1
По холодным стенам стекала черная жидкость, оставляя причудливые следы на заплесневелом фундаменте старого здания. Во всех углах нашли пристанище пауки, заплетавшие сети в надежде хоть что-то в них поймать, в этом затхлом помещении.
Эхо прошедших дней, полной рутины витал в воздухе, и каждый шорох издалека звучал как шепот призраков, охранявших это место – угнетенное, но полное мрачной грусти...
Единственная мысль, которая находила отклик в моей голове в этот момент было то, что надо провести хорошую гидроизоляцию, и устранить течь в помещении. Какой идиот так бетонировал кладку? Это всё таки рабочая подсобка, где мне нужно проводить драгоценное свободное время перед сменами.
Голова болит второй день, возраст походу дает о себе знать. Раньше похмелье для меня было чем то вроде отдушины. Выпью после работы, на следующий день хожу в безмятежном, гудящем состоянии, и мозги не парятся ни о чем. Думать я люблю, свою работу выполняю все равно механически, поэтому занимать мысли пространными вещами могу всегда.
Когда начальник вызвал меня к себе, и попросил съездить в командировку, когда как мой участок это микрорайон из ста гектаров жилого квартала, я необдуманно согласился. Думать мне мешало похмелье.
В конторе я растворил таблетку аспирина в стакане минералки, и решил наведаться к инженеру Васильеву Макару, пока со мной пытался поговорить сантехник Никита, вернувшийся с выезда:
–... промывать пришлось еще и закрытые схемы, там просто замену труб производили. А там и прорвало у одного из жильцов «хруща». Николаевич вечером к нам приехал, бубнил что-то типа то, сё, сына в школу готовить надо, мне это не нужно.
Я не обратил внимания на него. Мне хотелось уточнить у начальника можно ли отсрочить поездку на сутки, хотя бы. Поэтому опрокинув стакан я вышел из комнаты.
Макар Васильевич Васильев, главный инженер по производству в предприятии, где я работаю сварщиком 4 разряда. Разряд я получал сваривая стальные конструкции и трубы по всему городу, где я родился и живу уже 40 лет. Макар взял меня в команду относительно недавно, по хорошей рекомендации от предыдущего ЖЭУ, где я горбатился. Район, где я сейчас занят, центральный в городе, и много работы связано с чуть ли не правительственными объектами. От того участок наш считается самым козырным.
– Макар, извини, что отвлекаю. Могу я послезавтра выехать? Что-то мне слегка нездоровится, знаешь...
Начальник был занят какой-то писаниной за своим столом, он не поднимал головы на меня:
– Вася, это ответственная работка. Ты не один выезжаешь, да и машина только сегодня вечером будет подана. Других рейсов, специально под тебя никто не организует.
– А почему Николаевич не поедет? Варить он все может. Я не отказываюсь, просто как бы он особо сейчас ничем не занят. А на отопительном я на подхвате с мужиками могу ездить без проблем.
Николай Николаевич мой коллега по работе, он моложе меня, и вполне трудолюбивый парень.
Макар наконец поднял свой взгляд на меня.
— Ты в запое что-ли опять? Короче, слушай. Едешь ты. У Николаеча семья и дети.
— А причем здесь это? — меня немного смутило внезапное ущемление по семейному статусу.
— Что «это»? Не еби мозги, я наряд уже выписал тебе. Представляешь, сам лично за тебя ходил в кадры, бухгалтерию, к Георгиевичу. Едешь и всё. — лицо Макара светило наглым недовольством, но каким то виноватым.
Наряд-допуск очевидно тоже был лишним в этом случае, ибо какая вредность могла быть в командировке в какой то дальний улус. Но спорить с начальством дальше не было никакого желания.
Я никогда раньше не отказывался от «халтурки», и зачем сейчас решил покапризничать меня самого удивило. Надо посидеть немного в подсобке до поездки, пока аспирин не подействует. А потом можно и похмелиться, все равно ехать сутки.
2
Расстояние до пункта назначения было приблизительно в пятьсот километров. Мы загрузились в УАЗ буханку вчетвером, вместе с водителем. Со мной рядом сидели пожилые мужички в серых пиджаках и женщина средних лет в сером пальто. Водитель был полноватый бородатый мужик в спецовке. Никого из них до этого дня я не видел. За нами ехал японский внедорожник, сколько там было людей я не знал, и знаком с ними также не был.
