Родители уехали на дачу на целую неделю, оставив меня дома одного с кучей еды, телевизором и безлимитным интернетом. Что может быть прекраснее, спросите вы, и чем же можно заняться в отсутствие надоедливых предков? Устраивать тусовки, приглашать девушек – это не по моей части. А вот сидеть в сети до утра, играть в игры и долго переписываться со старыми товарищами – в этом мне равных нет. Я не могу сказать, что являюсь совсем уж забитым подростком во всех смыслах этого слова, но еще с детства прослыл тихим ребенком, который за милую душу будет готов отправить взрослых куда-нибудь подальше, лишь бы остаться в уютной зоне комфорта (будь то хоть маленькая комнатка) в одиночестве. Именно поэтому сейчас, ровно в час ночи, я сижу в сети, слушаю музыку, наслаждаясь каждой минутой своего времени. Сегодня я решил немного поностальгировать и посмотреть старые фотографии из старых сетевых переписок.
От просмотра фото меня отвлекло новое сообщение от Квентина. Довольно неожиданно. Этот парень перешел в нашу школу в пятом классе, в восьмом ушел, и больше мы с ним практически не общались. Мы не были с ним друзьями, более того, отношения были довольно натянутыми, какими они, впрочем, были у него и с остальной частью нашего класса. Он увлекался компьютерами, говорил, что у него дома таких три штуки – и это был самый интересный факт о нем, пожалуй.
Квентин поздоровался, спросил, как мои дела, а затем скинул ссылку на какой-то сайт. Сказал, что там есть довольно интересный опрос. Суть заключается в том, что тебе нужно ответить честно на семнадцать вопросов, и в случае успеха ты получаешь сто долларов – их могут прислать тебе по почте или кинуть сразу на банковскую карту. Каким образом сайт будет определять, честно или нечестно ты отвечаешь на вопросы, мне ясно не было. Да и деньги меня не особо интересовали: так как человек я довольно любопытный, а времени у меня навалом – почему бы и быстренько не пройти глупый тест? Я перешел по ссылке, отписав Квентину, что через десять-пятнадцать минут напишу ему целый отзыв.
Сайт встретил меня нежным голубым фоном и большой фигуристой надписью: «ОПРОС, В КОТОРОМ НУЖНО ОТВЕЧАТЬ ЧЕСТНО». Не очень-то лаконично. Я ввел свое имя в выскочившей белой строке, а затем увидел, как появился первый вопрос.
«Ты любишь собак?»
Ниже располагались две кнопки – «Да» и «Нет», еще ниже был таймер, который моментально стал отсчитывать тридцать секунд.
Примитивное оформление, простой и глупый вопрос. Возможно, разминка, возможно, развод для любителей заработать деньги по-быстрому. Может быть, сайт полон вирусов? Это вряд ли, ведь антивирус молчал, а Квентин никогда не был таким придурком, готовым ради смеха кидать нам ссылки с троянами.
Я нажал на кнопку «да», ведь собак я действительно люблю – у меня в детстве была одна. Кнопка, к моему разочарованию, не сработала, а таймер продолжал отсчитывать время. Я вздохнул и нажал еще раз, но это не помогло. Когда оставалось десять секунд, я, решив, что затея с опросом все равно идиотская, выбрал «нет», но ничего не произошло. Я уже готов был попрощаться со своей иллюзорной сотней долларов из-за неисправностей на сайте (не очень и хотелось), но вдруг кнопки загорелись белым светом, когда таймер показал «0».
А, вот в чем дело – эти тридцать секунд дают мне на размышление, чтобы я хорошо обдумал ответ. Ну что же, подумать я успел, и мой ответ: «да». Щелкнув по окошку, я увидел, что голубой фон сменился синим, а на экран выскочил веселый смайлик с надписью «правильно».
О боже, как же это глупо, в самом деле. Они ведь понятия не имеют, люблю ли я собак в действительности, или нет. Наверное, на семнадцатом вопросе типа: «Любите ли вы макароны с мясом?» я отвечу «как бы» неправильно, сайт просто закроется сам, объявив меня проигравшим. Я уже хотел закрыть страницу и написать Квентину, чтобы он не пудрил мне мозг, но любопытство все равно пересилило меня – хотелось знать, что там в конце, даже пусть и в таком опросе.
