У каждой загадки обязательно найдется разгадка... порождающая новые загадки
Главный редактор нашего портала, большой скептик по натуре, с ухмылкой относится к моим очеркам о «необъяснимом и невероятном». Но если читателям они нравятся (а, судя по всему, это так), то никуда не денешься, приходится с этим считаться.
— Майкл, — как-то сказал он, — вы любите собирать всевозможные чудеса, а в нашей стране есть человек, который эти чудеса успешно опровергает. Зовут его Уильям Бронсон, и живет он в штате Канзас, в городке Мэрго. Вам бы как-нибудь следовало навестить его и потолковать по душам, после чего ваша вера в «неизведанное» потеряет свою силу.
Я машинально кивнул, понимая, что для сего потребуется немало времени, но когда начал «путешествовать автостопом» (по желанию того же главреда) и судьба привела меня в Канзас, то ничего не оставалось, как встретиться с вышеупомянутым Бронсоном.
Городок Мэрго оказался состоящим из трех десятков потрепанных трейлеров, выстроившихся прямоугольником. Не мудрствуя лукаво, нашел почтовый ящик с нужной фамилией и спустя минуту бодро стучал в дверь большого серого автофургона.
— Господин Бронсон? Вы дома?
— Если можно назвать это домом, — на мой стук из окна выглянул мужчина лет пятидесяти в старомодных очках. Он был худощав, лысоват и вызывал чувство симпатии.
— Я — Майкл Корриндж, журналист, — мне ничего не оставалось, как представиться и протянуть ему свою визитную карточку.
— Знаем, читали, — замахал он руками. — Очень рад познакомиться с вами! Проходите, пожалуйста!
Я поднялся по нескольким ступенькам и оказался в опрятном салоне, где царил, вопреки моим ожиданиям, идеальный порядок.
— Садитесь, — указал на отставное сиденье хозяин. — Хорошо, что заглянули в нашу глубинку. Уже прочел в интернете первые материалы о вашем путешествии.
— И какие впечатления? — поинтересовался я.
— Разные, — уклончиво ответил Бронсон. — Писать вот так, с колес, чрезвычайно трудно. Подобные обстоятельства накладывают свой отпечаток. Но в целом — интересно. А для читателя это главное.
— Совершенно верно, — кивнул я. — И если с самого начала идея моего босса казалась полным бредом, то теперь какие-то любопытные возможности я в ней нахожу. Хотя бы для того, чтобы, разъезжая, встречать новых людей и узнавать их истории, среди которых попадаются и весьма оригинальные. Как говорится, захочешь — не придумаешь!
— В этом и прелесть, — согласился хозяин. — Могу предложить вам что-нибудь из напитков, — он надавил на кнопку, и рядом со мной открылся мини-бар, — или давайте дождемся обеда.
— Я недавно перекусил, а вот от бокала вина не откажусь. Тем более что у вас есть отменные сорта.
Мы утолили жажду и вернулись к разговору.
— Знаете, Майкл, дозвольте обращаться к вам по имени... человек так устроен, что сам тянется ко всему тайному, необычному и ужасному. Не помню, какой русский философ об этом писал, — трудно запоминать их фамилии, — но если, по его мнению, зверь натыкается на нечто ужасное, то никогда больше не возвратится на это место. А человек, наоборот, испугавшись и умчавшись прочь, непременно захочет вернуться, чтобы еще раз испытать сие странное чувство — чувство отчаянного страха. Тяга к любознательности и заставляет нас часто видеть то, чего не существует на самом деле.
— Но многое таинственное, чего не объяснить элементарными законами физики, все-таки существует! — возразил я. — Можно не верить в снежного человека, в НЛО или в загробный мир, но нечто, непонятное для нас, соседствует рядом с нами в окружающем мире, хотим мы того или нет. Вы не согласны? Вы готовы отрицать абсолютно все?!
— Ну почему? — улыбнулся Уильям. — Надо быть круглым идиотом, чтобы без серьезных аргументов настаивать на своей точке зрения. В природе есть некая гармония, но в каждой гармонии встречаются и диссонансы. Просто надо вовремя отделить одно от другого.