Мы выехали из города, и уже пару часов ехали по лесополосе. Высокие деревья, выстроенные в ряд словно стены, тянулись к небу. Они загораживали бурную лесную жизнь, от которой я был уже давно далек. Подступающая осень потихонечку заливало листья золотом. Будь я сентиментальнее, назвал бы свой вид из окна трясущейся машины красивым.
Пока я любовался природой, попутчики о чем то переговаривались, уже упоминая меня:
— Посмотри, вот сидит представитель рабочего класса. Условно «Вася», который выполняет всю работу, пока ты, Мишаня, сидишь в кабинетах своих и причитаешь как же ты выгораешь от «труда». — мужик, что сидел напротив меня, имел задорный, слегка «придурковатый» вид. Он общался с тем, кто сидел рядом с ним, серьезного вида седым азиатом.
— Бээрэ, тише ты, старая ветошь. Вообще его так и зовут. — собеседник толкнул в бок хихикающего товарища.
Я решил вмешаться, выдержав неловкую паузу:
— Мужики, а сколько мы там пробудем? — задорный мужик опустил свою восьмиклинную кепку на глаза. Седой мужик, который был без головного убора, улыбнулся мне:
— Не знаю товарищ. Пока всё не проверим. Там с десяток объектов будет.
— Восемь там объектов. И всё ты утаиваешь, Миша. — мужик в кепке подправил товарища. — Ваша работа, Василий, просто проверить швы и по необходимости приварить их, чтобы мы избежали эксцессов.
Машина весь путь наш подпрыгивала. Дорога, которую с натяжкой можно было назвать дорогой, была сплошь усеяна ухабами. В одной из таких толчков кепка ехидного мужика слетела с него и упала мне на руки. Во внутренней части кепки была вышито имя: «Володя».
— Смотри, Василий, кепка выбрала тебя! Мне внуки говорят, что с возрастом у всех стариков такие кепки появляются, хотят они этого или нет. — со смехом мужик надел головной убор на мою неприкрытую голову. — А тебе идет, Вася!
С ухмылкой я снял ее с себя, и вернул хозяину. Все эти неловкие разговоры не производили никакого впечатления на нашу молчаливую попутчицу. Она сидела тихо в углу у приоткрытого окна, и наблюдала за дорогой.
Проверять мы должны были пункты захоронения сибирской язвы, находящиеся в Нюрбинском районе. Залитые много лет назад бетоном огражденные территории нуждались в таких плановых проверках, насколько я понял. Но почему для этих целей в такую даль направили бригаду из города я не мог понять. Возможно проблема нехватки специалистов в сельских районах все еще имеет место быть.
3
Темные облака, словно покрывало, окутывали мрачное осеннее небо, в то время как одинокая дорога тянулась сквозь бескрайние земли. УАЗик мчался как призрак по безлюдной тропе, пробивая фарами подступающую темноту, создавая тени, которые плясали на обочинах.
Пока мы ехали, то один то другой из пассажиров просился выйти справить нужду. Я особо в этом не нуждался, ибо на питьевую воду я не налегал. У меня за пазухой лежала чекушка дешевой водки чтобы подмочить горло. Головная боль от похмелья уже не ощущалась в суматохе поездки, и мне было хорошо. Я отрывками засыпал, несмотря на то, что свет в салоне не отключали.
— Гоша, давай сделаем привал. Надо поужинать, покурить. — из полудремы меня разбудил крик мужика в кепке, адресованный водителю. — А то мы тут пытались покушать, но из-за тряски ничего в рот не попало.
Из еды я с собой взял бутерброды и готовые салаты из магазина.
Чтобы подкрепиться и размять затекшие ноги, я выбрался наружу из машины.
Небо над лесом было темным, синим полотном, откуда сверкали маленькие огоньки — звезды. Странным образом полная с голубым оттенком луна светило ярко, пробиваясь сквозь деревья. Она освещала мне мой поздний ужин.
Закуривая сигарету ко мне рядом присел мужик в кепке.
— Осетровая луна, гляди! Огромная! — мне было невдомек о чем он говорит. — Такую голубую луну называли «Осетровой» индейцы из Америки. Которые коренные жители. Красиво! Давно в Якутии, так называемые мирный ядерные испытания проводились, знаешь? Почти год из-за разряженного воздуха тогда луна была кроваво-красной...