«Пицца нравится тебе больше, чем гамбургер?»
Великолепно, что тут сказать. Таймер дал мне сорок секунд на размышление, ведь вопрос был гораздо труднее первого. Шутки в сторону: на самом деле, я даже на секунду призадумался, что я люблю больше. Немного поразмыслив, я удовлетворенно кивнул и приготовился нажимать кнопку «да». Снова веселая рожица, фон сменился на фиолетовый (даже какие-то картинки появились – что-то вроде расплывчатых деревьев).
«Ты когда-нибудь влюблялся в своей жизни?»
Так гласил третий вопрос, а таймер начал отсчитывать пятьдесят секунд.
Конечно, я влюблялся. А кто из нас не влюблялся? Делал валентинки, покупал открытки, даже стихи писал – а все было без толку. Первая любовь, она такая. Все закончилось не очень хорошо, мягко говоря, но… Так ведь было у всех. Каждый знает, каково это – но не я первый, не я последний. Честно говоря, я даже почувствовал небольшой укол внутри. Я ответил «да», и мне выплыло очередное поздравление, а фон стал темно-фиолетовым. Очертания картинок стали более четкими, но я все еще не мог понять, что изображено – деревья, нервные окончания, трещины? Не мог не улыбнуться, когда увидел четвертый вопрос:
«Ты когда-нибудь мечтал стать большим роботом?»
Таймер дал мне целую минуту на обдумывание ответа, хотя я был готов ответить сразу же. Звучит смешно, но да, я мечтал об этом в детстве, когда смотрел «Могучих Рейнджеров» по телевизору. Помните, когда они объединялись в огромного робота, который был готов раздать люлей всем злодеям? Я думал, это здорово – быть большим и сильным, крушить здания, уничтожать других больших роботов… Да, что-то в этом опросе есть – сегодня у меня был день ностальгии, и этот вопрос дал мне возможность вспомнить золотую молодость. Ответ: «да», веселый смайлик, фон стал бордовым, и на экране появился пятый вопрос.
«Ты часто думал о смерти, когда был ребенком?»
Гм, я немного удивился – вопрос был довольно серьезным, и мне нужно было подумать, чтобы дать адекватный ответ. Одной минуты и десяти секунд мне хватило на то, чтобы ответить «нет» — как я и говорил, я был тихим и спокойным ребенком, любившим одиночество. Но я никогда не был философом, задумывавшимся о смысле бытия и бренности души человеческой – нет, конечно. Скорее, я был мечтателем, но почти никогда не думал о том, что такое смерть. Мой ответ: «нет».
То, что произошло дальше, удивило меня еще сильнее: фон стал красным, неприятным, режущим глаза. Но самое странное – следующий вопрос.
«Если бы твой отец предложил тебе посмотреть порно вместе с ним, ты бы согласился?»
Что, простите? Это даже не личный, это просто дурацкий и странный вопрос. У автора закончилась фантазия? Недовольно покачав головой, я перешел на другую вкладку и все же решился написать Квентину о том, что он скинул мне какую-то чушь. К сожалению, тот уже вышел из сети, так что не было понятно, прочитает ли он мои сообщения. Отправил парочку гневных посланий, затем зашел на вкладку с музыкой и поставил ее на паузу. Когда вернулся на сайт, увидел, что у меня оставалось около десяти секунд, чтобы решиться, какой ответ выбрать. Даже думать не буду, конечно, «нет». Ужасно.
Фон стал кровавым, очертания на нем стали напоминать… не знаю, какие-то отвратительные наросты на коже. После этого передо мной предстал уже седьмой вопрос, от которого у меня глаза на лоб полезли.
«Если бы твоему другу отрезало ногу, ты бы стал его жалеть?»
