкать друг к другу. Но спустя полчаса девушка и молодой человек чувствуют себя так, будто и не расставались.

У них снова всего одна неделя. Они не теряют даром времени. Каждую минуту они проводят вместе. Дважды ссорятся, но быстро приходят к согласию. Они много разговаривают, много целуются, гуляют по ночам и спят в одной постели.

Эти двое планируют будущее. Они пытаются угадать, что будет дальше. Влюблённые думают, что это они определяют события, воображают себе счастливое продолжение.

У поющих фонтанов девушка скажет: «Я тебя люблю», молодой человек ответит: «Я тоже тебя люблю».

Их последний день. Девушка плачет с самого утра. Она не хочет расставаться, она хочет всегда быть вместе. Молодой человек утишает её, он обещает, что они очень скоро встретятся. Она верит.

Остаётся несколько часов до поезда. Влюблённые иду в кафе, берут еду с собой и возвращаются в свои апартаменты. Они смотрят романтическую комедию на ноутбуке, смеются. Там всё заканчивается хорошо — им бы так же. Но это их последние часы вместе, они больше никогда не увидятся.

И целуясь в последний раз, они не знают, что больше этого не случится.

Отношения на расстоянии — это так сложно. Как трудно пережить эти дни, когда хочешь увидится, прикоснуться прямо сейчас, а твоего человека нет рядом. Ты уже устаёшь писать о том, как сильно скучаешь. Это становится чем-то обыкновенным.

«Я скучаю. Я скучаю по нам. Пересматриваю наши фотографии и думаю: кто эта счастливая пара?».

Как много уже сказано. Как много ещё будет сказано. Они стремятся заполнить пропуски словами. Жизнь идёт. Важные события проходят в разлуке. Так нужно быть сейчас быть рядом, но ты не можешь.

Молодой человек, старается быть верным. Какая-то девушка из спортзала просит убрать тяжёлые блины с тренажёра. Она улыбается, сверкает глазами. Кокетка она и вертихвостка… Но улыбка у неё красивая и спортивная форма на ней сидит отлично.

Это всего лишь мысли. Но он не расскажет об этом своей девушке во время вечерней переписки.

Молодой человек пишет чаще, будто раскаивается за свой нечаянный интерес к другим. Ответы становятся суше, однообразнее.

У парня нехорошее предчувствие.

Девушка пишет: «Я кое с кем познакомилась».

Она устала ждать. Всё так расшаталось, разболталось, притупилось. Они больше не совпадают мыслями, они больше не совпадают чувствами.

И это только начало. Впереди ссоры, попытки всё исправить и неизбежное решение расстаться.

«Эль, прости меня пожалуйста. Я боялась сделать тебе больно».

Её чувства изменились, и она целый месяц не знала, как об этом сказать.

И молодой человек страдает. Страдает так будто в его жизни больше не произойдёт ничего интересного. Такой ясный солнечный день, а сердце не на месте. Больно понимать, что всё чего ты загадал не сбудется.

Ты как будто бы знал, что будет дальше, а теперь не знаешь. Даже если мы очень сильно стараемся, не нам решаешь, что будет дальше. Мы только герои этой пьесы. Мы её не пишем. Брось думать, что всё будет, как ты ожидаешь.

* * *

Эль проснулся раньше чем собирался. Ему снилось лето, а за окном была осень, сырость, низкое небо. За окном будто убавили цвета. В такую погоду Эля преследовала лёгкая головная боль, но тем утром всё было в порядке.

Он встал, выпил кофе, умылся, почистил зубы и пошёл в частную клинику сдавать кровь на анализ. Это было для него очень неприятной процедурой. У него от волнения сужались сосуды и мог потерять сознание. Об этом он сразу предупредил врача. Ему дали ватный тампон с нашатырём, Эль подал руку и отвернулся. Главное было не смотреть.

В той клинике врачи не цыкали на его боязливость, не рассуждали о мужественности. Они были терпеливы и доброжелательны. Эль был им за это благодарен.

После он оплатил квитанцию, и девушка за административной стойкой сказала ему, что если результат будет отрицательный, то об этом сообщают уже завтра, а если у сотрудников лаборатории будут какие-нибудь сомнения, то кровь отправят на дополнительный анализ и результаты могут задержаться.

— Ты молодец, но для тебя в этом нет никакого смысла, — сказал Густав, его голос прозвучал в районе затылка.

— У меня был... — Эль случайно заговорил вслух, осёкся и прижал ко рту кулак.

— Что? — озадачено спросила девушка за стойкой.

— Ничего, это я так... Извините, — ответил Эль, выбросил бахилы и вышел на улицу.

— У меня был незащищённый секс, — сказал он теперь мысленно. — Всё это из-за тебя.

— Ты не можешь ничем заболеть, — в голосе Густава не было вины. — Твоя кровь освещена моим присутствием.

— Звучит слишком волшебно, — Эль вёл разговор в голове, направляясь к дому.

— Это старая привычка, — сказал Густав. — Я лишь хотел тебя немного успокоить. Этому телу и правда больше не угрожают никакие болезни.

— А может быть от меня ещё и пули отскакивают? — Эль опять гримасничал, трудно было прятать каждую эмоцию.

— Нет, пули не отскакивают, — с долей сожаления, ответил голос в голове. — Однако раны заживают лучше и быстрее, чем у других людей.

Эль засучил рукав и посмотрел на изгиб руки. В том месте, откуда брали кровь был вздутый малиновый синяк.

— Это не сразу проявляется, но скоро сам увидишь, — оправдывался Густав.

Эль подумал, не попробовать ли ему снова игнорировать этот голос. Придя домой, он накидал подушек перед телевизором и сел играть в шутер, который недавно достался ему по подписке, но скоро у него начала кружиться голова от всей этой беготни и стрельбы. Эль выключил консоль, открыл свой скетчбук и нарисовал человекокота с двумя головами. Одна голова была встревожена, другая ехидно улыбалась. Эль написал под этим рисунком: «Ты сходишь с ума и надеешься, что это само пройдёт». Потом он с подозрением стал рассматривать свои прошлые рисунки, чтобы узнать нет ли в них намёков на расстройство личности или ещё чего такое. Это были самые обычные картинки. Даже скучные и вряд ли кому-нибудь показались бы интересными кроме самого автора.

Потом он решил отвлечься просмотром «видео для взрослых», но передумал, потому что его не покидало ощущение, будто теперь за ним постоянно наблюдают. Голос в голове молчал, однако Эль чувствовал присутствие второй личности. Густав теперь всегда был с ним, слышал его ушами, видел его глазами, разглядывал его мысли и молчал.

Не придумав ничего лучше он отварил себе пельмени — в морозилке всегда был запас на случай, если будет неохота готовить. Эль пообедал и прилёг. Долго лежал под пледом, думал о том и сём и заснул, а когда открыл глаза уже темнело.

Кристина написала ему несколько сообщений: «Привет», «Ты как?», «Что-то ты совсем пропал», «Ты в сети, но не пишешь. С тобой всё в порядке?». Эль ответил, что с ним всё хорошо и предложил встретится на днях, поделиться новостями. Она согласилась.

Потом Эль побрился, отмыл кухню и решил, что пора восполнить запас продуктов. Он взял холщовую сумку и пошёл в ближайший супермаркет. Ему хотелось приготовить что-нибудь особенное пока есть столько свободного времени. Эль взял сливки для взбивания и ванночку фисташкового мороженого.

Он расплатился на кассе и ожидал, что вернётся домой как обычно без приключений, проведёт вечер привычно и одиноко. Эль даже на минуту забыл, что у него в голове поселился «человеческий бог любви», но он тут же о себе напомнил, когда появилась Алина.

Эль увидел её только со спины, она вошла в магазин, когда он вышел. У Эля, как всегда при встрече с ней, ёкнуло сердце. Густав шевельнулся внутри в ответ на это.

Эль пожалел, что Алина его не заметила. Ему хотелось поздороваться.

— Надо же, как она тебе нравится, — сказал Густав.

— Да, очень симпатичная, жаль, что почти меня не замечает, — мысленно ответил Эль. Его смущало, что вторая личность знает все его чувства и мысли, но с другой стороны было приятно поделиться с кем-то своей неразделённой страстью.

Эль вспомнил как прошлой весной познакомился с Алиной на уличном концерте в местом парке. Она была ведущей и объявляла выступающих. Элю никогда не были интересны такие концерты, он просто гулял по парку и ловил бесплатный вай-фай, услышал музыку и пошёл посмотреть.

