– Вот она, – торжественно и мрачно простёр Каин руку, а затем почесал прыщ на лбу. Саша подняла глаза от ленты ВК.
Лес уже почти поглотил старое здание, штукатурка слезла с красного кирпича, как кожа с гнилой плоти. На фоне яркого, безоблачного неба казался лишним потускневший крест.
– Нам селюки пиздов не выпишут? – Влад вытянул шею, ища, где бы запарковаться. – Типа… Церковь. Всё-таки.
– Не ходят к ней местные. Дурная у неё слава.
Лилит мурлыкнула. Дима чуть подался вперёд и глянул на Сашу с хитринкой. Он-то уже знал эту историю. Та в ответ приобняла его руку.
– Церковь воздвигли в восемнадцатом веке, и полтора столетия она стояла спокойно: обирала прихожан, кормила их сказками про Бога и спасение. Обычная история.
Все в машине закивали. Саша тоже.
– Но затем, в тридцатых, до неё добралась советская власть. И, поскольку не боялись большевики ни Бога, ни чёрта, они решили проблему в… Своём стиле.
Лилит смотрела на Каина с обожанием. Влад притормозил, слушая. Дима глядел на Сашу так, будто вот-вот вытащит из-за спины букет роз. «Не продолжай!» - ответила бы она, не будь эта просьба такой наивной, глупой и неуместной.
– Переделали церковь в скотобойню.
Удар холода в грудь. Саша откинулась на спинку сиденья, и только теперь поняла, что сидела, сжавшись, скрючившись. Всё-таки говорить Каин умел. Остальные впечатлились не меньше.
– До девяностых скотобойня работала чётко и исправно, превращая коров окрестных колхозов в шкуры и мясо. Затем страна погибла, и мясники ушли. Но с тех пор люди стали говорить о странных вещах около бывшей церкви. Огни, летающие над крестом. Стоны, раздающиеся из окон. Местные давно перестали ходить к руинам, запрещают своим детям играть здесь. Осквернив храм Бога, большевики открыли проход для иных сил. Тёмных сил.
– Так что их мы и призовём! – не сдержала восторга Лилит.
– Да.
Саша притронулась к подвеске на шее – серебристой перевёрнутой пентаграмме в круге. Сейчас в ней отражалось июльское небо. Ночью, в неровном мерцании свечей она будет смотреться иначе.
– Вы прибыли! – Известил пассажиров навигатор.
До темноты было ещё долго. Расположившись чуть в стороне от церкви, Дима с Владом поставили мангал. Каин и Лилит бродили где-то у леса, и Саша решила им не мешать. Вместо этого она пошла к заброшенному святилищу. Идея впервые попасть туда после заката казалась невыносимой.
Девушка сама не знала, что ожидала увидеть внутри. Горы коровьих костей? Ржавые от крови пилы, ножи и топоры? Провал в преисподнюю прямо перед алтарём? Ни одно из этих ожиданий не оправдалось.
Большевики почти не тронули интерьер, кое-где даже сохранились фрески. Шаги отдавались эхом. Единственное, что напоминало о мрачном прошлом церкви – странные деревянные конструкции, похожие на леса. Видимо, когда-то они делили высокий свод храма на несколько этажей – но с тех пор жители ближайшего села приспособили настилы под доски для заборов.
Вернулась Саша как раз к шашлыку.
– Нихера цена! Настоящая? – Приствистнул Влад.
– Нет конечно! – Дима свайпнул ниже. – Настоящая – вещдок. Просто копия.
– За такие бабки?
– Ну… да.
– В пизду. Я на Трефолева типографию знаю – они такую футболку втрое дешевле сделают.
– Это же будет не то!
– Ну хз…
– Саш! – заметил Дима свою подругу. – Хочешь такую?
Девушка прищурилась, чтобы разглядеть на экране белую футболку с надписью «Natural Selection». И цену за неё.
– Дим, это и правда много. Я понимаю, за фигурку столько отдать. Но за футболку с надписью?
Парень пожал плечами.
– Да я не собирался её прям покупать. Просто показал.
– Влад… – Саша почувствовала твёрдость подвески в сжатых пальцах. – А как вы с Каином познакомились?
