— Ань, напомни, как я на это согласился? – я с сомнением потыкал носком ботинка яркое надувное чудовище, по чему-то недосмотру именуемому лодкой.
— Я обещала привязать тебя к корме, чтобы ты не утоп, — напомнила неунывающая девчонка и нахлобучила на мою многострадальную башку шлем.
Идея перестала мне нравиться окончательно. Рафтинг, да? А не слишком ли смело тащить на подобный отдых такого как я, люто ненавидящего даже пешие походы? А ведь обещали, что ходить тут надо будет по минимуму, сиди себе в лодке, изредка греби веслом. Я-то представлял себе нечто менее… интерактивное.
Помимо меня и Аньки, подруги детства и, до кучи, ярой поклонницы всяческого активного отдыха, на авантюру были подписаны Соня и мой старый знакомый – Джун, по привычке изредка все еще именующийся на наш родной манер – Мелким. И если у этих троих опыт, какой-никакой, был, то я…
— Если я утопну, то буду с того света являться тебе в кошмарах, — пригрозил я самой главной авантюристке, нацепил жилет и, не переставая жалеть о своем решении, принялся забираться в рафт.
Если в первое время сплав и был более-менее похож на прогулку, то, когда начались пороги, помощи от меня особо не было, одной рукой мертвой хваткой сжимая весло, второй, не менее мертвой хваткой, держась за веревку вдоль борта, я только и мог, что материться. Долго, вдохновенно, и на всех знакомых мне языках.
Рафт крутило, мотало, он зачерпывал бортами воду, что лишь добавляло мне вдохновения.
— Ну, вроде прорвались, — мокрая с ног до головы, Анька обернулась ко мне и весело подмигнула. – Ну, как ты там, диванная поросль?
— Кажется, я жопу отбил, — пожаловался я девчонке. – Когда уже там привал?
— Через пару часов, надо пройти еще несколько участков, спуститься на спокойную воду, а там и будет где лагерь разбить и просушиться.
— Чудесно… — от завершения фразы еще более матерно, меня отвлек шум воды ,ставший громче. – А это?
Анька обернулась в сторону движения, и я на мгновение увидел как побелели ее пальцы, сжимающие весло.
— А этого не было в путеводителе, — крикнула она, перекрывая шум воды. – Держитесь, м-м-мать…
— *ля, *ля, *ля… — когда нос нырнул в воду, а корма задралась, переваливаясь через камень, я откинул весло и уже обеими руками вцепился в веревку вдоль борта.
Особо не помогло. На очередном скачке резинового (предположительно) чудовища, меня-таки перекинуло через борт, протащило, долбануло о камень, выбив из легких оставшийся воздух. Даже не знаю, каким чудом река все же выплюнула меня через несколько десятков метров, в сторону берега. Могло быть и хуже.
Добравшись до твердой земли, я оглянулся. Рафт весело уносился вниз по течению, подпрыгивая и переворачиваясь. С виду – пустой. Недалеко от меня с течением боролась Соня. Плюнув на все, я нырнул обратно в воду, изо всех сил надеясь, что меня там о камни не размотает.
Соню я настиг еще через десяток метров, ухватил за жилет, и вместе мы снова выбрались на берег, отплевываясь и надеясь, что никто ничего не сломал. Едва выдохнули, увидели у самого берега Джуна. Да что же ты будешь делать? Снова вернулись в воду, и сумели вытащить рослого товарища. Споро стянули с него и шлем и жилет.
— Дышит, — вынесла вердикт Соня и устало опустилась на камни берега. – Похоже, сильно приложился о камни.
— Черт, нам бы пригодилась помощь, и… а где Анька? Анька-а-а! – поднявшись на ноги, я осмотрелся, пошарил взглядом и по нашему берегу, и по противоположному, но приметного яркого жилета, как и шлема, не увидел. – Надо ее найти.
— Анька в рафте была, когда нас выкинуло, — ответила Соня. – Может, ее с ним унесло?
— Может, но проверить мы пока не можем. Все наше барахло там осталось. Так что… позвонить не получится. Как и переодеться, — я стянул с башки намозоливший уже шлем и принялся расстегивать жилет. – А еще не можем уйти с места в поисках лагеря.
— Может, Анька где-нить вниз по течению? Ты бы сходил, поискал, я пока с Джуном останусь.
