Поначалу он чувствовал себя нормально.
Он открыл глаза, сморгнул песчинки и частички засохшей крови, попытался вспомнить, как попал сюда, реально в какую-то глушь. Звезды заполняли небо через просветы в верхушках деревьев, густая листва буяла над головой. Грязными пальцами он стряхнул землю с лица и облизал губы, лежащие на нем, как раздутые пиявки. Затем он посмотрел вниз.
Ларри теперь был не столько человеком, сколько торсом. Это был скелетообразный торс, бóльшая часть мяса сгнила на костях и была начисто склевана падальщиками. Его разрубили пополам; это было очевидно. Части лезвия все еще торчали из ребер. От основания грудной клетки вниз у него было… ну, по бессмертным словам Гертруды Стайн, «ничего — это все, что там было». Ничего, кроме болтающейся ткани и рваных клочьев рубашки. Ларри уперся в землю и попытался сесть. Чертовски трудно обходиться без ног, — быстро понял он.
Под изодранными остатками рубашки — почти тоже самое. Полость, в которой когда-то располагались внутренние органы. Он просунул руку внутрь через отверстие и потерял равновесие, опрокинувшись и ударившись головой о подстилку из сосновых иголок.
— Нет… — пробормотал он, качая головой, — невозможно.
Слова, которые начинались как шепот, постепенно становились все громче, пока он не начал кричать.
— Невозможно! Плевать.
Неважно, что есть, то есть. Какая бы реальность ни отбрасывала свою тень и ни занимала теперь пространство и время Ларри, это был он.
Всхлипывая, он прикрыл глаза рукой. Он понял, что верхняя часть его тела, похоже, не повреждена; его руки, шея и лицо, как он обнаружил после быстрого ощупывания, по всей видимости — целые.
Глубоко в лесу. Окруженный густыми деревьями и густой зеленью, тяжелый, приторный аромат которых напомнил ему о Рождестве и свежевспаханной земле. Сверчки болтали миллионами, пока не зазвучали как одна сплошная нота. Белки прыгали с дерева на дерево, птицы щебетали и пикировали. Он впитывал все это в себя. Густые, пахнущие перегноем запахи торфяника и подстилки из мха, согревающего землю. Отлично, превосходно.
Сраная Мать-Природа.
Ларри вонзил пальцы в землю — ногти впились в траву и сучковатые пеньки, — и пополз по земле. Иногда он запутывался в подлеске, зазубренные края грудной клетки цеплялись за колючий кустарник или корень дерева, но он упорно продолжал ползти, продираясь на свободу.
Продвигаясь дальше по земле, заглушая хор Природы, пытался вспомнить, что, черт возьми, с ним случилось. Судя по степени его разложения, он уже какое-то время находился под воздействием стихии.
Снег. Он вспомнил снег. Это был последний образ, всплывший в его мозгу. Проклятая подъездная дорожка всегда заполнялась быстрее, чем он мог справиться со своей лопатой. Соседский пацан, вроде бы Чед, предложил расчистить дорогу за десять баксов. Ларри согласился и заплатил ему пятерку. Да и зачем двенадцатилетнему полудурку десять баксов?
Это заняло некоторое время, но Ларри наконец-то узнал это место: Бак Понд, на его же земле, примерно в трех милях от дома.
Он фыркнул, вытер мокрый нос тыльной стороной ладони и пополз дальше. Медленно, но уверенно. Он не чувствовал усталости.
Теперь его сознание наводнили образы: поездки в торговый центр, отдых на диване и загорание в шезлонге на заднем дворе. Молли приносит ему бутерброд и пиво. Разумеется — Молли. Воспоминания вернулись к нему.
Он наткнулся на заброшенную яму для костра, где на ветру распадались закопченные куски древесного угля. Камни вокруг кострища остыли: давно им никто не пользовался.
Он пополз дальше, снова к дому, расстояние медленно сокращалось. Миля, вторая, отмеченные когда-то красной краской на ближайших деревьях. Теперь он продвинулся на две с половиной мили. За полем, на заднем дворе, вырисовался сарай для инструментов, а чуть дальше и сам дом. Свет горел в кухонном окне и в спальне наверху. Молли никогда не слушала, когда он просил ее выключать свет. Не то чтобы Ларри особо заботился об экономии электроэнергии, но проклятые счета за электричество были ошеломляющими.
Используя собачью дыру в нижней части двери, он заполз в дом. Сначала голова, потом руки, а потом протиснул торс.
Теперь уже на костяшках пальцев, с грязными ладонями и истерзанными руками, он вполз в гостиную.
Молли спала на диване, короткие рыжие волосы были еще влажными после недавнего душа (она все еще так предсказуема, — размышлял он), тело завернуто в махровый халат. А рядом с ней — прижимаясь к Молли! — кто, черт возьми, обнимал жену Ларри? Джейсон Кэмпбелл?
— Господи Иисусе! — закричал Ларри, прислоняясь спиной к плинтусу, чтобы иметь возможность гневно скрестить руки на груди.