– Дак в колледже. – Влад сразу как-то потускнел. – На перемене услышал его, он что-то про ритуалы в Гарри Поттере рассказывал. Ну, настоящие, средневековые. Подошёл, разговорились. Так и сдружились. Он мне про сатанизм рассказал, про церковь эту – кратко только, без скотобойни. Весь год рассказывал, как приедем сюда… – Он умолк и отправил в рот кусок шашлыка.
К вечеру стало прохладнее. Саше пришлось накинуть куртку, а вот Каин и Лилит оживились: их чёрная закрытая одежда к летнему дню явно не подходила.
Шашлык был приеден быстр; пиво ещё оставалось – но на после ритуала.
– Пора.
Каин сказал это, когда небо на западе уже потемнело. Отрезал, и, не дожидаясь ответа, полез в багажник за атрибутами.
Церковь надвинулась на подходивших. Даже на фоне ночи крест чернел. Саша не увидела никаких огней, не услышала голосов. Только тень, и шуршание путающейся в ногах травы. И цикады – где-то там. За спиной.
Лучи фонариков выхватили сочленения деревянных балок. Будто лапы огромного паука, притаившегося под сводом. Ждущего.
– Почитаем тебя, Сатана! – Лилит забралась туда, где когда-то стоял алтарь, и триумфально взмахнула руками. – Славим тебя, Сатана! Зовем тебя, Сатана!
– Встречаем тебя, Сатана.
Каин сказал это спокойно и даже тихо – но от его слов Саша ощутила то же ледяное прикосновение, что и днём, в машине. Более деликатное, но задержавшееся на полсекунды, прежде чем отступить.
– Вот здесь – Он указал ровно в центр залы – начертим пентаграмму. Не слишком большую – мы должны быть рядом. Должны мочь коснуться друг друга. Сюда ставьте свечи. Да, так. Вы – становитесь там. Ты – на то место. Лилит…
– Поняла!
Стоило надеть джинсы. Да, не очень ритуально – но в них было бы проще стоять коленями на твёрдом и холодном камне. От её друзей оставались лишь силуэты, бестелесные пятна. Может, она одна здесь – настоящий, живой человек? Стоявший левее Дима поймал её взгляд и краем рта улыбнулся. Саша взглянула направо – но Лилит этого не заметила. Её губы были сжаты, глаза, уставленные на Каина, остекленели. Влада чуть потряхивало – или то танцевало пламя свечей?
– Во Имя Сатаны - Правителя Земли и Царя Мира сего - я призываю Силы Тьмы поделиться Своей Адской мощью с нами! Откройте шире врата Ада и выйдите из пропасти, дабы приветствовать нас, как Ваших сестёр и братьев! И да склонимся мы пред величием вашим, о Силы Тьмы!
Каин закрыл глаза, и склонился, почти припав лбом к полу. Саша зажмурилась, наклонилась вперёд, и её подвеска, качнувшись, стукнулась о свечу. Чтоб тебя! Нафиг её брать было, нафиг свечи так было ставить, как бы её нашарить и - ай, жжётся! – Сейчас гляну одним глазом, стоп, что…
Саша рванулась влево, врезавшись в Диму; нож с размаху ударил пол
– Ах ты пизда! – Лилит бросилась вперёд; сзади раздался влажный звук; вскрик.
Девушка отпрыгнула, плюхнувшись на зад. Лилит неловко вставала, Влад поднял взгляд от Димы. Тот лежал перед ним ничком, рукав его белой рубашки стал тёмным, влажно блестящим.
Выход за их спинами. Блеск ножа в руке Лилит. Саша вскочила, понеслась вглубь храма, в темноту, на ходу вытаскивая телефон. Экстренный вызов, один, один, дв - чёрт! Стереть…
– Посмеешь позвонить, и он умрёт!
Ноги вмёрзли в пол. Саша развернулась на месте, прижимая телефон к груди. В пяти шагах от неё Лилит с ещё занесённым ножом стояла, тяжело дыша. За ней мерцающий свет очерчивал силуэт в чёрном закрытом костюме. У его ног на коленях скрючился парень с висящей, бардовой рукой. Каин держал Диму за волосы и приставлял нож к его горлу.
– Положи. Телефон.
