Два дня.
Всего два долбаных дня я жил в новой квартире. Пятиэтажке. Старой, разваливающейся пятиэтажке. И комната. Моя комната. Квартира соседей, я помню все, как будто это было вчера, хотя прошло уже двенадцать лет. И этот долбанный, проклятый даже самим дьяволом подвал...
Мне было 14 лет, когда я переехал в новый дом. В принципе, особой нужды переезжать не было, но нам настолько наскучила наша квартира, что мы решили купить новую. Заодно и поближе к центру. За деньги, вырученные на продаже нашей старой, довольно небольшой квартирки, мы купили весьма неуютную, но просторную новую, почти в самом центре. Населяли этот дом, как ни странно, одни старики. Я даже не удивился, когда узнал, что ближайший мой потенциальный друг живет через дом от моего, ведь моему новому пристанищу уже через год было бы 60 лет, с момента постройки и назвать его состояние аварийным было все равно, что назвать квадрат кругом. Вообщем не сказать ничего. И почти сразу после переезда меня стали узнавать все бабки моего нового дома. И я стал узнавать от них много интересных историй. Все они меня впечатлили в первый день знакомства с этими историями. Но не так, как та, из-за которой все и началось.
Существовала то ли байка, то ли сказка, то ли предостережение, что никогда и ни за что нельзя наступать на седьмую ступеньку лестницы. На первом пролете. Иначе, ты можешь попросту провалиться сквозь нее в подвал, где в полном недоумении от происходящего ты будешь убит человеком. Тощим человеком. Тощим и длинным человеком, не имеющего своего лица.
Во время постройки этого дома, погиб строитель. Он поднимался наверх по этой лестнице с котомкой кирпичей, как подлая седьмая ступенька, видимо бракованная на заводе или поврежденная при транспортировке, не суть, проломилась, и он полетел вниз, в застывающий раствор свежезалитого цемента нового пола в подвале. Да полетел так смачно, что упал на брюхо, лицом в раствор, да и был придавлен своею же котомкой, что и не позволило бедняге выбраться. Когда его нашли, пол уже затвердел и строителя пришлось отдирать в буквальном смысле от пола. А лицо осталось. Оно настолько въелось в цемент, что его просто заштукатурили, а про все это умолчали. Но после, как всегда бывает, нашелся один свидетель происходящего и растрепал всей округе эту историю. Так собственно о ней и узнали мои новые бабки, весь район, а следом и сам я. Но все бы ничего, если бы на этой самой лестнице, после открытия дома, не стали пропадать люди. Очевидцы видели, как они входили в дом, а родные и близкие наоборот, их появления в квартире не наблюдали. А после их находили в подвале, со зверски содранным лицом. Самого лица так и не находили. Байки про тощего безликого стали подтверждаться, а ступенька «нумер сем» (так называли ее местные) перестала быть используемой, что я собственно и наблюдал, пока мне рассказывали эту историю мои новые знакомые. Ступень была грязной, немытой, с вековым слоем пыли.
На следующий день я познакомился с одним интересным парнем. Он был на год меня старше, но общаться с ним долго мне было не суждено...
Он, так же как и я, не верил этой байке. Но проверить ее так же боялся. Но, решившись раз и на всегда опровергнуть ее, мы двинулись к моему подъезду. План был таков: один должен был встать на седьмую ступень, а другой держать его на ступени выше, чтоб если слухи были верны, и мистика подтвердилась бы, один из нас не дал бы потерять свое личико другому. Методом простых вычислений и камня, ножниц, и бумаги, встать на семерку выпало мне. Признаюсь честно, мне это радости не доставило, но что уж тут, уговор дороже денег, и я смело шагнул на нее. Я стоял, зажмуривши глаза. Открыв их, я понял, что ничего не произошло и что я все в том же подъезде, все в том же доме. Мой друг, уже полный уверенности окончательно развеять этот миф, смело встал на ступеньку рядом со мной. И зря...
Ой зря...
Он именно этого и ждал. Тощий ждал, когда мы будем вместе. Чтоб схватить все же двух зайцев одним разом. Я почувствовал лишь невесомость и исчезновение точки опоры под собой. И крик. Крик моего друга или мой, не важно. Он быстро прекратился. Но, к моему удивлению, его все услышали. Я понял это, по ответным крикам и оханьям снаружи.
Мы были в подвале. Это точно был подвал, сомнений не было. Старые трубы, запах прелых тряпок, гнили и сырости. И он. Безликий. Тощий. Стоящий прямо перед нами. Ужас схватил меня и моего товарища. Мы быстро встали с пола, но больше шевельнуться мы не могли. Я знал, что это кончится скоро. Ведь вариантов развития событий могло быть всего два: либо он нас решает на месте и забирает себе наши лица, либо мужики, уже выламывающие подвальную дверь, будут быстрее и спасут нас, двух идиотов, решивших поиграть на этой проклятой ступеньке. Но время тянулось медленно. Слишком медленно. Я видел его лицо. Вернее его отсутствие. Кожа была бледной, обтягивающая череп и глазные впадины. Это было ужасно. Его длинные, тонкие руки тянулись вперед, растопыривая ужасно-длинные и корявые пальцы. Но тянулись они не ко мне. Буквально мгновение спустя, мой друг упал замертво. Он не издал ни звука, не дернул ни мышцей. Тощий просто снял с него лицо, как платье с куклы, и убрал к себе в карман. Я был бы следующим, если б в этот момент мне не закрыла глаза и не утащила бы вдаль чья-то рука. Далее я потерял сознание, от увиденного мне хотелось кричать и плакать одновременно. Но истерики не было. Я просто вырубился.
Проснулся я на следующее утро у себя дома, на старой квартире. Так как прошло всего два дня, новые хозяева не успели в нее въехать и путем каких-то ухищрений, родители обменяли ее на ту самую, где на той самой лестнице, той самой ступени, провалившись в подвал, погиб мой новый друг.
С тех пор я не наступаю на седьмую ступеньку.
Нигде.
Никогда.
И вам не советую!