Инуяша заметил их, когда накрывал крышкой сбитень.
Сначала посмотрел на термометр (тот показывал минус один), потом перевёл взгляд за окно. Под ясным зимним небом — многоэтажки Бескудникова, аккуратно подтаявший снег, а у железной дороги — чешуя гаражных крыш, похожая на сброшенную шкуру дракона. Погода распологала к прогулкам. Инуяша залюбовался, расслабился...
И увидел.
Он догадывался, что почувствует — но всё равно не был готов. Сначало кольнуло в груди, потом вдруг пропала сила из рук, и, наконец, совершенно расхотелось идти в гимназию. Жить дальше расхотелось тоже.
К счастью, это случилось именно сейчас, когда два литра только что прокипячённого сбитня прочно обосновались на подоконнике. Полминуты раньше — и дошло бы до серьёзных ожогов.
Инуяша ещё раз посмотрел на пузатую кастрюлю, расписанную танками под хохлому, повесил полотенце, убедился, что всё убрал и пошёл прочь с кухни.
Собранный портфель стоял в коридоре. Инуяше захотелось его пнуть.
...А ведь день начинался отлично — Инуяша проснулся в пустой квартире. Отец всю неделю пропадал на очередных учениях, мама ушла на работу, и даже старшая сестра уже отбыла в военку. Неприятное чувство в груди казалось с утра совсем слабым — вот Инуяша и решил сварить сбитня, чтобы утихомирило.
Но теперь было ясно — волшебный напиток не поможет. На душе настолько паршиво, что хотелось отодвинуть диван и там, в темноте, спрятаться.
Кстати, на прозвище Инуяша не обижается. Его и правда легко узнать, если видели одноимённый японский мультик — по всегда плохо рассчёсанные длинным белым волосам и глазам, карим до желтизны. Раньше отец пытался добиться уставного вида, но когда старшая Катюша поступила в кадетское, переложил все надежды на неё. Отныне младшему было дозволено зарастать волосами, смотреть аниме за ужином и поступить со временем на биофак. Кинолог — тоже нужная профессия.
По паспорту Инуяшу зовут Максим Калашников. Максим — это в честь пулемёта, а фамилия настоящая. Отец ей очень гордится и ещё в суворовском был уверен, что с такой-то фамилией точно пойдёт в гору. К слову, у отца получилось! В прошлом году дорос до целого полковника ракетных воиск.
А болезнь Инуяши началась месяц назад. Он вдруг стал замечать, что Варвара Лут из параллельного класса — очень привлекательна. Девять классов подряд не замечал, а теперь заметил. И почему они раньше почти не общались?
На второй день Инуяша сообщил ей, что он в кого-то влюбился. Наш герой читал в интернете, что это должно сработать.
— Здорово! — сказала Лут, — Я тоже!
— А... кто твой избранник?
— Знаешь Ксаррава?
— Кто это?
— Фролов из одиннадцатого. Высокий такой, готический.
К горлу Инуяши подступил горький комок.
— Представляешь, он магией занимается!
Теперь на переменах он выслушивал с кровоточащим сердцем подробности ксарравовых практик. Как и подобает настоящему оккультисту, Ксаррав был открыт для всего, от боевого НЛП до челябинского мартинизма, и собирался создать со временем собственную метафизику.
А наставником и первейшим приятелем Ксаррава был телемит Флуорум из Физтеха, реинкарнация знаменитого мага, чернокнижника и ракетного инженера Джека Парсонса. В аспирантуре брат Флуорум разрабатывал что-то для искусственного интеллекта и мечтал создать гоэтический онлайн-стартап для вселения демонов прямо в смартфоны.
Недавно брат Флуорум подарил Ксарраву печать демонической герцогини Гремори. Эта прекрасная красноволосая женщина с большой грудью верхом на двугорбом верблюде с удовольствием расскажет о скрытых сокровищах и где их искать — а также обеспечит удачу в любви.
Ксаррав собирался вызвать демоницу как можно скорее, пока снег не сошёл. И надо ли говорить, как паршиво было Инуяше от этой новости? Химия с биологией представлялись ему теперь такими же бесполезными, как оливковое собрание сочинений некоего Эптона Синклера, что занимало верхнюю полку в родительском книжном шкафу.
