Все имена и названия населенных пунктов намеренно изменены.
Все совпадения — случайны.
— Мужчина, просыпайтесь! Липовка через полчаса.
Я продрал глаза и удивленно уставился на незнакомую женщину, которая трясла меня за плечо.
— Ваша станция через полчаса — терпеливо повторила она.
— А, спасибо — я осознал, что еду в плацкарте, и странная незнакомка — это на самом деле проводница. А не видел я ее раньше, потому что она скорее всего заступила на смену уже когда я уснул — Скажите, туалет открыт?
— Закрыт. Санитарная зона.
Хорошо, спасибо.
На самом деле это было не очень хорошо, потому что ужинать мне пришлось в вонючей закусочной на вокзале в Днепровске — больше ничего там в девять вечера почему-то не работало — и теперь мой живот побаливал, а ужин просился наружу.
Проводница ушла по своим делам, а я встал и осмотрелся. Вагон был полупустым, напротив меня спал мужик с огромным пузом и самозабвенно храпел. Странно, что он не разбудил меня, хотя теперь его храп страшно раздражал. Ладно, осталось уже немного. Прибытие в 2:15, надеюсь на вокзале туалет работает. В крайнем случае схожу куда-нибудь в кусты.
Я немного отвлекся от болящего живота и начал складывать постель. Лежать уже все равно больше не хотелось — есть шанс заснуть опять и окончательно перебить себе сон, когда разбудят еще раз (если вообще разбудят!). Через час с лишним у меня пересадка на Харьков, там уже и высплюсь.
Окончательно проснувшись, я прокрутил в голове вчерашний вечер. Вчера был совершенно обычный день вплоть до самого вечера, пока вся работа не полетела вверх тормашками, а потом еще и позвонил брат.
* * *
Я шел со смены домой и настроение было крайне паскудное, хоть сегодня и выдали получку. Начальника цеха Васильевича час назад забрала скорая, похоже у него обширный инфаркт и есть довольно высокий шанс, что он уже к нам не вернется. Отличный мужик был, то есть еще есть пока, но похоже ненадолго. Вместо него скорее всего поставят Загороднего, который та еще сволочь, но начальству нравится. Теперь ни шашлыка по праздникам, ни перекуров по полчаса, потому что Загородний просто сука и сделает все, чтобы продвинуться еще выше, поэтому драть с нас будет по три шкуры. Кто помоложе да поумнее — наверняка уедет в областной центр, ну а такие, как я, которые больше нигде не нужны, будут сидеть до последнего. Васильевич-то понимал, что завод — это наша жизнь, поэтому старался сделать все как можно комфортнее, пускай и в ущерб плану. К слову ущерб выходил небольшим — все ценили старания Васильевича и трудились упорно, поэтому начальство хоть и не было довольным, но и слишком недовольным тоже, поэтому наш цех жил своей жизнью. До сегодняшнего дня. Ну в общем я был очень расстроен и планировал просто напиться. Обычно я не пью, только по праздникам немного, ну или когда особенно плохо. Вечер было особенно плохим.
Я шел по темной улице и старательно обходил глубокие лужи, медленно, но верно двигаясь в ближайший круглосуточной магазин, чтобы взять бутылку водки и пачку пельменей. Готовить решительно не хотелось, но в то же время на голодный желудок пить тоже нехорошо, сам буду не рад потом. Я с тоской вспомнил, как хорошо было прийти вечером домой, а там горячий ужин, который для меня приготовила Лида. И почему я начал ценить ее только когда она ушла? Вот так просто, вернулся домой в очередной раз, а там только записка на столе: «Чтоб ты сдох. Л.». И сама Лида, и все ее вещи пропали. На память осталось только золотое кольцо на безымянном пальце. Я потом выяснял у ее подруг, и оказывается она долго планировала свой побег, причем даже они не знают куда она сбежала. И сейчас я ее понимаю. Попробовала бы она предъявить мне что-то в лицо, я бы скорее всего ей просто вмазал без разбору. Дурак был потому что.
Зазвонил телефон. Я остановился и не торопясь достал его из кармана. Глянул на экран и громко выругался — это был Эдик — мой младший брат-пиздоклюй. Он звонил нечасто, буквально несколько раз в год, но каждый раз это были то какие-то истерики с выпрашиванием денег, то жалобы на очередную бабу, которая его бросила. Он довольно давно уехал в Харьков и занимался чем-то явно очень мутным, хоть я так и не смог выяснить чем. Скажу лишь только, что на похороны матери в прошлом году он не приехал, потому что у него было «важное дело», при этом наотрез отказывался говорить, что это за дело такое.
