Привет, анонимус. Да, да, именно ты. Любишь крипи истории? Да? Славно. Я их тоже люблю. Очень занятное чтиво.
А знаешь, чего мне очень хотелось? Написать крипи историю. Стрёмное желание, знаю. Но ведь хочется, эдаким подспудным чувством. И стрёмно. Но хочется, ё-моё. И не просто написать, а пережить. Чтоб потом вспоминать и смаковать это чувство необоримой жути, парализующей волю и заплетающей ноги в узел. И заново дрожать, когда всё позади, и волной нахлынет обычный страх — липкий, вязкий, холодный страх избавления от кошмара. Эко желание, а? Как тебе, анонимус? Хочется?
И, черт его побери... Я это искала. О, всё начиналось совсем себе невинно. Мелочи, детские шалости. Ещё когда не было интернета, когда октябрята шугали друг-друга страшилками о чёрной руке и о человеке без глаз. Я обожала эти истории... Но мало, МАЛО! И я ныкалась в гардеробе, выжидая ту чёрную руку. Открывала ночами свой шкаф — нет ли там Песочника? Лезла под кровать искать барабашку. И... ноль. То есть не совсем ноль, инфаркт техничке я подарила очень даже реальный одним погожим осенним деньком, когда я опять чёрную руку в тёмном гардеробе ловила. Но вот чёрной руки я не нашла. Ни мизинца, ни даже ногтя. А позже и новые страшилки появились. И, о да, анонимус, это я! Это я была той странной тян, которой все шугаются. Я ночами в подвале крыс ловила. Я на старый завод лазила. Я засаду на бомжа со стройки устраивала. Не со зла, анонимус — я просто хотела поглядеть. Хотела увидеть и ужаснуться. Найти что-то, чтоб завязало кишки в узел и взбило мозги в пену нереальностью. Хрен там.
Итак, я не нашла ничего. Ну, почти ничего. Стрёмного я таки увидела, поучаствовала. От пьяных выблядков ночью убегала, с нариком подралась, пару раз руки-ноги рассаживала по самое не балуйся, в катакомбы шмякнулась. Вот только непонятного во всём этом ни на грош не было. Не нашла. Обидно, анонимус. До слёз обидно. Ведь кое-кто из моих знакомых успел уже шугануться. До визга, до истерики, до заикания. А мне уже не оставалось — ни разу. И... тут у меня появился интернет. Столько разных историй. Столько чужого ужаса. Как я была тогда рада — было бы чему. Своего аж никак не прибавилось. Да, анонимус, я пыталась. Я оборачивалась, искала пресловутые крипи-программы, сидела на крипи досках. Спору нет — странного дерьмеца в сети выше крыши. И вполне себе реальные фото, звук, видео — с странным, мерзким, жутковатым. На любой вкус — от глубокого смысла до откровенного гуро. Я это всё видела, анонимус. И расчленёнку, и недм, и мозголомные крео, и прон всех видов. ИЧСХ, не торкнуло. Ни разу, анонимус — ни разу не смогла я почуствовать жути нереального. Уж слишком оно всё понятно.
И тут, анонимус, я ебанулась окончательно и безповоротно. Я начала искать крипи места. И вычислять их через инет, и просто рыться в архивах, да блин, и просто расспрашивать людей о крипи. И знаешь, анонимус? Люди говорят, что оно есть. И боятся. Некоторые — аж до расслабления сфинктера. И ведь некоторые находят, сами того не желая. Но... увы и ах. Здесь тоже облом. Страх чужой — есть его здесь. А моего нет. Вот и пустилась во все тяжкие. Нашла ли я?...Да пожалуй, что нашла. Мест подходящих облазила — дай боже. Эдакий индастриал-сюрвайвал туризм. Но это мест. А вот самой сути крипи — увы. Сколько ни лазила, опасности вполне себе земного характера. То ВОХРовец особой бдительности собак спустит, то на логово бомжей наткнёшься, то штырящихся напугаешь до усрачки. В ментуру загреметь легко тоже. Но тут всё понятно, приземлённо... Осмысленно. И так везде, анонимус — абсолютно везде. Куда бы я ни впёрлась, в какие бы ебеня не забиралась — зеро. Облом полный. Если и происходит что-то стрёмное, виновник как пить дать где-то рядом. Школоты немеряно, студенты, гопы, культисты... Даже на местячкового маньяка один раз натолкнулась.