— Если вы читали мои материалы, то многие из них связаны с именем Беатрис Руперт. Вы не верите в способность ясновидения?
— Очень даже верю. Даже многие животные ею обладают. В их понимании, разумеется. Скажем, старый лис за несколько километров может учуять ловушку и никогда не пойдет этой тропой. То же самое относится и к ряду иных живых существ, не наделенных человеческим разумом. Что касается Беатрис Руперт, то я ее неплохо знаю — при встрече передайте ей привет от Ула, когда-то мы вместе учились в колледже.
Я подумал, что нашел единомышленника, но хозяин продолжил:
— Что же касается многих иных «чудес», то, простите, могу с фактами в руках доказать, что их просто не существует или они плоды человеческой деятельности — либо намеренной, либо случайной.
— Давайте факты! — предложил я.
Бронсон задумался.
— У нас с вами получается какой-то неконкретный разговор, Майкл, — заметил он. — Я думаю, стоит сосредоточиться на какой-нибудь одной теме, интересной сегодня для вас, и я попытаюсь кое-что в ней опровергнуть. Если, разумеется, обладаю знаниями и материалами. Утверждать — «этого не может быть, так как этого просто не может быть никогда» — не моя ипостась!
— Отлично, — улыбнулся я. Сейчас скептик-задавака попадется в расставленную собой ловушку. — Накануне своего «путешествия» я много работал над загадочными исчезновениями людей, происходивших в разных странах и в разные годы. Статья еще не вышла, но черновой вариант подготовлен. Мы могли бы поспорить именно об этом?
— Замечательно, — чуть ли не захлопал в ладоши Уильям. — В свое время я порядком покопался в этом направлении, пытаясь отделить зерна от плевел. Начинайте, мистер Корриндж!
* * *
«Каждый год во всем мире самым таинственным образом пропадает некоторое количество людей. Пропадают в самых безопасных местах, где они явно не могут стать жертвами преступлений или похищений. Этот феномен известен еще с давних времен. Описывали его в своих трудах и заметках столь известные фигуры Греции и Рима, как Сократ и Платон, Овидий и Серторий. Что же касается средних веков, то огромное количество подобных случаев относили к проискам дьявольских сил и демонских отродий, уносящих невинные или грешные души в огненное подземелье. Но что самое интересное: исчезновения продолжались и позже, причем отдельные факты описаны настолько детально, что не оставляют досужим скептикам и малейшего повода для сомнения...»
— В свое время в Англии наделало немало шума исчезновение инвалида, бывшего моряка Оуэна Парфитта. Всю жизнь он странствовал по морям, был даже в плену у пиратов, — замечу, что речь шла о восемнадцатом веке, — но никогда ничем особым не отличался. Домой ветеран вернулся парализованным, целые дни просиживал в инвалидной коляске, на крыльце дома своей старшей сестры Сусанны.
Вечером 7 июня 1763 года Парфитт, сидя в своем кресле, наблюдал за рабочими, сгребавшими сено на соседней ферме Джозефа Джорджа. Погода портилась, надвигался ливень. Сусанна пошла за соседкой, помогавшей ей завезти коляску с братом в дом. Оуэн сказал сестре, чтобы она не торопилась — нечего спешить из-за какого-то дождика.
Когда сестра с соседкой подошли к дому, они остановились поболтать, так как дождь еще не начался. Поднявшись на крыльцо, они никого не нашли. Подумали, что инвалид перебрался через порог каким-то образом сам, но внутри дома его не оказалось. Работавшие на соседнем участке батраки никого и ничего не видели. Многочисленные поиски не привели к каким-либо результатам. Вы слышали об этом происшествии, Уильям?
— Естественно. Приводится почти во всех книгах по данной тематике.
— Сможете найти контраргумент?