Ну… план не хуже любого другого. Чувствуя, как мокрую одежду продувает налетающими порывами ветра, я шел вдоль воды, выкрикивая имя девчонки. Тишина. Только окружающий лес осуждающе шуршит листьями, да шум воды наполняют воздух.
— А-а-ань! Анка-а-а!!! Анти… — поперхнулся последним словом, увидев торчащую из прибрежных кустов тонкую, явно девичью, руку. – Твою же…
Уже привычным движением соскочил в воду, добрел до руки, схватил ее, потянул, пытаясь вытащить ее обладательницу из воды и надеясь, что эта обладательница там имеется. Рука вдруг дернулась, извернулась и вцепилась в меня, прибавив мне красноречия и прыти.
Да, обладательница руки имелась. Вполне себе живая, смеющаяся, но не наша.
— Ты кто? – опешил я, отползая от незнакомки на пятой точке, как только коснулся ее твердого берега.
— А ты – кто? – в свою очередь удивилась девушка, вставая на ноги и давая себя рассмотреть. Невысокая, темненькая, светлокожая, одетая, что является странным выбором для купания в реке. В горной реке – особенно.
— Я… мы… тут это… по реке сплавлялись, а ты кто? – похлопал я на нее глазами.
— А… так это ваша лодка вниз по течению удрала? Я – Аня, я тут туристов в поход вожу. Решила, вот, над ними пошутить. Думала, это мои меня ищут.
— Э-э-э… нет. Мы нашу подругу ищем. Тоже Аню. У нас товарищ неудачно выпал. Как бы спасателей не пришлось вызывать.
— Плохо, — пожевала губами девушка, — пойдем, посмотрим на вашего пострадавшего. Если что, спасателей вам вызову.
Когда мы вернулись к Джуну и Соне, тот уже сидел под деревом и водил вокруг сонным взглядом. Рядом с ним расположилась девушка.
— Вполне живым выглядит, — вынесла свой вердикт гостья. – Щас я его осмотрю. Надо только лишнее снять.
Пока девчонки разоблачали Джуна, я отвернулся к реке, раз за разом пробегаясь взглядом по берегам. Казалось, что что-то не так, но что именно?
— У вашего друга сильное сотрясение. Боюсь, что без спасателей не обойтись. Я сейчас их вызову. И до города вас провожу, как бы чего не вышло.
— А как же твоя группа? – уточнил я, изогнув бровь.
— А, — махнула рукой девчонка, — я у них не единственный проводник. Оставлю своего напарника, потом нагоню. Я щас…
Вытащив на свет мобильник, она принялась бодро тыкать в кнопки, а потом и защебетала в трубку, что-то втолковывая невидимому собеседнику. А меня осенила мысль.
— Я оставила своего напарника пока одного, а еще передала наши координаты спасателям. Скоро будут.
— Это хорошо. А то Джуна мы не вытащим даже втроем. Слушай, а дай позвонить, — огорошил я ее, едва она нажала отбой.
— Да пожалуйста, — Аня протянула мне трубу. Предстояло вспомнить номер нашей Аньки и молиться, чтобы до нее можно было дозвониться. Какое-то время телефон задумчиво набирал номер, поразмыслил, издал гудки… А когда гудки прекратились, с той стороны трубки раздался шорох, вой, словно телефон прорывался сквозь бурю.
— Анька! Ань… ты там? – вопрошал я трубку. – Анька? Ты где?
— … же… — донеслось до меня сквозь шум помех.
— Ань, тебя плохо слышно. Не клади трубку, где ты? Мы спасателей вызвали, но нам нужно знать где ты.
— …уже… — донеслось в ответ.
— Что уже? Ань!
— … хуже… — внезапно выплюнул телефон.
— Хуже? Тебе плохо? Ты ранена? Мы спасателей дождемся и за тобой сразу. Джун совсем плох. Ань?
— Вам стало хуже, — в последний раз подал голос телефон, еще немного пошуршал и отключился, утратив связь с реальностью.
— Бред какой-то, — я с сомнением смотрел на телефон, который отключился полностью, превратившись в кирпич, не дожидаясь полуночи.
— Что такое? – встревожилась чужая Анька.
— Не знаю… — я протянул ей телефон и вернулся к товарищам.
К чести спасателей, ждать их пришлось недолго. Правда, дотащить Джуна до машины было непросто. Нас с Соней завернули за компанию. Хотя мы и так вряд ли отправили бы друга в больницу в одиночку.