Вокруг летней сцены собрались пожилые люди и родители с детьми. Там только что закончил петь хор. И вышла она — девушка в лёгком воздушном платье. Она показалась Элю невероятно красивой. У неё были чёрные глаза, чёрные брови, чёрные косички-баранки и белые банты. Она была в образе девушки из далёкого прошлого. Она так искренне улыбалась каждому старику и каждой бабушке.

Красавица сказала, что следующим выступит гармонист. Эль послушал его выступление, чтобы ещё раз посмотреть на очаровательную ведущую, так она ему понравилась.

А потом эта красавица спела сама. Эль пытался вспомнить слова песни, но так и не смог. Помнил лишь то, что пела она хорошо. Он тогда почувствовал восторг и сожаление одновременно. Эта девушка и красива, и талантлива. Здорово! Но не было в этом справедливости.

Девушка не замечала Эля пока он не направил на неё камеру смартфона. Теперь она пела и поглядывала на него, а когда музыка смолкла, девушка спрыгнула со сцены побежала к нему и спросила:

— Ты меня снимал?

— Да, мне понравилось, как ты поёшь, — ответил Эль. — Ты не заставишь меня это удалить?

— Нет, просто пришли мне это, если хорошо получилось, — рассмеялась девушка.

— Я снимал в Инстаграм¹, — Эль показал ей экран смартфона.

— Тогда отметь меня, — девушка торопливо продиктовала свой ник.

Эль написал, показал ей и опубликовал. Так он узнал её имя.

— Спасибо! — девушка послала ему воздушный поцелуй и побежала за сцену, её ножки так и мелькали. Чёрные туфельки, белые носочки.

Позже Алина рассказала Элю в переписке, что концерт проводил дом культуры, который стоит рядом с парком. Алина там работала на нескольких должностях, а ещё пела и танцевала, когда придётся. Жила девушка в соседнем квартале.

— Я тогда много чего себе напридумывал, но всё закончилось тем, что мы просто здороваемся и улыбаемся друг другу, — сказал Эль Густаву. — А ещё я ей иногда в Инстаграме лайки ставлю и комментарии пишу.

— Ты ей тоже нравишься, — подбодрил Густав.

— Она просто старается быть дружелюбной, — Эль смотрел в витражи магазина, надеясь увидеть Алину ещё раз. — Однажды я решился, предложил ей сходить вместе на фильм... Она тоже любит фильмы про супергероев. Но она тогда была не в городе. А второй раз я не стал её звать. Такое со мной всегда происходит: если я проявляю интерес, то это редко к чему-нибудь приводит. Всегда было наоборот — девушка выражает симпатию, а я отвечаю взаимностью.

— Постой, — сказал Густав, когда Эль собирался пересечь парковку и уйти. — Давай подождём её, я хочу познакомиться.

— Познакомиться? — спросил Эль. — Что ты имеешь ввиду, когда говоришь «познакомиться»?

— Я просто возьму её за руку и отведу к нам домой, — Густав говорил насмешливо.

— К нам домой, — Эль намерено повторил это вслух шёпотом.

Эль снова посмотрел на двери супермаркета. Он волновался.

— Вот и она. Позволь мне! — кричал Густав у него в голове. — Просто позволь это сделать.

Алина вышла на улицу. Эль встал так, чтобы на него попадал свет от фонаря. Ему стало интересно. Он оправдывал своё любопытство тем, что это лишь возможность проверить безумие это или правда. Прошлый раз мог быть стечением обстоятельств, а теперь всё можно было узнать наверняка.

И как только Эль об этом подумал, Густав сказал:

— Благодарю тебя!

— Стой! Я не давал согласие! — мысленно крикнул Эль.

Было поздно. Человеческий бог любви уже занял его место. Алина его заметила, улыбнулась и помахала рукой. В её поведении не было ничего необычного.

— Привет, — сказала она.

Эль попытался ответить, но губы не слушались, тогда он дёрнул Густава: «Давай, поздоровался с ней».

— Привет, — Эль не узнал свой собственный голос.

— С тобой всё в порядке? — Алина прищурилась, глядя на парня.

«Отвечай ей, ну! Не делай такие длинные паузы», — злился Эль, он чувствовал, что его выставляют дураком.

— Да, я в порядке, — Густав улыбнулся за Эля.

Алина подошла ближе. Раньше она никогда не останавливались, чтобы с ним поговорить, но не было похоже, что она под действием чар. Скорее девушка выглядела слегка обеспокоенной.

— Ты тут стоишь такой растерянный, как будто заблудился, — сказала Алина. У неё и самой был непривычный вид, Эль не сразу догадался в чём дело, потом понял, что в первый раз видит глаза Алины без стрелок. Поход в магазин не был поводом делать макияж.

«Ответь ей что-нибудь, идиот», — снова давил Эль.

— Приятно снова оказаться здесь, — лепетал Густав его губами, как будто самому себе.

— А ты куда-то уезжал? — спросила Алина. — Я бы не обрадовалась возвращению сюда.

— Запахи дождя и кленовых листьев, вот что мне нравится, — Густав глубоко вздохнул и выдохнул.

«Перестань нести бред!», — ругался Эль у себя голове.

«Нет никакой разницы в том, что я говорю», — отвечал ему Густав.

«Ты меня позоришь!».

«Не мешай мне!».

Эля будто отбросило назад. Он на мгновение перестал чувствовать своё тело, перестал видеть и слышать всё, что происходит вокруг, а когда он опомнился, то снова увидел Алину, только теперь она смотрела на него иначе.

Девушка была удивлена. С ней что-то случилось. Сердце стало биться чаще, жар в груди заставлял дышать глубже. Она думала, что это какой-нибудь скачок давления, и ждала, что это пройдёт через секунду. Алина смотрела на Эля, в эту минуту он казался ей очень привлекательным, она даже захотела сделать комплимент его глазам.

Девушка улыбалась, прятала взгляд, закусывала губу, поправляла волосы. Она ощущала приятный зуд внизу живота и старалась скрыть все эти, как ей думалось, постыдные чувства.

Эль ощущал, как его тело жаждет её. Это было желание Густава, он был готов обладать девушкой и отдаваться ей в полной мере, и она разделяла с ним это желание.

«Что я наделал?», — подумал Эль, когда понял, что его вторая личность и правда способна вызывать такое сильное влечение к себе.

— Что мы стоим под дождём? — голос Алины подрагивал.

Дождь был мелкий, моросящий, почти неощутимый. Эль подумал, что девушка возможно надеется на то, что ей предложат уйти с улицы. Куда-нибудь в тёплое, уютное место, где можно уединится.

— Не мучай её, — Элю было непривычно ощущать себя всего лишь внутренним голосом. — Скажи ей, что нам... то есть тебе пора домой.

— Она пойдёт с нами, — ответил ему Густав.

Алина подняла глаза к небу. Мелкий дождь слегка остудил её, и она снова начала соображать.

— Пойдём, а то промокнем, — сказала она.

— Пойдём, — сказал Густав за Эля.

Человеческий бог любви шёл его ногами по знакомому маршруту. Он направлялся к дому, и Алина шла рядом. Она говорила, а Густав отвечал ей одними только взглядами.

— Это интересно, что мы с тобой встретились, — Алина была так близко, что почти касалась его руки. — Я вышла из магазина, а ты как будто ждал меня.

Эль обязательно бы ляпнул что-нибудь в ответ, однако он был только пассажиром в своём теле. Он чувствовал тяжесть сумки в правой руке, капли дождя на лице, но не мог ни на что влиять. Это было как во сне.

— Слушай, я пытаюсь вспомнить, — сказала Алина. — У тебя же такое имя необычное. Я забыла что-то.

— Эльдар, — напомнил Густав.

— Разве Эльдар? — удивилась Алина.

— Эль, — исправился он.

— Да, точно. А куда мы идём? — девушка будто опомнилась и сбавила шаг. — Мне вообще-то совсем в другую сторону.

— Я приглашаю тебя в гости, — сказал Густав. — Ты хочешь?

Эль весь съёжился внутри собственного тела. Он был не в силах выразить своё беспокойство, даже напрячь мышцы не мог. Он надеялся, что Алина ответит нет, потому что за всё произошедшее отвечать придётся ему, а не другой личности. Но Алина ответила:

— Я надеялась, что ты это скажешь.