Каждое утро он пытался забыть нежную кожу Лут и её холёные рыжие волосы. Сегодня с утра у него почти получилось. А потом опустил кастрюлю на подоконник, накрыл крышкой, посмотрел — и увидел на дорожке между домами Варвару вместе с Ксарравом.
Они о чём-то поговорили, Ксаррав пошёл в сторону универсама, а Лут осталась ждать. От нетерпения она то и дело привставала на носки, и, надо сказать, сапожки у неё были замечательные.
«Сеструху бы на него напустить. — подумал Инуяша, — От неё никакая магия не поможет»
Но Катюши Калашниковой не было. Придётся справляться своими силами.
Инуяша натянул длинную красную куртку и стал ещё больше похож на анимешного Пса-Демона. Взял для конспирации портфель и бросился наружу.
Уже во дворе он сообразил, что не взял шапку, а красная куртка очень заметна. Но что-то менять было поздно. Он решил просто держаться на расстоянии.
Инуяша крался вдоль дома, не спуская глаз с Лут. Никаких планов у него не было. Сердце ушло в пятки, так что каждый шаг давался с трудом.
В гимназию парочка не собиралась: родная 1592-я была в другой стороне, за торговым центром и сквериком. Но не будут же они прогуливать занятия из-за простого свидания?
Кеды чавкали по талому снегу, а прямо по курсу маячила глубокая лужа. Инуяша поискал безопасный переход — и тут у него мелькнула догадка.
Он удостоверился, что Ксаррав достаточно далеко, вытащил мобильник и посмотрел прогноз погоды. На выходные обещали оттепель с холодным дождём. Всё ясно.
Похоже, Лут и Ксаррав хотели вызвать герцогиню Гремори, не дожидаясь весенних каникул. Но случилась оттепел. Тогда юные заклинатели духов решили пропустить один день, чтобы Красноволосая точно не смогла никуда от них деться.
Инуяша вжался в мокрый бетон и внимательно наблюдал. Вот вернулся Ксаррав и парочка двинулась мимо 222-ой школы. Инуяша перебегал параллельными дворами. Он уже знал, куда они направляются.
Было приятно проникнуть в их планы. Но удручало, что Варя настолько влюбилась, что готова прогуливать уроки ради магических ритуалов.
Как он и предполагал, они вышли к станции электричек и перешли на ту платформу, где останавливались поезда из Москвы.
На перроне красная куртка Инуяши была бы слишком заметной. Так что по мосту он крался спокойно, а вот у турникетов замешкался, и сделал вид, что смотрит расписание. Когда подошла электричка, быстро шлёпнул карточкой, проскользнул на перрон, запомнил вагон, куда села парочка, и нырнул в первый попавшийся.
В вагонах — умеренно людно. Инуяша прокрался в нужный и удостоверился, что его подопечные на месте и совершенно не смотрят по сторонам. Ксаррав склонился над Варей и что-то показывал на телефоне. Видимо, ту самую секретную печать.
Ехать пришлось долго. Они миновали торговые времянки Лианозово, Долгопрудный, железнодорожный мост и перепутицу путей возле Лобни. Людей в электричке становилась всё меньше, и выглядели они всё жутче. На станции с гоэтическим называнием Катуар парочка поднялась и пошла к выходу. Инуяша отступил на два вагона и приготовился.
Они оказались единственными, кто вышел на Трудовой. Вся станция — две симметричные платформы с Т-образными бетонными козырьками, слева и справа — чёрный лес, заваленный мокрым снегом. За станцией по автомобильному мосту прошелестел грузовик, крытый брезентом цвета хаки.
Инуяшу не заметили — парочка была слишком занята разговором. Он перемахнул через перила и пополз по снегу. Тишина стояла такая, что, казалось, прислушайся — и поймёшь, о чём говорят.
Лут и Ксаррав шли по расчищенной прогалине. Когда-то здесь была дорожка, но асфальт давно растрескался, и одинокий провод на старых бетонных столбах казался путеводной нитью. Инуяша пробирался следом, на цыпочках, чтобы не шлёпать по лужам.
— Здесь творил Фёдор Соннов, — достаточно громко заметил Ксаррав.
— Кто это?
— Серийный убийца такой был. Ещё при советской власти. Мистический.
