Рельсы задрожали. Деревенские мальчишки на станционном мосту приготовили камушки и листочки, чтобы закидывать их на открытые вагоны грузового поезда. Увы, их планам было не суждено осуществиться. Из-за поворота показалась обыкновенная электричка. Одна из первых в этом сезоне.
Протяжно скрипнув неменяющийся годами транспорт открыл свои двери. Кряхтя, опираясь на длинную палку, на перрон вышла Ирина Николаевна. Несмотря на хромоту бабушка быстро засеменила вперед, чтобы успеть обойти первый вагон и перейти пути до того как электричка вновь придет в движение.
Река в этом году сильно поднялась. Ирина Николавна постоянно слушала домашнюю радиоточку и следила за уровнем воды. Разлив был серьезный, луга и овраги превратились в озера из которых выглядывали верхушки тополей и березок, но дорогу не затопило. Облегченно вздохнув бабушка пошла в сторону своего любимого сада.
Близость реки и множество диких пляжей сделали ее станцию одной из самых популярных. Очень быстро еще недавно пустые поля обрастали дачными домиками. Строений становилось больше с каждым годом, как грибов после дождя.
В это место влюблялись с первого раза. Сосновый бор. Чистый воздух. С такой дачей не нужны морские курорты и санатории. С самого начала каникул дети стайками бегали по окрестностям исследуя «свои» владения. На берегу находились секретные тарзанки, на висячем мосту, на одной из досок стояла секретная отметка. Именно с нее можно было безбоязненно прыгать в реку — дно проверено, коряг нет. К сожалению, несмотря ни на что ежегодно река забирала чью то жизнь. Иногда ее жертвами становились нетрезвые отдыхающие, переоценившие свои возможности, но чаще всего молодые ребята, мальчики и девочки, которые в одиночку отправились купаться, но так и не вернулись домой.
Проходя мимо пляжа бабушка увидела на дереве вдоль дороги большой венок из искусственных цветов. Местами в нем застряли грязные пожухлые листочки, одни упали самого тополя, другие принес ветер. Надпись в центре закрывала паутина и налипшая грязь. Ирина Николаевна остановилась. Сняла с плеч рюкзак. Перевела дыхание опираясь на свою палку. Затем достала из кармана платок и подошла к венку. Немного встряхнула, почистила, убрала паутину и протерла надпись: «Нашему любимому сыну и внуку Михаилу, который ушел купаться, но так и не вернулся. Берегите себя.».
Бабушка тяжело вздохнула и перекрестилась. Затем подняла вещи и отправилась к своему дому, до него оставалась совсем немного. Ее участок находился прямо вдоль дороги. Дом стоял не слишком далеко от других, но и не слишком близко. Соседние четыре сотки были давно заброшены, хозяйка умерла, а дети не находили времени приехать и навести порядок. Продать тоже не решались. Ирина Николевна была уверена, что они просто не могут его поделить, так случалось чаще всего. С другой стороны жила её хорошая подруга Раиса Петровна, 5 лет назад похоронившая мужа. Соседки быстро нашли общий язык и иногда навещали друг друга в городе. Предавались воспоминаниям о даче, обменивались рассадой и делились другими важными огородными секретами.
Из-за высоких деревьев посаженных вдоль сплошного деревянного забора самого дома и маленькой баньки было почти не видно. В центре участка высилась великолепная яблоня горячо любимая всеми окрестными ребятами, которые изредка совершали на нее хулиганские набеги. Даже без плодов дерево смотрелось величественно и приковывало взгляд.
Пшикнув маслом в скважину старого, капитального навесного замка Ирина Николаевна вставила ключ, открыла калитку и зашла на участок. Затем закрыла внутреннюю задвижку на воротах. Внезапно, она резко обернулась. Что-то было не так.
Стопка дров перед баней серьезно уменьшилась. У входа валялись инструменты, которые бабушка в середине октября убрала под дом. Аккуратная выложенная камнями дорожка была покрыта свежей грязью.
«Добрались все таки вандалы. Ограбили», — прошептала Ирина Николевна и, оставив палку у забора, зашагала к дому так быстро как могла. Дверь была не заперта. Скинув потрепанные сапоги бабушка зашла внутрь и плотно закрыла дверь. В прихожей было тепло. Она бы заметила дым из трубы, но его не было, положив руку на печку она ощутила уходящий жар.
— Здравствуйте бабуля, — из спальни вышел долговязый юноша с длинными спутанными волосами, одет он был в обноски не по размеру, но они были чистыми. Щеки распарены, парень не так давно вышел из бани. Из её бани. – Думал уйти завтра, никак не ожидал что вы так рано сезон откроете.
Ирина Николаевна молчала.
— Что же вы молчите-то бабуля, я же не со зла к вам ввалился. Кругом одни летние домишки, просторные, но без печки. Электричество только неделю назад дали. Жить негде. Когда наши на юг дунули я проспал. Пришлось здесь перекантоваться. Я здоровый вы не думайте, мне 19 всего, овощей ваших из погреба подъел, но там еще осталось…
Прихожая совмещала с собой кухню. Бабушка тяжко вздохнула и прошла в единственную комнату в ней стоял стол, пружинная кровать середины двадцатого века, маленький симпатичный диван и два стула. Сев на один из них Ирина Николаевна посмотрела на бродяжку, затем подняла взгляд к потолку и громко произнесла «Господи, спаси и сохрани».
