Мой дед – странный человек. Чтобы его поступки были вам понятными, мне придется рассказать о нем поподробнее. Он – грек, и ему уже за семьдесят. Я не говорю по-гречески, и разговаривать с ним – это просто кошмар. Иногда он начинает притворяться, что не понимает меня, и просто выкрикивает английские слова, и мне едва удается его понять.
На самом деле дед свободно говорит по-английски. Я очень люблю его, но иногда он выводит меня из себя. Временами он проявляет невероятную щедрость, но приберегает её для особого случая. Например, когда моя сестра взяла сто фунтов у своего парня, а потом порвала с ним, дед потребовал вернуть ему те деньги. С возрастом он вытворял разные чудачества, но такого с ним еще не было.
После смерти моей бабушки он переехал из своего дома в квартирку на севере Лондона. Квартира была неплохая, из нее открывался отличный вид, к тому же, в доме жили хорошие люди. Я боялся, что дед будет устраивать с ними склоки, но, придя к нему в гости, я встретил детей, которые делали за него покупки, и женщину, которая поливала его цветы. Все говорили, что дед – замечательный человек. Когда я пришел, он немного запаниковал, потому что в разговорах с этими людьми он явно проявлял гораздо лучшее знание английского, чем когда говорил со мной.
Когда я навестил его во второй раз, Дед был один. Он встретил меня у двери, поцеловал меня в щеку и дал мне подзатыльник – его стандартное приветствие. Потом он заговорил.
– Хочу себе компьютер.
– Что?
– Хочу себе компьютер, у всех есть компьютер, и я тоже хочу. Буду переписываться по электронной почте с друзьями из Греции. Читать сайты. Заказывать еду и покупки. Ты мне его принесешь?
– Ну, да, а ты умеешь пользоваться компьютерами, дедушка?
– Да, да, да. Я годами возился с компьютерами на работе, делал заказы для фабрики. Каким надо быть дураком, чтобы думать, что я чего-то не умею?
Итак, мы купили ему компьютер. Когда я не приходил, за ним ухаживали три или четыре женщины. Я так и не узнал их имена, сестра называла их просто: дедовы шлюхи, и это прозвище прилипло.
С другой стороны, одна из них говорит по-гречески, и когда наши разговоры с дедом заходили в тупик, она выступала в роли переводчика. Она сказала, что поможет деду разобраться с Интернетом, потому что сама постоянно им пользуется. Я получил от него несколько электронных писем, в основном, всякую чушь. Насколько я могу судить, он быстро научился им пользоваться. Иногда дед посылает мне фотографии греческих детей, внуков своих друзей детства.
Много чего случилось, но рассказать об этом так, чтобы это было понятно, будет трудно. Через несколько месяцев дедушка начал вести себя… странновато. Никто этого сразу не заметил, но со временем это стало очевидным. Многие думали, что сказывается возраст, или что-то в этом роде. В общем, он стал немного нервным. Перестал отвечать на звонки, замкнулся в себе, и все такое.
Однажды я зашел к нему и обнаружил, что у него в гостиной лежал спальный мешок. Я спросил, зачем ему это, и дед ответил, что некая Хелен требует, чтобы он спал в гостиной. Я вошел в его спальню и понял, что дед не спал там уже несколько дней. Я спросил, почему он так делает, но он тут же перешел на ломаный английский, чтобы уклониться от разговора. Я почему-то подумал, что Хелен – это та гречанка, которая обещала помочь ему с компьютером. Я попытался надавить на него, но старик сказал только, что Хелен очень милая, и что она помогает ему с мейлами. Я спросил, почему он спит в гостиной, но он не ответил. Когда я пришел к нему в следующий раз, он снова спал в спальне.
Весь месяц я был занят, и долгое время к нему не заходил. Когда я постучал к нему в дверь, и он не ответил, я испугался. У меня есть ключ, так что я вошел внутрь, приготовившись к худшему. Дед сидел в гостиной и смотрел куда-то в пустоту. В комнате был беспорядок – повсюду валялись тарелки и стаканы, а также грязная одежда. Дед сильно похудел со времени нашей последней встрече, а его одежда была вся в пятнах.
К двери в спальню был прижат стол. Я решил, что старик сошел с ума, и очень расстроился. Я спросил, почему к нему больше не приходят люди, и он сказал, что прогнал их, потому что так захотела Хелен. Я подумал, что Хелен – это какой-то воображаемый друг, проявление шизофрении, но это показалось слишком киношным. Я пытался заставить деда рассказать мне еще, но он молчал. Потом я попытался войти в спальню.
Он тут же вскочил, бросился на меня и потребовал, чтобы я убирался. Он сказал, что Хелен сожжет квартиру, если мы туда войдем, что теперь это комната Хелен. Мне было больно видеть его таким, и я отступил. Увидев, что я оставил дверь в покое, дедушка снова сел в кресло и успокоился.
Я позвонил маме и все ей рассказал. Она сказала, чтобы я успокоился, и пообещала позвонить местным врачам. Стоило ей попрощаться со мной, как я услышал ужасающий крик, доносившийся из дедушкиной квартиры. Я так вздрогнул, что уронил телефон в лестничный пролет. Когда я забежал в квартиру, дедушка все еще сидел в кресле и дрожал. Его глаза были полны слез.
– Хелен, – сказал он, прежде чем я успел его спросить. – Иногда она кричит.