— Вы сами это видели? — мужик хоть и был горазд на шутки, но я понимал, что он толковый в разных вопросах.
— Нет, просто читал об этом. Это же история нашего края. Ты не интересуешься историей, Вася? История есть та, что изучается открыто в школах и учебных заведениях. А еще есть та, что скрыта от большинства. Фактическая история. Которая как точная наука имеет влияние на мир.
Мужик в кепке доставал вторую сигарету, увлеченный своим рассказом.
— Вы о чем? — мне было интересно его послушать.
— История — точная наука, поверь мне. Как какая-нибудь химия. Размешивая в колбе различные реактивы, ученые имеют результаты, которые в последствии имеют значение для всего человечества. Также и с историей, особенно с событиями антропогенного характера, ну, когда люди что-то совершают. Последствия, Вася, откликаются на будущее, на людей, и это важнейшие достижения в научном познании мира! Иногда сопоставимые с выдающимися научными открытиями...
— А кто Вы по должности? Ветеринар? — после таких диалогов мне вдруг стал интересен состав нашей бригады. С самого начала меня ни с кем не знакомили.
Мужик в кепке громко засмеялся.
— Ну, да, я специалист сельского хозяйства, если можно так сказать. Вова. — он протянул мне руку. — А Миша, тот старый якут, специалист по криолитологии. Надежда, молчаливая бабка, вот она, не поверишь, народный целитель. — Вова рассмеялся еще громче, хватаясь за кепку, чтобы та не упала.
— А зачем она здесь? — разобраться в каком месте он шутит было трудно.
— Это еще что, вот кто там на тойоте ездят за нами, ой, Вася, лучше помалкивай. — тихо сказал Вова уже успокоившись. — А знаешь, что Надежда официально зарегистрированная «удаганка», у которой официальное разрешение на занятие народной медициной и прочей нетрадиционной деятельностью. Одна из восьми, заметь.
— И кто такие лицензии выдает? — я мельком слышал, что в республике есть законодательное регулирование в сфере народной медицины, но чтобы так официально — это было неожиданно.
— А вот есть такая структура. — Вова хитро подмигнул мне.
4
Утром мы остановились возле проселочной дороги. Узкая, извивающаяся тропинка вела к деревне, которая была видна в паре километров от нас. Вокруг росла высокая трава и полевые цветы, запах которых смешивался с выхлопным ароматом нашего УАЗика в нечто специфически противное.
— Это где-то здесь? — поинтересовался я у Михаила. Вова в это время спал, или делал вид, что спал.
— Нет, что ты, еще пару километров. Скотомогильники всегда в отдалении от поселков строились. — седой мужичок Михаил сидел с книгой в руках.
— А почему так долго стоим тогда? — я задался этим вопросом и как по сигналу дверь машины открылась. К нам заглянул молодой мужчина в белой рубашке и очках.
— Василий, можно вас на минуточку? — он обратился ко мне, приглашая к выходу.
— Да, сейчас... — своим видом я дал знать, что мне требуется время чтобы выйти. Мужчина скрылся за дверью. Время мне нужно было чтобы отхлебнуть с горлышка бутылочки моей чекушки. Меня волновало общение с людьми из той машины.
— О, кстати, товарищ Василий. Вы меня угостите? — деловито спросил Михаил, отложив свою книгу.
Надежда недовольно посмотрела на него, словно укоряла в чем то.
— Да, доверяю его вам, пока меня нет. — я отдал бутылку Михаилу и поспешил выйти из машины.
Машина стояла возле старой, деревянной изгороди. Тойота, модели RAV4, представлявшая наш кортеж, стояла рядом, вместе с вышедшими оттуда пассажирами. Наконец я смог видеть всех, кто там был. Двое молодых крепких людей, один из которых пригласил меня на разговор, старый белобородый дед представительного вида, в каком то национальном сарафане, и водитель, крупный мужчина в черной куртке.
— Василий! — парень в рубашке и очках, доставая сигарету, попросил отойти меня к забору. — Куришь?
— Нет, не курю.
— Ничего, что я посмолю? — парень улыбался и казался доброжелательным.
— Почему мы стоим? Что-то случилось? — своих выводов о том, что происходит я не мог сделать.