Испуганные голосом Ларри, Молли и Джейсон проснулись, и оба оглядывали комнату в поисках источника шума.
— Здесь, — пробормотал Ларри, нахмурившись и указывая на себя.
Молли закричала. И Джейсон тоже. На самом деле, Джейсон вскочил и забежал за диван.
— Какого черта? — воскликнула Молли. — О, боже!
Ларри почесал зудящий лоб, и это неизбежно стоило ему равновесия. Уперевшись ладонями в пол, он удержал свой опрокидывающийся торс.
— Что за хуйня?! — вскрикнул Джейсон.
Это больше походило на визг щенка, чем на крик человека.
— Господи, Ларри, — простонала Молли. — Что ты… что ты сделал… что…
— Успокойся, милая. Один вопрос за раз.
Ларри дотащился до дивана на костяшках пальцев и прислонился к кофейному столику. Он попытался, но у него не хватало сил подняться.
— Э-э, никто из вас не хочет мне помочь?
Ни один из них не шевельнулся. Растопыренные пальцы скрывали большую часть лица Молли.
— Тебе… тебе больно? — спросила она.
Ларри покачал головой:
— Удивительно, но нет.
Джейсон нарушил свою застывшую позу, зашел сзади Ларри, вцепился пальцами ему в подмышки и затянул его на диван. Затем снова вернулся назад и заговорил с Молли, его театральный шепот был слышен громко и отчетливо.
— Ты думаешь, это какой-то трюк? — спросил ее Джейсон.
— Нет, гений, в дом только что вполз ебаный торс. Конечно, это какой-то трюк.
Ларри не слишком обрадовался упоминанию о трюке.
— Да пошли вы оба! И знайте, я слышу ваш шепот. Я потерял ноги, но не слух.
Джейсон продолжал, как будто Ларри ничего не говорил.
— Кто-то нашел тело. Откопал его. Кто-то знает.
— Никто не знает, — сказала она, хлопнув его по руке.
Ларри вовремя повернул голову, чтобы увидеть это, и ухмыльнулся.
— Если только ты снова не откроешь свой большой толстый рот.
— Я никому не говорил!
— Откуда ты приполз? — спросила она у Ларри, и ее голос чуть не сорвался на крик.
— Лес. Рядом С Бак Пондом.
Что-то было не так… кроме очевидного. О чем говорили эти двое?
— А где же все остальное? — спросила она, и Ларри понял, что его снова игнорируют.
— Откуда, черт возьми, мне знать? — закричал Джейсон.
— О чем это вы двое там сзади разговариваете?
Но он, конечно, знал. Он потерял свое тело, а не разум. Он не утратил работоспособности мозга.
Ларри откинул голову назад и уперся костлявым позвоночником в подушки. Положил голову на край дивана и посмотрел на Молли и Джейсона снизу вверх.
— Что вообще, черт возьми, вы со мной сделали?
— Что нам с этим делать? — спросила она.
— Я… мы положим его обратно. И на этот раз мы постараемся, чтобы он остался под землей.
Ларри — которому, вероятно, следовало бы испугаться или хотя бы немного встревожиться, — закатил глаза и покачал головой из стороны в сторону. Если бы у него все еще было сердце, оно бы сейчас бешено колотилось. Но его это не беспокоило. Черт возьми, смерть — настоящая смерть — не может быть хуже, чем провести жизнь в качестве торса.
— Принеси топор, — сказала она.
— Принеси фонарики, — ответил Джейсон.
— И не забудь мою блядскую жизнь, — пробормотал Ларри.
Через пять минут они вернулись к дремлющему Ларри, который открыл глаза, моргнул и причмокнул грязными губами. Джейсон размахивал топором и дробовиком, Молли несла несколько фонариков.
— Мы отправляемся на пикник? — спросил Ларри.
— Пошли, — сказал Джейсон.
— О, и как же, по-твоему, я это сделаю? Мне снова ходить на руках? Думаю, к утру мы будем в конце подъездной дорожки.
— Черт побери, — сказал Джейсон, зажав топор и ружье в сгибе одной руки и положив их на плечо.
Он схватил Ларри за запястье и кивком головы указал Молли сделать то же самое.
Она поморщилась, потом отшатнулась и покачала головой.
— Ради Бога, просто возьми его чертову руку, — заныл Джейсон. — В конце концов, он твой муж.
— Был, — ответила она.
— Все еще есть, дорогая, все еще есть.
— Заткнись, Ларри, — пробормотала она.
Они расположились по бокам Ларри и потащили его через комнату, держа за запястья. Через каждые несколько футов его торчащий копчик цеплялся за непослушный гвоздь или край мебели, и процессия внезапно останавливалась, а Молли и Джейсон теряли хватку на торсе Ларри. То и дело падающий на деревянный пол Ларри не считал это хорошим времяпрепровождением.
— Заткнись, ты… ты… — пробормотал Джейсон, не находя подходящего слова. — Ты торс!