Губы девушки были слегка открыты, она часто дышала, грудь её вздымалась, щёки горели. Густав взял её руку. Эль почувствовал, как по телу расходятся электрические разряды. Это было приятно и увлекательно. Элю становилось всё труднее не вовлечься в это приключение, но он ещё держался:

— Густав, послушай, я передумал. Отпусти её.

— Боюсь, что если я сейчас не поведу Алину туда, где мы сможем побыть вдвоём, то она сама это сделает, — мысленно отвечал Густав. — И ты хочешь к ней прикоснуться, хочешь её поцеловать. Перестань противиться собственным желаниям!

— Всё это не правильно, — Эль отчаянно пытался взять тело под свой контроль. — Она даже имени моего не помнила. Я был для неё просто каким-то парнем, который здоровается с ней на улице. Мне бы не выпал такой шанс, если бы у меня не появился ты.

— Не нужно представлять, как бы всё обернулось, если бы не я, — уговаривал его Густав. — Всё изменилось. Теперь мы вместе и для тебя открыты новые пути.

Они свернули с тротуара на косую дорожку, прошли мимо школы и спортивной площадки. Дом был уже рядом.

— Она сбита с толку и сама не понимает, что с ней происходит, — разум Эля был в панике.

— Я не согласен, — спокойно отвечал Густав. — Она прекрасно понимает, что сейчас происходит.

— Ты повлиял на её желания! — кричал Эль. — Это не было её решением!

— Ты думаешь, что люди всё решают своим умом, а это не так, — Густав всё ещё держал девушку за руку, вёл её к подъезду. — Ты думаешь, что человеческие желания возникают в следствии их собственных решений. Нет! Людьми управляют гормоны, у которых есть своя цель. Они заставляют людей сгорать от желания и нетерпения. Гормонам нет дела до ваших мыслей и решений.

— Что бы ты не говорил — всё это ужасно неэтично. — Эль видел, как его рука подносит ключ к домофону, тянет на себя дверь. — Я не доверяю тебе!

— Я безобиден, — убеждал Густав. — Ещё никогда я не причинил никому вреда.

Они вошли в лифт, там после кого-то висел запах перегара. Это было не важно. Там было так тесно, что трудно вдвоём, да ещё и с полной сумкой, не стоять совсем близко друг к другу.

Эль видел насколько широкими стали зрачки Алины. Желание изнуряло её, она терпела эту муку. Эль уже видел подобный взгляд, так смотрела на него незнакомка, с которой он недавно оказался в постели.

Алина слегка поднялась на носочки.

«Нет, только не здесь», — подумал Эль, он почувствовал горячее дыхание Алины, её губы оказались так близко.

Густав будто прислушался и придержал девушку за плечо. Двери лифта открылись. Они приехали.

— У меня нет контрацептивов, — говорил Эль, глядя как его рука поворачивает ключ в замке.

— Они нам не нужны, — Густав распахнул дверь, Алина безропотно переступила порог. Она и не подозревала об этом мысленном споре двух личностей.

— А про беременность ты никогда не слышал? — спросил Эль.

— Этого тоже не случится, — сказал Густав.

— Откуда ты знаешь? — Эль ему не верил.

— Знаю, — Густав был твёрд.

Алина расстегнула сапоги, повесила куртку на вешалку. На ней была футболка с потрескавшимся принтом и вся в кошачьих шерстинках.

— У тебя так уютно, — девушка включила торшер в комнате. — Эль, можно мне воды? Я так хочу пить!

— Да, сейчас, — ответил ей Густав. Он снял куртку, прошёл на кухню.

— Положи мороженное в холодильник, чтобы не растаяло, — Эль по-прежнему оставался лишь внутренним голосом.

Густав послушался его и положил ванночку с мороженым в морозилку.

Не дождавшись, Алина зашла на кухню, по-хозяйски пошарила в полках, нашла кружку и налила себе воды из фильтра.

Эль слышал, видел, чувствовал. Он даже забывал, что не сам собой управляет, ведь делал бы всё тоже самое. Всё движения были привычны — вот рука сама по себе закрыла холодильник, тело повернулось через левое плечо.

Алина стояла прямо у него за спиной. Она подалась вперёд. Эль буквально врезается в её губы. Прохладные губы, влажные от воды. Холодный, мокрый язык, а в другое мгновение горячий. Целуя его, девушка закрыла глаза.

«М-м-м!», — протянула она. Это было сладко.

Руки Эля были на её талии, поглаживали вверх, проникали под футболку, касались кожи. Алина вцепилась в плечи Эля, сильно сдавила ногтями.

— Всё это так странно, — шептала Алина на пару мгновений прервав поцелуй. — Разве так бывает?

Эль не понимал о чём это она, да и спросить не мог. В такие моменты он, обычно, волновался, много болтал, пытался шутить, а у Густава не было такой привычки. Он общался поцелуями и прикосновениями, а не словами.

Алина пошла дальше. Её рука оказалась у Эля в брюках. Он чувствовал кончики её ногтей, когда она с любопытством ощупывала его там.

Потом она резко села на одно колено, стала растягивать молнию на брюках.

— Останови её! — воскликнул Эль.

— Да, ни за что на свете, — сказал Густав.

Алина была одержима страстью. Её губы, её язык, её руки. Она делала всё так торопливо и жадно, она ласкала его с восторгом. Эль захотел исчезнуть. Это слишком приятно, чтобы позволять себе наслаждаться.

«Успокой свои мысли. Дай себе быть счастливым», — говорил ему Густав.

Алина не боялась перестараться. Её нужно было остановить. Эль ощутил дрожь в коленях, покалывания в пальцах ног. Близко, очень близко...

Густав взял её за плечо и потянул вверх. Эль чувствовал и наблюдал. Алина вытерла губы тыльной стороной ладони, схватилась за края футболки Эля, неосторожно царапнула ногтями его спину. Это была приятная боль.

Футболка Эля отлетела и повисла на микроволновке. Густав подхватил Алину под бёдра, усадил на стол. Она сама скинула себя футболку. Густав помог ей избавиться от тесных джинсов.

На ней ничего не осталось кроме носочков. Перед Элем на столе сидела обнажённая девушка. Она тянула его к себе, хватала за шею, увлекала к своей груди. Грудь у неё была маленькая, аккуратная. Соски ожидали прикосновений губ и языка.

Когда Густав ласкал её грудь, Алина вскрикивала, запрокинув голову и её плечи вздрагивали.

Эль не мог не наслаждаться естественным ароматом её тела. Он медленно опускался на колени, его губы спускались всё ниже. Алина ни в чём ему не препятствовала, она развела ножки вся и трепетала от предвкушения.

«Прости. Этого не должно было произойти. Это случайность. Прости».

Алина была такая мокрая, такая горячая. Густав своими ласками заставлял её изгибаться и ёрзать по столу. Она проводила ступнёй по спине Эля, сжимала бёдрами его голову.

— Стой! Стой! Стой! — просила Алина, когда ответом на ласки стала сильная дрожь во всём теле. Девушка боялась не удержаться на столе.

Но Густав и не думал останавливаться, он продолжал. Алина вцепилась в столешницу, её ноги ещё сильнее задрожали.

— Ох! Вот это, да! — воскликнула она.

Густав поднялся, снова подхватил девушку под бёдра, она повисла на нём, такая мягкая и расслабленная. Он понёс её в комнату, прямо на кровать.

* * *

Эль проснулся рано утром. Он поправил одеяло. Тело снова было под его контролем. Алина спала рядом, прижавшись щекой к его плечу.

Эль подумал, что теперь ему «придётся всё разгребать». Он ещё не знал, что будет, когда Алина проснётся, но уже начал волноваться. Чего они только не делали прошлой ночью, да ещё так шумно. Бедные соседи...

В тоже время Эль осознавал, что ему приятно проснуться рядом с девушкой, которая ему давно нравилась. Её рука лежала у него на груди. Он об этом только мечтал.

Парень старался не шевелиться, чтобы случайно не разбудить Алину, но она как будто почувствовала, что на неё смотрят и открыла глаза.

— Эль, — со сна её голос звучал как у ребёнка.

— Привет, — парень чувствовал себя так, будто случайно оказался в постели вместо кого-то. Ему было странно, что девушка не была удивлена, увидев его.

— Который час? — спросила Алина.

— Не знаю, часов семь, наверное, — ответил Эль.

— Хорошо, а где моя одежда? — Алина села в кровати, одеяло сползло с её груди.

— Думаю, на кухне, — Эль вспомнил вчерашние события.