Я понятия не имею, какие у автора проблемы, но здоровый человек явно никогда бы не стал создавать подобное. Странно, но в тот момент мысли в голове появилось множество дурных мыслей, все это казалось мне совершенно не правильным – эти вопросы, этот фон, этот таймер, который в этот раз дал мне уже полторы минуты времени на обдумывание. Вообще, очень странно, что какой-то сайт с опросом вызывал у меня настоящее негодование и сильную неприязнь, которая без пяти минут была на грани со страхом.
Бояться сайта с вопросами, которые составлял психически больной человек – в том, что он больной, я уже не сомневался – это же по-детски! Я, черт возьми, уже взрослый, мне почти двадцать, а я ломаю комедию из-за каких-то вопросов. Ухватившись за эту нить здравомыслия, я выдохнул и даже посмеялся над собой – как ребенок, честное слово. Но все же решился пройти тест до конца, потому что любопытство было сильнее всего. Мой ответ: «да».
Чертов ты ублюдок, автор, ты больной кретин.
«Если бы к тебе под кожу залез муравей, ты бы изрезал себе всю плоть иглой, стараясь его достать и раздавить?»
Не знаю, что именно в тот момент меня поразило больше всего – формулировка, фон из какого-то кровавого месива, или же фантазия человека, который смог додуматься до такого. Изрезать кожу иглой ради того, чтобы достать муравья? Нет уж, иди ты к черту, мой ответ: «нет».
Я откинулся на спинку кресла и начал спокойно размышлять. Способны ли тесты давить на психику человека? Вот над таким вопросом я бы поразмышлял минут пять, не меньше. В любой другой ситуации я бы в конечном итоге сказал, что это полная ерунда. Но факт был в том, что сейчас необъяснимая тревога внутри груди медленно нарастала, несмотря на то, что составитель опроса применял уж неприлично детские методы для запугивания (если он это действительно планировал сделать). Я продолжал убеждать себя, что опрос не имеет смысла, что его составлял, скорее всего, бездельничавший школьник, который начитался в интернете крипипаст, но все равно не мог избавиться от неприятного ощущения, не отпускавшего меня уже несколько минут. Я вновь предпринял попытку закрыть сайт, но как ни силился, не смог нажать на «крестик» — возможно, мое любопытство все еще было сильнее странного переживания. Если так, значит, опрос не мог вызывать настоящей тревоги, что я накрутил себя, а все, что меня могло немного испугать, это – эффект неожиданности при виде режущего глаз фона и наркоманских вопросов. Плюс могла взыграть моя впечатлительность. Логично? Логично.
Я вновь приходил в себя, убеждаясь в том, что слишком сильно переживаю из-за всего этого. Квентин здорово меня разыграл, это правда – когда я покончу с тестом, его личка будет трещать от ругательств, это я ему гарантирую.
Между тем время истекло, я нажал на кнопку «нет» и приготовился узреть то, чем же меня смог бы вновь удивить автор теста.
«В детстве ты постоянно мечтал о том, чтобы жениться на своей матери, жить с ней долго и счастливо, а отца закопать живым в лесу?»
Девятый вопрос был еще более сумасшедшим, но я даже не слишком сильно этому удивился. Больной человек, чего еще можно ожидать от него? К слову, несколько лет назад я читал в интернете о таком отклонении, как «эдипов комплекс». Он проявляется практически у всех детей примерно до шести лет, и суть заключается в том, что ребенок испытывает сексуальное влечение к родителю противоположного пола. Мальчики мечтают о том, что в будущем женятся на своих матерях, а девочки находят свою первую любовь в лице родных отцов. В некоторых случаях комплекс можно не перебороть, и влечение станет лишь сильнее на этапе полового созревания. Да, звучит жутко, но благо, что у меня в свое время все прошло нормально – хотя мне действительно нравилась мама, и лет до пяти мне хотелось спать у нее под боком каждую ночь, я часто ревновал ее к своему папе, когда мне недоставало внимания, но затем все поменялось. Я стал более замкнутым, мне надоело присутствие взрослых, и от былых привязанностей и следа не осталось. Не скажу, что я не люблю родителей, но все же… одиночество привлекает меня больше.
