На все свои охотничьи и рыбачьи вылазки Санёк выбирался почти всегда один. Друзья детства — кто спились, кто в город умотали за лучшей долей. А ему и здесь нравилось. Как свободный денёк — хвать ружье, прыг в моторку — и погнал рассекать речные просторы в поисках новых неразведанных мест и приключений. И однажды заплыл в такую глухомань, что несколько раз лодку через отмели на себе приходилось тащить. Речушка местами пересыхала до тонкого ручейка. Но в конце концов выбрался на широкий водный простор. По которому плыл и сам удивлялся — как по морю. Места были вовсе неизведанные.
Прошёл несколько километров по большой воде и на одном из берегов заметил остатки зарастающей лесом заброшенной деревушки в несколько домов. Место было открытое, удобное для швартовки, а уже вечерело. Здесь же, какая-никакая, крыша для ночёвки могла найтись. Причалил к плёсу, вытащил лодку и пошёл осматриваться.
Из пяти-шести домов, которые ещё торчали над густой высокой травой, более-менее стоящим оказался лишь один, в низинке на окраине поселения. Сразу за ним начинался лес. Крыша над домишком была, а это главное. В лесу смеркается быстро, да и тучи набежали, так что пока он возился с лодкой и выискивал подходящий дом, совсем стемнело.
Расположился Санька в единственной, но большой, комнате, наскоро перекусил и примостился спать на сохранившейся деревянной лавке. Городскому жителю одинокая ночёвка в заброшенной лесной деревне, наверное, покажется эпизодом из фильма ужасов, но для охотника — это совершенно обыденное дело. А в этом доме, на стоящем посередине комнаты столе, ещё и забытая кем-то толстенная восковая свеча сохранилась. Видно, Саня был не первый путник, кто здесь так же заночевал. Лавка широкая, лежать удобно, вот только мышиная возня в стенах и под полом поначалу мешала заснуть. Шуршат, пищат. Шикнет на них, вроде затихнут на миг, а потом с новой силой продолжают жить своей бурной мышиной жизнью. Но постепенно накопленная за долгий речной переход усталость взяла вверх, и парень заснул.
Проснулся неожиданно далеко за полночь. Сперва сам не понял отчего. Мышиная возня прекратилась. Тихо. Но что-то всё же разбудило ведь его!.. И тут он понял что. В доме негромко раздавался звук, которого в этом месте в принципе не могло быть — звук тикающих часов! Он полежал ещё, прислушиваясь. Может, спросонья почудилось? Нет, теперь явственно слышалось: тик-так, тик-так, тик-так… Что за бред?! Когда ложился спать, он не видел в комнате никаких часов. Да и вообще тут вещей, кроме лавок, стола и пары покосившихся пустых комодов, не было! А тиканье не прекращалось.
Сашка поднялся с лавки и, достав фонарик, пошёл осматривать помещение. Обшарил все углы, по нескольку раз проверил ящики комодов, вышел даже в сени (но там тиканья уже не было слышно). Ничего! Откуда доносится звук — понять было невозможно. Потратив на бесплодные поиски полчаса, Сашка бросил пустое занятие и лёг на лавку, накинув на голову капюшон куртки. К счастью, надоедливое тиканье вскоре прекратилось, и парнишка уснул.
Утром он решил обойти с ружьишком окрестный лес. Судя по его дремучему виду можно было почти стопроцентно надеяться на обилие непуганого зверья. И действительно, за день Санька подстрелил двух огромных глухарей, каких до того даже не видел, и несколько жирных куропаток. Один раз даже пришлось возвращаться из лесу к лодке, чтобы не таскаться с подстреленной дичью по бурелому.
Единственное, что во второй половине дня слегка подпортило радость от удачной охоты — зарядивший непрекращающийся дождь. Санька промок насквозь, и когда вернулся к берегу, уже не поплыл дальше, как планировал, а пошёл обратно в старый дом сушиться и пережидать непогоду. Крыша у дома держала струи воды, лившиеся с неба, и в комнате было сухо. С большим трудом, но всё же растопилась и застоявшаяся за долгие годы каменная печь. В пустой комнате сразу стало теплее. Можно и промокшую одежду подсушить, и свежее мясо поджарить. Огонь в «камине» потрескивает, на столе свечка горит, шампанского с тортиком только не хватает! Чем не отель в пять звёзд? Ну, по лесным меркам.
Отогревшись и перекусив горяченьким, парень лёг на лавку и быстро уснул.
Проснулся от того, что увидел кошмарный сон. Снилось, что он в этом доме, в комнате, сидит на лавке, а в углу в полу яма. И он знает, что в этой яме находится какая-то злая страшная сила, которая хочет его туда засосать. Но любопытство подталкивает всё ближе к краю, он медленно подходит к яме, чтобы заглянуть в неё, и в какой-то момент его моментально утягивает вниз, как в воронку. В этом месте Сашка в ужасе проснулся. Ура, живой! Всего лишь сон.
