На небе светила полная луна. Мерцали звезды. В траве стрекотали кузнечики. Дул приятный летний ветерок. Пустырь казался бесконечным.
— Все, я устал – пропыхтел Вовчик. Он плюхнулся на скамейку возле какого-то деревянного сарая. – Димон, надо перекурить.
— Вован, где этот чертов гараж? – возмутился я. Мне страшно надоело бродить по этому дремучему полю с канавами, лужами и помойками. Я изодрал ноги в бурьяне и репейнике.
— Йоу, бро, не кипишуй! – закривлялся Вовчик с дебильной улыбкой, выпуская сигаретный дым. Я бросил курить год назад. – Уже почти дошли, вон гаражный массив виднеется! Сейчас дойдем и все будет отлично!
Вдали кто-то замаячил. Силуэт двигался в нашу сторону. Фигура вихлялась, шаталась и наконец подошла к нам. В свете яркой луны стало видно, что это какая-то девчонка. От нее разило алкоголем. На ней была дурацкая футболка с повесившимся Микки-Маусом, джинсовые шорты, и шлепанцы на худых костлявых ногах. На лоб падали длинные грязные черные волосы, лицо напоминало крысиное, а раскосые глаза словно смотрели в разных направлениях.
— Ооо, парни. – пробуровила она заплетающимся языком. У нее был мерзкий гнусный голосок, картавый и заикающийся. – А вы че тут?
— Да так, сидим, воздухом дышим – с любопытством сказал Вовчик.
— Так это… сегодня же полнолуние. – промычала девчонка. – И уже полночь… Вам че, жить надоело? С ума посходили?
— Да мы взрослые уже – хмыкнул я. – Не боимся таких вещей.
— Ну ваще… – на непослушных ногах она потопала прочь. Некоторое время она еще что-то ворчала и наконец скрылась в темноте.
— Не, ну ты видал? – спросил меня Вовчик. – Какие тут персонажи ходят…
Обстановка вокруг впечатляла атмосферностью. Это были огромные гаражные массивы на отшибе города. Обширный пустырь по соседству напоминал ядерный полигон. Вовчик рассказывал, что это золоотвал местного комбината, а может свалка для утилизации отходов. Вокруг были какие-то нагромождения то ли камней, то ли шлаков, напоминающие маленькие скалы. Стояли разные железобетонные конструкции, из земли торчали трубы, валялись кучи строительного мусора. Все это поросло кустами и бурьяном.
Когда мы вылезли из электрички, Вован с непрошибаемой уверенностью сказал, что знает дорогу как свои пять пальцев. Однако он пошел не по той тропинке и мы долго плутали по этому полю, утыкаясь в болота и овраги с какой-то химической жижей. Я был зол на приятеля.
— Ну че, Вован, пойдем? – сказал я.
— Да, подожди, Димон – заныл он. – Все равно уже дошли, дай посижу, у меня ноги гудят.
Вдали зашуршали кусты. Я повернул голову и увидел, что к нам опять кто-то идет. Сгорбленная хромающая тень приближалась и вышла на лунный свет. Это был какой-то бородатый дед в фуфайке, спортивных штанах и кроссовках.
— Охохо, молодые люди. – размеренно поздоровался старик. Речь его была степенной и вежливой. Он достал из-за уха сигарету. – Дайте-ка мне прикурить.
— Пожалуйста. – встрепенулся Вовчик и чиркнул зажигалкой.
— Спасибо, ребята. — Дед затянулся и с видимым удовольствием выпустил дым. – Только что же это такое делается то? Разве ж так оно все должно быть? Неправильно все это, ох как неправильно. – Он крякнул и разгладил бороду. — Ведь время и пространство едины, это вы понимаете? Зачем же вмешиваться в эти процессы? Для чего нарушать устоявшийся порядок вещей?
Мы с Вовчиком переглянулись.
— Вы о чем? – осторожно переспросил я.
