— Да вы шутите... — севшим голосом произнес Иван, уже сжимая в зубах долгожданную сигарету, — и куда нам по вашему девать ее?
Полицейский на его вопрос только развел руками.
— Наша задача доставить, а вы тут уже сами разбирайтесь.
Алексей стоял рядом и, хмурясь, слушал разговор. В коридоре морга, тускло освещенного бледными мигающими лампами, собралась целая толпа уставших врачей и не менее измотанных полицейских. У самой стены стояла каталка с телом, накрытым обычным шерстяным пальто. Оно и было причиной раздора.
— Издеваетесь! – срываясь на крик, не унимался Иван. – Мало того, что в окружной заморозка полетела, и у нас в холодильниках уже места нет, так вы еще на нас свою работу повесить пытаетесь!
На последних словах он ткнул пальцем во врача скорой помощи, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
— Наш вызов был формальностью, и вы это сразу поймете, если удосужитесь взглянуть, наконец, на труп, — резко заявил он.
Иван со злобой уставился на врача, не выпуская изо рта злосчастную сигарету, которая уже успела превратиться в мочалку.
— Насколько я помню, ваша смена кончается через полчаса, — продолжил врач невозмутимым тоном, — если повремените с перекуром, то уложитесь в срок. А каталку мы заберем, — у нас их жесткий дефицит. Как и простыней, впрочем.
— А у нас, значит, с лихвой хватает, да?! – заорал Иван, театральным жестом махнув рукой в дальний конец коридора, где подобно своеобразным сугробам белели не вместившиеся в морозильник тела.
В глубине души Алексей отчасти был солидарен с Иваном — поломка морозильной камеры в окружной больнице взвалила на них двойной груз ответственности, который оказался их крохотному моргу не по зубам. Однако истеричное поведение напарника ему было тоже не по нутру.
Фельдшеры, впрочем, не обратили на заявление Ивана особого внимания: быстро, но аккуратно спустили тело на пол и, громыхая каталкой, направились к лифту. Полицейский проводил их взглядом и повернулся к Ивану.
— Полчаса вам погоды не сделают. Заполните пару бумажек, и вас сменят. А нам еще всю ночь на ногах.
Иван побагровел от гнева и Алексей, до этого оставаясь немым наблюдателем ссоры, решил вмешаться:
— Расскажите еще раз что произошло?
Явно радуясь, что второй собеседник оказался более сговорчивым, полицейский повернулся к нему.
— Как я ранее объяснял вашему другу, — он с неприязнью покосился на Ивана, — к нам поступила жалоба соседей на неприятный запах. Сказали, жильца несколько дней не было видно. А в квартире нас ждал этот подарочек в петле под люстрой. — Он кивнул головой в сторону тела.
— Что известно об умершей?
— Соседи говорят, что проблем с ней никогда не было, — не замедлил с ответом полицейский. — Связаться с родными или друзьями нам пока не удалось. Думаю, — он опустил руку в карман и вынул смятый листок, — что это и можно назвать истинной причиной смерти.
Листок был довольной мятый, в клеточку, с неровно ободранным краем. Видимо, его вырвали из школьной тетради. Черным фломастером на нем были выведены пять слов: «Никому до меня нет дела».
— Что ж, она оказалась права, — хмыкнул Иван, заглядывая Алексею через плечо.
Алексею на мгновение стало трудно дышать, но он протянул листок обратно полицейскому.
— Студентка, подработка в кафе по вечерам, все дела, — почти нараспев произнес тот, хотя вид у него был невеселый. – Посмотрим, удастся ли отыскать хоть кого-нибудь из ее близких. Пальто ее в коридоре на вешалке взяли.
С этими словами он удалился. Дождавшись, когда за полицейским захлопнутся двери лифта, Иван повернулся к напарнику.
— Знаешь, Леха, до конца смены осталось шестнадцать минут, а я это второпях расхлебывать не собираюсь, — заявил он. – Потопали домой, пусть сменщики разбираются.
Но Алексей уже наклонился над телом и приподнял пальто. Умершая оказалась совсем юной девушкой. Темно-рыжие волосы подобно бордовым струям крови чернели на белом кафеле в холодном свете ламп. Наверное, при жизни она была довольно красивой, но теперь черты ее лица были обезображены предсмертной агонией. Сердце Алексея болезненно сжалось. В приоткрытых глазах девушки, казалось, еще поблескивали озерца невыплаканных слез.
— Ты иди, — бросил он Ивану через плечо, — я останусь.
Напарник, что-то ворча себе под нос про зануд, удалился. Алексей остался в коридоре один. Первым делом он отправился на задний двор больницы и прикатил старую каталку. Одна ножка была сломана, но Алексей рассудил, что это лучше, чем оставлять тело лежать полу. Затем заглянул в прачечную и прихватил свежую простыню. Вернувшись, он накрыл ею тело, а пальто девушки, аккуратно сложив, оставил в ногах. Напоследок Алексей еще раз взглянул в лицо умершей и, невесомо касаясь пальцами век, прикрыл ей глаза. Потом, осознавая глупость своих действий, сложил обе руки на груди девушки.
Пришла смена, и Алексей, сообщив все необходимые подробности, отправился домой. Он шел по улице, глядя себе под ноги, не обращая внимания на проходящих мимо людей. В его голове вспыхивали те пять слов: «Никому до меня нет дела». Он поежился, холод пробирал до костей. Прошел осенний дождь, и теплые огни фонарей расплывались на мокром асфальте. Алексей поздно понял, что мощеная плитка под его ногами сменилась крашенными белыми полосами. Послышался гудок автомобиля, а сразу за ним последовал мощный толчок в спину. Алексей полетел вперед, успев выставить вперед руки.
Он лежал на земле, переводя дыхание. Со всех сторон доносился топот спешащих к нему людей.
— Вы целы? – встревоженный голос прямо над ухом.
— Цел, — пробормотал Алексей и поднялся на ноги.
Его окружила небольшая толпа.
— Слава Богу, обошлось, — охнула какая-то пожилая женщина, держась за сердце. – Она вовремя оттолкнула вас из-под машины.
— О ком вы говорите? – удивился Алексей, отряхивая куртку.
Но ответ женщины перебил громкий вопль:
— Скорую! Скорее!
Чуть поодаль собралась еще одна группа людей. Они встревоженно переговаривались. До Алексея долетали смутные обрывки фраз:
— Сбили!
— Не может быть!
— Лежит так, что и не скажешь...
— Неужели мертвая?!
Алексей рванул вперед к толпе. Бесцеремонно растолкал столпившихся людей локтями, и перед глазами Алексея предстала леденящая душу картина: в мягком свете уличных фонарей и автомобильных фар лежала его знакомая покойница. Темно-рыжие волосы разметались по асфальту, руки покоились на груди, — именно в том положении, в каком он оставил их в залитом мертвенно-бледным светом коридоре морга.
— Она оттолкнула вас из-под машины, — шепотом сказал незнакомый юноша, глядя на Алексея круглыми от шока глазами, — но что с ней?.. – Голос его дрогнул, и он беспомощно указал рукой на бездыханное тело, вытянутое в строгую струну, словно оно лежало на узкой каталке.
Алексей покачал головой. Он посмотрел на покойницу еще раз, и сердце его забилось быстрее: черты навсегда застывшего лица хранили выражение полного умиротворения.
Автор: Верона Тодд