Мне совершенно не хотелось с ним сейчас общаться, но последним желанием мамы было чтобы я всегда присматривал за Эдиком и помогал ему. Поэтому я нехотя снял трубку и буркнул «Алло».
— Андрей. Слушай внимательно — Эдик даже не поздоровался, хотя он не звонил уже больше трех месяцев. Вполне в его стиле, но сейчас его голос был довольно напряженным — У меня немного времени. Я в беде, и кроме тебя мне никто не поможет.
Я закатил глаза, ожидая очередную восхитительную историю и тяжело вздохнул.
— Ну и что там на этот раз?
— Андрей, прости меня за все, но сейчас все серьезно. Меня завтра убьют. Я полный долбоеб, но я умудрился задолжать денег совершенно не тем людям. Я уже обзвонил всех, но никто не согласился мне помочь, остаешься только ты.
Я напрягся, так как Эдик совершенно точно знал когда у меня получка, и позвонил аккурат в тот же день.
— И сколько надо?
— Хоть сколько-нибудь. Мне сказали, что или завтра я отдаю часть долга, тогда они согласны дать еще две недели, или я покойник. Мне повезло, что деньги им сейчас нужнее, чем мой труп. Ты поможешь?
Это уже звучало более или менее реалистично, потому что раньше он всегда называл точную сумму. И никогда речь не шла о людях, которые могут его убить, наоборот все было как-то цивильно: то ему не хватало для оплаты штрафа для налоговой, то его кинули партнеры по бизнесу и ему есть нечего, и выглядело это всегда как вранье. Но не сегодня.
— Понятно. И что от меня требуется?
— Тебе нужно попасть до десяти утра завтрашнего дня в Харьков, с деньгами. Дальше созвонимся.
— Ну ни хуя себе. Извини, но мой личный вертолет сейчас на ремонте, так что к десяти точно не успею.
— Смотри. Я уже проверил расписание, в 21:30 к вам в Днепровск прибывает поезд «Одесса — Киев». С него нужно будет встать на станции Липовка в 2:15 и пересесть на поезд до Харькова, конкретно «Николаев — Харьков», который отправляется в три ровно и прибывает в Харьков около девяти утра. Есть и прямой поезд, но он будет только завтра вечером.
— Охуенно ты все придумал. А если билетов нет? Или поезд до Липовки задержится и я опоздаю на пересадку? И вообще, почему я тебе на карту не могу эти деньги перевести?
— Нет у меня никакой карты больше, все реально очень плохо, утром мне нужна наличка или все кончено. Если с поездами не выйдет, я реально не знаю что делать… Но надеюсь все выйдет. Андрей, я серьезно, в этот раз исправлюсь, точно, ты только помоги.
— Ясно. Но если ты пиздишь сейчас, я тебя сам убью.
— Я правду говорю, серьезно. Я прекрасно понимаю как порчу тебе жизнь, и ни за что бы не трогал тебя, но тут не та ситуация.
— Ладно, я помогу тебе. До завтра.
Я положил трубку, пока он не сказал еще чего-то. Завтра вообще-то четверг и на работе вряд ли обрадуются, если меня не будет. Ну да ладно, все равно собирался пить и утром бы скорее всего отмазался. Поезд через полчаса, так что надо бегом на вокзал, да и снять где-то деньги по дороге, а то мало ли. Ну и перекушу там, надеюсь, а то пока носились с Васильичем, было не до этого, а сейчас живот громко бурчал.
* * *
Липовка встретила меня тишиной и холодным свежим воздухом. Больше тут естественно никто не вышел, все нормальные люди ехали в Киев, ну или куда угодно, только не в эту дыру. Я быстро спустился (живот уже совсем крутило) и побежал в обход поезда, так как вокзал был с другой стороны. Поезд простоял еще минуту, затем диспетчер пробубнила об отправлении и он наконец тронулся.
Вокзал был со свежим ремонтом, его украшали большая синяя надпись «Липовка» и часы. Здание туалета было немного в стороне. Когда я подошел к нему, то увидел что дверь заперта. На ней была табличка «Платный туалет» (серьезно? тут кто-то за туалет платит?), а под ней бумажка со стрелкой и надписью «Бесплатный туалет через 50 метров». Я бы уже и рад был заплатить, но дверь оказалась заперта, и на стук никто не отреагировал. Плюнув, я побежал в сторону, куда показывала стрелка.