— Вот раньше то мы, стало быть, все в Христа верили. – в голосе деда послышались нотки возмущения и досады. – А сейчас что? Молодежь то совсем не того… В Христа не верят, а поклоняются не пойми чему… А ведь не к добру это, ох не к добру…
— Да уж, время сейчас такое. – поддакнул я, чтобы не расстраивать деда.
Старик замолчал, зачем-то задрал голову и некоторое время смотрел на небо.
— Луна то уж какая. – вздохнул он. – Час стало быть подошел. Она ведь сейчас кричать будет.
— Кто будет кричать? – переспросил удивленно Вовчик.
— Вот сейчас, сейчас – дед многозначительно поднял палец. Мы недоуменно молчали.
Тишина продлилась несколько секунд и вдруг мы вздрогнули от жуткого женского крика. Он раздавался из глубины поля. Вопль был дикий и бешеный, словно кого-то резали на куски. Он разнесся эхом по пустырю и тут же затих.
— Выручать ее надо, помогать! – заохал дед. Он зачем-то поплевал через левое плечо. – Господь то поможет, не бросит! Спаси и сохрани! Свят-свят!– размашисто крестясь дед развернулся и не прощаясь захромал в темноту.
— Это что было сейчас? – удивленно спросил Вовчик. – Эта та баба что-ли кричала?
— Наверное она. – пожал плечами я. – Какие-то мутные тут дела.
— Ладно, двигаем, нечего тут сидеть – занервничал Вовчик. – Еще в какие-нибудь проблемы вляпаемся, пошли быстрей!
Поднявшись на горку и вымазавшись в грязи мы подошли к одинаковым кирпичным рядам гаражей. Вовчик светил мобильником и рассматривал номера на дверях.
— Так, вот этот ряд! – сказал он. – И надо пройти гаражей десять вдаль.
Наконец мы нашли нужную ржавую дверь. Вовчик сунул ключ в скважину, дверь со скрипом отворилась. Вовчик нащупал выключатель и включил свет.
* * *
Это был гараж нашего друга Ярика. Он позволил нам там переночевать. Завтра с утра мы собирались ехать на местный пляжный фест с пивом, музыкой и девчонками.
Внутри было уютно. В углу стоял ламповый во всех отношениях телевизор с видаком. На полу валялись видеокассеты с ужасами и эротикой. Рядом лежала приставка с картриджами. На стенах висели плакаты с голыми девками. Чуть поотдаль красовался спортбайк Ярика, предмет его гордости. Также наличествовали промятый диван и раскладушка.
— У него тут все по олдскулу. – сказал я, оглядывая обстановку.
— Ну что, надо спать. – Вовчик плюхнулся на диван. – Поздно уже.
Вдруг вдалеке снаружи снова раздался душераздирающий женский крик. Он был длинный и протяжный. Отрывистый вопль длился несколько мгновений и тут же резко стих. Я вздрогнул и посмотрел на Вовчика.
— Да ладно, не парься! – он махнул рукой. – Это дед какой-то свою внучку ищет, а та набухалась на дискотеке и дорогу домой перепутала. Вот сейчас глюки ловит на пустыре и орет.
Объяснение было вполне правдоподобным.
— Так значит. – сказал Вовчик. – Тебе раскладушка, а мне диван.
— Вован, почему тебе диван то? Давай на камень-ножницы разыграем? – уперся я.
— Димон, да ладно тебе! – застонал Вовчик. – Я же дорогу показывал! И потом Ярик мне ключи дал, а не тебе.
— Ладно, все, не бухти. – простительно хмыкнул я. – Крышку погреба только закрой, а то еще упадем ночью.
Мы улеглись и выключили свет. Вовчик вывернул пробки из щитка. Раскладушка подо мной заскрипела ржавыми болтами. Мой телефон разрядился, а зарядки не было.
* * *
Спал я очень плохо. Мне постоянно снились всякие кошмары – какие-то пришельцы с клыками и щупальцами, ожившие мертвецы, ведьмы и монстры. Я от кого-то постоянно убегал и прятался. К тому же на разваливающейся раскладушке с дребезжащими пружинами было чертовски неудобно лежать. У меня ныла поясница и затекла рука. Я постоянно просыпался и лежал, мрачно смотря в пустоту и слушая храп Вовчика.