Уже на месте выяснилось, что и нам с Соней досталось. У меня обнаружились синяки в изобилии, пара сломанных ребер, да и подозрение на сотрясение за копанию. Соне поплохело уже в больнице, так что и ее, и Джуна пришлось оставить там. Я от госпитализации умудрился отвертеться, пообещав не умирать в ближайшую пару дней и не портить им статистику.
Выйдя на крыльцо, я снова столкнулся с чужой Аней.
— Как твои друзья? – спросила она.
— Не слишком радужно, но жить будут, — ответил я, привыкая дышать новым для себя образом, в тугой повязке. – А где спасатели?
— Они вернулись на базу.
— Как? А Анька?
Девушка выразительно пожала плечами.
— Так… и где у них эта база?
Машину мы бросили у реки, чтобы не слишком далеко тащить снаряжение. Да и ключей от нее у меня не было. Так что, явно придется прогуляться.
— Покажешь? Я понимаю, что много у тебя прошу… — помялся я.
— Идем, — снова пожала плечами та.
Пока шли, начало темнеть. Черт, уже целый день прошел?
Город был небольшим, тихим, и удивительно малолюдным. Но, несмотря на небольшое количество прохожих, я не мог не заметить, что они на нас смотрят. Даже пялятся. Что? Здесь настолько редко бывают приезжие? Или я чем-то сильно выделяюсь? Осмотрел себя. Да вроде нет. Обычный. Даже обсох уже. Странно. Но на это нет времени.
Спасатели нашлись у своего здания. Пара из них как раз курила у входа, куда я и направился. На излете пойманный бдительным здоровяком.
— Ты куда это?
— Внутрь, — парировал я, хватаясь за ручку двери.
— Зачем? – уточнил тот, не ослабляя хватку.
— Хочу узнать как идут поиски.
— Какие поиски?
— Вы издеваетесь, блин? – развернувшись, я скинул чужую руку и в упор, насколько это было возможно, уставился на мужчину. – Хочу узнать где сейчас ищут Аньку, и где можно присоединиться к спасателям.
— А… так это ты с рафта? – потерял интерес спасатель. – Поиски свернуты.
— Как так? Вы нашли Аньку?
— Нет, там никого нет. И не было. Мы прочесали указанный вами маршрут. Нашли рафт, вещи вас троих. Больше там ничего не было.
— Как не было?
— А не привиделось ли тебе? – рассмеялся собеседник. – Ну там, мало ли… сильно головой стукнулся.
— Конечно, и Анька привиделась, и тачка ее, и рафт, рафт тоже привиделся, — огрызнулся я, чувствуя, что теперь поиски Аньки остались на мне.
— Какая тачка? – изогнул бровь спасатель.
— Большая такая, черная, на которой Анька нас сюда и привезла. Это, что, юмор такой? Вы Аньку собираетесь искать вообще? – разозлился я. Только повязки мешали броситься на откровенно издевающегося мужика. Ну и то, что они меня явно отметелят.
— Нет никакой Аньки, — нехорошо прищурился товарищ первого спасателя. – И тачки нет. Ты бы, все же, сходил, проверил голову.
Сжав кулаки, я развернулся и отправился обратно, чтобы в воротах снова столкнуться с чужой Анькой.
— Эй, ты чего? – обратилась та ко мне.
— Ничего. Спасатели свернули поиски. Надо вернуться к машине и добыть хотя бы фонари. Не уверен, что смогу ее вскрыть, но на худой конец можно разбить стекло, — проворчал я, проходя мимо, а потом вспомнил… — Совсем забыл. Спасибо тебе за помощь, тебе уже наверняка пора к своим возвращаться. Я и так тебя изрядно задержал.
— Да ничего… за тобой явно надо присмотреть. Мои ночью точно никуда не пойдут, так что я с утра их прямо и нагоню, не переживай, — улыбнулась та в ответ. – Пойдем. Найдем вашу тачку, и поищем твою подругу, раз уж остальные твои друзья пока все равно не могут помочь. В спасательном деле время играет ключевую роль.
Пробираться ночью по чужому городу, который ты видишь во второй раз в жизни непросто. Но, не без помощи новой знакомой, мне удалось выйти на нужную дорогу, по которой мы и топали уже добрый час, прислушиваясь к звукам ночного леса. Почему-то становилось жутко. То ли из-за звуков леса, то ли из-за того, что ни попуток, ни встречных машин не было.