— Попробую. Мне удалось выяснить, что Парфитт не только был в плену у пиратов, но и присоединился к «морскому братству». Однажды корабль, где он служил боцманом, взял на абордаж испанское торговое судно, груженное ценным товаром из Южной Америки. Говорили о золоте, камнях и каких-то предметах культа. Моряк не случайно задерживал сестру — накануне на ферму прокрался один из его бывших «коллег» по разбойному промыслу, ведь именно у Парфитта хранилась карта, где было отмечено место со спрятанными после грабежа сокровищами.
Полагаю, у бывшего пирата было еще несколько единомышленников — они и сумели быстро и незаметно унести Парфитта вместе с его коляской. Спустя два года в одном из прибрежных городов на юге Франции открылась большая таверна «Третий стяг». Хозяином ее был некий инвалид по фамилии Порфит, внешне слишком явно напоминавший моряка Парфитта...
— Но я об этом нигде не читал!
— Подобная информация обычно не предается огласке: таинственная пропажа человека привлекает внимание публики, а пиратские истории мало кого волнуют!
* * *
— А что вы скажете об исчезновении Люсьена Бусье? Это случилось в Париже в 1867 году. Люсьен зашел к соседу-доктору посоветоваться из-за появившейся у него внезапно слабости в ногах. Бонвилен попросил его раздеться и лечь на кушетку, что Люсьен послушно и сделал. Но стоило Бонвилену отойти от нее к столу, чтобы взять стетоскоп, сосед исчез. Хотя вся его одежда продолжала лежать рядом на стуле.
Озадаченный доктор, не найдя пациента, тут же бросился в его квартиру, но там никого не оказалось. Полиция, к которой доктор обратился на следующий день, не смогла обнаружить исчезнувшего человека. Куда он мог деться в обнаженном виде, осталось неразгаданной тайной...
— Хороший случай, — усмехнулся Уильям. — Когда я взялся за него, то и на самом деле пришлось задуматься о чудесах... Их оказалось куда больше, чем представлялось. Люсьен Бусье был довольно молодым человеком, страшным ловеласом и повесой. Он не отличался скромностью поведения и мало о чем думал наперед. В тот миг, в частности, когда стал возлюбленным Анжелы Биафо, чья семья относилась к корсиканцам и как раз славилась своей набожностью.
Совративший девушку парень понял, что серьезно влип, лишь увидев возле своего дома двух мужчин в черных плащах, явно скрывавших под одеждой оружие. В этот вечер он не ночевал дома, как и многие последующие. Не знаю, какой дьявол подсказал ему эту мысль и как он сумел договориться со своим соседом, но парень действительно «пропал», но только по собственному желанию.
Почему голышом? О, тут следовало порыться в старых корсиканских сказаниях, рассказывающих о том же хвостатом и рогатом, переносящем нас в свою огненную бездну. Некий богатый домовладелец, переспавший с юной красоткой-соседкой, был опознан нечистой силой в роли грешника и унесен ею прямо из собственной кровати полностью обнаженным. Получив аналогичное доказательство, родственники Анжелы перестали бы искать Люсьена для кровавой мести, поняв, что и его настигло достойное возмездие. Мне не удалось найти Люсьена Бусье во времени, но молодой, предприимчивый человек всегда способен поменять имя, обретя себе необходимое пристанище. Посему этот случай также нуждается в некотором пересмотре. Кто у вас на очереди, наверняка Дэвид Лэнг? Только не путайте скромного фермера с английским ученым, изучавшим народы Кавказа...
— Хотелось бы послушать вашу версию на сей счет. Все произошло у нас, в Америке, в конце девятнадцатого века.
— За двадцать лет до его окончания. Окраина городка Галлатин в штате Теннесси. После обеда Лэнг и его жена Эмма вышли из дома. Женщина подошла к их детям, игравшим во дворе, а ее муж направился к пасшимся на лугу лошадям. Но, не дойдя до лошадей, увидел, как и все остальные, двуколку, на которой сидел его старый друг, судья Огест Пек, со своим зятем. Все радостно закричали и замахали руками, зная доброту гостя, постоянно привозившего подарки детям. Махнул рукой и Дэвид, но внезапно, на глазах у пяти фактически дееспособных свидетелей, словно растворился в воздухе.