Но тут же услышал знакомое по предыдущей ночи тиканье. Опять эти невидимые часы! Угли в печи уже тлели еле-еле, а в комнате чувствовался холод — стёкла в окнах были выбиты давным-давно. Саня поднялся, подбросил запасённых с вечера ломанных досок от забора в печь, включил фонарик и снова принялся за поиски непонятного источника звука. Невольно бросил взгляд в угол комнаты, в котором во сне виделась ямина. Там стоял комод. Сашка подошёл, с трудом сдвинул старинный «гроб» в сторону и увидел в полу крышку подпола. Наклонился — точно! Тиканье раздавалось из-под этой крышки! Ручки на ней не было, пришлось подцепить край охотничьим ножом. Поднял… Вот они! Лежат родимые на боку и тикают во всю мощь!
Это был старый заводной советский будильник «Янтарь», весь ржавый, с облупившейся краской и без стекла на циферблате. Он лежал на боку и бодренько тикал. Саня взял в руки часы, а они тут же остановились. Тряс их, тряс — чуть потикают и сразу останавливаются. Потом догадался покрутить барашек завода. Пружина была полностью расслаблена. Пришлось сделать поворотов двадцать, чтобы завести до конца. Пошли! Да так громко. Поставил будильник на стол, а сам вернулся к подполу. Там ещё одна крышка, внутренняя. Её ушки для навесного замка были закручены болтом с гайкой. Санька достал ружейное масло, пузырёк которого всегда брал с собой, смазал резьбу и на удивление легко раскрутил незамысловатый запор.
Когда приподнял эту вторую крышку подпола, чуть не задохнулся от пахнувшего снизу смрада. А, посветив туда фонариком, ужаснулся. Погреб наполовину был затоплен водой, из которой торчала человеческая рука. Уже полусгнившая.
Долго не раздумывая, парень оделся, собрал свои недосушенные вещи, машинально прихватив будильник, спустился к лодке и по темноте отчалил домой. Ждать утра при таком соседстве не очень хотелось.
В своём посёлке, до которого добрался к концу следующего дня, сразу пошёл к участковому, тот поднял на уши районную милицию, и через несколько дней труп достали. Женский. На экспертизе обнаружилось, что у покойницы сломаны кости рук, ног и несколько рёбер. Ещё при жизни. Потому что в погребе остались следы царапин на внутренней стороне крышки и вырытые места в глине, когда ещё живая женщина пыталась выбраться наружу. Но, увы, безуспешно. По остаткам форменного обмундирования и вещам определили, что это служащая какого-то исправительного учреждения. Тут уж и вояки из УИС подключились. Выяснилось, что трупом в затопленном подполе оказалась пропавшая несколько лет назад сотрудница одной из близлежащих зон строгого режима. Тогда двое зэков сбежали из-под стражи, прихватив с собой её в качестве заложницы. Бежать-то особенно было некуда — кругом тайга на сотни километров. Одного поймали через неделю. Сам вышел к реке, не выдержав испытания голодом и комарами. Сдался проплывавшим мимо рыбакам. А вот второго беглеца и женщину-сотрудницу так и не нашли. Сдавшийся зэк тогда объяснил, что они разделились в лесу, и второй женщину увёл с собой. Так это или не так, никто, конечно, кроме него подтвердить или опровергнуть не мог. Добавили срок и отправили досиживать на прежнее место. Про пропавших постепенно позабыли. Ну, а тут пришлось снова дело поднимать.
Выцепили из отряда этого зэка, он уже при смерти почти был, загибался от тубика и прочих болячек. Когда стали допрашивать по старому делу, решил, видно, покаяться и грех перед смертью снять. Признался, что на второй или третий день после побега они заночевали в заброшенной деревне. Женщина на беду вывихнула или сломала ногу и идти самостоятельно уже не могла. Но оказалась душевно очень стойкой. Постоянно убеждала их вернуться и сдаться, несмотря на все издевательства над ней в пути. И во время ночёвки в этом доме до того, мол, их достала, что они не выдержали, жестоко избили её, сломали руки и вторую ногу (чтоб не сбежала) и сбросили в погреб, завинтив крышку на болт, который нашли в хламе здесь же. И уже чисто ради издёвки завели находившийся в брошенном доме будильник и, положив на крышку подпола, крикнули замурованной женщине: «Как только часы остановятся, так и ты сдохнешь!» Сверху наружную крышку положили и комодом для верности задвинули. А сами потом тоже разделились. Он решил вернуться, а куда второй зэк отправился, не знает.
Вот такая грустная история. И ничего бы в ней мистического, если б не старый будильник «Янтарь». Этот будильник исправно тикал у Санька не один год. Причём интересно, что разового завода хватало ему на целых двое суток. И тикал тоже как-то странно: когда кто-то в доме заболевал, он начинал отставать или просто останавливался, а когда всё хорошо — стучал громко и равномерно.
Автор: V.V.Pukin
Источник: kriper.ru