Экран светил неуместно ярко. Одна цифра, потом нажать на зелёную кнопку…
Всхлип отразился от свода. Сдавленный звук боли от лезвия, царапнувшего кожу.
– Вы нас убьёте!
– Если позвонишь – да.
– Нет!
Каин рывком повернул голову.
– Нам же пиздец тогда! – Влад взмахнул руками, забыв про окровавленный клинок в них. – Это же уже мокруха будет! Мусора приедут, а тут два трупа – нас же посадят!
– А ты теперь – Лилит с перекошенным лицом шагнула к нему – в святоши подался? Ты теперь не знал, что за ритуал мы были призваны совершить?!
– Так говно какое-то вышло, а не ритуал!
– Тихо! Влад, шаг назад. Лилит, ко мне. Ты – не произнёс, выдавил, – подойди ближе.
– Точно! – Саша чуть не рассмеялась. – Он ведь прав! Вас посадят! Вам…
Нож у его горла.
– Слушайте. Вам всем не обязательно этого делать. Давайте… Давайте так: сейчас я подойду к выходу, вы отпустите Диму, я отдам телефон, и мы разойдёмся! Я никуда не позвоню, ничего не сделаю! Обещаю!
Господи, как тупо прозвучало!
– Хотите… Хотите денег? Я дам денег! У меня с собой только пятьсот с мелочью, но, если нужно, я потом сниму, я заплачу...
– Как ты смеешь! – Казалось, глаза Лилит сейчас лопнут. – Пятнать великий ритуал своими грязными…
– Лилит!
Удар молнии. Гнев господина.
– Кажется – лидер снова повернулся к Саше, – Ты не понимаешь. То, что, мы не станем – рука плавно отвела нож от Диминого горла, – его – качнула, рефлекторно, – убивать– повернула режущей кромкой вверх, – не значит – прижала к скуле, – что тебе – повела лезвием вдоль неё, – позволено диктовать – упёрла клинок в основание уха, – условия. Вы – бросил Каин через плечо – назад. Ты – подойди ближе.
Шаг. Другой. Третий. В трёх метрах от Каина она остановилась, но его это, похоже, устроило.
– Садись.
Странно, но Саша села – прямо на холодный пол.
Пальцы, держащие нож, чуть расслабились. За его спиной Лилит и Влад ждали. Девушку всё ещё чуть трясло, а парень глядел то на Сашу, то на Каина, словно гадая, как же тот собирается выпутаться. Под рукой Димы уже натекла небольшая лужа.
– Ты избежала предначертанной тебе участи. – Девушка вздрогнула от неожиданности. – Не стала мириться с ролью жертвы, но взяла судьбу в свои руки. Ты не одна из тех, что ходили в этот… храм, – будто сплюнул что-то гадкое – когда-то. Не жалкий раб, просящий подачку у своего «бога» – нет, ты сама берёшь то, что принадлежит тебе по праву. Как истинный приспешник тёмных сил, достойный их даров. Мы ошиблись, когда хотели провести ритуал над тобой. Позволь нам загладить свою вину. Ты достойна вместе с нами черпать благодати сил мрака, достойна царить над простыми смертными! Достойна возвышаться над рабами ложных богов, над червями в человеческом обличие, над вырожденцами и генетическим отребьем! Видишь ли ты себя, являющей свою мудрость и силу этом миру!? Прав ли я в счёт тебя?! Или… Всё же нет? Или же искра Воли в твоих глазах – лишь случайный отблеск свечи? Может, всё, чего ты достойна на самом дела – быть глиной, прахом, грязью, из которой настоящие люди строят дворцы своего величия? Быть червём, ошибкой в генетическом коде? Скажи мне, Саша, кто ты? Ты человек, или же ты грязь?
Тьма под сводами скотобойни словно бы стала гуще. Или то погас экран телефона?
– ЧЕЛОВЕК ИЛИ ГРЯЗЬ?! ОТВЕЧАЙ!
– Че… Человек…
– Тогда докажи! Покажи нам свою истинную природу! Вознесись над овцами, над рабами, вознесись над недостойными! Исполни ритуал! Исполни – и раздели с настоящими людьми дары Тёмных Сил!
Побелевшие пальцы впивались в голову раненого, клонили её к земле. На открытой шее чётко проступали позвонки: один, другой, третий. Нож плавно качался в вытянутой руке.