Особенно хорошо я запомнил место, где мы тачку и оставили. У моста и приметного куста. Вот он – мост, вот куст, а где, собственно, машина? Не веря своим глазам, я дошел до нужного места, остановился, попытался ощупать воздух. Может, я, в самом деле так долбанулся башкой, что просто ее не вижу? Следов на гравийке, что характерно, не было.
— Что за фигня? – вопрошал я ночной лес. Лес притих.
Анька ведь не могла уехать? Как она добралась до машины? Куда она могла поехать?
— Что такое? – за плечом возникла темноволосая девушка.
— Мистика, — задумчиво ответил я. – Ты видишь здесь машину?
— Нет…
— А она е… должна быть. Вот здесь мы ее оставили. Не могли ведь спасатели стащить ее с дороги?
— Да нет… зачем им? Может, твоя подруга до нее сама добралась.
— И куда делась?
— Вы где-то в городе остановились? – продолжала допытываться девушка.
— Да нет… — задумчиво протянул я.
— А куда бы ты поехал в первую очередь?
— В МЧС или в больницу. Мимо нас она не проезжала. Мимо нас, пока шли, никто не проезжал.
— Так может она поехала в больницу? – подкинула здравую идею девушка.
— Блин… — я прикинул обратный путь, но вариантов не было. – Может, такси вызвать? Я деньги отдам, как только получу свои вещи.
— Не получится. У меня телефон издох… — вздохнула та, для пущей убедительности продемонстрировав кирпич, в который превратился мобильный, отказываясь реагировать на какие бы то ни было кнопки.
— Да блин… — смирился я и направился обратно, чувствуя себя до крайности вымотанным.
К больнице мы вернулись уже ближе к полуночи. Приметной Анькиной тачки не попадалось ни по пути, ни на территории.
— Ничего не понимаю… — бормотал я себе под нос. Пока этим самым носом не уткнулся в дверь. Закрытую. Да ёлы-палы… Потряс хранящую молчание створку. Закрытая больница? Серьезно? А если кому-то вдруг плохо станет? Наверняка тут есть какой-то вход для скорых.
Вход обнаружился, правда, абсолютно безлюдный. Зато дверь была открыта. Через нее наша парочка и направилась внутрь, чтобы на этот раз столкнуться то ли с врачом, то ли с медсестрой.
— Часы приема с часу до пяти, — огорошила нас она и попыталась вытолкать за дверь.
— Подождите, я к друзьям.
— Часы приема закончились, приходите завтра.
— Мне очень надо, Сонька и Джун, в смысле Мелкий… в смысле Женька. Сегодня привезли обоих.
— Сегодня таких не поступало, — еще больше удивила меня стражница приемного покоя. – Иди отсюдова, колдырь.
— Как? Нас спасатели привезли, мы с реки, с рафта…
— Не было сегодня никаких спасателей, уходи уже, — для пущего эффекта на нас замахнулись стопкой каких-то листов, — а то милицию вызову.
— Подождите пожалуйста, прошу, — я развернулся и схлопотал тычок в ребра крепким кулачком. Ребра тут же отозвались вспышкой боли, заставив побледнеть. – Женька очень плох был. Я… просто хочу убедиться, что с ними все в порядке. Пожалуйста.
То ли мой вид был достаточно красноречив, то ли она побоялась, что я тут внезапно отключусь, но женщина вдруг смягчилась.
— Ладно… я посмотрю по спискам. Но внутрь не пущу. Если есть такие, то приходите завтра, в положенное время.
— Хорошо-хорошо, быстро согласился я, боясь, как бы она не передумала.
Следующий час прошел в попытках найти во всевозможных списках моих товарищей. Именно в попытках, так как их там не оказалось. Совсем. Вообще. Взгляд женщины становился все более скептическим, по мере поисков. Она дотошно выпытывала время, имена, фамилии, номера паспортов и так далее, и так далее… Но ни одного упоминания ни Соньки, ни Джуна, найти не удалось.
В итоге, нас с позором и новыми угрозами милиции выгнали за территорию.
— Может, их в другую больницу увезли? Тут есть еще одна больница? – спрашивал я свою сопровождающую, пытаясь осознать все, что происходит.
— Нет, в городе одна больница. А если бы и перевезли, то остались бы какие-нибудь записи, — та задумчиво рассматривала крошки асфальта под ногами.
