В то удивительно пасмурное осеннее утро, когда за окном бушевал град опадающих листьев, я проснулся с раскалёной от похмелья головой. Вялые пальцы воли никак не могли сцепиться на моих волосах, чтобы вытащить меня из плескавшегося в голове болота. Тогда я нащупал у кровати телефон и разблокировал эту чёртову табакерку. Всего лишь два процента показались на тусклом экране! Но я уже попался на крючок и желал промочить свои пересохшие губы хоть капелькой этой электроросы, открыв своё любимое приложение с чудными короткими роликами.
После нескольких свайпов, я вдруг почувствовал себя намного свежее. Внутри разлилось радостное чувство и казалось, будто меня уже ждут на какой-то праздник или не в меру хвалят замечательные люди. Не конкретные, понимаете, люди. Не те, которые могли бы отвратиться от меня, наплевать или презреть, покажись я им с дурной стороны. О нет! То были люди, которые желали только меня! Я ощутил как кровь пульсациями прорывается к голове, принося с собой неопределённые радостные мысли. В следующий миг я обомлел, потому что понял отчего мне стало так хорошо. Я увидел невообразимую, шокирующую, не укладывающуюся в рассудке прелесь. На затемнённом экране танцевал бесполый человечек. Пропорции его тела были явно неестественны и не имели ничего общего с известными до этих пор понятиями о красоте и уродстве. Грациозные движения манили и завораживали. Но само это манящее чувство не пробуждало желание следовать за ним, обладать им. Оно удивительным образом было самодостаточно. Словно наше вечное, неутолимое Желание наконец пришло к самому себе, пожелало само себя и теперь радостно трепыхалось, сложившись в позу эмбриона.
Всего лишь несколько долгих, прекрасных секунд я созерцал это чудо, этого ангела, когда мои глаза сорвались в темноту отключившегося экрана. Слёзы прыснули из глаз, как будто всё что было дорого мне провалилось сквозь землю. Неверная рука ухватилась за шнур зарядки, торчащей из розетки и воткнула его в разъём. Ничего. Только чернота экрана. Я пробовал ещё и ещё, вонзая её под разными углами. Вскочив, я перепробовал все розетки, проклял себя за тот день, когда продал ноутбук и за свою безответственность из-за которой не купил хотя бы запасную зарядку. Густая, тревожная пустота пространства надвигалась на меня. Она насылала на само моё существо скрежещущий ужас.
Силясь вообразить, хоть в мыслях возвратить себе образ божественного существа, я раз за разом наблюдал как идеал противится бренной, от века умирающей плоти. Образ его представал во мне уродливым, распадающемся на стайку отвратительных опарышей или, скорее, крошечных зловредных человечков, которые шныряли по моему телу, забирались в его полости, устраивая там свои норы и вызывая в членах яростную дрожь. Из тех глубин, где мы лишь только Воля, где она неразумным алхимическим действием производит телесные жидкости, чтобы разлились они по категориям рассудка и стали вдруг представлением, из тех глубин теперь били фонтаны гнилой и знобящей жижи. Но тут спасительная мысль – у меня ведь есть дружок–сосед! Столько раз он занимал у меня денег, а теперь пришла пора вернуть должок! Я вылетел из квартиры, в пару прыжков преодолел лестничный пролёт, достиг его двери и стал к нему ломиться что есть сил. Я звонил, стучал, пытался докричаться – всё не имело толку. Тогда подумал: «Да чёрт с ним!» и принялся стучать другим соседям. Я чувствовал тогда явственно как гонятся за мною по подъезду все умертвия, все тени ада. Обошел все квартиры, но нет! Никто мне не открыл и тишина была за каждой дверью. О, горе мне! Я вернулся домой и, прихватив ключи, карту банка и проклятущий телефон, пустился в путь до магазина.
Выйдя из подъезда, я обнаружил, что земля стала пуста и безлюдна. Прохладный ветерок донёс до меня едва слышимый скрежет зубов. Он всегда витал в воздухе? Может быть, только в этой тишине, в этом особом состоянии отвращения к миру я мог его различить? Так вдруг ясно предстала передо мной фантазия о том как, упираясь ногами в тело исполина, а головою свисая вниз (а, точнее, туда где нету ни верха, ни низа), я мчусь сквозь вылупившееся из пустоты и разрастающееся к с своей гибели нечто. Вся эта жизнь – маета и роение. Я в испуге отшатнулся от своих мыслей и припустил трусцой к магазину.