Девушка выбралась из постели. Эль отвёл глаза, она была совсем голая.

— У тебя есть пищевая сода? — крикнула Алина уже с кухни.

— Должна быть, поищи в полках, — крикнул Эль в ответ. Он сел, стал оглядывать пол, пытаясь понять, где его трусы и брюки.

Алина вернулась в комнату. В одной руке она держала стакан воды, в другой свою одежду. Она всё ещё была полностью обнажённой и нисколько этого не стеснялась. Эль заставил себя не прятать глаза и делал вид, что его тоже ничего не смущает.

Девушка подала ему стакан.

— Спасибо! — Эль сделал глоток и почувствовал солоновато-мыльный привкус. — Ты туда соды добавила?

—Ага, — кивнула Алина. — Я каждое утро пью воду с содой. Привычка осталась с тех, пор как я худела. Это ощелачивает организм. Допей.

Эль терпеливо осушил стакан.

— Теперь я могу тебя поцеловать, — Алина потянулась к нему.

Эль ответил на поцелуй плотно сжатыми губами.

— Я бы сначала хотел умыться и почистить зубы.

— А я бы сначала хотела тебя трахнуть, — Алина забралась на Эля прежде чем он успел опомниться. — Если ночью был секс, мне всегда хочется повторить утром... И я вижу, что ты не против.

Эль хотел возразить, но передумал, поняв, что затея Алины совсем неплохая. Она сначала двигалась медленно, потом всё быстрее и быстрее. Девушка сладко вздыхала, с нажимом проводила ногтями по телу парня от плечей к животу. Эль держал её за талию. Эти изгибы, глаза, наполненные желанием, вздрагивающие губы, стоны, всё это сильно возбуждало Эля. Он понимал, что долго не выдержит этот бешеный ритм.

— Осторожно, я сейчас... — воскликнул Эль. Девушка успела слезть с него за миг до оргазма.

Эль выдохнул и резко расслабился. Алина рухнула рядом с ним.

— Можно я у тебя на балконе покурю? — спросила она.

— Да, конечно, — сказал Эль, сдержав себя от дурацкого вопроса на счёт этой привычки.

— А со мной не хочешь? — Алина натянула футболку.

Эль помотал головой:

— Я не курю.

— Никогда не курил? — девушка уже была в прихожей, старательно шарила по всем карманам своей куртки и всё никак не могла найти то, что ей было нужно.

— Пробовал один раз в школе и чуть не задохнулся, — Элю вспомнилось, как не мог остановить кашель, ребята перепугались, учителя узнали, какой скандал тогда вышел...

— Ты говоришь так, будто этого стесняешься, — заметила девушка. — Повезло тебе.

Пока Алина курила, Эль достал из ящика влажные салфетки, вытерся, затем оделся, быстро умылся и почистил зубы.

«Густав?», — мысленно позвал он. Ему никто не ответил, но Эль не был разочарован. Жить без голосов в голове намного спокойнее.

Алина вошла в ванную, тронула Эля за плечо.

— Я вся липкая, мне надо в душ, — сказала девушка, от неё едва уловимо пахло табаком. — У тебя есть для меня полотенце?

— Да, сейчас принесу, — кивнул Эль, у него в шкафу лежит новое полотенце, которым он ещё ни разу не пользовался.

— Ты вообще не против, что я тут хожу по твоему дому? — спросила Алина. — Может быть, ты хочешь, чтобы я поскорее ушла?

— Нет, я рад, что ты здесь и надеюсь, что мы вместе позавтракаем, — ответил Эль. Это была правда.

— Хорошо, потому что мне ужасно интересно спросить тебя кое о чём, — Алина забралась в ванну и задёрнула шторку.

Пока она принимала душ, Эль решил приготовить то, что задумал ещё вчера. Рецепт вафель он помнил наизусть. Два яйца, стакан молока... сахара он добавил всего одну столовую ложку. Мерным стаканом Эль зачерпнул из пакета чуть больше двухсот граммов муки, добавил разрыхлителя на всякий случай. Сливочного масла не было, пришлось заменить растительным, его он отметил рюмкой. Эль всё смешал, взбил миксером. Тесто залил в вафельницу и поставил таймер в телефоне на двенадцать минут.

Когда две вафли были готовы, он выложил их уголками в бокалы для мартини, добавил фисташковое мороженое, а потом ещё взбил сливки и полил ими сверху.

Алина вышла из ванной как раз вовремя.

— Ого, красиво! — сказала она, когда увидела десерты. — Ты любишь готовить?

— Когда есть для этого настроение, — Эль включил кофе-машину, он вдруг стал чувствовать себя более уверено. — Алина, я у тебя вчера не спросил. У тебя кто-нибудь есть? Ну, я имею ввиду... У тебя нет парня?

— Ты меня много о чём вчера не спросил, — Алина ушла от ответа и села есть десерт. — Признайся, как ты это сделал?

— Сделал что? — Эль сразу понял, что речь не о вафлях.

— Как ты сделал то, что было вчера? — девушка смотрела него пронзительно. — Это всё очень странно. Я даже готова поверить, что это какое-нибудь мистическое наваждение или в воздухе распылили секретный любовный газ для эксперимента, а мы случайно надышались. Но если тебя не удивляет то, что вчера с нами произошло, значит ты к этому причастен.

— Ну, понимаешь, мы думаем, что желание близости — это наше решение, а на самом деле у нас есть гормоны, у которых есть собственная цель, — мямлил Эль, пытаясь повторить слова Густава.

Девушка на это не купилась:

— Не неси чушь. Я хорошо знаю себя и то, как работают мои гормоны. Допустим: у меня давно не было секса, мне уже совсем невмоготу, и я готова на авантюры. Знаешь, как я поступлю? Буду пару часов делать маникюр, потом буду смотреть бьюти-блогеров и красится, потом я выберу красивое бельё, возьму подругу, и мы поедем в клуб. И там, может быть, я встречу какого-нибудь парня, которому смогу довериться и, возможно, мы проведём вместе ночь. Я допускаю, что такое может со мной случится. Но со мной не может случиться так, чтобы я сидела дома в плохом настроении и с нулевым либидо, напялила куртку поверх домашнего шмотья, выбежала в магазин за стиками и тут встретила парня, с которым мы были едва знакомы и я, забыв обо всём, побежала к нему домой. Так со мной не бывает! Но вчера это произошло. Поэтому я спрашиваю тебя: как ты это сделал?

— Я ничего не делал, — Эль не знал ей объяснить.

— Да перестань, — не уступала Алина. — Я просто хочу разобраться в этом сейчас, чтобы не гадать всю оставшуюся жизнь. Ты даже ведёшь себя сегодня по-другому. Вчера ты был такой уверенный в себе что ли... И это была не та показная уверенность, какую парни обычно выпячивают наружу. Тебя ничего не беспокоило, а теперь ты как будто смотреть на меня боишься. Даже в сексе утром был такой осторожный, сдержанный. Нет, ты не подумай, мне понравилось, но вчера ты был ураганом. Я чего-то не понимаю. Скажи мне правду!

— Боюсь тебя напугать, — признался Эль.

— Я уже напугана, — Алина закончила с мороженым и принялась за вафлю.

— Кажется, у меня что-то вроде раздвоения личности, — Эль налил себе кофе и сел за стол напротив девушки. — И эта моя вторая личность иногда берёт всё под свой контроль.

— Ты сейчас серьёзно? — удивилась Алина.

— Да, это недавно со мной началось, — Элю стало немного легче от того, что он наконец смог с кем-то поделиться своим секретом. — Всё, что вчера было делал не я, а другая личность. Я пока знаю только, что он считает себя богом любви.

— Звучит очень странно, — сказала девушка.

— Эта личность воображает себя существом, которое вселяется в людей и якобы оно способно соблазнить кого угодно, — продолжал Эль.

— А ты в это веришь? — спросила Алина. — Есть такие мифы о инкубах и суккубах.

— Я не верю в мифы, — сказал Эль.

— Можно мне кофе? — попросила девушка.

Парень налил и поставил перед ней кружку.

— И многих этот бог любви уже сюда приводил? — Алине явно было интересно это обсуждать.

— Ты первая... То есть вторая... Но он сюда не приводил её, так что... — Эль снова начал мямлить. — Если что, я вчера сдавал кровь на анализ. Сегодня результаты должны прийти...

— Ладно, не волнуйся так, ты не на допросе, — Алина взяла его за руку. — Так ты думаешь это какое-то психическое расстройство?