— Всё в полном порядке. Мы просто прокладываем маршрут. Точки отсюда не так далеки, выбираем куда в первую очередь поедем. Вот, что мне нужно знать... кстати я Максим. — парень протянул мне свою руку. Ладонь была крепкой, но я сразу заприметил, что Максим парень офисного типа, мазолями рука была не забита. — Так вот, ты проживаешь в городе по прописке? Один?
Вопрос меня слегка смутил:
— Что? Да, а зачем тебе это?
— Ты же подписывал документ о возможной опасности данной работы? Просто уточняю, мало ли, где тебя потом искать. — Максим закуривал и смотрел мне в глаза, улыбаясь.
— Зачем и кому меня искать?
— Это формальность, не парься Василий.
Все остальные стояли в стороне переглядываясь, будто о чем-то сговорились.
5
Я шел один по опушке, деревья вокруг как стражи переплетались в узоры предостережения. Но я шел на странное мерцание, которое притягивало меня. Буквально, перешагнув за кусты я оказался на поляне, где высоко поднимались золотые ворота, обвитые вьющимися растениями, полными ярких цветов. Золотая поверхность была гладкой без следов человеческого влияния. Не было ни замка, ни ручки — только влекущая загадка, от которой я не мог отступить. Я протянул руку чтобы дотронуться до этого чудесного изваяния. Какой каркас был применен чтобы сварить ее? Я не видел ни швов ни стыков, как это чудо могло появиться в лесу?
Как только мои пальцы коснулись их я ощутил что кто-то коснулся меня.
— Бээрэ, Василий, дремлете опять? Понимаю, всё спокойно, но будьте добры быть на чеку. — это был Михаил, дотянувшийся до меня сквозь мой странный сон.
Мы прибыли на первую точку. Все толпились возле огороженного железным заборчиком пятачка, а я разгружал свое оборудование. Для работы в полевых условиях у меня был небольшой сварочный аппарат, скомбинированный с генератором тока, и инвертор, для сварки при нестабильных и низкокачественных источниках электроэнергии. Из защитной экипировки я брал только шлем и маску, и баллончик с огнезащитным составом.
Пока я проверял свое «добро», ко мне подошел Михаил:
— Бээрэ, товарищ Василий, как видишь твоей работы пока не требуется, но мы тебе скажем если что.
— А, ну хорошо. — отложив проверку, я решил присоединиться ко всем.
Вся бригада в это время столпилась вокруг забора с забетонированной площадью на земле. Даже водители были здесь. Когда я подходил, Надежда что-то говорила собравшимся на якутском языке. Увы, языка я не знаю. По мере визуального изучения объекта, я не мог понять, в чем могла заключаться моя работа. Неужели кто-то мог повредить этот забор, и его обязательно надо было приварить?
Когда я уже подошел совсем близко к собравшимся, наступила неловкая тишина.
— Василий, бээрэ, иди в машину пожалуйста, мы тебя потом позовем. Есть процедура, придерживайся ее. — меня догнал торопясь Михаил.
В его словах и во взгляде была нелепо скрываемая тревога. И я решил послушаться его, тем более все остальные по своему виду тоже были недовольны моим присутствием.
Запаковав оборудование обратно в машину, я присел решив допить остатки водки. Голова начала слабо гудеть, я чувствовал себя отлично. Раз моей помощи не требуется — я только рад отдохнуть. Халтурка оплачивается, а это всё, что мне нужно.
Время словно остановилось, мрачные облака начинали вскрывать карты — еле видные звезды скоро окропят небо. Гул в ушах с шепотом ветра звучала как тихая молитва. Каждый миг набирал вес, и несмотря на странное полуденное волнение в душе пробуждалось счастливое ожидание конца этой дурацкой поездки.
6
Приехав на четвертый объект и вновь оставшись в машине, я уже откровенно начал скучать. Дело подходило к вечеру, а завтра мы должны были осмотреть остатки и поехать обратно в город.
Когда все закончили со своими делами и начали собираться вокруг машины, я вышел и подошел к закурившему Вове.
— Вова, а что это такое вы делаете? Я конечно понимаю кое чего, комиссия всё такое, но выглядит как какой то обряд. — я спросил тихо, чтобы вновь никого не смутить своим вмешательством.
— Василий, вот ты русский мужик. Городской, я так понял. Я вижу в тебе типичного представителя современного рабочего класса, кого индустриализация откинула от допотопных обрядовых традиций, и прочей архаичной лабуды. И это прекрасно! Поэтому не бери в голову. — Вова похлопал меня по плечу, улыбаясь.