В одно из таких пробуждений я понял, что приятель не спит.
— Димон, ты спишь? – вдруг спросил Вовчик. Я что-то промычал.
— Там за дверью кто-то есть. – настороженно сказал он.
— Тебе кажется. – пробормотал я сквозь дрему.
— Слушай, там кто-то стоит и тяжело дышит. – прошептал Вован.
Я прислушался, но все было тихо.
— Да тебе приснилось, Вован. – я перевернулся на бок. – Не обращай внимания.
Вдруг раздался оглушительный стук в дверь. Стучали нагло и сильно, словно долбили ногой. Я дернулся. Грохот резко стих.
— Совсем с ума посходили, уроды – проскрипел зубами Вовчик. – Бомжи что-ли местные? Я сейчас за такие выходки кому-то по башке надаю. – Он вылез из-под одеяла, включил фонарик на телефоне и открыл дверь. Там никого не было.
— Дети, что ли балуются? — Вовчик вышел и посмотрел вдаль. — Я сейчас, подожди – он захлопнул дверь и куда-то ушел. Некоторое время я лежал в темноте, не зная вставать или нет. Клонило в сон, глаза слипались, а сознание погружалось в дрему.
Наконец лязгнула дверь. Она открылась и захлопнулась.
— Детишки балуются? – спросил я. Вован промолчал.
— Вовчик, кто это был? – ответа не было. Я напряжено вслушивался и пытался что-то разглядеть во мраке.
Внезапно в повисшей тишине кто-то захихикал. Звук был мерзкий и противный. Я дернулся и сел. Сердце заколотилось, а виски сжало.
— Кто здесь?!– громко спросил я. В ответ снова раздалось крысиное хихиканье. Теперь оно напоминало неприятный женский смех.
Я тут же вскочил. Первой мыслью было кинуться к выключателю, но Вовчик вывернул пробки из щитка и свет не зажегся бы. Я даже не мог посветить мобильником, так как батарея села. Я рывком подскочил к двери и стал лихорадочно ее дергать, сорвав ноготь с пальца. Она не поддавалась и я понял, что перепутал ручки. Наконец я выскочил на улицу.
Меня колотило от напряжения. Я стоял босой под звездным небом и тяжело дышал. Светила холодная луна, стрекотали кузнечики, а я пялился в черный дверной проем и пытался успокоиться.
Ничего не происходило. Внезапно я подумал, что все это могло мне присниться. Что если это был всего лишь дурной кошмар?
Вдали показался Вовчик.
— Ты чего выскочил? – удивленно спросил он подойдя.
— Вовчик, там кто-то есть – пробормотал я. – Кто-то зашел и хихикает.
— Да тебе приснилось это – засмеялся Вован. – Нет там никого.
Тем не менее он осторожно посветил мобильником в темноту гаража.
— Видишь, пусто. – Вовчик смотрел на меня с усмешкой. – Ну ты и фантазер.
Мы зашли, Вовка вкрутил пробки и включил свет. Никого постороннего тут не было. «Присниться же» — подумал я.
— Вов, пробки не выкручивай больше. А ты чего так долго ходил, кстати? — спросил я.
– Да прикинь, я вышел из гаража и увидел какое-то свечение на пустыре. – похмурнел он. — Знаешь, я прошелся, и там творится что-то странное. Словно кто-то стонет и просит о помощи, но эти звуки раздаются с разных сторон. Я немного поискал, но там никого нет. Не знаю, может в этом месте акустика своеобразная?
Вовчик закрыл дверь, и мы снова легли спать. Приятель захрапел, а я ворочался и пялился в темноту. Мерзкая тревога не отпускала и на душе у меня было плохо. Мерещились всякие шорохи, скрипы и пугающие звуки.
Внезапно я подскочил от резкой мысли «Тут же еще есть погреб!».