— Наверное, — сказал Эль.

— Но это правда было похоже на магию, — девушка улыбнулась и опустила глаза. — Никогда такого не чувствовала.

Эль пожал плечами:

— Я читал такую историю. Больная женщина в психиатрической клинике каждый день садилась за воображаемый рояль и водила пальцами по воздуху, будто нажимает клавиши, а другие пациенты... и даже врачи иногда... слышали музыку.

— Даже не знаю, что сказать, — Алина отхлебнула из кружки, вид у неё был задумчивый. — Ты спрашивал меня про парня. У меня его нет. Я вообще не ищу отношений. Зачем? На это нужны лишние силы, а у меня их еле хватает на работу. У меня нескончаемая хандра какая-то.

— Я бы никогда о тебе так не подумал, — признался Эль. — Ты мне всегда казалась жизнерадостный.

— Часто это слышу, но я намного печальнее чем кажусь, — лицо Алины сделалась мрачным, это была для неё больная тема. — Я не способна поддерживать хорошие отношения. Чуть что пытаюсь сбежать от людей. Я когда-то думала, что страдаю потому что не влюблена, а вот влюблюсь и буду счастлива. Пыталась обрести себя слишком простыми и банальными способами. Но счастье живёт в голове, а любовь в сердце. А у меня, судя по всему, с головой беда, а сердце разбито. Я сломанный человек. Сломанные люди никому не нужны. Так, что чего мне бояться твоего раздвоения личности?

Эль не знал, что на это ответить. Алина допила кофе и стала собираться. Ей ещё нужно было зайти домой, а потом сразу на работу. У Эля не было никаких планов, и он предложил девушке проводить её, но она попросила не беспокоиться.

— Я тут тебе наговорила всякого, извини, что загрузила, — сказала она стоя у порога. — Спасибо тебе за мороженое. Ты хороший парень. И я бы, наверное, снова встретилась с этим твоим богом любви.

— Я тебе напишу сегодня? — спросил парень.

— Да, напиши конечно, — Алина улыбнулась.

Они поцеловались на прощание. Эль не понимал, что это значило, да вообще и значило ли хоть что-нибудь.

Глава 3. Долгое долгое одиночество

Ты никогда не верил в чудеса, а теперь ты поверил в меня... Твой ум всё ещё пытается найти другое объяснение, но ты поверил в меня. Ты теперь знаешь, что я больше, чем плод больного воображения. Ты поверил в меня и теперь хочешь, чтобы я рассказал тебе, каков мир на самом деле, хочешь знать, какие ещё чудеса прячутся за кулисами реальности. Какие они — другие боги, что за волшебные существа живут среди людей и почему они до сих пор остались незамеченными. Однако ты будешь разочарован.

Я не открою тебе волшебных тайн. У меня нет ответов на вечные вопросы. Я вижу мир почти так же, как видишь его ты. В нём нет чудес, хотя он полон редкостей.

Среди миллиардов людей, есть всего около сотни тех, чьи тела стареют преждевременно. Они ещё в детстве могут стать стариками. Это редчайший генетический дефект.

У нас с тобой на пальцах и на ладонях есть неповторимые узоры. Посмотри! Ты видишь их. К чему бы мы ни прикоснулись, всюду оставим свои отпечатки. Но в мире есть люди, у которых этих узоров на руках нет. Они не оставляют свои уникальные следы. И на радость криминалистам таких людей всего пара десятков.

Среди редкого, есть очень редкое, а среди очень редкого есть крайне редкое — то, что существует в виде одной единицы. Я — одна единица. На свете нет существ подобных мне.

Я не знаю других богов. Я никогда их не встречал за сотни тысяч лет здесь. Многое стёрлось из памяти: целые века, множество моих личностей, воплощений... Нельзя помнить так много. Но я помню час своего рождения. Как это было давно! Настолько давно, что ещё никто не терзался никакими вопросами, никто не спрашивал «зачем». Люди явились и просто были. И я появился среди них, зародился в одном из примитивных умов.

Я проклевался в чьей-то голове. Был то человеческий самец или это была самка, не помню. И не было разницы. Потом, позже люди стали делить себя на самок и самцов, а тогда были просто людьми. Они только-только стали людьми. Как много произошло в тот день.

Эти лохматые, голые существа шли, как одна стая, в поисках своего места, они питались всем, что находили под ногами, и съели то, что изменило их навсегда. Плод познания рос не на древе, он рос на земле. На навозной куче. Вот тебе великая тайна происхождения разумного человека!

Лохматые люди прятались среди каменных глыб, испугавшись грома, и видели, как молния поразила сухую корягу. Первые люди притащили горящую деревяшку себе под камни, обступили её и смотрели, замерев на месте. Кто-то смекнул и подложил ещё сухих веток.

Я появился во время случайного соития. Те двое были, как языки пламени того первого костра, они бились, вздрагивали, вспыхивали, полыхали, они смотрели друг другу в глаза, что было для них открытием — делать это так, лицом к лицу. В тот миг и появился я. Возник, будто искра.

Я видел лица в оранжевом свете. Кто-то стоял в полный рост, а кто-то ползал на коротких ногах и опираясь на длинные руки. Они все наблюдали священное соитие, довольно ухали и повторяли движения... Их огромные тени плясали на высоких камнях. Это первое, что я видел и до сих пор помню ярко и отчётливо.

Всё было так просто. Я менял тела. Разумы были так просты и несостоятельны, что с каждой новой личностью мы сливались мгновенно. Первые люди незамысловаты: крупица самосознания и набор простых соображений — вот и вся личность. Я и сам был таким — бесхитростным, примитивным.

Может, несколько сотен лет я не подозревал, что один перемещаюсь из одного тела в другое, а остальные люди просто умирают, пожив совсем недолго.

Я шёл сквозь время, через века, через тысячелетия. Люди стали называться именами, они становились сложнее. Ты называешь меня Густовом, но у меня тысячи имён: я Давид, я Валери, я Альберт, я Нэоко, Маркус, Манана, Артём, София... Мне и половины имён не вспомнить. Все они — это я. Каждая личность — часть меня.

Я не вытесняю, не заменяю. Я как дождевая капля на стекле — скатываюсь вниз, по пути сливаясь с другими каплями. Не важно, кто идёт со мной от самого начала, а кто присоединился позже, каждая личность — это часть. Мы с тобой тоже станем одним, когда ты перестанешь нас разделять, когда ты обрушишь стены, когда ты позволишь, когда перестанешь отличать себя от меня. Ты узнаешь всё, что знаю я, ты станешь вечным. Мы будем жить, пока существуют люди, меняя тела.

Тебя беспокоило случайное зачатие ребёнка… Этого не случится. За тысячи лет ни одна женщина не забеременела от меня, и будучи в женских телах, я не мог забеременеть. Возможно, причиной тому бессмертие. Бессмертному существу не нужны потомки. Или я как дуб, что за несколько сотен лет роняет миллионы желудей и, может, только один из них прорастёт на третьем, четвёртом или пятом веку.

А может, только в конце мы поймём в чём смысл этого всего, но я на это не рассчитываю. Я делаю то, что делаю — пробуждаю в людях желание. Мне это нравится. Нравится, потому что хорошо получается. У меня к этому способность, предрасположенность. Это мой особый ритуал, так я напитываюсь энергией.

Я не вампир. Близость со мной насыщает жизненной силой. В ближайшие лет пять, у тех девушек, что были с нами, не появится ни одной новой морщинки, их кожа и волосы будут свежи и прекрасны. Это мой дар. Они получили несколько лет молодости в подарок. А мы с тобой не состаримся никогда. Правда рано или поздно нам придётся покинуть это тело. Нельзя оставаться в одном теле даже на век — оно непригодно для бессмертной крови и постепенно превращается в неживую материю. Да и нам будет нужна новая личность, новые знания.

Если бы я не вбирал в себя новые личности, то стал бы дремучим стариком. Мы поживём в этом теле ещё лет пятьдесят... Если ничего не произойдёт. Если нас не убьют... Такое может случится, но не думай об этом сейчас. Думай о нашем единении. Мы должны стать одним Я. Тогда нам ничего не нужно будет бояться. Прими меня, обрушь стену.

Послушай, ты сам примешь решение, когда будешь готов. Мне даже нравится, что мы можем беседовать как два разных человека. Всё остальное время я одинок. Насколько это возможно.

