Вы можете мне не верить в то, что я расскажу. Я уже сам не знаю во что верить, а во что нет. Есть у меня друг, Мишка, не то чтобы, лучший, но были мы с ним давно и определенная степень доверия между нами была. Сразу скажу-до его рассказа, он скептически относился к 9 мая и вообще ко дню Победы. Нет, он не был скинхедом, как вы бы могли подумать, однако считал что нет смысла отмечать праздник, когда живых свидетелей того времени почти не осталось. Да и считал все это пустой тратой денег-лучше бы повысили зарплату пенсионерам и бюджетникам, на те миллиарды, что уходят на празднование.
Так, отошел я от темы, общались мы с ним иногда Вконтакте, еще реже он приезжал повспоминать старые добрые деньки в общаге и рассказать что у него нового. И вот как-то раз он пропал, совсем. Вконтакте не отвечает, телефон не берет. Дозвонившись до тети Вали — его мамы, то он сейчас в Москве, в командировке. Ну я успокоился и даже забыл о нем на какое-то время. Недели через две сижу на работе и вдруг звонок. Смотрю – номер незнакомый:
— Алло?
— Юрок, это я, Мишка, телефон свой просрал, потом расскажу что да как. Давай встретимся? — говорил он быстро и напряженно.
— Ну ок, давай в выходные заваливайся, расскажешь какие девки в Москве. — Я улыбнулся.
— Ага, девки, как же. Ладно, бывай. — Как-то угрюмо он произнес и повесил трубку.
Я даже немного удивился. Чтобы Мишка ни с кем в командировке не познакомился? Да он же бабник от рождения — ни одной юбки мимо себя не упустит. Наверное, опять нарвался на замужнюю и по рогам получил, а теперь рассказывать стыдно.
— Здорово, Юрок, у меня презент — с этими словами он ввалился в квартиру, звеня бутылками в пакете.
— Ты что такой подбитый? — глядя на его, почти прошедшие синяки под глазами, спросил я. — Рога москвичу что ль наставил?
— Погоди, погоди, сейчас все расскажу. Правда ты мне не поверишь, но мне уже плевать.
Я промолчал, выглядел он действительно довольно хмуро. Не время значит для шуток. В пакете оказались две бутылки очень хорошего коньяка, что также было странно, обычно он покупал дешевое пиво, которым даже некоторые алкаши брезгуют.
— Ну Юрок, за Победу! — Я чуть коньяк не выплюнул на него. — Ты чего это в патриоты записался?
— Вот сейчас я тебе и расскажу, что случилось. Можешь меня за психа потом держать, но уже сил нет в себе держать. Я всем говорю что меня в Москве гопота избила, потому и синяки, но на самом деле было вот что:
Как ты уже знаешь, отправили меня пару недель назад в командировку. Ну я только «за» был-работа не пыльная, почти все оплачивается и двойной оклад за две недели. Работа заключалась в подключении нового станка на работе и в кратком обучении рабочих этого станка. Мужики оказались умные, понимающие, при помощи ста грамм и закуси разобрались быстро. Закончил я даже раньше, чем ожидал, до вылета самолета оставалось еще 4 дня. Ну я и решил приобщиться к достопримечательностям столицы и москвичек. Пару дней до вечера гулял по городу, ну а вечерами в бар, девок портить. На третий день пошел погулять в Измайловский парк, надоел смрад от автомобилей. Погода жаркая была, июль как-никак, ну и сморило меня на скамейке. Как не ограбили-ума не приложу. Но лучше бы меня ограбили. Проснулся я часов в 10, но было еще светло. Когда огляделся, внутри закралась тревога. Знаешь такое чувство, когда что-то не так? Вроде бы ничего особенного, дерево не там стоит, ключи не там, где лежали. Мелочи, а все вместе создавали ощущение что я не там, где нужно. Вначале насторожила скамейка, на которой я сидел, я точно помню, что садился на обычную такую, еще советского типа тяжелую бетонную скамейка с деревянными досками, которые красили слоев в 100, не сдирая старую. А тут была новенькая и блестящая – такие в Европе ставят и как раз начали ставить в Москве. Но я все равно счел это на забывчивость и рассеянность.