Двадцать секунд. Черт, а я ведь серьезно задумался над вопросом: пожалуй, первая часть вполне совпадает. Но злейшей смерти отцу я не желал, просто немного ревновал, и все. Поколебавшись, я решил ответить «нет». Опрос воспринял мой ответ как «верный».
«Готов ли ты прямо сейчас пальцами вырвать себе правый глаз в обмен на два года жизни в одиночестве, как ты всегда мечтал в детстве?»
Проклятье, да как далеко автор готов зайти? Чем дальше – тем отвратительнее! Я мечтал быть в одиночестве долгое время, тест как будто бы сумел угадать мои мысли – вернее, выцепить самое худшее. Мне начинало казаться, что тест был подготовлен специально для меня – да, наверняка это дело рук Квентина. Чем я ему насолил? За что он так со мной?
В секунду я был объят целой бурей эмоций – такое случалось со мной очень редко. Я вскочил со стула и решительно направился в ванную, чтобы умыться. Ноги едва слушались меня, словно налившись свинцом. Мое тело дрожало, меня начинал бить озноб. И меня чертовски пугало то, что со мной происходит – десять никчемных вопросов, пять из которых были детскими, а другие пять направлены на то, чтобы хоть немного вывести меня из душевного равновесия – и их вполне хватило для того, чтобы я был охвачен тревогой и злостью. Паникой.
Я в панике? Нет, нет, все хорошо, все в порядке. Холодная вода привела меня в чувство, и я двинулся назад к компьютеру, даже не вытершись полотенцем. Едва не нажал на кнопку «да». Нет, я не готов к этому, нет. Мой ответ: «нет».
Десять вопросов позади, еще семь впереди. Может, к черту этот опрос? Он ведь не кончится ничем хорошим.
«Ты бы променял своего старого безносого и хромого друга на нового и здорового?»
Я бы променял старого безносого и хромого друга на твою мать, автор. Я решил перестать вдумываться в такие вопросы, они ведь все равно бессмысленны. Или нет? Видимо, случай исключительный, потому что я решил вдуматься и чисто гипотетически представить подобную ситуацию. У меня есть друг Николас. Допустим, он получает вывих лодыжки и ему отрывают нос. И его можно обменять на нового и здорового друга. Скажем, Квентина. Нет, я не такая сволочь, не стану так делать.
Боже, что я несу?
Из тупого оцепенения меня вдруг вывел «0», видневшийся на таймере. Совершенно внезапно я осознал, что не помню, что происходило за последние минуты. Это очень странное чувство – ощущать, что на какое-то время ты полностью выпал из реальности. Время прошло мимолетом, а ведь мне отводилось не меньше двух минут. Учитывая то, что во время первых вопросов я ерзал на стуле, как на иголках, это довольно большой промежуток времени. Пожав плечами, будто ничего и не произошло, я нажал «нет».
«Иногда ты хочешь, чтобы твое сердце перестало биться так громко, правда?»
Двенадцатый вопрос, и у нас тут даже нет ни единого слова про кровь, отрывание конечностей и моих родителей? Я нервно засмеялся и внезапно осознал, что начинаю сходить с ума: я абсолютно не понимаю, что происходит, но мне хочется пройти опрос до конца. Дальше, дальше, вперед. У вас бывало чувство, когда вам не нравится то, что вы делаете, но продолжаете это делать? Еще хуже то, что мое сердце действительно бьется очень громко, пульсация отдает мне в уши, это сильно раздражает. Почему я никогда не задумывался об этом раньше? Как только я увидел вопрос, мне тут же стало все ясно – да, оно бьется громко, по крайней мере, в этот момент. Ответ: «да», выкуси.
«Если бы ты умер от кровоизлияния в мозг, на твои похороны бы пришел хотя бы один человек?»
Прежде чем я осознал, что время на обдумывание истекло, вероятно, прошло много времени. Мне снова показалось, что я «залип», как это иногда принято говорить. И именно сейчас я опять подумал о том, что плохо помню, что происходило несколько минут назад. Я даже забыл о том, какие были до этого вопросы, в моей голове была лишь установка отвечать на них, при этом отвечать честно и тщательно вдумываясь в содержание. Настенные часы показывали 2:44, а это значило, что я сижу над опросом более полутора часов.