Очередной неожиданностью для меня явилось то, что ночевать нам нужно было прямо здесь, в лесу. Наверняка поселок не так уж и далеко отсюда, и если нас городская администрация отправила, то договорится им о предоставлении ночлега для нас было бы плевым делом. Но нет, в машине в углу свернутыми лежали спальные мешки и пара палаток, которые потихонечку начал разгружать водитель УАЗика Гоша.
— В спальниках тепло, но все равно надо было хорошо одеться Вася! — Вова с Михаилом устанавливали палатку. — Будешь с нами спать, тут места хватит.
— А остальные? — давно я такой романтики лесной не испытывал.
— Ну Надежде постелят в машине, Гоша в рубке поспит, а вот для других там вон палатка тоже есть. — отряхиваясь после палатки ко мне подошел Вова.
— Владимир, скажите уже, что здесь происходит? — если моей помощью здесь вообще не пахнет, то я бы мог в одного уехать в поселок и там дождаться остальных.
— Перевал происходит. Работа у нас связана со скотомогильниками, а это сопряжено с риском. Поэтому всё согласно инструкции. — Вова хитро щурился, закуривая сигарету. — Кстати, загляни-ка сразу в нашу палатку, к Мише. Там интересно...
Таинственный интерес заключался в том, что Михаил хотел поделиться с нами алкоголем. Литровая бутылочка водки, и три жестяных стопки поджидали нас внутри палатки.
— Бээрэ, подождем Вовку. — зачинщик Михаил доставал из рюкзака также закуску, консервированную рыбу в масле. — Ты пока садись товарищ Василий.
— Я схожу отолью. — естественно я был рад немного пригубить огненной воды. Больше в поселок я уже не хотел.
Лунный свет пробивался сквозь запутанные ветки деревьев, бросая призрачные тени на сырую землю. Каждый мой шаг по мху проваливался, словно вокруг было болото. Я хотел уйти дальше, боясь застигнутым за своими «делами». Чаща с густой растительностью скрывала свет, и я шел туда, оставляя позади не только ее, но и связь с реальностью. С каждым шагом мрак охватывал всё крепче. Наконец я остановился в тишине, и обволакивающей темноте.
Закрыв глаза я почувствовал, что ничего нет — ни леса, ни тьмы. Только я и безмятежное сейчас. Как же давно я не был на природе.
7
Действительно, даже в палатке, под спальным мешком ночью было дико холодно. Я не хотел открывать глаза, и уж тем более выбираться из мешка. Но сквозь веки пробивался свет, а вокруг были слышны суетливые голоса.
— ...и что теперь? В каком она состоянии? Радиосвязь то есть? ...вот это да! Современный мир, давно существует спутниковая связь ебвашу мать... бээрэ, тогда сразу туда едем... но мы сами то, что сможем делать? ...где этот Васюта сварщик? — хор голосов был еле различим, кто из них, что говорил я не мог понять. Но было понятно что произошел «эксцесс», где наконец нужна моя помощь.
Как только я поднял голову она загудела и лишила меня концентрации на некоторое время. Вчерашняя закуска тут же захотела окропить землю. Чертово похмелье до меня добралась и здесь.
Выбравшись из палатки я увидел, что все кроме Надежды и Вовы, столпились возле иномарки. Заметив меня, Вова подозвал к себе размахивая руками. Стояли они возле УАЗика, о чем то нервно переговариваясь.
— Вася, всё, готовность на максимум. Случилась беда. — Вовин задор отдавал нервозностью.
— Василий, привет, меня Надежда Степановна зовут, слушай внимательно. Степень угрозы сейчас крайне высока. Дело в том, что моя коллега, хранительница одной из печати, она... — наконец ко мне обратилась единственная женщина из нашей бригады. Голос ее был по-матерински теплым, но печальным, очевидно из-за чего-то произошедшего за это утро.
— Надя говорит, что поврежден забор в одном из объектов, это недалеко отсюда. Нужно будет с ней приварить это дело. — Вова резко прервал Надежду.
— Приварить что? Забор? Не догоняю, это остановит вспышку заражения? — похмелье не давало мне исходить на эмоции. Но неоднозначность ситуации выбивало меня из колеи. — И что еще за хранители печати? Чем вы занимаетесь?