Сон моментально улетучился.
— Слышь, Вован! – громко сказал я. – Мы же в погребе не посмотрели!
Вовчик застонал. – Да че ты прицепился? Какой погреб? Спи давай.
И все же эта мысль не давала мне покоя. Я встал и повернул выключатель. Вовчик заворчал и натянул одеяло на голову. Я подошел к погребу и открыл крышку.
Вдруг меня пробрала дрожь. В углу кто-то сидел, уткнувшись лицом в стену. Я оторопел.
— Эй, ты кто?! – воскликнул я. – Вов, там сидит кто-то!
Вовчик вынырнул из-под одеяла.
— Ты меня разыгрываешь? – недоверчиво спросил он. Однако кряхтя он встал и подошел.
— Эй, слышь, ты кто? – Вовчик был ошарашен не меньше моего. – Ты че там делаешь? Димон, эта же та девчонка с пустыря!
Я присмотрелся и понял, что он был прав. Она сидела у стены, уткнувшись головой в угол и закрыв лицо руками.
— Эй, слышишь? – грозно обратился к девчонке Вовчик. Та сидела неподвижно и не реагировала. – Вылезай! Ты как сюда попала?
Она замерла в углу и казалось не слышала нас. Лишь когда Вован собрался лезть в погреб, девчонка вдруг заныла мерзким шепелявым голоском:
— Парни, простите, я не хотела. – жалостливо лепетала она. – Я по пьянке гараж перепутала, извините, я дверью ошиблась. – Она поднялась на свои ноги-спички и пошатывалась, продолжая закрывать лицо руками.
— На, руку держи. — сказал я. – Поднимайся давай.
— Не смотрите на меня, я страшная, я уродина. – продолжала причитать девчонка. Она взяла меня за руку, от ее ладони шло ощущение ледяной сырости, а грязные ногти были сломаны и в земле. Второй рукой она по прежнему прятала свое лицо, на которое падали спутанные черные волосы.
Наконец она поднялась по лестнице и опустила руки. Меня передернуло.
У нее было словно обожженное, изуродованное лицо с кровоточащими рубцами, шрамами и наростами. Кривые желтые зубы торчали вразнобой. Челюсть была перекошена, а нос свернут набок. На ее лбу и скулах были отвратительные бугры, которые сочились слизью. Кожа местами отошла и висела лоскутами. Ее воспаленные глаза покрылись гноем.
Девчонка продолжала ныть, но меня не покидало ощущение, что она всего лишь делает вид и притворяется. Она шаталась, но запах алкоголя отсутствовал.
— Простите меня, пожалуйста! В меня год назад плеснула кислотой одна сучка, за то, что я увела её парня! – ревела она во все горло. — А раньше я была первой красавицей во дворе и все пацаны ходили за мной табунами, покупали мне машины, дрались из-за меня и вешались…
Все ее поведение казалось неестественным.
— Это как так? – недоуменно спросил я. – Мы же тебя недавно на пустыре видели, у тебя с лицом все в порядке было.
Внезапно она замолчала, а потом вдруг прыснула мерзким хихиканьем, однако тут же спохватилась. «Она издевается над нами, что ли?» — проскочило у меня в голове.
— Ой, ребят, я перепутала, мы сидели у костра, и тут один придурок плеснул водку в огонь, и попало на меня, я загорелась и все мое лицо сгорело, и теперь я уродина и никому не нужна ыыы… — из ее глаз брызнули слезы и она начала мерзко дергать головой, тряся отвисшей губой и роняя слюну на пол.
Вся ее угловатая, уродливая фигура вызывала мрачное и гнетущее впечатление чего-то отталкивающего и нездорового. От нее шло ощущение холода и замогильной сырости.
Мы вывели ее наружу. Она продолжала плакать, закрывала лицо ладонью, а другой словно ощупывала путь перед собой.
— Тебе бы трепку задать. – сурово сказал Вован. – Ладно, иди, протрезвей, и больше гаражи не путай. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. – эхом отозвалась она. Шатаясь и вихляясь она пошла прочь.