— Хихихи. Дядя, дай копеечку. Хихихи.
Я чуть не упал от испуга. Пока бежал ко второму туалету, совершенно не заметил что рядом с дорогой, куда не попадал свет, стоит какой-то тип в лохмотьях и ненатурально хихикает с совершенно идиотской рожей. Воняло от него будь здоров.
— На хуй иди — только и бросил я, и побежал дальше. Краем глаза заметил, что тип явно разозлился. Да и черт с ним, есть дело поважнее.
Наконец я добежал до туалета и чуть не упал во второй раз, теперь от вони. Это было старое здание с полуобвалившейся плиткой, видимо раньше тут был основной туалет, так как были даже отдельные входы М и Ж. Не убирали тут, похоже, со времен постройки нового туалета. Ладно, мне тут не жить. На удивление двери стояли относительно новые, даже со шпингалетом, который я и запер сразу же, чтобы тот полудурок не вломился сюда в самый неподходящий момент. Честно говоря от него осталось какое-то необъяснимо-тревожное впечатление (видимо я просто сильно устал) и наверное стоило остановиться и дать ему «копеечку», не обеднел бы. Ну или по щам дать, чтобы не пугал так резко, по крайней мере у себя в городе я бы так и поступил.
Внутри все выглядело еще хуже чем снаружи. Четыре грязных очка, разделенные перегородками, а под низким потолком висела довольно яркая лампочка, вокруг которой весело летали мухи. Ну что ж, выбирать не приходится, наверное все же лучше чем в кусты. Хорошо хоть бумага с собой есть.
Я пристроился в последней «кабинке» и уже практически закончил свое дело, когда раздался громкий хлопок и мир резко погрузился во тьму, потом раздался звон и в конце концов тихий бульк. Все буквально в течение секунды.
Я понемногу пришел в себя и до меня начало доходить, что же произошло. Когда перегорела лампочка, от испуга я резко дернул рукой и кольцо слетело с пальца. Судя по звукам оно упало прямо в отверстие очка. Я судорожно достал телефон и посветил вокруг. Кольца нигде не было, так что похоже моя догадка подтверждалась.
Я вытерся и бросил бумагу на пол, затем натянул штаны, параллельно думая, что делать дальше. Так как я не смывал (а работает ли тут вообще смыв?), есть еще небольшой шанс достать кольцо. Это было бы конечно очень метафорично — потерять его в туалете на вокзале, но мне вдруг стало очень обидно. Я потерял Лиду, маму, вскоре потеряю Васильевича, а возможно и брата, который хоть и говнюк редкий, но все же брат. Я внезапно понял, что кольцо — маленький желтый кусочек металла — для меня очень ценно, с ним связаны самые теплые воспоминания моей жизни и я буду сильно жалеть, если не достану его.
Я тяжело вздохнул, и тут же закашлялся, так как вонь, напомню, стояла невероятная. Помедлив немного, я вспомнил, что у меня, вообще-то, поезд, и решительно нырнул рукой в очко. С небольшим трудом рука протиснулась, пришлось опустить все запястье. Ощущение было непередаваемое, пальцы быстро дотянулись до дна и нащупали заветное сокровище.
Я уже было потянул руку вверх, но внезапно понял, что застрял. Потянул руку сильнее, но ни в какую, стало только больно. Тут уже мне стало не до сантиментов. Я отпустил кольцо и попытался изменить положение пальцев, но это ни на что не повлияло, рука как будто приросла.
Следующие несколько минут я пытался прижать застрявший участок кожи, подтянуть второй рукой, да что уже только не пытался! Все бесполезно.
Неожиданно включился громкоговоритель:
«Уважаемые пассажиры! В связи с поломкой локомотива на участке Ежовск — Липовка, поезд Николаев — Харьков не будет останавливаться на станции Липовка и пройдет по запасному пути. Поезд Николаев — Харьков не будет останавливаться на станции Липовка и пройдет по запасному пути. Приносим извинения за неудобства»
Неудобства? Да это пиздец! Я застрял в полной жопе да еще и в говне, и только что мне сказали, что мой небольшой шанс отсюда выбраться тоже испарился, а я, извините, не на курорт ехал, а спасать брата.
