Очень-очень давно, еще до отечественной войны, но уже после революции, помер врач. До смерти врач имел частную практику, жену и большую квартиру из пяти комнат. Зажиточно жил врач. Но помер.
Жена врача, имевшая кроме мужа молодого любовника, к врачу относилась с уважением и похороны ему устроила по высшему тогдашнему разряду, несмотря на временно-постоянные трудности со всем. Похоронили врача в хорошем габардиновом костюме-тройке и лаковых штиблетах, с золотой булавкой, золотыми запонками и золотым семейным кольцом.
На счастье об этих вложениях в покойного узнала банда мелких жуликов, и в самую ночь после похорон могила была разрыта, а гроб вскрыт. С врача сняли булавку, сняли запонки и кольцо. Сняли пиджак и начали было снимать жилет, когда врач, который, оказывается, не умер, а впал в летаргический сон, проснулся, узрел на одном из жуликов свой пиджак и хриплым протяжным голосом попросил:
— Отдайте клифт, гнида, мне холодно.
Все жулики, перепугавшись до смерти, брызнули в разные стороны. Кроме того самого в пиджаке. Тот перепугался до смерти так сильно, что буквально помер вместо врача.
Врач, который действительно замерз до костей, содрал с жулика пиджак, выбрался из могилы, перемазавшись глиной, и пошел на ближайшую трамвайную остановку ехать прямо домой, обрадовать жену.
Денег на билет у него, естественно, не было, а советская тетка-кондуктор оживших покойников без билета возить отказывалась, потому что их не боялась, в отличии от мелких жуликов. Врач было поднял скандал, но был повязан бдительными гражданами и препровожден в отделение милиции.
В отделении выяснилось, что у врача кроме денег нет и документов, что для похороненного покойника совершенно обычное дело, а живому гражданину очень вредит. Выслушав рассказ врача, милиционеры съездили на кладбище, обнаружив там доказательства врачебной правоты — разрытую могилу, вскрытый гроб, и в нем мелкого мертвого жулика без пиджака.
Убедившись, что врач не врет, и держать его в узилище они права не имеют, а имеют обязанность проводить врача домой, милиционеры отрядили ему в провожатые квартального участкового.
А в это время. Точнее чуть ранее. Вдова врача. В спальне. Понятно, что не одна. Медленно и печально, соблюдая траур, спали.
Врач с квартальным, как домой пришли, в спальню даже не сунулись. Сунулись на кухню. Взяли со льда графинчик водочки, поминального пирога кусок, блинов, компоту и огурчиков. Ну и отметили.
Вдова (на самом деле уже нет) с полюбовником тем временем проснулись и тоже на кухню вышли. Ну, и видят: сидит покойник и с квартальным участковым выпивает и закусывает.
Вдова сразу брык — и померла совершенно быстро от такого счастья. Полюбовник тоже картины не вынес. Похрипел только чуть-чуть подольше и откинулся.
Врач, видя смерть любимой супруги, от таких переживаний умом двинулся. А участковый, которого послали вовсе не водки с покойником выпить, а предупредить вдову, чтоб та не перепугалась до смерти, а только обрадовалась, испугался, что за такое разгильдяйство его к ответу призовут, вытащил наган и застрелился.
На этом история заканчивается. Но вопрос остается. Узнает ли кто-нибудь с чьих слов записано?
Автор: adel.666