— Обалдеть просто. – ошарашенно посмотрел на меня Вован. – Такое чудо в погребе сидело.
Было темно, но я смог разглядеть, что через несколько десятков метров она остановилась и повернулась к нам. Ее корявый силуэт напоминал огородное пугало.
Внезапно она заорала:
— Вы сдохнете! Все равно сдохнете! – прокричав она тут же скрылась за углом. Ее вопль эхом раздался среди одинаковых коробок гаражей.
— Догнать бы тебя, да пинков отвесить. – хмуро сказал Вовчик. – Дим, ну ты молодец, догадался в погребе посмотреть. Бррр, аж дрожь пробирает, вот так заснешь, а такое чучело под тобой сидит и хихикает. От нее прямо холодом веет, до костей пробирает.
— Ну, точно – согласился я. – Как от мертвечины. – Я не знал, почему мне в голову пришло именно такое сравнение.
Мы зашли в гараж и Вовчик плотно закрыл дверь. Мы легли спать и остаток ночи прошел без приключений.
* * *
Утром стояла жара. Солнце палило. Горячий воздух обжигал. Безоблачное небо было синим и глубоким.
— Ну, спасибо Ярику за ночлег. – Вовчик закрыл дверь гаража и повернул ключ. Мы двинулись дальше.
Гаражные массивы были огромные и обширные. Они напоминали какой-то лабиринт или соты с однотипными железными дверьми. Иногда встречались бетонные заборы с колючей проволокой, но в целом это были длинные ряды типовых кирпичных ячеек, протянувшиеся на километры. Под ногами хрустел песок и мне казалось, что мы идем в пустыне. Народ нам не встречался, наверное потому что было утро рабочего дня.
Дороги я не знал и целиком полагался на Вовчика, хотя провожатый из него был так себе. Нам предстояло пересечь все гаражи и выйти к реке.
Мы повернули за угол и увидели какого-то человека. Это был мужчина средних лет, одетый в рабочую синюю робу, лысый и загорелый. Он стоял возле одного из гаражей и что-то царапал на стене кирпичом. Увидев нас он чуть не подпрыгнул.
— Парни, что происходит? Что тут такое? – закричал он еще издали и подбежал к нам. Выглядел он взволнованно и тревожно. – Откуда вы здесь? Где все люди?
— Воу, воу, мужик, спокойно! – сказал я. – Все нормально, мы идем своей дорогой, а что у тебя случилось?
— Да я никак не могу отсюда выбраться! – отчаянно воскликнул он. – Уже пятый день пошел! Меня Сергеич зовут! Где тут выход?
Я хмыкнул и посмотрел на Вована. Тот понимающе вздохнул. Наверное это был то ли псих, то ли алкаш с белой горячкой, а может просто от солнечного удара у человека слегка помутился рассудок.
— Ладно, друг, не переживай – сочувственно сказал Вовчик. – Иди за нами, мы как раз на выход идем.
Сергеич пошел рядом с нами, постоянно тряся головой и непрерывно болтая. С его слов получалось, что он пришел сюда покупать гараж по объявлению, однако вскоре заблудился, так и не найдя его. Телефон почему-то просто перестал работать, так что он не мог никому позвонить, даже в службу спасения. И вот так Сергеич бродит в поисках выхода уже пятый день.
— То ли я кругами хожу, то ли эти гаражи бесконечны. – слезно жаловался Сергеич. – Но я же помню, как заходил сюда. А выйти не могу. Это ужас какой-то. Ребята, вы просто мое спасение!
Мне было его жалко. Вовчик же только хихикал. Сергеич рассказывал про свои злоключения. Он говорил, что кричал и звал на помощь, но никто не отозвался. В первую ночь ему пришлось спать прямо на земле, накрывшись курткой и он сильно продрог и простыл. В следующую ночь он залез на крышу одного из гаражей и спал на прогретом рубероиде. Также его мучает сильный голод, но еды здесь нет. Пить ему приходилось из луж, но потом он нашел какой-то кран, из которого лилась теплая ржавая вода. Теперь он боится отходить от него далеко и помечает свой путь отметками на стенах гаражей. Он показывал нам на некоторые значки и говорил, что это его рук дело.