Я хотел выругаться, но получился только всхлип и я натурально разревелся. Со мной такое было только однажды — когда я понял, что мама уже не вернется и я совсем-совсем один. А сейчас все еще хуже, потому что все просрано, причем на этот раз буквально.
* * *
В стену за спиной постучали. Я вздрогнул, но потом понял, что кто-то в женском туалете услышал меня и у меня появился призрачный шанс не только выбраться отсюда, но и попутками добраться до Х. в условленное время.
— Эй! Кто там? Я тут застрял! Помогите!
Никто не ответил, но зато стук раздался немного левее, потом выше, потом ниже. Кто-то явно развлекался, и невольно я вспомнил о типе, которого я встретил по дороге в туалет, и которого я умудрился разозлить. Стук прекратился и я замер в ожидании.
Постучали в дверь.
— Кто в теремочке живет? Хихихихихихи.
Да, это был он. Стоит ли ему доверять? Не думаю. Но можно попросить его позвать на помощь. И делать это стоит как можно вежливее.
— Мужик! Прости что нагрубил, я был не в себе, прости, пожалуйста. Но мне сейчас правда нужна твоя помощь, я дам тебе много копеечек. Я тут застрял, позови кого-то, чтобы помогли.
— На хуй иди — он удивительно точно повторил мою интонацию — Кто в теремочке живет? Кто в теремочке умрет? Хихихихихихихи
Он захихикал громче и начал сильно бить в дверь кулаками.
— Впусти в теремочек, буду жить с тобой! Хихихихихихихи
Я понял, что моя ситуация стала еще хуже, и теперь нужно переживать не за брата, а за себя. Лихорадочно соображая, я вспомнил о телефоне. Связь тут не ловила, но экстренные вызовы вроде возможны. Ладно, хватит и этого. Я набрал 112 и стал ждать ответа. Через несколько секунд раздалось заспанное:
— Служба спасения, слушаю вас.
В этот момент сумасшедший снаружи начал визжать совершенно дурным голосом. Я пытался сказать хоть что-то, но все мои слова тонули в визге:
— Алло! Помогите! Помогите! Я на станции Липовка, меня заперли в туалете и хотят убить!
— Кто в теремочке? Кто в теремочке? Кто?! Хихихихихи.
Я начал громко орать в трубку, пытаясь перекричать сумасшедшего, но очевидно вышло только хуже.
— Перестаньте дурачиться и не занимайте линию.
Трубку бросили и раздались короткие гудки. Тут такой вой стоит, неужели никто на станции не слышит? Или они уже привыкли к развлечениям местного дурачка? Сердце колотилось как бешеное, я дергал руку, но все бесполезно. Как будто этого всего было мало, в стену позади меня опять начали стучать, все время двигаясь и выстукивая безумные ритмы. Так он еще и не сам!
Я начал задыхаться. Вонь как будто усилилась и мне резко перестало хватать воздуха. У меня потемнело в глазах и я на несколько секунд (или минут?) просто отключился. Очнулся я от громкого треска. Посветил телефоном на дверь, и увидел, что сумасшедший проломил дырку в двери и просунул туда свою мерзкую рожу, продолжая оглушительно громко улюлюкать и хихикать. Застрявшая рука уже сильно ныла, так как сосуды были пережаты, но по крайней мере я все еще чувствовал ее.
Сумасшедший расширил дыру и начал шарить в поисках шпингалета, наконец нашел, но к счастью был слишком перевозбужден и никак не мог открыть его, просто дергая его ручку вверх-вниз. Я понял, что у меня осталось всего несколько секунд чтобы сделать что-то, иначе я закончу гораздо хуже Эдика, у которого пока еще есть небольшая надежда.
Я немного привстал и приготовился к рывку. Онемевшими пальцами схватил кольцо, и резко дернул руку всем телом. Раздался отвратительный хруст, и рука вылетела из отверстия. Учитывая где она побывала, вид у нее был, как будто ее закопали на долгое время, а потом выкопали. Боль была адской, на глаза навернулись слезы. Я взвыл, но все же собрался с мыслями, достал кольцо второй рукой и переложил в карман, а травмированную руку прижал к груди. Стуки в стену прекратились, а сквозь дыру в двери стала видна вторая рожа, не лучше первой. Они так до сих пор и не смогли открыть шпингалет, потому что все время извивались и визжали. Дверь открывалась наружу, поэтому они могли только разнести ее, а сильно дернуть, чтобы сорвать шпингалет, они попросту не догадались.