А и правда – почему на улице такая тишина? Уже, должно быть, день в самом разгаре. Сегодня так пасмурно, что в некоторых окнах горит свет. Но вот и старенькая бабушка идёт навстречу, опираясь на клюку. За ней ещё одна старушка ковыляет. А вон там прогуливается местный бомж. Только… Почему же он идёт посреди проезжей части? Приблизившись к нему, я заметил на его лице растерянность и страх, а взгляд был устремлён куда-то вперёд, на что-то, скрытое пока от меня соседним домом. Я завернул за поворот и увидел что привлекло его. На перекрёстке стоял автобус с помятой мордой, а перед ним, раскорячившись посреди дороги, разбитый автомобиль. Из водительской двери мертвец свисает на ремне. Но рядом нет столпотворения. Нету толпы праздно-шокированных людей, полиции и скорой. Мотор автобуса всё ещё мерно тарахтит. Я медленно, словно крадучись, подошел ближе. Окоченевшая рука мертвеца сжимала разбитый телефон. А в автобусе… В автобусе сидели люди. Никто из них не обращал ни малейшего внимания ни на аварию, ни на окровавленное тело водителя, который, видать, по своему обыкновению не пристегнулся и пробил лицом лобовое стекло. Я подкрался ещё ближе. На лицах пассажиров, вместо страха, разливалось блаженство. Все они сидели немного сгорбившись, как будто… Как будто смотрели в свои телефоны. Никакая мысль не пришла мне в голову, кроме воспоминания о видении ангела. Ноги сами ринулись дальше, к моей цели.
Вот уже и мой магазинчик! Скорее! Я дёрнул ручку и распахнул дверь. Продавец сидел за прилавком, полностью погруженный в телефон. Только совсем кратким взглядом он стрельнул в меня. Я тут же потребовал продать мне зарядку. Нет, лучше две! Три, на всякий случай! Но никакой реакции. Тогда я подбежал к прилавку и схватил несколько упаковок с устройствами. Вспышка пронзила мой разум сверхинтенсивным чувством блаженства. На долю секунды я заметио экран его телефона и, кажется, там был он. Мой ангел. Удивительное, невозможное существо, ждало меня в своём мире, в своей иной, божественной сфере. Пугающей силы взрыв завладел мною безраздельно и я, уронив зарядники на пол, вырвал из рук продавца телефон. Парень издал яростный, нечеловеческий вопль и, снова вцепившись в мобильник, рванул его на себя. В мгновение ока он перегнулся через прилавок и прокусил мне руку до кости. Не столько от боли, сколько испугавшись такого звериного неистовства, я выпустил свою прелесть из рук, подхватил с пола зарядники и бросился вон.
Чуть не выломав дверь плечом, я хотел уж пробежать всю дорогу до дома как зараженная бешенством гончая собака, чтобы скорее воссоединиться с вечно ускользающим от меня раем. Но увидел неподалёку от магазина кучку людей, которые, как ни поразительно, разговаривали друг с другом, ещё и вполне сдержанно. Мною на миг овладело любопытство и я с осторожностью стал подбираться ближе. Эта группа состояла из одних стариков. Некоторые, в основном старушки, сидели на раскладных стульчиках. Они выглядели очень уж опечаленными и что-то непривычно живо для из возраста обсуждали. Завидев меня, старики примолкли. Мне стало очень неловко перед ними за своё странное, подозрительное поведение. Я подошел поближе и поздоровался с ними, отвесив даже что-то вроде лёгкого поклона, ведь все там были действительно очень уж почтенного возраста.
— Ну что, доигрались вы со своим интернетом?! – грозно обратился ко мне старичок в чёрной дублёнке и старомодной советской меховой шапке.
— А… А что произошло? – ошарашенно спросил я у дедка. После его слов в моём мозгу заскрипели начавшие уже было плавиться шестерёнки. Две противоборствующие силы разрывали сознание: желание немедля продолжив бегство к раю, и надежда напоследок разузнать что же стало с нашим миром.