Меня словно зомбируют. Состояние шока сменяется ступором, который сменяется тотальным непониманием и желанием продолжать до изнеможения. Я как будто попал в замкнутый круг. Щелкаю «да»: какой бы смертью я ни умер, моя мама любит меня больше всех, и она обязательно придет.
«Если бы тебе предложили помочиться на священный памятник за сто долларов, то как думаешь, был бы ты проклят навеки за то, что сделал?»
Маразм крепчал. Вопрос из разряда: «Если бы ты выбирал между кабриолетом и любимой девушкой, то кабриолет какого цвета ты бы выбрал?» Выбор здесь уже как будто сделан за меня: я не настолько спятил, чтобы справлять нужду на священные памятники, но я вынужден играть по правилам и отвечать на поставленный вопрос четко. Сто долларов напомнили мне о первоначальном призе за прохождение этого опроса – я толком и не знаю, правда ли это вообще. Сто долларов… Я бы не отказался от сотни. Все же «нет». Щелк.
Только сейчас я заметил, что фон стал абсолютно черным. Таймер исчез: возможно, я смогу поскорее ответить на все вопросы, чтобы это безумие прекратилось. А возможно, теперь я наоборот буду вдумываться в вопросы глубоко, и нет никакой нужды ставить таймер – все равно буду сидеть и думать долго, минуты, возможно, даже часы.
«Правда ли, что Он сейчас смотрит на тебя из-за шкафа?»
Если на предыдущие вопросы мне хотя бы как-то удавалось отвечать, прибегая к логике, то здесь я вообще не понимал, о чем идет речь. Голова болела так сильно, что я уже не мог нормально соображать и пытаться рассуждать. Я отвечу «нет» просто потому, что я не понимаю смысла вопроса. Если ты, автор, замыслил свести меня с ума этим дерьмом, то ты явно проиграл. За моим шкафом никого нет и быть не может, это ведь мой дом, моя крепость.
Я ведь один дома.
Этот чертов шкаф. Я отвечаю: «нет».
Я протер глаза, а затем поднялся из-за стола и на негнущихся ногах направился к шкафу. Сердце, будто тяжелый молот, долбило по моей грудной клетке изнутри и, казалось, так и норовило выскочить. Приготовившись к самому худшему, я слегка отодвинул шкаф и заглянул за него – пусто. Конечно, пусто, я ведь изначально знал, что там нет никого, правда? Ведь знал?
Итак, шестнадцатый вопрос – предпоследний. Тревога все нарастала, еще немного, и я буду готов бросить все это дело и убежать к черту из дома: моя крепость вдруг показалась мне совершенно небезопасной. Может, стоит проверить шкаф еще раз?
«Если я тебе скажу, что твоих родителей сегодня насмерть сбил грузовик, ты мне поверишь?»
Что-то упало в моем сердце, когда я дочитал. Затем я перечитал вопрос снова и снова, но не мог поверить в то, что это происходит со мной. Как он узнал про моих родителей? А знал ли вообще? У меня появилось слишком много вопросов, на которые я не мог дать ответ. Вскочив со стула, я бросился в другую комнату, чтобы найти телефон и позвонить маме. Дрожащей рукой я набрал номер – единственный телефонный номер, который я помнил наизусть – и стал ждать ответа. После пяти гудков я чертыхнулся и кинул телефон в стену в приступе бессильной злобы – я ничего не мог тут поделать. Я чувствовал, что на моих глазах начинают появляться слезы, но я никогда, никогда не был таким сентиментальным! Вновь рванув в свою комнату к компьютеру, я в очередной раз сел у компьютера и решительно нажал на кнопку «нет». Клик.
«ОЧЕНЬ ЖАЛЬ» — таков был вердикт. Экран вновь мигнул, а затем свет во всем доме погас, погрузив все вокруг во мрак.
