Алексеев, Николай Петрович — доктор
Алексеев, Федор Степанович — инженер
Алексеев, Сергей Алексеевич — агроном
Алексеев, Владимир Павлович — шофер
Василий Шумов и группа «Центр» — Алексеев
* * *
Алексеев — маньяк
Маньяков, граждане, нынче развелось – как грязи. Раньше их хоть обзовись — не докличешься. А в былые времена, чтоб так назвали, еще и заслужить надо было. Возьмем, к примеру, Чикатило. Скольких он порешил, прежде, чем его к этому званию представили…
А что теперь? Одного-другого кокнул и на тебе: я, кричит, маньяк! Лечи меня, правозащитная общественность. И хоть в лепешку разбейся, а психику больную у меня из головы изыми, чтобы стал я здоровым и неопасным. А-то мне как-то неловко. Местами, даже стыдно…
И тут же все сердобольные сбегаются, холят его, гада, лелеют. С ложечки кормят, пока он в смирительной рубашке отдыхает. Даже книжки про него пишут. Да что там книжки — кино снимают. Вот, дескать, какой психопат у нас в средней полосе России водится. Не хуже, чем в развитых странах.
Такая жизнь пошла, что настоящему душевнобольному в люди и не пробиться. Самозванцы кругом.
Вот в таких условиях и жил да был маньяк по фамилии Алексеев.
Работал он в пункте приема стеклотары, а в свободное время охотился на женщин. Нравились ему молоденькие блондинки. И чтоб обязательно фамилия у них была Жуть-Комаринская. Принцип у него был такой. Или эротическая фантазия, чтоб ему. Хлебом его было не корми, а дай сперва снасильничать жертву с такими паспортными данными, да потом еще и расчленить. На четное количество кусков.
Сами понимаете, женщин с такой фамилией, даже в масштабах России, не густо. Совсем кисло с такой фамилией, если уж быть до конца откровенным. Так что все силы Алексеев тратил на поиски. Даже в интернете на сайте знакомств объявление разместил. Мол, жажду связать свой жизненный путь с владелицей столь выдающейся фамилии.
Не клюнуло.
Дважды Алексеев готов был сорваться на первой встречной особи женского пола, но всякий раз сдерживался. Иначе нарушил бы он негласный кодекс маньяка, и стыдно было бы ему смотреть в лица товарищам по ремеслу, буде такие нашлись бы. Потому, как был бы он после этого не честным маньяком, а заурядным похотливым кобелем.
Наконец, после долгих лет бесплодных поисков, удача ему улыбнулась. Под Сызранью в селе Кокорекино сыскалась-таки нужная кандидатура. Взял Алексеев с собой веревку, топор, упаковку Виагры, на всякий случай, и отправился, наконец, свои низменные инстинкты тешить.
А как приехал, и оказалось, что опоздал он. Что какой-то другой психопат уже блондинку по фамилии Жуть-Комаринская порешил. Причем сделал он это как-то не интересно, без закавыристости, без адского огонька в душе. И даже не стал рубить тело жертвы на четное количество кусков.
Этот факт стал для Алексеева последней каплей. И решил он проучить конкурента. Найти и … нет, не то сотворить, что вы, возможно, подумали. Алексеев был хоть и маньяк, но строгих правил. Никаких отступлений от своей, хоть и извращенной, гетеросексуальности, даже в мыслях, не допускал. Так что решил он просто найти сдать своего конкурента в милицию.
Как сказал один киношный персонаж, здоровый такой, в армейском берете: «Чтобы поймать маньяка, нужен другой маньяк». И как в воду глядел: конкурент Алексеева и глазом не успел моргнуть, а уже был схвачен на месте преступления с живой, хоть и порядком помятой новой жертвой. Оказалось, кузнец местный «озоровал». Он, видишь ты, раз двадцать в своей кузне угорал по причине неправильной конструкции горна, вот «крышей» и потек, болезный.
В милиции очень Алексеева благодарили, даже именной будильник ему выдали. А неслучившаяся жертва кузнеца добровольно одарила своего спасителя тем, чего он собирался добиться силой от покойной блондинки по фамилии Жуть-Комаринская.
Не смотря на славу и почет, Алексеев загрустил. Не уверен он был, что хватит ему жизни, чтобы найти еще одну блондинку со столь незаурядной фамилией. С другой стороны, в момент задержания конкурента он испытал глубокое удовлетворение, не то чтобы сродни сексуальному, но близкое к этому.
И пришла ему в голову гениальная идея. Решил он устроиться в милицию, в отдел по поимке маньяков. Удача к нему повторно, если и придет, то когда еще. А тут и удовольствие, и доступ к милицейским базам данных. Плюс бонус: ни от кого прятаться не надо.