Голос в голове умолк. Эль смотрел сквозь стекло на улицу, в сумерки. Мокрая площадка была никому не нужна, качели покоились на цепях, к яркой пластиковой горке налипли чёрные листья. Дом напротив горел жёлтыми и мерцающе-голубыми окнами, но большая часть из них оставались тёмными.

Эль подумал, что вот и он сидит за одним из таких же тёмных окон. Он закрыл глаза и будто растворился во мраке, стал частью своей квартирки.

Неубранная постель, смятое бельё, впитавшее запахи тел. Влажное полотенце в переполненной корзине. Высохшие следы босых ног на кафеле. Крошки на кухонном столе, в раковине два бокала, наполненные до краёв мутной водой.

Эль хотел побыть в покое, не двигаться, ничего не слушать и не смотреть, остаться наедине с тем, что было у него внутри. Он старался пережить тоску. Такими были его чувства всякий раз после свидания, особенно после удачного. Ему было необходимо всё это пережить. Иначе слишком много тревог и волнений появлялось позже. Эль боялся влюбляться, а влюблялся он, как правило, во всякую девушку, с которой переспит.

Тот случай в квартире незнакомки был исключением. Всё это пронеслось слишком быстро и теперь казалось вчерашним сном, а вот ночь с Алиной и утро точно не были видениями.

Он думал, что ей написать, и стоит ли вообще это делать. Его задели её последние слова: «Я бы, наверное, снова встретилась с этим твоим богом любви». Не с Элем, с «его богом любви».

После долгих размышлений он решил, что не будет ничего делать, и написал своей подруге Кристине. Спросил не хочет ли она пройтись по торговому центру, примерить какую-нибудь одежду, может быть, сходить в кино. Хочет. Ну и отлично.

Эль не любил торговые центры и в нерабочие недели старался их не посещать. Ему всегда казалось, что там всё устроено так, чтобы люди не хотели оставаться в них слишком надолго. У кинозалов оглушительно громко играла музыка, отчего даже на мягких диванчиках нельзя расслабиться, неудобные пластиковые стулья на фудкортах тоже комфорта не добавляли. Сама обстановка заставляла людей торопиться: скорее оставьте здесь свои деньги и уходите.

Однако ему хотелось присмотреть куртку на зиму, а в прокате вторую неделю шёл фильм, который он хотел посмотреть. Про гигантских чудовищ, нападающих на города и сражающихся друг с другом.

Эль купил только бутылку воды, а Кристина взяла колу и карамельный поп-корн. Она не смогла съесть даже половину стакана и весь фильм подсовывала его своему другу. Эль не очень любил поп-корн, но всё равно ел, пока вся слюна во рту не стала сахарным сиропом.

А фильм был пустой, герои безликими, крошечными и бессмысленными на фоне огромных монстров . Кристина оценила его как «нормальный — посмотрели и забыли». Эль был с ней полностью согласен, ему понравились только сцены драк посреди городов.

Ещё Кристина добавила, что в реальности такие монстры не могут существовать из-за гравитации. Их бы сплющило под тяжестью собственного веса. Девушка рассказала о китах, которые выбрасываются на берег и погибают как раз по этой причине. И многие деревья умирают не от старости, а от того, что становятся слишком массивны, иначе жили бы вечно.

Когда Кристина заговорила о бессмертии, Эль решил ей всё рассказать. Её реакции он не боялся, эта девушка редко выражала эмоции. За четыре года дружбы Эль видел её несколько раз в гневе, она плакала у него на плече, шмыгая носом, и от души хохотала, но это случалось редко, как проблески солнца в пасмурный день. В целом Кристина не была эмоциональна и мало чему удивлялась.

Эль начал рассказывать о том, что с ним произошло, когда Кристина стояла за шторой в примерочной. Она набрала чёрных футболок с принтами и, отдёргивая занавеску, показывалась своему другу то в одной, то в другой футболке.

Эль каждый раз одобрительно кивал. Ей всё было к лицу и всё вписывалось в её мрачный стиль. Кристина носила кожаную куртку, чёрные штаны с цепью на кармане, она подкрашивала волосы синим цветом, не высветляя их. Эль считал, что она выглядит круто и немного завидовал тому, как она гармонично одевается.

— Столько произошло у меня за несколько дней! — начал Эль. — Я не успеваю переваривать события.

— Я беспокоилась, — сказала Кристина. — Ты почти всегда онлайн, а тут не отвечал так долго.

— Я был с девушками, — признался Эль.

— С девушками? — Кристина спросила, делая ударение на «и». — Их было много?

— Две... То есть, я был с ними в разное время, — уточнил Эль.

— Ходил на свидания? — Кристина возилась за шторой в кабинке, звенела вешалками, что-то у неё там не ладилось. — Снова скачал «Тиндер»?

— Представь себе приложение для знакомств, где все, кого ты смахиваешь вправо, сразу отвечают тем же, и у тебя сплошные совпадения, — сказав это, парень и сам подумал, что на такое вряд ли бы кто-то стал жаловаться.

— А что, бывает такое? — Кристина отдёрнула штору и показалась в футболке с собачьей мордой и надписью Pitbull.

Эль снова выразил одобрение, показав большой палец. Пытаясь объяснить, что с ним происходит, Эль хотел привести пример из какого-нибудь фильма, но ему на ум шли только те, где герои с раздвоением личности становились убийцами или создавали подпольную организацию. Потом он вспомнил невинный пример, где мать троих детей страдала от недосыпа и пригласила в дом ночную няню, а в конце оказалось, что она и есть эта ночная няня.

Только зря Эль рассказывал про многодетную мать, потому что, слушая это, Кристина всё равно вспомнила фильм, где герой с бессонницей и раздвоением личности создал подпольную организацию.

Тогда парень перестал юлить и сказал прямо, что теперь он не только Эль, но ещё и Густав, который считает себя мистическим существом и очень талантливо очаровывает кого угодно.

Кристина расплатилась за футболки и предложила продолжить разговор в тихом месте. Они покинули торговый центр и устроились в крошечной кафешке неподалеку, заказали одну на двоих пиццу и фруктовый чай.

Эль рассказал всё с самого начала. Кристина слушала вполне спокойно. У неё лишь иногда нервно дергалась щека и она дважды удивлённо поднимала брови — первый раз на моменте в квартире незнакомой девушки и второй, когда парень рассказывал, как Алина прижалась к нему на кухне. Кристина спрашивала о голосе в голове: звучит ли он как обычная мысль или же как настоящий человеческий. Эль ответил, что он слышит его не ушами, а мозгом и этот голос звучит яснее всякой мысли. Девушка интересовалась как долго действуют любовные чары. Этого Эль и сам не знал, поэтому ответил, что ещё не разобрался.

— Значит, теперь тебя все хотят и все тебе дают, — сделала вывод Кристина. — Классно!

— Это ужасно звучит! — указал Эль.

— А твой Густав может сделать это со мной? — спросила девушка без стеснения. — Ну, в смысле, вызвать желание?

— Ты с ума сошла? — Эль чуть не поперхнулся чаем.

— А что? Может быть — это мой единственный шанс узнать, что такое сексуальное влечение, — Кристина улыбнулась плотно сжатыми губами.

Она была асексуальна. Именно от этой девушки Эль впервые узнал, что на свете есть люди, которым совсем не интересна интимная связь, и что человеческая сексуальность вовсе не такая, как он представлял раньше.

Сама Кристина осознала свою особенность ещё в школьные годы, когда подруги обсуждали какое порно им больше всего нравится, а вот ей в том разговоре нечего было сказать, потому что она не смотрела подобных видео. Для девочек это было увлекательным и волнующим зрелищем, а для Кристины неуклюжей вознёй. Это даже не казалось ей чем-то отвратительным, это было просто скучно!

Девушка не теряла надежду — она была уверена, что настоящий секс ей понравится больше, но не понравился. Думала, что не хватает любви, однако и когда она по-настоящему влюбилась, близость не привела её в восторг. Кристина легко увлекалась, флиртовала, теряла голову от любви, но никогда не желала большего, чем взяться за руки.

— Я даже спрашивать у него не буду, — сказал Эль. — Слишком дорожу нашими с тобой отношениями, не хочу их испортить.

— Вот поэтому мне так интересно узнать, почему секс — это так серьёзно, — Кристина доела кусок до корочки и положила её обратно в тарелку — она никогда не ела корочки. — Секс может укрепить, может разрушить отношения. Интересно, почему это так важно? Хотя и мои романы портились из-за секса, точнее из-за его отсутствия. Для меня это не проблема, а для моих партнёров — да. Я уже и не помню, когда в последний раз этим занималась. Спокойно живу без секса уже года три.