Повисла гнетущая тишина, а я словно не мог пошевелиться – страх парализовал меня и словно сковал мышцы. В тот момент я впервые совершенно отчетливо ощутил чье-то присутствие рядом – кто-то прятался за моим шкафом. Я ведь знал, что проверил плохо, и сейчас он ждет меня. Ждет, когда я отвечу на последний вопрос – и отвечу честно, как отвечал всегда. Вдруг меня как будто ударило молнией – я помчался в коридор, сбивая в темноте все, что попадалось у меня на пути: мне было все равно, куда бежать, ведь я чувствовал, что не могу больше оставаться в доме. Я слышал, как кто-то гнался за мной. Кто-то большой, тяжелый, от него веяло смертью… Подъезд, двор, улица. Я НЕ ДАМСЯ ТЕБЕ, СРАНЫЙ ТЫ УБЛЮДОК, НЕ ДАМСЯ!НЕДАМСЯНЕДАМСЯНЕДАМСЯ!
Я пришел в себя, лежа на больничной койке. Врач, дожидавшийся моего пробуждения, поспешил объяснить мне, что меня сбила машина сегодня ночью. Мне не очень повезло: перелом руки, несколько сломанных ребер – придется пролежать здесь несколько недель до частичного восстановления. Рассудок стал гораздо более ясным, события предыдущей ночи были столь обрывочны, что я не мог составить целостной картины – не хватало нескольких кусочков паззла. Врач также сказал мне, что у меня уже был посетитель – его не пустили в палату, но он оставил небольшое письмо в конверте на моей тумбочке. Внутри у меня все похолодело, и я почему-то вспомнил Квентина. Когда врач покинул палату, я, достав конверт, кое-как изловчился и сумел его распечатать дрожащей рукой, а затем развернул лист и принялся читать: «Здравствуй. Наверняка ты уже догадался, от кого это письмо. Буду краток: ты единственный человек, который прошел опрос, и результаты полностью подтвердили мои ожидания. Прости, что ты стал объектом моего небольшого исследования, но я обещаю тебе, что ты получишь свой приз – остался лишь один небольшой шаг. Ты когда-нибудь слышал о том, что человеческое ухо способно воспринимать звуковые волны от 16 до 20000 Гц? Волны, имеющие более низкие частоты, называются инфразвуком, и, что самое интересное, они весьма интересно воздействуют на организм человека – при недолгом прослушивании подобных звуков у человека может возникнуть лишь тревога, но если продолжать – тревога может превратиться в страх и паранойю – человек способен решиться на совершенно безумные поступки. Ты просидел за опросом весьма долго – не менее двух часов, а в таких случаях процесс воздействия вполне может быть необратимым. Как я догадался, что звук в твоих колонках будет включен, а родителей не будет дома? Друг мой, я же помню, что ты любишь музыку и одиночество больше всего на свете – так что это было просто. Зачем я это сделал, спросишь ты? Ты просто оказался в сети не в том месте и не в то время, уж прости – никаких обид. Раз уж я раскрыл все карты, быть может, тебе пора раскрыть свои и дать мне ответ на семнадцатый, последний вопрос? Только помни, что ты должен ответить честно! За правильный ответ ты получишь то, что было обещано.
Готов ли ты прямо сейчас выброситься из окна, чтобы получить награду?»
Я отложил письмо. Странно, что я чувствовал спокойствие – даже безмятежность, если можно сказать. За окном был виден рассвет, вид был действительно красивым.
Затем я взял письмо и сложил из него самолетик – пусть он получился совсем небольшим, но он наверняка сумеет хорошо полетать, ведь так? Я медленно встал с койки и, несмотря на боль, разливающуюся по всему телу, медленно побрел к окну. Высоко, черт возьми, но нельзя же отступать прямо сейчас – мне нужно запустить самолетик. Размахнувшись, я запустил письмо-самолетик, и оно спикировало прямо на крышу следующего здания. Красиво. Я доволен. В голове играла легкая музыка, совсем не такая, какую я привык слушать, а сердце, наконец, перестало биться молотом, за что я ему премного благодарен. Забираясь голыми ступнями на карниз, я вдруг вспомнил выражение «чем больше шкаф, тем громче он падает». Где я его слышал – не знаю, возможно, выдумал сам, прямо сейчас.
Игра сложна, но я буду честным до самого конца. Мой ответ: «да».