Историю эту рассказал мне мой знакомый доктор, который раньше был офицером медслужбы. Дослужив до пенсии, он уволился и устроился терапевтом в нашу районную больницу. Хоть он во всякую паранормальщину не верит, но однажды за рюмкой чая разговорился и рассказал кое-то интересное из своей жизни.
Произошло это где-то в конце 70-ых. Тогда он был старшим лейтенантом медслужбы и служил в отдаленном уголке Алтайского края. По служебной необходимости ему надо было проехать из одной военной части в другую, благо, что расстояние маленькое (по сибирским меркам). И по какой-то причине ехать ему пришлось одному на УАЗике, без сопровождающих.
Было лето, день был солнечный и, казалось бы, все было замечательно, но внезапно погода испортилась и выступил туман. Да густой такой, что едва дорогу видно. И замечает он, что едет уже слишком долго, дольше, чем обычно. Тут до него доходить начало, что что-то не так. И, как он говорил, лес очень тихий стал, как в могиле, никогда такого не встречал. Даже мошкара пищать перестала. Только запах гари откуда-то появился. Да вот только на лесной пожар не похоже было совсем.
Едет он и видит — на обочине изба стоит, да не просто полуразвалившаяся халупа или полуземлянка, а изба добротная с крепким забором, воротами и всеми хозяйственными постройками вроде конюшни. Начал он подозревать, что что-то не так — ведь никогда в тех краях никаких поселений не было. Хотя быстро успокоил себя — мол, заблудился в тумане да и выехал не туда, всякое бывает. И тут он увидел, что возле ворот той избы стоит девушка с крынкой. А девушка какая-то странная — одета в серый сарафан и белый платок до самых плеч. Прямо как на старинных картинах или как древние бабки в старых деревнях ходят. Видно только лицо, будто сажей испачканное. Он не удивился — места-то самые глухие, да и мало ли кто в тайге жить может. Хорошо, хоть, не на беглых зэков наткнулся. И вообще какая разница, как человек одет, авось хоть, дорогу до части подскажет. Останавливается мимо нее и спрашивает, мол, как на дорогу до туда-то выехать. Девушка обернулась и посмотрела ему в глаза. По его словам, такого тяжелого взгляда он никогда не видел, аж в дрожь бросило и горло пересохло. Глаза тяжелые, серые и будто мутные какие-то. И гарь еще больше нестерпимой стала, чуть не закашлялся. Поглядела на него какое-то время, а потом молча рукой показывает — в ту сторону мол. И тут ему пить захотелось и дерни его попросить: «Девица, дай попить проезжему». Та, опять, ничего не говоря, протягивает ему крынку. Вода как вода, только почему-то привкус пепла или золы.
Напился он, поблагодарил девицу и поехал в ту сторону, куда девушка показала. Отъезжает он чуток и видит в зеркале, как девица берет крынку и об пенек ее — хрясь! Будто он нечистый какой был. Удивился он таким манерам, да только не будешь же ругаться — поехал дальше. Да и некомфортно ему было — постарался как можно быстрее до части добраться.
Доехал он благополучно и рассказал про такой случай сослуживцу. Тот посерьезнел, и сказал, что нет в тех краях никаких деревень. Как же отвечает, нет, если я сам видел. Тут еще больше посерьезнел и рассказал ему такую историю. Якобы, жила в тех краях семья старообрядцев. И во время Гражданской войны к ним наведался на постой отряд красных партизан. Те отказывать им ни в чем не стали, даже снабдили партизан припасами в дорогу. Вскоре, партизанам пришлось вернуться к тому же старообрядческому хутору. Только на том месте никаких старообрядцев уже не было — было сплошное пепелище. Решили они хоть какие-то ценности в этом самом пепелище найти — подняли остатки крыши и обомлели: там лежали обгоревшие трупы всей семьи, будто специально в одном месте собравшиеся. Красные хоронить людей не стали, только вытащили все ценное, что можно было найти посреди золы и ушли.
Посмеялся лейтенант над этой глупой историей, а сам задумался — никаких звуков скотины с подворья не было. Да и запах гари в воздухе висел, хотя пожаров не было нигде и труба не топилась. Может, и правда сгоревших старообрядцев видел?
И сколько по той дороге ни ездил, ни разу ничего подобного не видел. Так постепенно и убедил себя, что ничего особенного не происходило.
Автор: Rin