— Но мне ведь это не привиделось? – все же засомневался я в собственной адекватности.
— Нет. Не привиделось, — легко согласилась та. – Идем. Тебе нужно отдохнуть.
Я уже не сопротивлялся, петляя за девушкой по ночным улицам. Пытаясь осознать все происходящее. Что мы имеем на данный момент? Анька пропала. Ее тачка – пропала. Сонька – пропала, Джун и тот куда-то испарился. А как может незаметно испариться двухметровый бугай? Но, тем не менее…
— Пришли, — выдернула меня из размышлений темноволосая, открывая дверь квартиры. Ого. А как мы попали в дом? Она, что, тут живет?
— Куда? – хлопнул я глазами.
— Ко мне домой. Переночуешь здесь, а утром будет время действовать. Тебе бы поспать.
— Да какой сон? Тут какая-то чертовщина происходит.
— Может и чертовщина… — снова согласилась та, снимая куртку, вешая ее на вешалку в коридоре, а потом проводя меня на кухню.
Резкий электрический свет резанул глаза. Ярко. Светло. Слишком светло. Только сейчас я подумал о том, что в городе до сих пор было как-то темно. Выглянув в окно, я убедился в своей догадке. Фонари не горели. Более того, казалось, что фонарей тут и вовсе нет. За окном царила темнота, разбавленная только лунным светом.
— Как-то тут темно, — обратился я к собеседнице, когда передо мной опустилась на стол чашка, до краем заполненная горячим чаем.
— Да, тут всегда темно. Потому и нужен проводник. Без проводника тяжело найти путь к свету, — философски заметила Аня, отпивая из своей чашки, только смотрела она куда-то в сторону… за окно. – И порой кажется, что отсюда вовсе не вырваться. Что выхода нет. Хотя он есть, просто без толкового проводника его трудно найти.
— Ты про свою группу? – почему-то вспомнил я о том, что она раньше рассказывала.
Девушка отрицательно покачала головой, не отрываясь от созерцания темноты. Снова сделала глоток из кружки. Где-то очень далеко край неба стал светлеть. Да. Летние ночи коротки. Совсем скоро поднимется светило.
— И что ты планируешь делать дальше? – спросила девушка.
— Дальше? Завтра? Не знаю… надо найти друзей. Нужно придумать к кому с этим обратиться, может, в полицию пойду.
— А, может, тебе просто нужно проснуться? – вопросительно вскинула бровь та.
— В смысле?
— Ну, открыть глаза, осмотреться, понять?
— Что именно?
— Что тебе стало лучше…
Новый вопрос задать я не успел. Особенно шустрый луч нашего Солнца вынырнул из-за горизонта и ударил по глазам, ослепив.
Я отшатнулся от окна, попытался прикрыть глаза рукой, но не смог. Почему я не могу пошевелиться? Что за фигня? И глаза прям режет. Даже не протереть их. Осталось только моргать. Моргать было больно. Свет резал глаза, вызывая слезы. Но, постепенно, проморгаться я сумел. И почти тут же увидел над головой потолок. «Офигеть», — запоздало удивился. А потом между мной и потолком появилась голова. Ее я сразу узнал.
— Анька… — с третьей попытки хрипло выдохнул я и ощутил, что в ребра словно нож воткнули.
— Очнулся? – прошептала та, и я ощутил как на моей руке стиснулись горячие пальцы. – Эй, ты как?
— Анька, блин… — не особо оригинально удивился я. – Куда ты… делась? Мы искали… МЧС… машина… — выплевывал я слова без особой логики, пытаясь донести до нее все свои приключения.
— Ты о чем? – удивилась та. – Когда рафт перевернулся, оборвав страховку, я до смерти испугалась. Джун первым выполз, Соньку изрядно помотало, А ты… тебя… боялись до больницы не довезем.
— Сонька? Джун? – запоздало удивился я.
— Уже в норме. Скоро придут навестить. Мы пока в городе остановились. Блин… мы уже боялись, что ты не выкарабкаешься. А когда во время операции сердце остановилось… — на глаза девушки навернулись слезы. – Прости. Зря я вас сюда потащила.
— Меня вывели…
— Кто? – не поняла та, передумав реветь и портить мне настроение на смертном одре.
— Проводник… — вспомнил я темноволосую девушку, не оставлявшую меня одного ни на минуту.