В милиции его сразу возлюбили. Новичок за первый месяц задержал двух психопатов, которые, мало того, что признались, так еще и с десяток «глухарей» на себя взяли. Через год уже Алексеев числился ведущим экспертом в отделе серийных убийств.
Рыбак, как говорится рыбака… А наш Алексеев был на всю голову хворый. У него этих, как его… фобий и психических отклонений было – хоть поле засаживай. Так что ему любой маньяк был на один зуб.
Время шло. Авторитет Алексеева рос, поголовье психов, опасных для окружающих, неуклонно шло на убыль. Мечты о девушке с заветной фамилией Жуть-Комаринская все реже посещали его больную голову.
И пришлось бы автору думать, что сталось бы с Алексеевым, когда бы он выловил последнего маньяка из ныне существующих, но — обошлось.
Пошел он как-то утром на работу, а назад не вернулся. Пропал.
В народе слух потом прошел, что оборотни его задрали. Те, которые в погонах.
Алексеев — в Зазеркалье
Рожа, граждане, дается каждому от рождения. И какой бы ее не получили, носить ее вам до самой смерти. И ничего с этим не поделаешь. Тут, как говорится, все решает фортуна.
Над кем-то с первых дней все сюсюкают, да пальцами «козу» делают. А кого-то, только ходить научился, чинарики по подъезду собирать отправляют.
Кого-то по физиономии встречают с почетом и умиляются, а кого-то по ней же и выпроваживают, портя и без того непрезентабельный вид.
Некоторые, конечно, пытаются факт рождения перехитрить. Операции всякие себе выдумывают. Уши, там, с загривка себе на более верное место пересаживают или глаза, чересчур выпученные, поглубже в голову вдавливают. Но и тут, как повезет. После вмешательства хирурга у некоторых рожа еще более неинтересная становится.
Одна, вон, хотела себе в губы гиалуроновой кислотой накачать. Чтоб выглядеть более призывно, значит. В свои сорок с гаком лет.
И врач ее попался, вроде ничего. Самый трезвый в больнице на тот момент. Всего грамм триста успел перед операцией употребить. Но все равно – промахнулся. Губы насквозь проколол и в десны весь препарат закачал. Сейчас у дамочки такой «призывный» вид, что некоторых с ног сбивает. А уж если улыбнется…
Так что любить себя, граждане, нужно такого, каким природа создала. Правда, не у всех это получается.
Один гражданин по фамилии Алексеев очень не любил свое отражение в зеркале. Можно даже сказать — презирал он его. Как увидит, так и норовит то язык ему показать, то рожу скорчить. То глянет так, уничижительно, и отвернется.
Вот однажды проснулся Алексеев с жутчайшего похмелья, подошел к зеркалу и скорчил такую зверскую рожу, что его отражение перекосилось от испуга и убежало. По причине недомогания, Алексеев не сразу понял, суть события. Некоторое время он изучал отраженную в зеркале комнату без себя нелюбимого, потом прошел на кухню, похлебал воды из-под крана… Потом вернулся. Снова посмотрел — нет его в зеркале.
Пожал Алексеев было плечами, мол, ну и…
Но вдруг задумался. Посмотрел в окно — там чернота непроглядная, ни зги не видно. Прошел к входной двери, глянул в глазок — там тоже тьма египетская. Попытался вспомнить, что-нибудь из прошедшей жизни – не вспоминалось ничего.
— Так кто же кого отражал? — задал он вслух мучавший его вопрос. И пришло ему в похмельную голову, что тот, зазеркальный, Алексеев был настоящий. А он — всего лишь его отражение.
И такая тоска его взяла, что решил Алексеев повеситься. Зацепил веревкой за люстру, на табуреточку встал, петельку завязал и на шею накинул. Хотел было еще посмертную записку оставить, мол, не желаю прозябать чьим-то отражением, да ручку не нашел. А собственной кровью писать, Алексеев посчитал пошлятиной и пижонством.
В последний момент представилось ему, как вернется тот, другой, Алексеев, глянет в зеркало, а тут он висит… Захохотал наш Алексеев, табуреточка из-под его ног и выскочила. Только и успел он скорчить рожу пострашнее. В разлуку, так сказать.
Что было с тем, другим Алексеевым, автор точно не знает. Не очень он соображает в психологии зазеркальных жителей. Но предполагает: эффект был нешуточный.
Алексеев — охотник на вампиров.
Политкорректность, граждане, в наше время стоит небывалая. Бабы бородатые в телевизоре поют, афроамериканцы требуют черный цвет переименовать, чтоб им не обидно было, в некоторых странах хотят ввести новый урок в школе: гей-подготовка называется. Слыхал, недавно появилось даже Общество Защиты Зоофилов (ОЗЗ). А-то участились случаи покусания и прочего членовредительства со стороны не понимающих своего счастья животных.