— …Да я с вами ничего делать не собираюсь, вы не думайте, — успокаивающе произнес парень, — не маньяк же какой-нибудь, бродяга я, сирота, беспризорник, в деревне рос, да она опустела, все в город уехали, кроме дядьки никого не было, как он помер, так и я из дома ушел. Приюта испугался. Так кое-как и живу лет 5 уже, документов нет, на работу не берут… Хотите, прямо сейчас уйду?
Бабушка его не слышала.
— Всю жизнь страдала я, — сказала она, — работала поваром в школьной столовой. У какого спиногрыза животик заболит, я виновата. Ладно хоть директор добрая душа понимал меня, стрепню мою любил, всегда защищал. Всю жизнь терпела, терпела, терпела… Думала здесь от паразитов отдохну, но куда там все равно прут. На яблоню мою покушаются, нет-нет да перелезут через заборчик. Гоняю их, наказываю, а они все равно приходят…
Она подняла полные слез глаза на бродяжку.
— Люблю их, люблю на самом деле. Только здесь поняла. Всю жизнь на дачу копила, думала уеду видеть никого не буду. Дом этот сразу на сердце лег. Всю пенсию здесь проживу думаю, до самой смерти участочек этот моей отрадой будет. Моей крепостью. Так оказалось не могу я без детишек. Вот и на тебя смотрю, понимаю, что паразит, но все равно люблю. Садись уже. – кивком головы Ирина Николевна указала на другой стул.
— Работка у меня здесь всегда найдется, если не врешь и на самом деле спокойно пожить хочешь.
— Хочу бабуля, — взволнованно произнес юноша, — я все умею.
— Ну вот и слава богу, а то уходить собрался, — она улыбнулась.
— Как зовут? — Витяй, ой то есть Виктор, Витя еще можно.
— Вот что Витя, — ты человек уже взрослый, мне с дороги согреться нужно. Обряд у меня такой на открытие сезона, — при этих словах бабушка вытащила из рюкзака, который успела положить под ноги, бутылку водки.
Глаза Виктора предательски заблестели.
— Ты не думай, тебе не дам – сразу отрезала она.
— Конечно, — мальчик опустил взгляд.
— Бабушка вы не подумайте чего, но я бы заметил, нету у вас солений там.
— Ты в огороде смотрел? – уточнила Ирина Николаевна.
Юноша кивнул.
— А этот погреб дома, — рассмеялась бабушка, — знала я что вандалы какие вломится могут, вот и припрятала все на этот случай, в кухоньке под столом дощечку одну ножечком приподними, остальные сами пойдут.
— Дядька у меня соленья тоже дома хранил, — улыбнулся парень.
Зная куда надо смотреть он быстро нашел вход в секретный погреб. Убрав все доски, он наткнулся на железную крышку. На ней висел замок.
— Бабуля тут закрыто, — прокричал Витя.
— Ключик под плиткой электрической там же посмотри, — донеслось из комнаты.
Открыв люк, Виктор приступил к спуску по железной лестнице. Подвал оказался холодным, глубоким и уходил под дом.
Преодолев последние ступеньки одним прыжком, Виктор с удивлением понял, что потолок позволяет ему встать в полный рост. Маленький лучик света падал ему под ноги.
— Все сухо, только не видно ничего, бабушка киньте спички, – задрав голову прокричал парень.
В этот момент наступила абсолютная темнота, с глухим звуком захлопнулся люк. Щелчка которым провернулся ключ на замке, Виктор уже не слышал.
В панике он быстро взбежал вверх по лестнице и сильно ударился головой об крышку подвала. Падение было недолгим. На холодном полу под руки ему попался какой-то камень, схватив его бродяга снова поднялся по лестнице, и стал стучать в люк.
— Бабуля, бабушка, вы чего? Уйду я, выпустите только, сразу уйду. Не видно ничего. Выпусти, выпусти!
«Камень» от его ударов начал крошиться. Парень присел на ступень железной лестницы, продев ноги сквозь прутья. В ожидании местного сторожа которого, непременно приведет хитрая бабка он стал ощупывать предмет.
— Ну выпустите, а то погромлю сейчас все соленья ваши! – злобно прокричал мальчик.
Вдруг ему стало не по себе. В покорёженном камне он нащупал глазницы, и носовое отверстие. Душа у Виктора ушла в пятки и маленький череп с глухим стуком упал на свое прежнее место.
Ирина Николаевна поставила последнюю дощечку. «Надо же как хорошо сезон начался», — думала она. «И яблочками никого заманивать не пришлось. Вот посидит денька два Витенька и я к нему спущусь, начнем знакомиться. А пока пусть поиграет с Анечкой, Варенькой, Костиком и Мишенькой...».
При воспоминании о хулиганистом мальчишке, который жил всего через три дома от неё, глаза бабушки стали влажными, а сердце наполнилось любовью.
Автор: Supcheк