Телефон коснулся пола, Саша ослабила хватку.
И поймала себя на этом
– Нет! Нет!
Последнее «нет» – почти визг.
Человек в чёрном выпрямился (он наклонялся?), его лицо разгладилось, застыло.
– Чтож. Я дам тебе время одуматься.
Выдох. Вдох. Выдох. Её челюсть ещё подрагивала. Палец не сразу попал на кнопку питания, но, наконец, экран снова зажёгся.
– Каин… Ты правда хотел принять её к нам? – Лилит тоже отошла от речи, и с лёгким усилием шагнула вперёд.
– Я уже сказал: она избежала предначертанной участи. – Он даже не обернулся. – Доказала, что она не простая жертва.
– Она никто! – Лилит побагровела. – Эта… подтверждала свою верность? Посвящения проходила? Чем она заслужила такой чести?!
– Да норм идея! – Влад вытер нож о футболку.
– Норм? Норм?! Ты совсем ебанулся что ли?!
– Ну так а что мы с ней делать будем?
– Как это что? Ты долбоёб или как? Она – мясо! Мясо для ритуала! Пиздец…
Саша осторожно, не делая резких движений, поднялась, но так и не решилась прикоснуться к экрану. Влад присел на низкую сваю, ковырнул её ножом. Даже через летнюю куртку воздух холодил кожу- ночь вступала в свои права. Наверно, на небе уже выступили первые звёзды.
И тут Дима заплакал. Внезапно, резко, будто что-то сломалось в груди.
– Вы меня предали! – его голос был как у ребёнка, которого слишком сильно толкнули при игре в салочки. – И– всхлип – братство наше, и Эрика с Диланом, и сатанизм, и…
– Не смей пятнать то, чего не понимаешь! – Лилит уже не говорила, а шипела.
– Не предавали мы нихуя! – вскочил Влад на ноги.
Заложник обернулся к нему, рывком. Саша кожей ощутила разошедшуюся от него волну обиды.
– Эрик бы – Проглоченные слёзы – ударил бы Дилана ножом в спину?
Влад пожал плечами, попытался изобразить что-то руками, и, не сумев, кинул взгляд на Каина – но тот неотрывно смотрел на девушку перед собой. На её руки. На телефон с почти набранным номером.
– Ну, блядь, ну, это… Нет конечно. А ты-то тут при чём?
– Мы же друзья!
Шорох сквозняка, цикады – и ни единого звука больше. Саша чуть не ударила себя ладонью по лицу.
– Еблан – процедила Лилит. – Грязь должна знать своё место – под сапогом!
– Вот, да! Молчал бы лучше, Дилан дохуя.
– Почему?
Снова тишина. Только теперь все взгляды были устремлены на неё.
– Почему – продолжила Саша, сглотнув – вы ещё вчера называли нас равными, а сегодня… – Она кивнула в сторону пентаграммы. – Почему изменили отношение?
– Ты – Лилит всё ещё говорила сквозь зубы – как была ничтожеством, так и…
– Твой парень с тобой согласен?
Девушка в чёрном поперхнулась. Каин промолчал.
– И почему – повернулась девушка к Владу – ты думаешь, что они не считают ничтожеством тебя? Что не шепчутся за твоей спиной? Как шептались за нашими? Что ты «достойный», а не – её взгляд скользнул по Лилит, против воли – не мясо для следующего ритуала?
Только уткнувшись спиной в балку, Влад понял, что пятится. Рукоять ножа тыкалась в ладонь, как он ни старался её перехватить. Пламя свечей едва очерчивало четыре фигуры: три в центре, одна с краю. Блики на лезвиях, на крови.
– Откажись. – Саша держала телефон у груди, как щит. – Пока все живы. Скажем в больнице, что Дима… Пытался открыть пиво ножом.
– Я подтвержу! – вставил тот.
– Мы верили им так же, как и ты. Откажись, пока ты не в тюрьме, или не… – Пересохшее горло не дало договорить.
– Она права.
Не Дима. Не Лилит. Не Влад. Ледяное прикосновение, снова.