Я не могу описать и половину всего того, что завертелось у меня в голове в тот миг. Мне стыдно признаться, но согласно одной из моих первых теорий, дедушка запер одну из своих «шлюх» в той комнате и регулярно её пытал. Это звучит ужасно, но я был в панике. Я отодвинул стол, дедушка снова вскочил, но я не дал ему меня остановить. Его спальная была пуста. Шкаф был пуст, кровать заправлена. Комната была пыльной, как чулан.
Немного погодя, в доме объявились медики, потом пришли моя мама, сестра, её парень и приятель моего отца. Наверное, мама услышала тот крик, но не смогла снова дозвониться, потому что мой телефон сломался при падении. Я все объяснил, насколько это было в моем состоянии. Все пришли в ужас, когда увидели дедушку. Он отказывался нормально говорить, и его увезли в больницу с истощением. Позже врачи сказали моей маме, что он целую неделю не ел ничего, кроме чипсов, а последние три дня не ел вообще ничего.
В больнице он сказал, чтобы его спальню держали закрытой, и чтобы никто туда не заходил. Все подумали, что он сошел с ума, но я был убежден, что что-то было не так. Я зашел к деду домой, прибрался, а потом закупил ему еды. Я уже собирался войти в его спальню, но тут раздался женский голос.
– Ты был пла-а-ахим ма-а-а-а-льчиком, –она говорила, растягивая слова. У меня сердце ушло в пятки. Голос доносился из спальни, и я снова вошел внутрь. Там, по-прежнему, никого не было.
Ушло не меньше пяти минут, прежде чем я догадался осмотреть его компьютер. Теперь все это кажется очевидным, но тогда я был так напуган и расстроен, что уже подумал, что в комнате живут привидения. Я подвигал мышкой, кликнул, и – БАМ! – на экране появился ужасающий образ. Я перепугался до чертиков и даже закрыл глаза.
Я открыл Ворд, просто чтобы не видеть эту мерзость на десктопе, и только через пять минут осмелился снова на нее посмотреть. Я до сих пор точно не знаю, что это было, похоже на освежеванную лошадь или, может быть, корову. По меркам Интернета, это ерунда, но я обычно избегаю всяких кровавых мерзостей, и картинка сильно меня потрясала. Первый вопрос, который пришел мне в голову: зачем дедушка выбрал себе такой фон?
Сперва мне показалось, что за мной следят, волосы встали дыбом, и все такое. Я посмотрел в окно и уже был готов увидеть чье-то лицо. Потом я засмеялся, поняв, что это было глупо. Я не хочу сказать, что в этом было что-то сверхъестественное, я был просто очень потрясен всем тем, что случилось. Потом я обнаружил, что на дедушкин компьютер было установлено много всякой ерунды. Каждую секунду выскакивал экран с рекламой, очередное напоминание, еще одно уведомление.
Я решил разузнать, что произошло и проверить журнал. Я ожидал, что сейчас узнаю дедовы вкусы в порнографии, однако оказалось, что он не пользовался Интернетом уже несколько недель. Я включил антивирус просто, чтобы убедиться, что он работает, и тут из колонок раздался голос.
– О, оооо, детка! Давай, трахни меня! Трахни эту манду!
Потом прозвучал выстрел.
Я уменьшил окно, образ разделанной лошади сменил другой, поскромнее – знаменитая фотография линчевания. Горстка парней, стоящих вокруг повешенного чернокожего. К этому моменту я отключил колонки. Я сделал глубокий вздох и попытался понять, что случилось. Судя по всему, дедушка накачал всякого говна, которое как-то повредило его компьютеру. Я скачал кучу разных антивирусных программ и решил все почистить. Потом пришло сообщение. Оно выскочило из панели инструментов, и я увидел имя. Хелен. Я открыл окно, и все стало ясно. По сути своей, Хелен – какая-то жестокая версия Бонзи Бадди. Она то и дело появляется, ходит по экрану, танцует и посылает воздушные поцелуи. В течение часа я все понял, возможно, позже, чем те, кто читают этот текст. Она предъявляет требования и заполняет экран картинками с шок-сайтов. Она включает порнографические аудиофайлы и посылает угрозы. Её угрозы показались мне смехотворными, но деда они, должно быть, сильно напугали. Так, например, она угрожала разослать всем его знакомым оскорбительные письма.
Она угрожала прислать реальных людей на его адрес. Она требовала, чтобы он уступил ей свою спальню, а иначе она перегреет процессор и сожжет квартиру. Она утверждала, что он заходил на запрещенные сайты, и чтобы удалить их из памяти, нужно было скачать ту или иную программу.
А еще она делала туманные предсказания в стиле экстрасенсов, что-то вроде: «я тебя вижу, ты сидишь, облокотившись на стол» или «хороший костюмчик, синий цвет тебе идет». Все это кажется глупым, но я с ужасом представляю себе дедушку, который лежал в гостиной, дрожа от страха перед женщиной из компьютера.
В конце концов, я забрал компьютер, потом обошел соседей, извинился перед ними и объяснил, что произошло. Боюсь, что не все меня поняли.
К счастью, дедушка вскоре вернулся к нормальной жизни. Компьютер мы у него забрали, но иногда я хожу с ним в библиотеку, чтобы он мог пользоваться электронной почтой. Он не хочет говорить о том, что случилось, и я до сих пор не понимаю, откуда взялась Хелен. Поиск в гугле не дал никаких результатов, но я надеюсь, что кто-нибудь сможет узнать о ней побольше.
Автор неизвестен