— Всегда стеснялся у тебя спросить. А ты, ну... мастурбируешь?

— Иногда для разрядки. Я объясняла тебе. Просто мне непонятно каково это: смотреть на человека, который нравится и чувствовать что-то ещё кроме эстетического удовольствия и симпатии.

Эль на секунду нечаянно представил себя и Кристину в одной постели. Эта фантазия ударила по нервам, и он мигом прогнал её из своей головы — этого никогда не должно произойти. А ведь в начале их общения между ними был какой-то шутливый флирт. Вспоминать об этом теперь стало неловко.

Эль и Кристина познакомились несколько лет назад, чтобы сходить вместе на фестиваль поп-культуры. Эль нашёл её в соцсети в обсуждении к предстоящему событию «Ищу с кем пойти на фестиваль».

Они играли в игры, покупали комиксы и в общем-то неплохо проводили время. А потом между ними возникло неясность, они часто виделись, но Эль не понимал, свидания это или нет. Всё встало на места, когда парень попытался поцеловать Кристину, но она лишь слегка коснулась губами его губ, а потом отстранилась и призналась: «Я не люблю всё это». Тогда девушка и рассказала о своей особенности и добавила: «Обычно когда парни об этом узнают, наше общение заканчивается. Мне жаль, что я сразу не прояснила это».

Тогда Эль сказал, что это не проблема и дружба для него намного ценнее. На самом деле покривил душой, ведь был разочарован таким исходом. Он думал, что дружбы у них не получится, но прошло несколько лет, а они с Кристиной по-прежнему оставались близкими друзьями. Более того, Эль ни с кем не ощущал такого же родства, как с Кристиной.

— Я рассказал тебе всё, чтобы ты была в курсе, что со мной творится, — продолжал Эль. — Я хочу, чтобы кто-то из моих близких знал об этом, потому что я уже сам начинаю верить, что это существо реально. И я боюсь. Мне страшно. Вдруг я стану опасен? Знаешь... все эти истории, когда тихий забитый парень приходит в офис и расстреливает коллег. А потом по телеку показывают интервью с теми, кто знал этого парня, и оказывается, что он уже давно слетел с катушек. Люди рассказывают, что и раньше замечали странности в его поведении, но ничего не предприняли. Так почти всегда: если человек сходит с ума, его окружение очень долго делает вид, что ничего не меняется. Люди ждут, чтобы человек как-нибудь сам исправил это недоразумение. Но что он может сделать против своего безумия? Если человек потерял ногу, то он хотя бы об этом знает, но если потерял личность, то некому обнаружить пропажу. Кажется, это сказал Оливер Сакс.

— Кто? — спросила Кристина, она часто пропускала суть мимо ушей и улавливала то, что не имеет значения.

— Писатель такой... Я тебе сейчас совсем другое пытаюсь сказать! — Эль разволновался и несознательно начал повышать голос.

— Хорошо, хорошо, — успокоила его подруга. — Если ты начнёшь вести себя странно или опасно, обещаю, что упеку тебя в психушку. И буду навещать каждые выходные.

— Спасибо, — сказал Эль, теперь он был спокоен. За шутоивым тоном Кристины слышалась неподдельная забота.

Парень так и не знал поверила ли Кристина в человеческого бога любви или посчитала, что её друг сходит с ума, но это было неважно. Главное, что ни то, ни другое не было для неё поводом отдаляться от Эля. За время их дружбы эта девушка стала свидетельницей многих неприятностей в его жизни, да и сама всегда получала от него поддержку в трудные дни. Этот случай был неординарный, но Кристина была готова ему помочь, если придётся.

Эль был доволен. Встреча с подругой внушила ему уверенность, что всё под контролем. Он проводил Кристину до метро, а сам пошёл домой через аптеку. Да ну этого Густава с его сказками про неуязвимость ко всем болезням!

В пустой аптеке девушка фармацевт наводила порядок в шкафчиках. Эль подошёл к полке с контрацептивами и стал просматривать, какие бы выбрать. Он в них не очень разбирался, просто хотел взять что подороже и сразу назвать фармацевту бренд. Он до сих пор тушевался при необходимости покупать презервативы.

Это слово казалось грубым и неприятным — оно долго тянется, скрипит как резина, заканчивается лёгким щелчком... Дурацкое слово. Произнося его, Эль неизбежно представлял, как «эти штуки» используют по назначению и ему казалось, что такая же картинка сразу возникает в головах у тех, кто слушает.

Пока он копался, в аптеку зашёл высокий парень. Эль смутился, ему не хотелось, чтобы кто-то видел, что он покупает. Эль и этот парень поглядывали друг на друга и каждый раз с неловким чувством отводили глаза.

Должно быть, высокий парень пришёл за тем же самым. Помявшись немного, он подошёл к той же полке. Эль бросил на него короткий взгляд, парень криво улыбнулся.

— В аптеках лучше их не брать, конечно, — сказал он покосившись на девушку фармацевта. — У этих двух производителей хорошие лоббисты, поэтому эти… во всех аптеках и универмагах. Масс-маркет, знаешь ли. А качество у них так себе. Лучше в интим-бутиках брать.

— Ну, да, — небрежно согласился Эль.

— Там есть хорошие, японские... — сказал высокий. — Забыл название. Их вообще не чувствуешь.

Эль только кивал. Ему не хотелось развивать этот разговор. И вдруг он почувствовал, как у него в голове проснулся Густав. И не один он это ощутил. Высокий незнакомец изменился в лице. Он выглядел так, будто с ним произошло что-то, чего он не ожидал.

Эль сжал и снова разжал кулаки. Поняв, что всё ещё владеет своим телом, он тут же выбежал из аптеки, даже не думая, как странно это выглядит. Торопясь домой, он мысленно разговаривал с Густовом.

— Что это было? — спрашивал Эль. — Что ты собирался сделать?

— То, что делаю обычно, — ответил Густав. — Этот человек показался тебе симпатичным.

— Идиот! Это был парень! Мужчина! Или ты этого не заметил? — поняв, что прокричал это вслух, Эль оглянулся по сторонам.

— Каждый раз удивляюсь тому, насколько человеческий ум бывает ограничен, — разочаровано ответил человеческий бог любви.

— Слушай! Я не против тех, кто «по мальчикам», — Эль торопился домой, ему хотелось поскорее запереть себя в квартире. — Правда! Мне всё равно. Пусть каждый делает, что хочет. Только не вмешивай меня в это. Я люблю только женщин. У меня есть предпочтения!

— А у меня нет вкусов, нет предпочтений, — Густав снова принялся рассуждать. — Я свободен от этих рамок. Мужчины, женщины... Я был и теми, и другими. Разные тела, одинаковые умы. Для меня не существует женщин или мужчин. Для меня есть только люди. Иногда мне кажется, что они играют в странные игры, отыгрывают ненужные роли. Личность отождествляет себя со своим полом. Личность отождествляет себя со своим возрастом, цветом кожи. Разум ограничен формой. Форма определяет разум. Но это неразумно! Я бы хотел, чтобы люди однажды отбросили этот культурный балласт, перестали считать важным, сколько им лет и то, как они выглядят. Я бы хотел, чтобы люди забыли про всё и наконец в полной мере ощутили себя теми, кто они есть — не мужчинами, не женщинами, а просто человеческими существами. Бесконечно разными. Много столетий подряд я об этом мечтаю. Иногда я думаю, что люди стали намного умнее, тысячелетиями заглядывая в себя, они многое поняли, многому научились. А иногда мне кажется, что люди — всё те же кроманьонцы, только на сверхзвуковых самолётах и в строгих костюмах.

— Мне надоели твои заунывные речи! — оказавшись в лифте Эль позволил себе говорить вслух, он уставил хмурый взгляд в стену и тыкал в неё пальцем, будто это была грудь собеседника. — Слушай, если ты будешь принуждать меня делать то, чего я не хочу, тогда я... Не знаю... Я куплю мужской пояс верности, надену его и выброшу ключ! Понял?

— Ты так воспалился, потому что думаешь, что я не буду следовать твоим правилам, — мягко ответил Густав. — Я буду! Запрещай мне всё, что тебе сейчас не нравится, запрещай всё, к чему ты не готов. Тебе не придётся повторять дважды. Я просто не успею заскучать, потакая твоим ограничениям. Запреты, табу — это не навсегда, а у нас впереди вечность. Когда твой разум будет открыт мне — все твои запреты обрушатся. Но не бойся, мы и тогда не станем делать чего-то запретного. Чего-то неприемлемого для общества. Нам ни к чему лишнее внимание.