— Мы занимаемся, Вася, мы. Ты часть нашей группы. Забор сломали кто-то из местных. Чтобы искоренить возможную опасность надо ее восстановить, понимаешь? Местные аборигены, они слегка глупые, сам понимаешь. — Вова отвел меня в сторону. Надежда вернулась к остальным. — Пока на остальное помалкивай. Костюмы био-защиты у нас есть, их два как раз, тебе и Надежде.
Моя гудящая голова просто решила смирится с той информацией, с которой со мной поделились. Немного постояв в исступлении я вернулся к машине. Сел неосознанно я спереди, и решил найти воды питьевой чтобы восстановить нехватку жидкости в организме. Я видел, что у водителя Гоши была бутыль.
Понимая, что беспросу брать вещи плохо я пил медленно, наслаждаясь мелкими глотками чистой, вкусной воды и ожидая когда водитель вернется. Но собрание бригады не торопилось заканчиваться. В таком случае надо было вернуться и собрать палатку, чтобы хоть чем то поторопить события. Выходя из машины я заметил, как из бардачка выпал листочек бумаги. Любопытство взяло вверх, и пока никого не было рядом я взял и развернул документ.
«Министерство по делам особых случаев» Инструкция для команды по защите печатей, при событии с возможной угрозой. Водителю бригады: по возвращению членов/члена команды выезжать в город с докладом от члена/членов команды. При отсутствии членов команды, выезжать в город непосредственно в министерство с докладом об особом случае, с предварительным уведомлением штаба посредством связи.
Не разобравшись с содержанием данной «инструкции», я ретировался.
Поломав без того гудящую голову над сборкой палатки, я водрузил мешки с ней и спальниками в машину, и решил вмешаться в до сих обсуждающую что-то бригаду. Мне нужны были ответы на мои возникшие вопросы.
Пока я шел к ним, на небе, среди медленно плывущих облаков, на горизонте я заметил что-то странное. Сначала это было похоже на обычные облака, но они вдруг заимели сероватый оттенок, будто иссушенные ярким солнцем тучи, с каждым мгновением становясь плотнее и мрачнее.
— О, мужики, что это там! — я окликнул всех. Не могло же это мне одному показаться.
Вдруг, из этих туч вырвалась свирепая вихревая струя, словно там, из недр земли вырвался вулкан. Она закрутилась в сгусток, волнами поднимаясь ввысь, и казалось со всего размаха вонзилась в небосвод. Получившаяся спираль, которая захватило все небо, оставила за собой шлейф с сильным потоком воздуха. Тут же вдалеке послышался гул, напоминавший звук гигантского двигателя, словно природа сама запротестовала против этого необъяснимого явления.
— Все в машины, поехали! — закричал вдруг некогда говоривший со мной Максим.
8
Развивавшиеся события ввели ступор всех. Мне уже не хотелось никаких ответов, если от меня требовалось заварить какую то перегородку — так тому и быть. Ведь затем, мы сразу поедем обратно в город.
— Василий, Надежда, пока вот, расчехляйте костюмы. — покрасневший то ли от испуга, то ли от досады Вова дал нам с Надеждой костюмы химической защиты.
— Может хватит уже? — Надежда злобно взглянула на своих товарищей. — Хватит парню парить голову, мы имеем дело с тем, что угрожает всему!
— Бээрэ, Надежда Степановна, следуйте процедурам, в конце концов! — вскричал Михаил, отдернув Надежду. — Есть инструкции и полномочия у каждого из нас! Прошу соблюдать их, и субординацию! Я на данный момент главный в этих вопросах!
Быстро приехав в место назначения, мы с Надеждой в костюмах вышли из машины. Мужчины из УАЗика помогли мне со сварочным оборудованием. Те, кто были в другой машине вышли просто понаблюдать за нами.
Ближе к ограждению я заметил, что она лишь слегка выплавилась из-за какого то выброса из земли. Которое, тем не менее разбило бетонную плиту, оставив на ней заметную трещину. Что там могло взорваться никого не волновало.
— Всё, всё, мужики! Вы чего, не видите, там трещина на плите, не подходите! — я попытался огородить Михаила и Вову, таскавших за мной мое оборудование. Раз это скотомогильник, то угроза действительно была. Но те проигнорировали меня. Они спокойно установили и приготовили всё, прекрасно разбираясь во всём.