Знаешь, когда смотришь фантастические фильмы или читаешь книги, часто думаешь, вот как остальные герои не могут верить главному? Как Скалли не могла верить Малдеру? Там же все очевидно! Но очевидно это все постороннему зрителю, а человек так устроен, что может поверить в абсолютную чушь без доказательств, но стоит ему увидеть что-то действительно странное-он будет до последнего не верить своим глазам. Так и я брел по незнакомому мне сейчас парку. Да, я был и так здесь в первый раз, но географическим кретинизмом не страдаю и всегда мог вернуться в любом месте, где бывал хоть раз. А сейчас я не видел ни единого ориентира, за который можно было бы зацепиться, я уже начал злиться на себя, что заблудился в небольшом парке, как встретил двух в полицейской форме. Правда полицейскими они мне показались издалека – вблизи же они выглядели более чем странно. Их одежда была смесью обычной полицейской формы и немецкой формы времен ВОВ. На поясах висели дубинки, только не резиновые-а железные, с толстой рукоятью и кнопкой на ней, видимо электрошоковые. На фуражке – была выдавлена всеми узнаваемая свастика. Я видел и косплееров и реконструкторов – но такое я видел впервые. Хотя подумал-фиг его знает, может анимешники какие, япошки там совсем долбанулись со своим аниме, наверное. Вокруг не было даже намека на других людей, так что выбора не было и я решил спросить дорогу:
— Эй, не подскажите дорогу из парка – они переглянулись и начали быстро идти ко мне. Я даже струхнул. Идея спросить вечером двух незнакомых странно одетых парней с электрошокерами и свастикой дорогу из парка теперь не казалась такой хорошей.
— Русиш? – вопросительно сказал один из них – Как я понял, они еще и немцами оказались. Я в школе изучал английский и то на тройку, так что их тарабарщину не понял. Я конечно знал, что немецкий очень грубый язык, но казалось они орали на меня? Надо сваливать, подумал я, все равно не пойму что ни мне скажут и уж очень громко они орали.
— Эээ, ладно парни, я пошел. – начал было отходить я спиной назад. Как вдруг один из них схватил меня за руку – Ну это уж слишком – и я врезал ему по морде. Воспользовавшись замешательством, начал делать ноги. Но убежать далеко я не успел – подбежал второй. Резкая боль в затылке и темнота.
Проснулся я в КПЗ, мне уже доводилось бывать в обезьянниках и этот не отличался, разве что тут было грязнее. Голова трещала ужасно, на затылке был ком из волос и спекшейся крови, также болели ребра и правая нога, которая уже довольно сильно опухла. Обыскал карманы— ну конечно, ни телефона, ни ключей, ни кошелька. С трудом вспомнив события прошедшего вечера – мне пришла мимолетная догадка. Впрочем, я счел ее еще более бредовой и до последнего момента считал, что меня ограбили какие-то скинхеды, ударив дубинкой по голове. Тогда почему я в КПЗ?
Все мои сомнения развеялись-когда пришли они. Те двое, что были в парке и еще один, одетый немного по-другому. Его одежда была вылитая форма немецкого офицера, только из современных материалов и с некоторыми изменениями. Как я понял – он был тут главный. Радостно было наблюдать разве что огромный синяк с кровоподтеком у одного из них, которому я врезал. Тот, третий, что-то сказал и меня повалили на пол и грубо застегнули наручники. Толкая и пиная меня, мы начали идти. Все люди, которых мы встречали в коридорах – кидали руку в нацистком приветствии офицеру приветствии и орали «Хай Гитлером». Честно говоря, я сразу начал думать что попал в прошлое или в какую-то садистскую игру богачей. Все эти издевательства, форма говорили об этом. Однако выйдя на улицу, я понял что ошибся. Вдалеке виднелся обгоревшая башня Кремля с нацистским флагом на вершине. Самого Кремля будто и не было вовсе – только одна из башен стояла посреди высоких серых построек из стекла и бетона. Как партизан в окружении врагов. Ничего больше не говорило о том, что это Москва. Множество высоких, серых домов со свастиками. На дорогах не было обычных припаркованных машин. Машин вообще было мало, а те, что проезжали, не были похожи ни на одну модель, которую я видел ранее. Они были простые, как жигули, но при этом не лишены элегантности.
Шли пешком минут 15, пока не пересекли процессию – это были худые, истощенные люди, которые еле переставляли ноги. На руках были наручники, каждый из которых скреплен со следующим человеком, образуя живую цепь ходячих трупов. По пути их били и кричали, а те, что падали – волочились по земле на цепи. Я пытался было что-то сказать моим сопровождающим, но за каждую попытку получал удар дубинкой. Наконец наш променад закончился и мы подошли к довольно большому, видимо административному зданию. Здание чем-то напоминало одновременно большой театр и рейхстаг, по всему периметру висели флаги с черной свастикой. Я уже устал удивляться и мы, пройдя по многочисленным коридорам и этажам зашли в огромный зал. Как оказалось-это всего лишь был кабинет. За столом сидел очень толстый и лысый мужик, по бокам от него стояли еще двое мужчин с автоматами. Все сопровождающие приветствовали его «Хай Гитлером» — а мне врезали сзади по ногам, чтобы я упал на колени. Тот, с синяком, пытался ударить меня еще раз-но мужик его остановил.
