Возможно, вы уже слышали историю о захвате телевизионного вещания в Seneca, Южной Каролине. История получила достаточно широкую популярность и быстро распространилась по интернету. Для непосвященных, Seneca является одним из менее подвергаемых взломам телевизионным каналом. Естественно, его взлом оказался большой новостью, особенно когда об этом узнали СМИ. Во всяком случае, я решил записать свои впечатления от всего этого, хотя другие очевидцы уже описывали взлом более красноречиво, чем я.
Зима. Я был дома, и заполнял тестовые карточки по химии перед телевизором. Никого, кроме меня, дома не было. После просмотра очередного выпуска передачи «Закон и Порядок», мне стало скучно, и я стал переключать каналы. Пару минут спустя, я наткнулся на этот дерьмовый общественного доступа канал. Там, как ни странно, я увидел моего старого учителя латинского языка. Он читал перед аудиторией поэму и носил эту идиотскую треугольную шляпу. Я наблюдал за этим в течение нескольких минут и от души посмеялся, ведь я его запомнил как довольно серьёзного человека.
Как вдруг, я услышал статический треск, и на экране всплыл разноцветный 'тестовый' шаблон. Как только я хотел переключить канал, послышался еще один треск, и на экране появился странный мультфильм. Стиль анимации был детализированным, мне, почему-то, это напомнило те старые, антинаркотические социальные рекламы. Суть не в этом.
На первый взгляд, мультфильм казался мне самым обычным — семья (я бы сказал, среднего класса) обедает за круглым столом на кухне. Была мама, со старомодной прической, отец, два брата — близнеца, сын и дочка. Семья ведёт банальную беседу: папа жалуется на день в офисе, дети болтают о практике по футболу и так далее. Однако, постепенно сцена начинает становится немного зловещей — через открытое окно просачивается непонятный зелёный цвет, и семья начинает приобретать нездоровый вид: их кожа меняет цвет, а глаза стали какими-то водянистыми, что ли... На заднем плане — радио. Постепенно начинает различаться звук из него: диктор говорит дату — 15 ноября 2017, и начинает говорить о каком-то странном кризисе, едва можно услышать что он говорит. Он говорит что-то о зеленом свете, плавление плоти, мутации, странных формах, выходящих из моря, снова и снова повторяется фраза «Следуйте к ближайшему укрытию, немедленно». Тем не менее, семья продолжает завтракать, как ни в чём не бывало. А вот теперь, всё начинает становиться по-настоящему жутко.
Семья закончила завтракать, и мама посадила детей в свой микроавтобус. Они выглядели не совсем здорово — такое чувство, что их кожа просто накладывалась на скелет, глаза приобрели нездоровый желтый цвет, а их волосы растрепаны. Автомобиль тронулся, и пейзаж полностью окунулся в зелёный цвет. Странные формы зданий (я даже с трудом могу сказать, что это вообще здания) начинают полностью пропадать в зелёном тумане. Наконец, автомобиль останавливается около детской площадки, и мама выпускает детей прежде, чем уехать. Вокруг виднеются очень странные скалы, каменные породы и т.д. Камера начинает скользить по площадке, и на каменных породах видны... изуродованные тела. Они как будто растут из земли, так же, как и породы, я точно не могу сказать... Такое чувство, как будто их лица искажены и корчатся от боли.
Вдруг, сцена меняется на офис, в кабинете, в котором находится отец, склонившийся над письменным столом. Офис так же озаряется зелёным свечением, а в остальных кабинетах находятся скелеты людей, сидящие прямо на стульях.
Наконец, мы видим семейный дом... Вся семья входит через парадную дверь. Теперь их кожа покрылась ужасной желтухой, она стекает по их лицам и рукам. Их плоть становится все более водянистой. Я с трудом могу это описать, но... они как будто расплавляются, сидя на стульях, как мороженое. Зато глаза почему-то совершенно не изменились. Камера всё приближается и приближается к столу. Наконец, глаза всей семьи смотрят в камеру. В этих глазах выражена непостижимая печаль.
Экран становится черным и большие белые буквы высвечиваются: «Следуйте к ближайшему укрытию, немедленно. Оставаться в частных домах строго запрещено». Затем пошли помехи.
И это все, что я знаю на самом деле. Я долго не верил тому, что увидел, пока данное происшествие не напечатали в газете на следующий день. Бог знает, что произошло на самом деле — чья-то злая шутка, маркетинг? Так или иначе, я никогда не забуду этот случай.