— Ну, бээрэ, с плитой разберемся, товарищ! Ты привари забор! Быстрее! — скомандовал Михаил.
Оценив внешне характер работы, я понял, здесь мне ничего, кроме обычной сварки не понадобится, ни перемычек, ни шлифовки.
— Стой, ты не понял. Послушай, вот! — Надежда остановила меня, когда я только включил генератор. — Это тонкая работа! Нужно не только восстановить забор, нужно обязательно нанести этот узор на ней!
На листке, что она мне передала, были нарисованы странные символы.
— Что это еще такое? Зачем? — я мало разбираюсь в криптографии, но узоры были похожи на якутские, такие я раньше никогда не видел.
— Мне трудно сейчас объяснить что-то, но от этого зависит всё. Иначе исчезнет всё, без основания, исчезнут все кого ты знал, исчезнет сама жизнь! — слова Надежды показались мне бредом. Но утреннее светопреставление было твердым доводом послушаться ее.
Настроив на тонкую сварку свой аппарат, я подошел с листком к забору. Надежда начала что-то причитать на якутском языке. Из щели на плите в это время исходил серый дым.
Вдруг, за нашими спинами раздались крики. Обернувшись, я увидел как Михаил и Вова бегут к УАЗику. Возле иномарки, стоявшей рядом, никого не было. Над убегающими что-то летало, что-то спиралевидное, неестественное, что искажало воздух.
— Блядь, что это такое! — мое ментальное состояние было готово ко всему, но не к такому.
— Не смей останавливаться! Не смей! — закричала Надежда.
Нечто летающее быстро настигло убегающих, и они на моих глазах растворились в воздухе. Вдали отъезжал УАЗ. Очевидно, за рулем сидел водитель Гоша, с кем мы приехали. Надеюсь, он недалеко уедет, иначе как нам потом выбираться отсюда.
Пока я наблюдал за всем этим, над ухом раздался женский крик.
Но обернувшись, я ничего не обнаружил. Происходило что-то странное, надо было быстрее заканчивать работу.
Ощущение того, что я был не один в этот момент, уже пугало. Никого не было. Чей то крик будто эхом всё еще раздавался рядом. Я еще раз осмотрелся, и убедившись, что Гоша остановился вдалеке, наконец начал работу.
Сверяясь с рисунком, который у меня был в руках, я провел тонкую сварку каких то символов на поврежденном заборе. Я забыл, но кажется рисунок мне дал водитель Гоша. Что всё это значило, меня мало волновало, надо было быстрее сворачиваться. Спасибо, что он хоть помог дотащить аппаратуру. Но вот обратно тащить все будет тяжеловато. Надо было попросить его чтобы он подъехал ближе.
Пока я заделывал последний штрих узора, вдали на небе вновь начали образовываться вихри. Они возникали участками и били по земле как молнии. Я поспешил к машине.
— Гоша, я всё, вроде закончил. Едем? — мне стало как то странно с ним говорить, будто до этого мы с ним ни разу не общались, хотя уже двое суток находимся в этой чертовой командировке.
— Сейчас, сверюсь с инструкцией. — он также неловко на меня посмотрел. Затем достал из бардачка свернутый документ и ознакомился с ним. — А вон там, машина какая-то стоит, не видел кто там?
— Видел, но внутри никого нет. — меня посетила навязчивая мысль, что эта машина весь наш путь следовала за нами. — Ты только подгони-ка машину ближе к объекту, и помоги загрузить оборудование.
— Что? А, сейчас, только ты сам. А то я не знаю как. А не заметил, что творится в небе?
Я не стал задерживаться в машине, и сняв наспех резиновый костюм побежал к оборудованию, схватив кепку из машины. Она лежала в салоне, а значит скорее всего была моя, хоть и не помнил что ходил в ней.
Быстро все сложив в кучу я обернулся к машине.
И какого хрена я так далеко припарковался?
...и как я в целом умудрился приехать сюда? На машине? Это звучит странно, прав то у меня нет.
Я весь вспотел в хим.защите, несмотря на то, что на улице было холодно. И тут кепка на голове пришлась как раз, ибо простыть мне не хотелось. Моему больничному начальство точно не обрадуется. Но в ней было немного тесновато. Пытаясь растянуть ее, внутри в подкладке я обнаружил вышивку из белой нитки: «Володя». Кто это такой, я не знал.