Хотите верьте, хотите нет, но вот такая история приключилась со мной несколько лет назад под новый год.
Я тогда служил в армии и в очередной «заплыв» по алкоголю, решил распрощаться с бухлом решительно и навсегда. Это я к тому пишу, чтобы никто не подумал, что история эта вызвана реакцией измученного мозга при выходе «на сухую».
Короче.
Продрал глаза, потянулся, почесал многострадальный живот, ну там туалет, то-сё, где испытал неудовольствие от созерцания опухшей физиономии при торжественном прощании с зелёным змием, в котором накануне участвовала добрая половина нашей офицерской общаги.
Иду на кухню и к холодильнику за яйцами, привычка такая по утрам образовалась – есть варёные яйца. И вроде бы неохота сегодня совершенно, а надо. Благородные привычки надо поддерживать.
Открываю холодильник и:
– А-ааа! – Ору как псих во всё горло и на автомате с силой захлопываю дверцу. Ору потому, что то, что я увидел в своём холодильнике, не может быть! Не может быть по определению, потому что не может быть никогда!
Немного подумав, и успокоившись, решив что мне привиделось, вчера с пацанами взяли на грудь по-немало всё таки. Вот и глюкануло.
Осторожно приоткрываю дверцу и снова захлопываю, но уже не ору, всё ж таки я офицер, мать твою или где?! Холодный пот только пробивает, чувствую.
И тут холодильник открывается изнутри сам. Ну не сам, а то, что было в нём, толкнуло дверцу.
Я, вы не поверите, вспомнил все молитвы, которые слышал в детстве от бабки…
– Ты кто, твою мать?! – дрожащим голосом спрашиваю у Этой, из холодильника которая.
– Сосалки мы, – отвечает девица головой, торчащей непонятно откуда.
– Сос … кто?! – Спрашиваю изумлённо.
– Со слухом плохо, старлей? – Девица оскорбительно скорчила сострадательную физиономию. – Сосалки. Больше повторять не буду!
— А-а, – неопределённо протягиваю я. Не, ну понятно, сосалки и сосалки. Вон и одежды на ней минимум и поза опять же…
– Это не то, о чём ты подумал, дебил! – прищурилась девица. – Сосалка, это производное от слов – Сосулька и Русалка. Боковая ветвь эволюции. Понял?
– Угу, понял, – промычал я. – А чё в моём холодильнике-то? И главное, как?
Тут в дверь позвонили, и она раскрылась от толчка.
– Андрюх, ты дома? – Раздаётся из коридора. Андрюха, это я.
– Ещё один болезный пришёл! – Съязвила Сосалка. – Иди встречай!
Старший прапорщик Невструев сам прошёл на голос, как хороший охотничий пёс. Ещё бы! Голос женский с утра у меня и после вчерашнего.
– Андрюх, у тебя осталось чё ни … Эп-пическая сила! – Выдохнул вошедший на кухню и остолбеневший Невструев, увидев сосалку. – Андрюх, эт чё за херня? Мы ж вчера вроде мирно разошлись!
– Фух, мля! – Я вытер пот со лба. – Серёг, значит ты её тоже видишь? Я уж думал, белочку встретил.
– Белочка с бодуна не прилетает, – тоном знатока ответил вчерашний собутыльник. – Ты чё наделал-то, Андрюх! Она хоть двигаться может? Может в медпункт позвонить? Отмажем как ни будь. Тебе ж дежурным по части сегодня заступать!
Я чёт не подумал, правда, как я выгляжу при этом в глазах благородного старшего прапорщика. Опухший, в трусах на босу ногу. И при этом у меня из холодильника торчит в три погибели сложеная девица. Это что, Невструев подумал что это я её так? Смех и грех, ага.
– Да не, Серёг, ты не правильно всё понял, – смущённо тереблю себя за трусы. – Знакомься, это – Сосалка. Боковая ветвь эволюции.
– Ага, Сосалка – эт Серёга! – Противным голосом передразнила девица.
– Угу, – промычал прапор, а глаза как у телёнка глупые. Да и у меня небось, не умнее.
– Ты рассольчику-то ему налей! – Продолжала издеваться Сосалка. – Водку-то вы вчера всю выжрали. Цвет нации, мля, боевые офицеры-десантники!
– А вот хер тебе в дышло! Не угадала! – Осенило меня. Я вспомнил что давеча выщемил у дембелей пузырь самогона, и кажется пузырь этот должен был сохранить девственность, ибо вчера я о нём точно не вспомнил.
Я пошёл в комнату и залез в брюхо дивана. Так и есть, вот она, голубушка! Я вернулся на кухню.
– … Боковая ветвь эволюции. Мы вообще то в рефрижераторах живём. А тут вчера наш мастер не ту кнопку телепорта нажал и вот, – Сосалка обвела взглядом внутренности холодильника, объясняя Невструеву способ и причину своего появления.
– О-о, спаситель-сохранитель! – Обрадованно пропел старший прапорщик, пряча за спиной правую руку с пассатижами, сейчас бы он учинил девке допрос с пристрастием. Это хорошо, что я бутылку быстро нашёл. – Наливай, Андрюх!
– Я ж бросил, блин! – Чуть не плачу я. – Мы вчера за что пили? …
Короче остаканились.
– Алкаши! – С содроганием проговорила девица. – Водка мексиканская у вас есть?
– Эт теккила что ли? – Спрашиваю, занюхивая Серёгиной головой. – Замёрзла чтоль?
– Не, – отвечает. – Водка мексиканская нужна чтобы телепортнуть обратно. Так что, давай, вызывай посыльного или посылай этого садиста в супермаркет! – Кивнула девица на Невструева.
– Слышь? А у тебя рожа не треснет? – Невструев совершенно лишён чувства такта в общении с женщиной. Но тут я согласен.
– Может на чём попроще улетишь, действительно? На «Столичной» хотя бы или на «Путинке»? Самогон даме не предлагаю, – подначиваю я девицу, разливая по-второй.
– Не, не улечу, – Сосалка отрицательно покачала головой. – Там главный ингредиент – кактус. Без него никак.
Невструеву чувствуется совсем похорошело, он повернулся к девчонке, осклабившись как кот.
– А не пройтиться ли нам с вами, мадам, на Палкенштрассе? – Произнёс Серёга, издав губами какой-то неприятный тягучий звук, и изобразив руками движения лыжника, отталкивающегося палками.
– Этот Страшный прапор всегда такой идиот? – Спокойно парировала девица сузив глаза.
Я не успел ответить, услышав мелодичную трель звонка. Вскочив, побежал в прихожую, и тут, меня осенило...
У нас в комнатах в общаге отродясь звонки не работали!
– Фу-ух! – Длинно с облегчением протянул я, проснувшись. – Приснится же всякая хрень под Новый год!
Стук в дверь заставил меня вскочить и бегом в прихожую. Открываю. Невструев Серёга.
– Андрюх! Похмуриться осталось чё? Башка болит, мля. Кстати, тебя сменил лейтёха молодой, так что сегодня ты в наряд не заступаешь.
— Заходи, Серёг, ща погляжу в холодильнике.
Есть всё таки Бог на свете, товарищи, и чудеса случаются под Новый год!