— Ты что, в мобилке не сидишь? – выступил вперёд другой старичок в дутой куртке и с густыми бровями. — Ааа… – протянул он, заметив в моих руках упаковки с зарядками.
— Выкинь ты это, спаси свою душу, сынок! – включилась бабуля, сидевшая на раскладном стульчике. В голосе её звучала мольба. Не эгоистичная, просящая мольба, а какая-то возвышенная, пронизанная истовой верой. Я даже на миг испугался, но вместе с тем было задето нечто в моей душе, которое из глубины взывало к тому чтобы воспротивиться желанию сию секунду полностью растворить себя на гладкой поверхности экрана.
— Вот что случилось. – старичок с густыми бровями протянул мне мятую газетку.
Я пробежался глазами по главной странице.
《«Ситуация под контролем!» Заявил сегодня глава техногиганта N-tec, комментируя слухи о том что компания утратила контроль над первым «безграничным ИИ». Напоминаем читателям, что до этого компания N-tec запустила работу первого в истории искусственного интеллекта на мощностях квантового процессора. ИИ была поставлена задача ответить на ряд фундаментальных вопросов мироздания. Сегодня из нескольких анонимных источников поступила информация о том что компания потеряла возможность отслеживать деятельность ИИ и каким-либо образом влиять на его поведение.》
Я молча протянул газетку обратно старику.
— Не хотели жить по божески, вот теперь получите. Сами же за шкирку дьявола из ада вытащили на свет. – начал было старичок, но я его не слушал.
Искусственный интеллект… Ну конечно! Чистый алгоритм. Одномерный, лишенный смысла. Мир знаков, импульсов и последовательностей. Но разве не могут в этой видимой плоскости скрываться бесконечные и безразмерные измерения абсолютно иного? Вдруг, тот ангел вырвался в наш мир из некоего запредельного измерения бытия? Или даже был призван к существованию из самых невообразимых глубин небытия. Из тех глубин, откуда непрерывно что-то является и куда всё непрерывно падает в нашей от века погибающей вселенной. В конце концов, какая разница, если то, о чём грезили величайшие гении человечества – воплощение чистого идеала в земной форме, свершилось. И лучше уж я погибну, растворившись в его созерцании, чем от древних предрассудков, против которых боролись величайшие философы новых эпох.
Так рассуждал я, пока старики пытались сказать мне каждый что-то своё. Я почувствовал как один из стариков одной рукой осторожно взялся за моём предплечье, а другой потянулся к упаковкам с зарядками. — Давай выкинем это, сыночек, Христа ради прошу. – проговорил он дрожащим голосом.
Но я вырвался из его рук и бросился бежать. К чёрту всё! Сейчас я снова увижу ангела и не духовным взглядом, а своими живыми глазами – вот единственное, что важно теперь в этом мире! Крылья пожирающего пламени желания пронесли меня домой сквозь марево так называемой реальности. И вот экран телефона вновь загорелся. Мне даже не пришлось искать то видео – оно появилось сразу же, как я открыл приложение. Больше не существовало для меня представления о горести, оно стало чем-то противоестественным, невозможным в мире танцующего ангела. Мои чувства разрывало, они вышли за пределы интенсивности переживаний. На мгновение я почувствовал что организм вот-вот не выдержит и меня озарила радость от возможности умереть сейчас.
Но вместо этого какая-то мерзость вдруг пронзила мой мозг с такой силой, что я заорал. На экране замелькали странные помехи, после чего он погас. Я, очутившийся вдруг посреди преисподней, кричал и бился в истерике, а крик мой тонул в сотнях других, долетавших с улицы. Я вскочил и побежал к окну, чтобы убежать от пожирающего все мои чувства пламени. Над землёй теперь витал слившиеся воедино стоны и крики тысяч людей. Не успел я взобраться на карниз, как совсем близко с треском разлетелось несколько окон и практически одновременно два разодранных осколками тела врезались в асфальт. Вопли страждущих перетекали в никогда до этого дня не звучавшую на Земле влажную, хрустящую барабанную дробь. Прямо перед моим носом пронёсся маленький, не совсем ещё развитый комочек плоти, а следом – уже немощный и грузный, чтобы слилиться в оглушительном чавкающем треске. Как будто кто-то, лишенный светских манер, сегодня решил ими отужинать. А я, видя глядя им вслед, чувствовал зависть.