– Мы и правда можем разрешить наши разногласия бескровно. Выйти из этих развалин. Сесть в машину. Доехать в гробовом молчании до города. Ты, Влад, продолжишь ходить в колледж. Если захочешь, то я ни разу больше не подойду к тебе и не заговорю с тобой. Возможно, ты доучишься до конца четвёртого курса, получишь свой диплом, устроишься на работу, и продолжишь вести свою жизнь. Жизнь скота.
Ты знал, что придётся пройти путём Тьмы, дабы вкусить её даров. Знал, что не каждый может брать своё. Не каждому под силу возвыситься. И ты согласился. Ты пошёл за мной. И мне казалось, что ты силён. Что ты превосходишь тот сброд, что окружал тебя. Но при первой же трудности, ты… Поджал хвост? Согласился мириться с ролью раба?
Я предложил тебе силу! Я возвысил тебя, дал тебе право решать, кто достоин жизни, а кто – нет, дал власть судить! А теперь ты готов отказаться от всего этого?!
Я и не представлял, какой ты трус.
– ТЫ дал право?
Подол платья шелестнул, когда Лилит сделала шаг.
– А ей – тычок пальцем в Сашу – тоже ТЫ дал такое право?
– Она заслужила своё…
– Перед тобой?
– Перед царём мира сего Сатаной. Я неверно выразился, но имел ввиду…
– А он – тычок в сторону Влада – Заслужил-таки, или нет? А этот – в Диму. – Чё мы его убиваем, может, он завтра тоже заслужит?!
– Лилит. Вернейшая и мудрейшая из моих последовательниц. Есть огромная разница, непреодолимая пропасть между настоящими людьми и человеческим отбросом. Да, я мог ошибиться, мог не разглядеть непокорности под слоем навязанного обществом раболепства…
– А может ты и в счёт меня ошибся?
– О Лилит! Я никогда не сомневался в твоей силе, в твоём величии, в…
– Ты не сомневался, пока я не сомневалась в тебе.
Приоткрытый рот Каина. Рот, из которого не раздавалось ни звука. Секунду назад Саша была канатоходцем, ступающим по натянутому тросу. Теперь – канатоходцем, под которым трос провис.
– Ты. Двуличная. Блядь.
Лилит махнула рукой на своего господина, тот отшатнулся.
Вдруг стало тихо. Они не продолжают? Почему бледные пальцы сползают с Диминых волос?
А. Потому что раньше в руке Лилит был нож. А теперь он торчит у Каина из шеи.
Дима бросается к двери, висящая рука чиркает по полу. Девушка в чёрном кричит «Лови!», хватает нож и выдёргивает его. «Вишнёвый сок» - проскакивает в голове у Саши, а потом ей в нос бьёт медным. Одна из свечей гаснет, залитая. Лилит напрыгивает на бегущего, они грудой валятся на пол; возня, хрип.
– Не дай ей позвонить!
Влад делает шаг вперёд, оборачивается к Саше, переходит на бег – и вдруг вместе с полом, пентаграммой и выворачивающим запахом ухает вниз.
Лишь через несколько секунд девушка поняла, что висит метрах в трёх над землёй, всем телом прижавшись к оставшейся от скотобойни балке. Занозливое дерево впилось в кожу – здорово; значит, схватилась крепко. Прямо под ней стоял Влад, растерянно задрав голову. К нему шагала Лилит. Чёрное платье влажно блестело, как и пятна на лице, и на руках. И как Дима – в тусклом свете одно такое же пятно.
– Слезла! Быстро!
Только не вниз.
Её правая рука скользила по балке, будто в ней было зажато что-то гладкое и… Телефон!
Оказалось, она всё ещё сжимала аппарат в руке – и как не раздавила?
– Давай, давай, валяй! – Бесновалась убийца. – Звони! Пока полиция спешит, мы сто раз уедем! Но перед этим мы поднимемся к тебе, и отрежем тебе голову, сраная ты сука! Как думаешь, найдут они нас без свидетелей?
Стараясь не ослабить хватку, девушка сдвинула палец к кнопке питания – свет экрана брызнул в лицо. Так, теперь экстренный…
Нож ударил о балку рядом с её головой. Не воткнулся – стукнулся рукояткой и улетел вниз.
– Убей эту блядь! – Обернулась Лилит к Владу. – Она сорвала нам ритуал, рассорила нас, а теперь хочет нас сдать! Хочет, чтобы мы сидели за… – Кивок через плечо – этих!
