Я так-то паренек был не сказать, что и простой — училище закончил, механизатором честно трудился. 28 мне годков было, когда война наступила. 22 июня все началось, с самолетов. Ну да мне на тракторе не слышно особо, да и хрен его знает, учения может.
Не учения, как вскоре выяснилось, дальше бодрячком поперли — танки, автоколонны, артиллерию везли какую-то. Местные в панике, а армия... Да что рассказывать. Тоже терпел по началу, думал мимо пройдет, не коснется. Коснулось все же, не буду рассказывать, до сих пор больно вспоминать.
Я своим так сказал: вот вы, старые, что мало пожили что-ли? Это которым слегка за 40 было. С молодежью еще проще было, дети у большинства умерли, жены забраны куда-то в Германию, им терять нечего было. Да чего рассказывать, я финскую сержантом прошел, имел опыт. Умею мотивировать.
Так я и стал командиром партизанской ячейки. Основная задача простая была, и в то же время сложная — выжить. Связи с верхом не было вообще никакой, просто мстили. Оружие и патроны достать — не проблема была, проблема была с едой. Врать не буду, бывало и у местных зажиточных забирали, но очень скоро забирать стало нечего, все голодали.
Уж не знаю, кому первому идея в голову пришла, но озвучил ее я — немцы. Мясо. И меня поняли. Их в избытке было, над первым в нерешительности все стояли, даже я. Ну как это, живого человека убить и съесть? Это мы потом уже поняли, что есть надо именно живых, по кускам отрезая. Жаль, умирали быстро, а не заморозишь же, никак не сохранишь.
Вкус человеческого мяса — да не передать просто, насколько это здорово, я не знаю, как описать словами. И сколько сил оно придает, и всего прочего. Мы с тех пор и со связью с центром не запаривались, да и с войной в целом. Беда пришла, когда она закончилась.
Первого своего съели по принципу «кто старше». Коллектив жаждал охоты на местных, но я их в разум приводил, объяснял, что в ответку начнут охоту на нас. Убил в итоге самого активого, но хватило его не на долго. Вскоре снова запросили. Слабые, безвольные люди. Я принял решение покинуть их, не знаю, как уж там они в своих лесах белорусских. Уверен, кто-то до сих пор жив, человечина придает долголетия.
Я же стал городским, так проще и безопаснее. Даже хвастаться не буду, сколько на моем счету. Самый ништяк — молодые девчонки, натуральный деликатес. Детей не убивал и не ел из принципа, я все ж не конченный.
И да, я дожил до сих пор, даже старым особо не выгляжу, так, потрепанный жизнью мужик за 40. Я не злой и не монстр, никому не желаю боли и страдания. Просто живу так.
И мой вам совет — когда у вас кровь течет, вы ее пейте, всю. Это полезно.