— Да, Сергеич, попал ты в передрягу! – иронично сказал Вован, с улыбкой слушавший этот воспаленный поток сознания. – Ну ничего, сейчас до больнички дойдем, там тебя живо в порядок приведут.
Сергеич продолжал молоть чепуху. Однако дальше его россказни стали приобретать более мрачный характер и я уже пожалел о том, что мы взяли его с собой.
Он стал говорить, что находил здесь мертвые тела, лежащие прямо на земле. Эти окровавленные трупы выглядят крайне пугающе и поначалу наводили на него настоящий ужас. Изувеченные посиневшие мертвецы с рваными ранами лежали в неестественных позах и кровь от них ярко краснела на горячем песке. Некоторые покойники превратились в истлевшие скелеты, словно лежали здесь годами. Другие же были относительно свежие, среди них встречались мужчины и женщины разных возрастов, а также дети.
— У меня от голода живот к позвоночнику прилип. – горестно вздыхал Сергеич. – А у нас на заводе мужик был, он охотник. Он говорил, что те, кто в тайге заблудились – отрезали себе уши, ну и поедали, чтобы с голоду не умереть. Тут не до жиру – быть бы живу…
Сергеич говорил, что сначала мертвецы его пугали, но потом он к ним привык. Однажды он решил попробовать съесть ухо мертвой девушки. Она лежала на спине словно живая, свежая и юная, смотря остекленевшими глазами в небо. Взгляд ее выражал умиротворенность и благодушие, на красивых губах была загадочная улыбка. У Сергеича имелись перочинный ножик и зажигалка, так что ему не составило труда отрезать ухо, поджарить его на огне и съесть.
— У нас магазине продавались одно время свиные уши, ну как закуска к пиву – с выпученными глазами тараторил Сергеич. – Так я вам скажу, просто один в один! А что делать? Жить то надо! Ну думаю, дальше придется мясо отрезать и пробовать...
К моему горлу подкатил приступ тошноты и я закашлялся. Вовчик лишь заулыбался.
— Мда, Сергеич. – строго сказал Вовчик, сдерживая смех. – Ну ты и натворил делов. Может ты с ней и сексом занимался? Ну, с красавицей этой?
— Да что ты! – замахал рукой Сергеич. – Какой еще секс? Без него то прожить можно, а вот без еды – дуба дашь! Да и боязно как-то, с мертвой девкой то, не по нашенски это!
Также Сергеич объяснил происхождение трупов. С его слов, здесь ходит какая-то опасная мистическая сущность. Глазами её не увидеть, но можно отследить по мерзкому вонючему запаху. Сущность эта крайне опасна. Именно она жестоко убивает людей и от нее нужно скрываться. Эта сущность несколько раз хватала его за руки и за ноги, но он вырывался и убегал. Конечно, спящий человек беззащитен и не может спастись. Но внутреннее чутье подсказало Сергеичу, что можно спать, очертив вокруг себя круг – и это сработало.
— Я читал в какой-то книжке про греческие мифы. – бормотал Сергеич. – Что в древности людей сажали в замурованный лабиринт и за ними бегал свирепый получеловек-полузверь с головой быка. Здесь происходит что-то похожее.
— Сергеич, ты же мог просто залезть на гаражи и напролом через крыши выбраться. – сказал Вовчик.
— Да пробовал я. – грустно поник Сергеич. – Они аж до горизонта простираются. И не кончаются никак, сколько бы я не шел.
От горячего сухого воздуха першило в глотке. От земли поднимались испарения. В бездонном пронзительно голубом небе отчаянно кричала чайка. Солнце пекло свирепым глазом раскаленного марева. Было душно и пыльно.
«Странно, почему вокруг не души? – подумал я. – Ведь мы идем уже достаточно долго».