Эмма испуганно закричала, полагая, что ее муж угодил в яму. Они бросились на то место, но ничего подозрительного не нашли. Фермера будто и не было. Тут же обыскали весь луг, но ничего обнаружить не удалось. К поискам Дэвида присоединилось несколько десятков соседей, но и они не дали результата. О несчастном, вернее, таинственном случае писали все американские газеты, но никто из журналистов и обозревателей не смог доказать собственную версию возможных событий. А фермер так больше и не объявился. Все правильно?
— Абсолютно точно, Уильям, — вынужден был констатировать я. — Но что вы можете найти тут: разорившийся фермер, погрязший в долгах и спасающийся от кредиторов, или слишком осторожный человек, пропавший из-за того, что узнал о друге-судье некий опасный компромат и не хотел подставлять жизнь своей семьи под угрозу?!
— Ни то и ни другое, — повертел головой Бронсон. — Меня озадачил этот случай. Слишком много свидетелей исчезновения, и произошло оно довольно спонтанно, причем в тот миг все внимание было переключено именно на судью — на Лэнга никто из присутствующих не смотрел. А он не крикнул, не застонал, не подал какой-либо сигнал окружающим о грядущей опасности. Раз — и все, будто корова языком слизнула...
Тут поневоле поверишь в неизведанное и пришельцев из иного измерения. Я сел к монитору своего старенького снаружи, но весьма мощного внутри компьютера и вошел в программу «Поиск-5». Очень популярная штука. Раньше подобные были запрещены к распространению и использовались только правительственными спецслужбами. Сейчас, слава богу, доступ к ним открыт всякому.
Просканировал фотографию Дэвида Лэнга (благо она от него осталась и была довольно-таки четкой — в те годы люди умели сниматься и снимать), вывел задание на ближайшие после исчезновения фермера тридцать лет и нажал на заставку «Идентификация». Компьютер заурчал, несколько секунд поковырялся в гигантской базе данных, а потом вывел на экран афишу передвижного цирка «Буффало», где на заднем плане усатый мужчина поднимал пудовые гири. А в примечании было написано: «Дэвид Линфорд, восхитительный силовой акробат. Спешите видеть!»
— Вот как?! — поразился я. — Не совпадение?!
— Вы еще скажите о незаконнорожденном брате-близнеце... Нет, полная идентификация личности, до 99,8 процента, выше не бывает. Наш фермер давно мечтал коренным образом изменить свою жизнь, бросив постылое хозяйство, жену и детей, планировал он это очень тщательно и осуществил свой замысел, введя в заблуждение чуть ли не всю Америку. Ну что вы хотите, чисто цирковые штучки — туда ему и дорога! Под купол разъезжающего по стране шапито. И кому придет в голову искать в блистательном силовом акробате заурядного фермера?!
— Браво! Отличная работа, Уильям. Тут я опускаю руки. Но только для того, чтобы снова их поднять. Вы слышали о таком явлении, как Беннингтонский треугольник? Не Бермудский, а именно Беннингтонский...
— Доводилось.
* * *
Двадцатый век стал истинной находкой для изучения непонятного исчезновения людей. Если раньше такие случаи фиксировались лишь в частном порядке и не всегда, то сейчас этим вопросом занимаются специальный отдел ФБР и соответствующие ему службы во многих странах мира.
Особенно много случаев непонятного «выпадения» из нашего мира было зафиксировано в окрестностях городка Беннингтон (штат Вермонт). Богатые на творческое воображение журналисты даже окрестили его «Беннингтонским треугольником», сравнивая с известным Бермудским. Только в отличие от последнего, там еще никого и никогда не находили — ни следов, ни обуви, ни каких-либо признаков пропавшего человека...
* * *
— Чтобы нам не терять времени, — предложил Уильям, — просто перечисляйте фамилии, а я буду называть причину исчезновения. Хорошо?
— Идет. Солдат Джеймс Тедфорд, 1 декабря 1949 года, испарился в присутствии четырнадцати свидетелей в салоне автобуса...