– Ты больная! – Саша взвизгнула, истерично.
– Она гниль, и тянет нас на своё гнилое дно! Хочет лишить того, что наше– свободы, силы, права! Утянуть на уровень своих отбросов! Хочет, чтобы мы сидели, потому что мы лучше неё!
Экстренный вызов, один один…
– Ту-ту!
«До свидания» – высветилось на почерневшем экране. Через пару секунд телефон разрядился окончательно.
Цикады уже не трещали, для них было слишком поздно. Только шелестели листья в лесу. Саша медленно перевела взгляд вниз. Оттуда Лилит смотрела прямо на неё с мрачным, злорадным торжеством. А Влад улыбался. Широко, празднично. Будто скинул тяжкий груз с души.
– Ну пиздос тебе – Сказал он, словно бы извиняясь, и подпрыгнул.
В тот же момент Сашу дёрнуло за шею, мощно, мощнее, чем она могла выдержать.
«Подвеска» – поняла она, прежде чем удариться об пол.
* * *
– За ноги хватай, я за руки. Поднимай! Тащи-тащи-тащи, ебать эта сука бока отъела! Кидай! Его отпихни просто, чтоб не мешался. Ну что, мясо. Поняла, где твоё место?! Поняла, что настоящие люди делают с такими, как ты?! Куда же он положил свой блокнот ебучий, блядь, нет, другой карман – вот! А теперь повторяй за – стой, свеча погасла. Гори, гори, ты – Наконец-то! Кхм-кхм! Повторяй. Тщательно, каждое слово.
Во Имя Сатаны - Правителя Земли… И Царя Мира сего… Я призываю Силы Тьмы… поделиться Своей Адской мощью с нами! Откройте шире врата Ада… и выйдите из пропасти… дабы приветствовать нас, как Ваших сестёр и братьев! Дайте мне милости, о которых прошу! Имя Твое я взял, как часть себя! Я живу, подобно зверям в поле, радуясь плотской жизни! Нет, «Радуясь плотской жизни!»
Теперь… Главное. Подай мне нож!
Выйдите же, Силы Тьмы, и отзовитесь… Сделав явью мои желания! Ньима! Ньима! Ньима!
Ты тоже обязан ударить. Да… да! Достаточно. Теперь режь. Слева, где ещё! Ты что, в школу вообще не – с другого лева! Долб… Сука, рёбра ебучие… Да, это оно, оно!
Повторяй: Satana — venire! Domine Satana, Exaudi meam orat… Ora… Блядь, orationem! Satana — venire! Ave Te, ave Satana. Tui sunt caeli… Tua est terra. Ave Satana! Nema!
Да! Да! Этот вкус! Вкус силы, вкус мощи, вкус права! Я чувствую, как Сила Сатаны наполняет меня, чувствую, чувствую!
С усилием Влад проглотил мясо. Лилит кайфовала перед ним, размазывая кровь по одежде. Её руки скользили по обвислой груди, по хорошо различимому в обтягивающем платье брюшку, по расплывающимся бёдрам. И как Каин её трахает? Саша до сих пор выглядела гораздо привлекательней…
* * *
Лопата, которую Влад привёз с собой, оказалась слишком маленькой; приходилось сгибаться, чтобы прихватить черенок поудобнее. К тому же, она плохо рубила корни. Пентаграмму и кровь Лилит взяла на себя; разводы всё равно остались, но ещё Каин говорил, что кровь на полу бывшей скотобойни ни у кого не вызовет подозрений.
Подождав, пока горящая спина привыкнет к сиденью, Влад повернул ключ зажигания. А, да, ещё маршрут из навигатора надо будет стереть. Но это уже потом.
На фоне бледного, предрассветного неба потускневший крест казался лишним. Утреннюю тишину нарушали первые, ранние пташки. Старое, облупившееся здание в зеркале заднего вида становилось всё меньше, и меньше, пока не скрылось за поворотом.
Осталось только выкинуть телефоны трупов в реку по дороге. И искупаться в ней же – чтобы взбодриться, и чтобы пятнами крови не смущать гайцов. Потом завести Лилит домой, а дальше – душ, пиво, и спать. Наконец-то. Тяжёлый вышел день.