Я хотел поделиться этой мыслью с Вовчиком, но Сергеич вдруг резко остановился.
— Мужики, вы где?! – Сергеич начал крутить головой по сторонам. – Куда вы делись?! Как вы сквозь стену прошли?
— Сергеич, ты чего? – выдавил из себя я. – Мы же тут стоим.
Сергеич не реагировал. Он смотрел невидящим взглядом сквозь нас и причитал:
— Парни, куда вы пропали? – он ощупывал руками невидимую стену. – Я вас не вижу! – Сергеич чуть не плакал.
Вовчик сделал несколько шагов и взял его за руку. Вдруг Сергеич заорал «Кто здесь? Кто здесь?», вырвался и с криком побежал в другую сторону. Подняв кучу пыли он скрылся за углом, продолжая истошно вопить о каком-то звере.
— Зачем мы только этого психа с собой позвали – пожалел я. – Это же неадекват полный.
— Эх, жалко мужика – покачал головой Вован. – С ума сошел, наверное.
Тут я снова вспомнил о странной обстановке вокруг.
— Вовчик, где же выход то? Уже столько времени идем!
— Блин! – растерялся Вован. – Может опять я дорогу забыл? Должны уже выйти по идее. Ладно, тут главное в одном направлении идти.
* * *
Внезапно Вован остановился и повернул голову. В одном из рядов кто-то сидел на земле, повернувшись к нам спиной. Я услышал возгласы «Помогите! Помогите мне!».
— Смотри, эта та девка, что ночью в гараже была! – сказал Вовчик. – Эй, слышь, ты че там делаешь? – Вовчик пошел к ней.
— Да ладно, Вов, не ходи к ней. – я попробовал его остановить. – Она наверное тоже сумасшедшая, как и этот Сергеич.
— Димон, подожди. – Вовчик быстрым шагом направился к девчонке. Когда до нее оставалось несколько метров она резко вскочила и неуклюже, но быстро побежала за ближайший угол. Вовчик ринулся за ней и скрылся из виду.
Я остался один. В синем небе пролетел самолет, за ним тянулся белый шлейф. В траве неистово стрекотали кузнечики. Покрытые придорожной пылью листья кустов безжизненно висели в воздухе. Было жарко, душно и тоскливо.
Внезапно я ощутил острый прилив тревоги и дискомфорта. Вокруг стояла зловещая тягостная тишина без каких-либо признаков человеческой жизни. Я где-то слышал про нейтронную бомбу – когда людей убивает, а все остальное остается. Мне казалось, что кто-то незримый сверлит меня взглядом в спину, прячась среди опостылевших кирпичных коробок.
Вован не появлялся. На всякий случай я взял с земли осколок кирпича поувесистей и пошел в том же направлении. Слегка напрягшись, я повернул за угол.
Я вздрогнул. В десятке метров, в небольшой тени неподвижно стоял Вовчик. Он застыл как истукан и замерев смотрел в стену. Он не реагировал на мое появление.
— Вовчик, ты чего? – Я отбросил камень в сторону. – Ау, Вован, что с тобой?
Он не шелохнулся. Я подошел к нему вплотную и осторожно коснулся его плеча. Вдруг он вздрогнул, закрутил головой и быстро задышал.
— Прости меня, прости… — вдруг забормотал он. – Прости.
— Вован, что происходит? – взволнованно спросил я.
— Да все нормально, все хорошо. – наконец Вовчик заговорил адекватно. – Какой-то бред накатил, все прошло, все нормально. Фу ты, блин… — он растерянно моргал. – Как наваждение.
— А девчонка эта где? – поинтересовался я.
— Девчонка? – странно задумался Вован. – Убежала куда-то. Знаешь, пойдем отсюда быстрей, не по себе что-то.
— Вован, у тебя кровь из носа идет! – воскликнул я.
— Да? – Вовчик коснулся лица и растерянно посмотрел на следы крови на пальцах. – От жары наверное.