Нечисть тоже в этом отношении далеко продвинулась. Зомби, там, оборотни. Или возьмем, к примеру, вампиров. Объявись сейчас такой открыто, никто бы за осиновым колом и не побежал бы. А захоти кто сознательный оного вампира прищучить, так не смог бы пробиться сквозь толпу дамочек, желающих, чтобы их кровушки испили.
Много нынче развелось таких особей женского пола, что о любви неземной мечтают с этой нечистью. Не понимают, дуры такие, что вампиры — мертвые. А у мертвецов даже температура не поднимается, не говоря уже об отдельных частях тела. Так что, начнись такая канитель в массовом порядке, через поколение выродится человечество. Только голодные вампиры и будут по планете зубами щелкать, да репы свои чесать. Мол, а не поторопились ли мы, братцы…
Один инженер по ТБ по имени Иван, по фамилии Алексеев (по матери — Фельсинг) попал в автокатастрофу. У других подобные происшествия дар какой-нибудь обнаруживали. Третий глаз, там, открывался. В районе пупка. Или, к примеру, без зажигалки начинали прикуривать. Или, на худой конец, шнурки на расстоянии учились завязывать…
А Алексееву травма лишь один убыток принесла. Отбило ему напрочь обоняние, да ту часть мозга, где память об алкоголе хранилась. Он и до травмы особо не выпивал, а уж теперь вообще как отрезало. Стало для него чего-нибудь алкогольного выпить, все равно, что для нормального человека молоком дышать — противоестественным актом.
Жить это Алексееву нисколько не мешало. Да только стал наш инженер замечать, что на вверенной ему территории неладное что-то стало твориться. Цеховой народ с утра еще нормально, а к обеду уже как-то не так вести себя начинает. К вечеру вообще — некоторые даже падать пытаются, да товарищи их поддерживают. Стал Алексеев следить за рабочим классом и выяснил — преображение происходит в раздевалке. Заходит туда пролетариат в одном состоянии, а выходит — совсем в другом. А бывает и не выходит. Выползает.
Подкрался однажды Алексеев к раздевалке. Аккурат во время обеда. Прислушался.
— Будешь? — спросили изнутри.
— Буду, — откликнулись. И странное такое бульканье.
Как громом поразило Алексеева — нечистая сила завелась на заводе! Бросился он к начальнику цеха. Бежит и бормочет:
— Колья осиновые, крест, вода святая… Спасать, спасать надо гегемона.
Вбегает он в приемную и только хотел в кабинет дверь открыть, а оттуда:
— Будешь?
— Буду.
И бульканье такое. Зловещее.
Понял Алексеев, что опоздал. Вампиры уже и до командных должностей добрались. Присел он на стульчик, а тут и дверь открылась. Выходит главный механик, пошатываясь, а выглянувший начальник цеха спрашивает:
— Ты ко мне, Алексеев? Заходи.
И манит к себе этак рукой, нежить поганая.
Алексеев головой замотал, да как бросится бежать…
Его взяли, когда он заколачивал осиновый кол в грудь начальника коммерческого отдела. К этому моменту на его счету это была уже пятая жертва.
Суд признал бедолагу невменяемым и поместил в дурку.
Там Алексеев на уколах и таблетках расслабился и даже почти поверил своему врачу, что вампиры ему пригрезились. Что во всем виновата травма, будь она неладна.
Но как-то вечером ковылял наш Алексеев мимо процедурного кабинета и вдруг из-за закрытой двери:
— Будешь?
— Буду.
И бульканье.
Дошло, наконец, до Алексеева, что вампиры специально его здесь изолировали. Чтобы не перевел он ихнюю породу на корню. Стал он присматриваться да прислушиваться, и точно – по всей больнице нет-нет, да и забулькает.
Через месяц бежал наш Алексеев из заточения. Двоих санитаров заточенными ножками от стула упокоил и дал деру. Вампиры из милиции его в розыск объявили. Фотографии чуть ли не на каждом столбе. Но Алексеев тоже не лыком шит оказался. Выправил себе документы иностранного гражданина на фамилию матери (правда, первую букву изменил, для конспирации), купил широкую шляпу, длинный плащ и в таком виде колесит по матушке-России, искореняет вампирье поголовье.
Только трудно ему приходится. Уж больно глубоко эта нечисть пустила корни в местную почву. Так что у автора есть опасение, что уничтожение последнего вампира на российских просторах, совпадет с уничтожением последнего россиянина.
Но наш Иван Хельсинг не унывает. Народ на Руси когда еще кончится…
Автор: vanvincle
Источник: 4stor.ru