Дорожка вывела на поляну. Сквозь снег торчала чёрная трава и виднелись участки такого же потресканного асфальта. Ксаррав достал мобильник.
— Давай ты будешь вытаптывать, а я говорить, куда идти.
Интересно, требует ли Красноволосая Герцогиня человеческих жертв? Наверное, да. Причём девственниц. С дрожью в коленях наблюдал Инуяша, как возникает на снегу зловещая печать.
Она была готова минут за пятнадцать. Двойной круг, а посередине накрытая ребристой крышкой колба с перевёрнутым крестом. Лут прыжками выбралась наружу и теперь стояла, очень довольная. Ксаррав полез в сумку за прочими ритуальными предметами.
Но тут послышался голос:
— Остановись!
Ксаррав нахмурился и поднял лицо. У прогалины, руки в карманах, возвышался грозный Инуяша.
— Кто ты такой, чтобы мне мешать?
— Я скрывал это, — Инуяша наступал и каждый шаг давался легче, — но сейчас, пред лицом зла, вынужден открыть вам правду. Я уполномочен Советом Белых Магов Москвы и масонской ложей «Орион» не допускать магии и чернокнижия на территории гимназии 1592!
— Ну так и чё? — не понял Ксаррав, — Мы ж не в гимназии!
— Это не важно. — Инуяша уже вышел на границу Печати и стоял как раз между колдуном и его невольной помощницей, — Я разгадал твои планы и наложил на всю лесополосу особенное заклятие. Магия не сработает! Покорись!
— Ну, посмотрим, — Ксаррав вытащил амулет, похожий на кастет, выкрашенный под серебро, — посмотрим, как она не сработает.
— Чёрная магия будет повержена, — решительно заявил Инуяша и встал в боевую стойку с найденной у платформы метлой. Метла едва ли была волшебной, но её рукоять казалась достаточно прочной, чтобы выдержать любой оккультный удар.
— Инуяша, перестань! — крикнула Лут.
— Спокойствие, Варя. Я знаю, что делаю.
— Но огненный шар-то зачем?
Только сейчас Инуяша заметил на снегу странный багровый отсвет. Он отступил на шаг, чтобы не попасть под внезапную атаку, сжал покрепче метлу и бросил быстрый взгляд в небо.
Но не успел толком ничего разглядеть.
* * *
Примерно в то же время, но намного западнее, под Солнечногорском, полковник ракетных войск Кирилл Михайлович Калашников потребовал кого-нибудь из отдела навигации. Явился Владислав Белосельский (он же брат Флуорум, реинкарнация Джека Парсонса).
Полковник хмурился в монитор.
— Чего у нас «Герцогиня» виляет? На демках ровно летала.
— Может, с погодой что? — предположил Белосельский, — Я слышал, оттепель будет.
— Как телеметрия включается? Весь интерфейс переделали, нихрена не найти.
Белосельский нажал Ctrl+T. На экране выскочили таблицы. Брат Флуорум увидел и почувствовал, что его пальцы холодеют, будто их опустили в жидкий азот.
— Чего? — полковник приподнялся в кресле, — Откуда нахрен у ракеты две цели?
— Цель может быть только одна, — азотный холод добрался до груди, и челюсти брата Флуорума уже не особенно слушались, — под Плесецком, как и задумано, в форме печати. Мы нейросеть на печати Гремори тренировали, второго такого рисунка быть не может. Даже круги на полях другие, вот посмотрите...
— Да чего ты мне свою картинку суёшь? — орал полковник, — Где карта? Где вторая цель? Под трибунал пойдёшь, дебилоид!
— Сейчас, сейчас, — онемевшие пальцы путались в сочетаниях клавиш, — Сейчас отменим вторую цель...
Но они не успели.
* * *
Инуяша тоже не успел.
В первую секунду это было просто пятно в небе, бело-рыже-чёрное, похожее на лисий хвост. А во вторую и поля, и лес, и небо превратились в огромный огненный шар, перемазанный чёрным дымом.
Когда Инуяша смог подняться и вытер запёкшуюся кровь, он не увидел ни поляны, ни печати, ни Ксаррава, ни Вари Лут. От них остался только дымящийся кратер в окружении чёрного зимнего леса.