Мы снова вышли на дорогу и продолжили путь. Но что-то в приятеле тревожило меня. Его словно подменили. Теперь он был подавлен и испуган. Подняв плечи он грустно всхлипывал и старался не смотреть по сторонам.
* * *
Мы шли возле высокого бетонного забора, вдоль которого шла ржавая труба. По бокам тропы росла пожухлая грязная трава. Валялся разный мусор. Мы повернули за угол.
Внезапно я остановился и от увиденного меня пробрала дрожь. Зрелище было кошмарным.
На песке, который словно искрился от солнечных лучей, в нелепой позе лежал труп девушки. Руки и ноги ее были уродливо вывернуты. Неподалеку валялся окровавленный нож. Кровь была и на песке вокруг.
Это была она, без сомнения. Те же грязные черные волосы, та же футболка с Микки Маусом, те же кривые ноги. Лицо же ее было вполне нормально, без всяких признаков уродства. Напротив, она выглядела красивой и привлекательной, с точеными формами лица, сочными губами и хрустально чистыми глазами, смотрящими в бездну бесконечно синего неба.
Тут до меня дошло, что у нее не было ушей. Кто-то изуверским образом отрезал их, скорее всего этим ножом. Голова моя закружилась, а ноги подкосились. Я никогда не видел ничего более ужасного.
Почему-то Вован абсолютно не удивился и был безучастен. Нагнувшись он зачем-то поднял нож и сказал в пустоту:
— Прости меня… прости… – он выглядел разбитым и опустошенным.
— Вован, ты зачем нож взял? Там же отпечатки! – закричал я.
Он не отвечал, лишь трясся как осиновый лист, судорожно сглатывал и кусал губы. Побелевшей ладонью он сжимал нож, на лезвии которого была запекшаяся кровь.
— Вован, спокойно, тормози. – я стал медленно приближаться к нему. – Просто положи нож, не пори горячку.
Вован посмотрел мне за спину и изменился в лице, словно увидев что-то страшное. Я повернулся.
Она сидела на песке с прямой спиной. От прежней красоты и привлекательности не осталось и следа, теперь ее лицо было уродливой гримасой, напоминающей синюшную маску сгнившего трупа. Рот перекосился в мерзкой ухмылке, на коже были следы тлена и разложения, глаза же светились злобой и ненавистью. Шея ее с хрустом дернулась несколько раз, сквозь сжатые зубы раздался утробный нечеловеческий хрип. Резким рывком она встала на вихляющиеся ноги и пошла на меня резкими и угловатыми движениями, рыча и булькая кровью.
— Вовчик… — я резко повернулся к приятелю, но не успел договорить.
Он всадил мне нож в живот.
Тесак вошел по самую рукоятку. Лезвие с хрустом вошло в плоть, обдав изнутри ужасной болью. Ноги сразу же стали ватными, а голова закружилась.
— Прости меня… прости. – со слезами всхлипывал Вован. Он выпустил нож, закрыл лицо руками и сел на песок.
Упав на колени я завалился набок, лег на спину и вытянулся на горячем песке. Жизнь медленно покидала тело, а сознание меркло и тускнело. Дышать было трудно и больно.
Небо по прежнему было глубоким и синим, а солнце смотрело лениво и безучастно.
Мерзкая и перекошенная морда нависла надо мной. С ее желтых зубов капала слюна и кровь, а рот искривился в паскудном оскале.
— Я же сказала… – насмешливо произнесла она приятным и глубоким голосом. Чистый и чарующий, он ласкал слух и был бесконечно прекрасен. – Вы все равно сдохнете.
Зубастая пасть с гнилыми клыками и одутловатым языком приближалась ко мне, давясь гнусным смехом. Свет вокруг стал гаснуть, а реальность распадалась на тысячи осколков.
— Спокойной ночи. – слова словно эхом раскатились по моему черепу.
Мой крик растворился в знойной тишине, среди душного марева, окровавленного песка, мертвых от жары деревьев, пожухлой травы и беспощадного солнца.