Долго думала, стоит ли публиковать эту историю, поскольку рассказов о призраках всегда хватает, и тема эта стала уже настолько заезженной, что каждая первая публикация кажется копией предыдущей. Тем не менее, не могу не поделиться с любимым на протяжении стольких лет сайтом тем, что вспомнилось по воле случая.
Было время, когда я работала над проектом восстановления красивейшей подмосковной усадьбы. Многие из вас ее знают — усадьба Быково, некогда принадлежавшая графу Воронцову-Дашкову, а после него — семье популярного ныне философа-историка Ивана Ильина.
Главный дом настолько красив, что местные называют его дворцом. Некогда Быково-Марьино было одним из самых шикарных усадебных комплексов во всем Подмосковье. Еще бы: своя швейцарская ферма, отапливаемые оранжереи с ананасами, спаржей, черешней, большое поголовье рысаков — удивительных по своей красоте коней, которых разводили Воронцовы-Дашковы, наземный грот, подземные ходы, оставшиеся с 18 века, гротескные, готические ворота и корпуса многочисленных зданий, музыкальный/обеденный павильон Эрмитаж, каменные пристани... Сейчас от комплекса остался лишь главный дом с протекающей крышей, беседка-ротонда, стоящая посреди пруда, кухонный флигель, перестраивавшийся множество раз, и невероятная по своей уникальности псевдоготическая церковь.
Остатки былой роскоши охраняются частным охранным предприятием, нанятым государством. Все-таки это памятник архитектуры федерального значения, а вокруг полно хулиганов, норовящих пробраться во дворец и утащить последние медные люстры. Однако существует проблема, которая не является секретом: ЧОПы меняются здесь довольно часто, как и сотрудники смены — кто-то увольняется, кто-то просит перевод, а кто-то тихо спивается. Охрану приглашают как из близлежащих городов, вроде Раменского и Бронниц, так и из столицы. Но по загадочному стечению обстоятельств, каждые несколько месяцев во дворце можно увидеть новые лица.
Почему во дворце? Охранники должны ночевать внутри главного дома. Там есть удобства (электричество, водопровод, кровати), ведь во времена СССР усадьба служила санаторием для больных туберкулезом кости. Тем не менее, эта часть договора для служащих является ключевой: именно после ночевок в главном доме Быково они отказываются туда возвращаться.
Мне довелось пообщаться с начальником охраны (на тот момент), когда я занималась Быково-Марьино. Не буду раскрывать имя и пол этого человека, скажу только, что данная личность производила хорошее впечатление: адекватная, культурная, грамотная речь (несколько высших образований давали о себе знать), душевный подход к волонтерским нуждам и встречам, правильное общение с начальством. Огромный служебный опыт этого человека также вызывал доверие к тому, что он поведал мне однажды.
А история его работы в Быково такова. По началу все шло обыденно. Настолько обыденно, как только может быть на объекте, находящемся в селе: гопники попытаются залезть в дом, беседку разукрасят и подожгут, один из сторожей начнет выпивать. Последний случай, даже в силу своей типичности, все же выходил за рамки. До этого за сторожем подобного поведения не замечали, а знали его достаточно хорошо: местный работяга, недавно лишившийся работы на сгоревшей фабрике. Его ругали, просили собраться — все без толку. Начальник охраны решил с ним серьезно поговорить, мол, расскажи, в чем дело, а будешь отнекиваться, никому лучше не сделаешь.
На что сторож ответил: «Расскажу, а не поверишь, так и не надо. Я и так уйду. Старые корпуса деревянные, оставшиеся от санатория, видишь? Делал я пару недель назад обход ночью (показалось, что местные наркоманы забрались внутрь). Свечу фонариком, окна все целые, а внутри второго корпуса мужик стоит. Думаю: приехали. Хоть бы не агрессивный попался. Я ни грамма не принял в ту ночь. Рассудил, что вполне с одним могу справиться, подмогу звать не стал. Окликнул его. Поворачивается он ко мне — мужчина в возрасте, бледный такой, изможденный. И как неживой. Я только было хотел рот раскрыть, чтобы послать его куда подальше, смотрю, а нет его уже. Растворился. И звуков никаких нет. Там же мусора полно на полу, не смог бы он выйти, не наделав шума. Обошел я все еще три раза — окна точно везде целы, двери заперты на навесные замки. Не могло там никого быть внутри! А я ведь хорошо его разглядел. Рассудил, что померещилось мне от недосыпа. Только вот и следующей ночью опять я видел фигуру внутри. А потом через ночь. А потом еще и еще. Неспокойно тут. Уйду я.»
