Маша с самых первых лет была очень сдержанным и серьезным ребенком. Даже слишком серьезным, по мнению ее родителей и их знакомых. Потому и новость о том, что мама и папа теперь будут жить отдельно, а она, Маша, остается с мамой, девочка восприняла спокойно. Спокойно она отнеслась и к тому, что им придется переехать на другую квартиру, что означало потерю почти всех ее друзей, которых Маша только успела завести за свои почти 6 лет жизни.
Поэтому неудивительно, что звуки, которые вот уже несколько ночей подряд доносились из-под кровати на новой квартире, поначалу ее не заинтересовали, и уж тем более не испугали. Подумаешь, ну, звуки, ну и что? Теперь, когда у нее есть своя, личная комната, и когда она не слышит постоянной ругани взрослых, это все было не страшно. Она так и сказала вслух, расчесывая перед сном волосы кукле Синди: «Не бойся, Синди, это так мышки шуршат».
На следующее утро Синди пропала.
* * *
К пропаже Синди мама отнеслась чуть менее чем равнодушно, сказав только, что, должно быть, кукла потерялась при переезде, или же что они ее просто забыли на старой квартире. Как бы там ни было, на следующий день пропала вторая кукла, Кэти. Уж ее-то никак забыть не могли, потому что купленная в утешение дочери и снабженная говорилкой, Кэти уже успела задолбать своим «Мамма!» абсолютно всех жителей квартиры – то есть саму маму, Машу и их кокер-спаниэля Рекса.
Ближе к вечеру обнаружилась пропажа мягкого плюшевого мишки, а вечером следующего дня не досчитались уже мягкого и пушистого Рекса.
А еще этим же вечером, когда мама ушла искать Рекса на улицу, Маша услышала из-под кровати тихий шорох, а затем приглушенное «Мамма!».
Будучи девочкой серьезной и рассудительной, обрадованная находкой Маша тут же бросилась под кровать, в сааамое мрачное и страшное — по мнению других детей — место. Но не смогла ничего разглядеть: свет от настольной лампы круглым пятном рассеивался в другой стороне комнаты, над письменным столом.
— Кэти!
Маша лишь краем глаза успела высмотреть шляпку так легкомысленно потерявшейся Кэти, как вдруг кукла исчезла в темноте.
— Ой… кто здесь?
Маша, конечно же, не могла не понимать, что куклы сами по себе не ходят, и уж тем более не прячутся под кроватью от своих маленьких хозяек.
— Это я, — тихий детский шепот донесся откуда-то справа от Маши. Девочка воодушевилась:
— Кто это – я?
— Я. Это я взял твою куклу.
— Зачем, ты же мальчик?
Справа помолчали, и затем невпопад выдали:
— Со мной никто не хочет играть. Я очень давно ни с кем не играл.
— Я могу поиграть с тобой! – с ходу заявила Маша. – Только… а ты мне ее отдашь обратно?
Голос вздохнул:
— Я ее сломал.
Маша нахмурилась, но решила продолжить разговор с неожиданным собеседником:
— Потому, наверное, с тобой и не хотят играться.
Голос вздохнул снова, помолчал, и вздохнул еще раз, как теперь уже показалось Маше, в предвкушении:
— В куклы?! – словно не веря в свое счастье, поинтересовались справа все тем же голосом.
— Да! А еще у меня есть карандаши цветные, и фломастеры, и папа кубики из Германии привез, и… — Маша суетливо попыталась выбраться из-под кровати, но свисающее с кровати покрывало как назло прилипло к ногам, а длинные волосы девочки зацепились за что-то, что невозможно было разглядеть в темноте.
— Я хочу играть в куклы! В куклы! – требовательно заявили уже в районе левого уха девочки; где-то за спиной и за завесой покрывала в комнате мигнул и пропал свет.
— Иди же сюда, кукла Маша…
* * *
Вернувшаяся с безрезультатных поисков собаки мама в отчаянии звала свою дочь, но та вряд ли могла услышать ее своими новыми фарфоровыми ушами. Фарфоровые глаза – как живые! – безучастно таращились из-под кровати на ноги отчаявшейся и заглядывающей во все уголки женщины. А рядышком, примостившись сбоку от своей хозяйки, дремал вечным сном плюшевый Рекс.
Никогда не покупайте китайских игрушек. Настоящую радость приносят только игрушки, сделанные своими руками. И служат они долго. Долго-долго…
Автор: Valerian