Эль шумно выдохнул.

— Я тоже думаю, что нам не нужно много внимания. Поэтому что бы ты там ни говорил о возрасте — даже не смей глядеть в сторону несовершеннолетних. И никаких парней. Ясно?

— Ясно, — без колебаний ответил Густав. — Только тебе тоже надо вести себя осторожнее. Не стоит всем рассказывать обо мне. Это опасно.

— А как мне ещё объяснять девушкам твоё поведение? — Эль зашёл в квартиру и тут же закрыл дверь на замок. — Ты делаешь, что тебе вздумается, а я должен за тебя оправдываться? Хотя бы подсказывай мне, что соврать, когда меня спрашивают о том, что произошло.

— Я бессмертен — можно убить тело, но не меня, — объяснял Густав, пока Эль переодевался в домашнюю одежду. — Я возвращаюсь снова и снова. Но если это тело погибнет до того, как наши умы станут едины, я потеряю тебя. Ты умрёшь, от тебя ничего не останется. Я не хочу, чтобы ты умер.

— А с чего я вдруг умру? — Эль развалился на кровати.

— Я говорил, что у меня есть враг, — напомнил Густав.

— Ага, Пётр Солодков, олигарх с дворцом и с шикарной яхтой, — ехидно сказал парень.

— Ты слишком легкомысленный, — сердито сказал бог любви.

— Это я легкомысленный?! — возмутился Эль. — Я не собираюсь верить каждому твоему слову. Человеческий бог любви переселяется из одного тела в другое, а за ним охотится известный взяточник. Это звучит как бред!

— Это давняя вражда. Уже лет сто пятьдесят он меня преследует.

— Хватит! Я не могу это слушать. Завтра иду к психиатру.

Эль схватился за голову. Он подумал, что если этот голос вовсе не бог, а симптом безумия, то оно прогрессирует. Слова Густава казались всё более и более сумбурными.

— Это правда, — утверждал голос. — Гавриилу Солодкову удалось прожить дольше остальных людей. Моя кровь и моя плоть продлевают ему жизнь. Поэтому он за мной и охотится.

— Гавриил? — Эль, сам не зная зачем, продолжал этот разговор. — Ты напутал что-то. Гавриилом был его отец — партиец бывший. Он давно умер. Я расследование смотрел.

— Не умер, — ответил Густав. — Это он и есть. Наследил в истории, вот и представляется сыном самого себя. А более века назад он не гнался за славой и старался держаться в тени. Тогда мы были близки...

— Что значит твоё «близки»? — спросил Эль.

— Не это важно! — Густав хотел, чтобы парень его слушал и не перебивал. — Мы были близки, и он знал мой секрет. Гавриил человек алчный и бездушный. Ему было интересно проводить эксперименты, что будет если он попьёт моей крови. Но ему всё было мало, и он убил меня. Мы встретились снова спустя много лет. Я был уже другим, а он ничуть не состарился.

— Он тоже стал бессмертным? — Эль наконец заинтересовался историей.

— Нет, — сказал человеческий бог любви. — Моя кровь консервирует его тело, но не делает вечным, он станет стеклом, воском, мылом, в нём не останется жизни, в его теле нечему будет жить. Оно уже иссыхает! Не знаю, сколько ещё осталось Гавриилу, однако уверен, что он будет искать меня до последнего своего дня, пока не рассыплется на кусочки. Ему и его помощникам удавалось найти меня в нескольких моих воплощениях и каждый раз они убивали меня. Я знаю, у него есть морозильная камера, где хранятся остатки моих прошлых тел. Гавриил пьёт мою кровь, он ест моё мясо, стачивает кости в пыль — использует как пряность, хотя уже ничто не продлит ему жизнь. Он жаден, жесток, и нам не нужно снова встречаться с ним или его людьми. Это плохо кончится.

Эль забеспокоился. Он вдруг понял, что теперь всегда верит голосу в голове, если не делает над собой усилие, чтобы не верить.

— А у него есть какой-то специальный прибор, чтобы находить бога в человеческих телах? — парень заставил себя сомневаться в словах Густава. — Откуда он знает, где и кого искать? Ты же раньше и выглядел по-другому.

— Я делал ошибки, так меня и находили, — рассказывал Густав. — Убив однажды, Гавриил сумел найти меня снова… Я не был осторожен. В девятнадцатом веке, меня до сумасшествия полюбила знаменитая женщина — это была моя вина, она была склонна к любовной одержимости, а я случайно разжёг в ней сильную страсть. Она всюду следовала за мной, любовь этой женщины была столь безумна, что родственники отправили её в психиатрическую лечебницу. Она считала меня своим мужем и мечтала снова со мной встретиться. Слухи об этом разошлись повсюду, Солодков не поленился приехать в другую страну, навестил эту женщину в больнице, расспросил обо всём и пообещал меня найти. И он нашёл меня, но не для того, чтобы устроить свидание с той женщиной. Он явился и молил меня о прощении за убийство, я поверил ему, а он снова меня предал и убил. Гавриил одержим охотой на меня. Он собирает любые слухи и легенды, он хорошо знает мой «почерк».

— А та знаменитая женщина… что с ней стало? — спросил Эль, вообразив себе страдания несчастной любовницы.

— Как я потом узнал, остаток жизни она провела в психиатрической лечебнице и умерла глубокой старухой за восемьдесят, — с болью сказал Густав.

— Вот как ты поступаешь с людьми! — взъелся Эль, ему стало обидно за весь человеческий род. Он вспомнил мифы и легенды о древних богах, что играли судьбами людей и губили их без всякого сожаления. Ему не хотелось быть носителем подобного жестокого и аморального существа.

— К сожалению, этого уже не исправить, — ответил голос.

— Ты и вправду о чём-то жалеешь? — усомнился Эль.

— Хотелось бы сказать нет, ведь что с этого толку, — печально сказал Густав. — Но о человеческих несчастьях сожалею всегда. Людские жизни коротки. Несчастливые судьбы причиняют мне боль. И поэтому я не хочу, чтобы ты погиб по моей вине. Я потерял одного человека, он погиб вместе с телом до того, как стал частью меня. Теперь его нет. Этого не должно повториться.

— Не подумал бы, что боги могут быть такими… Забыл это слово… Эмпатичными!

— Такова сама природа любви. Любовь невозможна без сочувствия.

— Что ты называешь любовью? Ты же просто трахаешь всех подряд!

— Ты не поймёшь этого сейчас.

Эль вспомнил, как было хорошо раньше, когда он в одиночестве проводил вечера. И не было никакого голоса, что говорил, будто его жизнь в опасности.

— Ладно, ладно, я больше никому не буду о тебе рассказывать, — клялся парень. — Насчёт Кристины не беспокойся, она никому не скажет. А вот Алина... Не знаю, скорее всего она уже обо мне забыла. Больше никто о тебе не узнает, только пожалуйста, оставь меня в покое хотя бы ненадолго. Отвали. Я устал от тебя.

Густав ничего не ответил, он исчез по первой просьбе. Эль взял смартфон, снова думал написал Алине, но вместо этого пролистал несколько её прошлогодних фото с отпуска на море. Одно из них было подписано словами: «Я бы здесь жила». Парень поставил несколько лайков постам Алины, и она тут же ему написала сама: «Привет. Чем занят?». Эль ответил, что просто лежит и листает ленты соцсетей.

«Можно я приду к тебе?», — написала Алина.

«Я послал свою вторую личность куда подальше, поэтому не смогу устроить вам встречу», — написал Эль в ответ.

«Выпьем вина?», — предложила девушка.

«Думаешь, это поможет?», — спросил парень.

«Мне всё равно! Не нужен мне сейчас твой бог. Давай просто выпьем немного и будем лежать, держаться за руки и смотреть в потолок», — написала Алина.

Эль задумался, а вдруг Алина станет новой одержимой влюблённой, как та женщина, что прожила большую часть жизни в лечебнице для душевнобольных. Но потом он вспомнил, что уже давно не век художественного романа, чтобы люди сходили с ума от любви и превозносили своё сумасшествие, подобно героям книг. Не сходят с ума и хорошо!

Подумав об этом, Эль ответил: «Прекрасная идея».

¹*Признан экстремистской организацией и запрещён на территории РФ.