— Здравствуйте — сказал на ломаном русском, один из тех, что стоял сбоку от мужика.
— Сегодня я буду ваш переводчиком. Любое неповиновение будет караться, ты говоришь, когда я разрешать. Если я спрашивать-ты отвечать.
В руках их главного был мой мобильник. Обычный китайский смартфон за 4 тыс., ничего особенного. Как оказалось именно он их и интересовал. Я показал как его включать, сети естественно не было. Переключил интерфейс на немецкий и рассказал все что знал о нем. Потом они начали спрашивать откуда я. Их глаза расширились от удивления, когда я им рассказал, что приехал в командировку в Москву, они даже засмеялись. Видимо мое сотрудничество их раздобрило и на обратном пути в камеру меня ни разу не ударили.
Через пару дней ко мне в камеру затащили молодого и очень худого парня без чувств. Когда он очнулся – я начал его расспрашивать. Я знал что он мне не поверит и сказал, что меня так сильно избили, что я потерял память. Знал он не особо и много, и был довольно неграмотным, но по крупицам я восстановил все события этого, видимо параллельного мира в общих чертах. Москва-здесь называлась Гитлергардом в честь понятно кого. Гитлер не сразу напал на СССР, а только когда его ученые создали атомную бомбу раньше всех. Быстро уничтожив атомной атакой основные города и предприятия, он за 2 года захватил всю страну. Партизанское сопротивление длилось еще годы, но и оно прекратилось. США предпочла сотрудничать с Германией, а не воевать, но и она стала в итоге колонией, потеряв независимость. Выжившим устраивали геноцид, но вскоре стало ясно, что нужны работники, чтобы добывать ресурсы из захваченных стран и работать на заводах. За особую лояльность некоторые даже получали узкое образование. Женщины и дети тоже работают в шахтах и на заводах по 16 часов в день. Некоторых, особо красивых отбирают в специальные бордели, для развлечения истинных арийцев. Самый бедный немец живет лучше любого «унтерменша», они могут делать что угодно с рабами. Довольствие получают просто так. В принципе многие из них так ничего и не делают, живут на пособия и развлекаются.
На следующий день меня снова забрали на допрос. Их ученые сильно удивились китайскому смартфону. Моя игрушка была мощнее их самых передовых вычислительных устройств. Как я понял, после войны немцы сильно обленились. Тот прорыв технологий, который они совершили вначале войны в итоге почти остановился. Незачем было развиваться. А зачем? Все что нужно-сделают рабы своими руками, да и все арийцы были довольными хозяевами жизни. Те исследования, что проводились были скорее пропагандой, чем реальной необходимостью. Общество потребления, что развилось у нас – было у них запрещенной темой. Считается что только евреи желают максимального количества бесполезных вещей и наращивания богатств. Все, что нужно-дает партия.
На этот раз меня расспрашивали подробнее. Я рассказал про нашу Победу, как развивались события до, во время и после войны, про холодную войну, полеты в космос,перестройку и современную Россию. При разговоре присутствовал их историк. И если остальные все время ржали, то он только морщился и записывал чего-то в тетрадь.
Вечером меня и тех двух повели на то место, где меня нашли. Здесь как и в Москве находился парк. Я сел на скамейку— а рядом со мной бегали несколько человек с разным допотопным оборудованием, чего-то измеряя. Вдруг я понял, что проваливаюсь куда-то и потерял сознание.
Очнулся я на той скамейке в Москве, на которой уснул. Я хотел прыгать от счастья. Помешала мне только боль во всем теле от побоев и сна на деревянной доске в карцере. Это боль и подсказала мне, что все это был далеко не сон. Что интересно – несмотря что там я пробыл около 3 дней-здесь был все тот же день из которого я выпал. На следующий день сходил в больницу-оказалась только трещина в правой ноге и пару трещин в ребрах, пришедшим полицейским сказал что ударили по голове-а дальше ничего не помню. Отлежался 2 дня в гостинице и полетел домой. Дома рассказал туже историю.
— Миш, а может тебе правда все от удара привиделось?— спросил удивленно я.
— Ну знаешь, я тоже так считал, пока не пошел мыть ботинки. Видимо еще раньше я в жвачку вляпался и когда мыл-увидел что-то блестящее, вот, посмотри.
Мишка протянул мне монетку-на одной стороне которой орел нацисткой Германии, а на другой-профиль Гитлера.