— У Тедфорда были большие проблемы с его командирами и сослуживцами по воинской службе. Не зная, как их решить иным образом, он просто дезертировал. «Всплыл» через четыре года в Аляске, даже не сменив имя и фамилию...
— Эдвард Холлис, сорокалетний бизнесмен, спешивший на встречу с партнером. Исчез 25 августа 1956 года...
— Огромный финансовый долг. Не исчезни он, «исчезли» бы его. Глупец связался с мафиозным кланом, из черной кассы которого и черпал свои кредиты, не понимая, что рано или поздно за них придется расплачиваться. А может, тут и сама мафия постаралась, дабы продемонстрировать страшный урок другим своим должникам...
— Хорошо. Последний пример. Восьмилетний Пол Дженсон, пропавший 12 октября 1950 года. Его мать пошла в свинарник, чтобы напоить животных, а когда вернулась, сына уже не было. Мальчика искали в течение нескольких дней силами всего штата, но ничего обнаружить не удалось...
— Тут сложнее. Но у меня своя версия. Не знаю, что именно произошло в доме у Дженсонов, но, видимо, в результате несчастного случая малыш умер. Причем умер так, что его тело не следовало показывать судебному врачу или шерифу. Ребенка тайно захоронили и объявили о его «пропаже». Весьма часто происходит подобное, когда исчезают маленькие дети. Замечу, что с того момента мисс Дженсон больше не выпускала свиней гулять в ее большой двор — вы ведь знаете, как эти твари любят рыть землю...
— А почему все-таки Беннингтон? За одно десятилетие — несколько десятков человек. Не слишком ли «большой счет»?
— В том-то и дело, что «слишком». Это и наводит на мысль о том, что бОльшая часть исчезновений планировалась заранее, в присутствии мэра города и шерифа. Чем был Беннингтон до всей этой шумихи? Ничтожным захолустьем, откуда уезжали люди. Там негде было найти работу, поселок умирал на глазах. И тут — такая мощная реклама! Повалили газетчики, репортеры, исследователи, за ними двинулись массы любопытных, и унылый городок ожил на глазах, превратившись в локальный туристический центр, не нуждающийся более в подачках со стороны штата. Тут и не на такое пойдешь. Причем есть еще один важный фактор. Человеку свойственно механическое повторение действий, сделанных чуть раньше кем-то другим. Некто выбросил до вас мусор в одном месте, вы выкинете свой в том же самом, хотя первоначально собирались сделать это совсем в иной стороне. Так и образуются мусорные свалки... «Исчез» кто-то, почему бы не исчезнуть и мне?!
— Занимательное сравнение. С вами действительно трудно спорить, мистер Бронсон!
— А вы не спорьте, соглашайтесь. Все, если на вещи смотреть трезвым и логически выверенным взглядом, можно объяснить или истолковать. Не верите — проверьте!
Хозяин вышел в соседнюю комнату — там, очевидно, находилась спальня — и добавил:
— В мире куда меньше таинственного, чем нам бы этого хотелось.
— Не могу с вами согласиться, — возразил я.
Ответом мне было молчание. Помедлив минуты две, я постучал в соседнюю дверь. Тишина. Приоткрыл ее. Пусто. Лишь аккуратно выстланная постель, тумбочка и плакат на стене. Замкнутое пространство, через которое нельзя выбраться.
— Мистер Бронсон? — негромко позвал я. — Вы меня слышите?
Ответом была полная тишина.
Я осмотрел домик снаружи. Нет, накануне моросил дождик и трава была чистой и свежей — никаких следов. Кроме моих... Значит, из автофургона никто не выходил. В некотором смятении я пошел прочь. Он исчез на моих глазах или разыграл меня, дабы показать всю простоту самой «механики пропажи»? Не могу сказать, не знаю. Вот уже несколько дней я набираю номер его мобильного, но никто не откликается на мои призывы... Звонить в полицию не хочется, а обращаться еще к кому-нибудь — глупо. Был человек, мы с ним мило беседовали, и вдруг ни с того ни с сего он исчез. Куда и почему?!
Автор: Майкл Корриндж
Нью-Йорк, специально для еженедельника «Секрет»