Я стоял и наблюдал за ними тупым взглядом, решительно не зная, что делать дальше. Неожиданно рука одного из сумасшедших наконец совершила точное движение и отодвинула засов. Парочка радостно заулюлюкала и потянула дверь на себя. В этот момент у меня наконец включился мозг и я драпанул так, как может только загнанный зверь в последнем рывке, врезался плечом в дверь и сильно толкнул ее. Сумасшедшие не ожидали такого поворота и не сдержали меня. Не знаю, смогли ли они устоять на ногах, но я дернул с невероятной для себя скоростью, даже и не думая о том, чтобы оглядываться.
Бежал я долго. Бежал по дороге, вдоль рельс, не понимая направления. За мной изначально никто не гнался, но я все бежал и бежал. В какой-то момент я споткнулся обо что-то и растянулся на земле. Неожиданно на меня навалилась сильная усталость. Не хочу больше бежать. Пусть убивают. Нет больше сил. Не могу. С этими мыслями я и отключился.
* * *
Когда открыл глаза, солнце стояло высоко и было даже немного жарко. Я глянул в телефон и оказалось, что уже полдень. Связь тут ловила, поэтому я первым делом позвонил Эдику. «Абонент вне зоны доступа. Перезвоните, пожалуйста, позже». Опоздал. Все. Нет у меня больше брата. Прости мама, не уберег. Даже если он жив, что вряд ли, я совершенно не знаю где можно найти его в Харькове, так как никогда там не был. Остается только небольшая надежда, что он просто хорошо залег на дно и когда-нибудь все-таки объявится.
Был еще и пропущенный вызов с незнакомого номера. Перезвонил. Это оказался Загородний, который злобно поинтересовался, где меня черти носят. Я объяснил, что на меня напали и увезли куда-то и я не знаю, где нахожусь, что у меня сломана рука, что у меня убили брата и в конце концов я просто зарыдал в трубку. Он понял, что я не дурачусь и смягчился. Посоветовал посмотреть свое местоположение в телефоне (надо же, после всего я совсем забыл о такой возможности) и пообещал прислать машину когда я скажу, куда. Я поблагодарил, отключился и посмотрел на карту. Оказалось, что я почти добежал до следующей станции, но все равно довольно далеко от Днепровска.
Все тело ныло, а особенно сломанная рука. Но я все-таки нашел в себе силы и дошел до станции, думал перезвонить оттуда, но в какой-то момент просто рухнул без сознания. Не знаю сколько времени прошло, но очнулся я от визгов и спросонья уже подумал, что никуда из того злополучного туалета не сбежал. Приоткрыл глаза, и к своему облегчению увидел вокруг себя толпу старушек, которые просто переговаривались на повышенных тонах.
У меня уже не было сил что-либо объяснять, мне названивал Загородний, но я не мог ответить, просто лежал и смотрел в небо. Через какое-то время приехала скорая и меня отвезли в районную больницу.
Там же я услышал, что безумная парочка в ту ночь совсем слетела с катушек и попала под поезд, насмерть. Ну и поделом им, хотя не сказал бы что чувствую удовлетворение, скорее только облегчение от того, что они больше никому не навредят. Хотя, если подумать, они меня даже не тронули, просто как следует испугали, а руку по сути сломал себе сам.
Васильевич ту ночь, к сожалению, тоже не пережил, но Загородний исправился и теперь относится к нам, как к людям, пускай и в ущерб карьере.
* * *
Прошло несколько месяцев, рука практически срослась, хоть и не совсем идеально и я вскоре снова выйду на работу. Мне часто снятся те сумасшедшие, они визжат и тянутся ко мне, не думаю, что привыкну когда-нибудь к этим снам. Понимаю, что скорее всего спокойно справился бы с ними обоими, даже со сломанной рукой, но задним умом все всегда ловкие и сильные, а тогда я просто находился в шоке, и теперь всю ситуацию наверняка до конца жизни буду вспоминать с ужасом.
После той безумной ночи я периодически просматривал хронику новостей из Харькова и сегодня узнал, что в лесу за городом был обнаружен труп висельника, по описанию немного похожий на Эдика. Предварительная официальная версия — самоубийство. Нужно поехать в Харьков на опознание и что там еще люди делают, когда находят их погибших родственников. Но теперь, пожалуй, только прямым поездом.