Сам начальник охраны не поверил ему. Чего только не придумают, чтобы оправдать пьянство. Дело понятное: деревня вокруг, до ближайшего города 3 километра топать, заняться нечем. Вот сторожа и сходят с ума «по-своему» на такой работе.
Только вот вдруг в дневное время во дворце начальник стал ощущать тревогу. «Заходишь в места с узкими проходами, мимо бывшего буфета, проходишь по боковым лестницам, и как будто кто-то идет за тобой. Ты даже шаги слышишь. Оборачиваешься — нет никого.»
Рассудил образованный человек так: сторожа своими страшилками воображение разожгли. Да еще и гопники опять в темноте стекло в главном доме выбили — хотели, гады, пробраться, чтобы вечеринку устроить. Пистолет какой-то откуда-то взяли да еще и махали им в лицо. Вот начальник и маялся теперь паранойей.
Списал все на усталость и стресс да и успокоил себя. Ночью с напарником погасили они свет, когда ложились спать вдвоем в одной из комнат на втором этаже. Лежат. Тихо. Слышно только как капли воды после ливня стекают с потолка. Задумался начальник о том, как жаль ему рисунки на стене, которые отсыревают и растрескиваются. Сон не идет. Вдруг чувствует он будто чьи-то пальцы горло ему сжимают. Ну, думает, приехали, еще и панической атаки не хватало. Делает дыхательную гимнастику, вдох-выдох, а руки стискивают шею все сильнее. Вот и силуэт уже в темноте различим становится, который склонился прямо над ним, почти навалился сверху. И горло не может издать ни звука. Начальнику охраны стоило огромных усилий встать с кровати и подойти к выключателю. Как он смог, так и не понял. Но как только свет вспыхнул, ощущение рук на горле исчезло само по себе. Напарник смотрит на него в непонятках, а у того вся шея красная, кожа горит, будто терли ее чем-то. Спали в итоге со светом.
На следующую ночь напарник ругался: «Выключай свет, хватит уже байки свои травить! Невозможно спать».
Что делать? Скрепя сердце, выключили свет. Оставил начальник лишь зажженную лампадку (дали добрые люди). Сон, как и в предыдущую ночь, не идет. И видит он, как в тусклом свете белая фигура, взявшаяся из ниоткуда, двигается ему навстречу. Проморгался, перекрестился — не исчезла фигура. Как шла на него, так и идет. И руки к нему тянет. Теперь он ясно видел: женщина, какого возраста, непонятно, но что-то вроде старинной одежды на ней. И снова он чувствует на себе ее руки. Напарник храпит, до него не дотянуться. Усталость навалилась такая, что встать с кровати невозможно. Уже пот стекает по вискам, а руки белой женщины все сильнее сжимают горло. Дотянулся начальник охраны до иконки, которую ему дали с лампадкой, и начал молитву читать. Сначала просто губами шевелил, потом шёпот прорезался. Женщина отпустила его. Да только не исчезла. Стояла около него и будто слушала молитву. Смог он вскочить с кровати и резко включить свет. Наваждение исчезло.
После этого случая, проработал в Быково этот человек еще не один месяц, однако свет в комнате, где он оставался ночевать, никогда больше не выключали.
* * *
P. S. Существует теория относительно того, кем могла быть эта женщина. В процессе революции семья Ильиных лишилась усадьбы Быково-Марьино. Случилась коллективизация, дворец прибрала к рукам власть. Через какое-то время в доме поселились чекисты. Философ Ильин бежал за границу, до усадьбы ему никогда особого дела не было, а вот его родственница — престарелая Екатерина Андреевна Павлова (жена путевого инженера Николая Ильина, почившего в 1907 году), которая была хозяйкой в усадьбе и заботилась о воскресной школе при храме и образовании местных ребятишек, убежать не смогла. Выгнали ее из дому, нехорошо, жестоко. По словам очевидцев, до самой ее смерти женщину часто видели с потертой кошелочкой в руках на железнодорожной станции.
В санатории, который был открыт в усадьбе в 60-е, никто не умирал, несмотря на популярные версии местных рассказчиков. Никаких моргов в нем также не было: люди там лишь проходили реабилитацию после обострения аутоиммунного заболевания. Соответственно, неприкаянным душам там в принципе делать нечего.
От себя добавлю, что даже после подобных рассказов мне во дворце не становилось не по себе. Напротив, я жаждала какого-то соприкосновения с бывшими хозяевами дома, которых всегда уважала. А вот моим коллегам внутри дворца пару раз становилось дурно при мне. Связано ли это с проявлениями, о которых поведал мне начальник охраны, или же просто совпадение, не мне судить.
Автор: My-rin
Источник: 4stor.ru