— Ты не можешь его нести нормально, милый? — спросила Молли. — Он не такой уж и тяжелый, в основном голова и все.
— Моя другая рука занята, милая, — отрезал Джейсон. — Знаешь, это не так-то просто.
Они схватили Ларри за руки и приподняли чуть выше, пока он почти не оторвался от пола.
Наступила ночь. Проклятые сверчки застрекотали громче, чем когда-либо, безумный хор неприятных звуков. Так много звезд заполнило небо, что почти не осталось места для черноты.
Ларри протащили через двор в поле, в чащу благоухающих сосен и вечнозеленых растений, сквозь удушливые облака спор амброзии и скользкие заросли испанского мха, через зубчатые скопления камней и кусты ежевики. Бак Понд был справа. Лягушки-быки собрались возле застоявшейся, покрытой жучками воды.
Они с трудом пробирались через лес, ведомые лучом фонарика, луной и звездами, пробивающимися сквозь пышную листву. Они миновали место, которое Ларри помнил последним. Место, где он внезапно проснулся.
Они продолжали идти.
— Сколько еще осталось? — спросил Ларри.
Его проигнорировали.
— Вон там, — сказал Джейсон, но Ларри был совершенно уверен, что Джейсон говорит не с ним.
Они бросили Ларри, и он перекатился на бок, остановившись только после того, как врезался в камень. Джейсон и Молли положили вещи рядом с Ларри.
— Сюда, — крикнул Джейсон, бросаясь в темноту.
Ларри прислонился к камню, и его рука коснулась топора. Не надо. Что он мог сделать с топором? Он не мог достаточно хорошо держать равновесие, чтобы воспользоваться им.
Он смог различить их силуэты на фоне деревьев. Они смотрели на землю.
— Эй! — воскликнула Молли, размахивая руками над головой, словно пытаясь посадить самолет. — Я вижу твою ногу, Ларри!
Молчание, пока они еще немного изучали землю.
— Похоже, тебя достало животное. Скорее всего, вытащило тебя из-под земли. Наверняка койот, а может, и волк.
Молли, казалось, была очарована собственным мыслительным процессом.
— Отлично, — пробормотал Ларри, успокаивая себя. — Я, наверное, теперь торс-оборотень.
Они направились обратно в его сторону. На мгновение он задумался, насколько велика эта дыра.
— Извини, приятель, — сказал Джейсон, — конец пути. Пора тебе возвращаться туда, где…
Ларри выстрелил Джейсону в живот с расстояния примерно в четыре фута. Отдача сбила бы Ларри с ног, будь у него ноги. Как бы то ни было, выстрел еще сильнее вдавил его в камень.
— Умпф, — пробормотал Ларри, качая головой. — Это охуеть как больно.
— Боже мой! — закричала Молли. — Зачем ты это сделал?
— Третий лишний, детка. А теперь будь хорошей девочкой и столкни его в эту дыру, ладно?
— Ты сошел с ума!
— О, конечно, верно. Я сошел с ума. Ты убиваешь меня, а потом пытаешься убить еще раз посреди этой проклятой ночи за компанию с ебарем-убийцей, но с ума сошел я!
Слюна слетала с его червивых губ.
Он едва мог видеть ее лицо из-за дерева, скрывавшего ее голову, но по молчанию понял, что она надулась.
— Иди и столкни его в яму. Засыпь его. Может быть хоть кто-то здесь останется мертвым.
Молли сделала, как он сказал. Он предположил, что целиться в нее из ружья было решающим фактором.
Теперь дилемма. Если передвигаться самостоятельно, ему понадобятся обе свободные руки — без оружия. Если заставить ее нести его или, по крайней мере, тащить домой, он будет в ее руках — в прямом и переносном смысле. И снова никакого контроля над ружьем.
Он должен доверять ей. С другой стороны, она уже убила его однажды.
— Пойдем домой, — сказала она.
— Домой?
— Конечно, Ларри, — устало ответила она. — Джейсон мертв. В любом случае, убить тебя было его идеей. Я никогда не хотела, чтобы это случилось.
— Значит, вот так, просто вернемся домой?
— Я же не могу пойти в полицию или еще куда-нибудь… — с невероятной скоростью она выхватила дробовик из его рук. — Видишь? Я могу причинить тебе боль, если захочу. Я просто хочу домой.
Она подняла его на руки и посадила себе на бедро, как мать — малыша. Его копчик потерся о ее бедро.
— О, милый… — промурлыкала она, — это так приятно.
Они побрели через лес, наконец добрались до дома и надежно заперли за собой дверь.
Надо было обязательно держаться подальше от всяких ненормальных.
Молли и Ларри оставались счастливыми супругами до самой ее смерти в возрасте семидесяти девяти лет. Она родила шестерых детей, и они выросли в счастливой, здоровой семье.
Ларри часто подозревал, что дети на самом деле — не его.
ㅤ
Автор: Моника Джей О'Рурк
Перевод: Игорь Шестак