И, чёрт его раздери, стало ясно, что ищу я где-то совсем не там. Вот только где «там» я так и не смогла понять. Тогда, в смысле. Помню, как облазила какой-то завод с крыши до подвала, ничего не нашла. Обидно было до слёз — и здесь тоже пусто. И тогда я решила бросать эту бессмыслицу. Попробовала, побегала, не нашла. Бывает. Потопала в село на ночлег. И... Я предполагаю, а жизнь располагает. Дед Аким (квартировала у деда этого, пока лазила по округе), по пьяной лавочке про погост рассказал. Как он ещё «парубком» на спор туда пошёл, да чуть там и не остался. Ну надо ли говорить, что мне сразу на этот погост идти загорелось? Дед-то уже и сам не рад, что рот открыл, а поздно.
В общем, пошла я. На дворе ночь уже, и тут я пру с лопатой. Да, анонимус, с лопатой. Прикол в том, что попёрся туда дед Аким в юности не просто так, а за «корнем ведьминым». По описанию, мандрагора, хотя откуда мандрагора в Молдавии — не представляю. Как дед рассказал, корни растут на могилах, днём не найти. А если ночью корень потревожить, встанет кто там ни есть в могиле, и... Ну, если догонит, конечно. Сидит корень глубоко, руками не выдернуть, поэтому и нужна лопата. Надо ли говорить, что закончилось дело фейлом? На погосте, оказывается, жил сторож. Или могильщик. Хрен его знает. На вид классический алконавт сельский. Не сказать, чтоб он мне был сильно рад, но поллитра аргумента убедили его, что я как-нибудь сама разберусь, хотя и бурчал он много и долго о том, что не к добру это. Разбиралась долго. Часа три. Облазила всё могилы, ничего не нашла — ни с фонарём, ни в темноте, ни в земле. И снова пусто, как у меня в хлебнице...
Заря. Я курю у входа. Уже даже не обида, а тупо разочарование. Нету. Не бывает. Не встречается. Не мне. И тут вылезает этот алконавт мз своей хибары. Пяялится. На лопату всю в земле, на мои берцы, на усталую физиономию. И выдает на-гора — «Что ж ты, всю ночь тут торчала? Как же это так?» Киваю. Не нравится мне его тон. Уж очень недоверчиво звучит. Отворачивается, топает к поленнице. А я поглядываю. Не нравится мне он. Стрёмно. Как перед дракой воздух. И тут он, скотина, берётся за топор...
Я ему уебала лопатой. Не раздумывая. Селюк с топором, до людей километр с гаком. И это шипение под нос — «Ведьма!». Правильно сделала, кстати говоря. Била его по голове, по плечам, по спине — пока не лёг и не скукожился. Ух, адреналин. Вот теперь страшно. Не чего-то неизвестного, а вполне конкретной ситуации. Ведь мог бы и он мне топора выдать первым — как-то сомнений не было, на кой ему топор был нужен. Спрашиваю — «На кой чёрт ты это затеял?» Ответа нет, только стонет. «Доберусь до ведьмы!» — опять-таки, сомнений нет. Мужику не до вранья, он реально так считает. Почему.... Неясно. Закуриваю заново, думаю, что же делать. Развернуться и уйти? Хрен его знает, что у этого гада в сторожке. Вдруг — ружьё припрятано? Шмальнёт в спину — мяукнуть не успею. Вязать его? А если он с перепою? Ещё захлебнётся блевотиной. Смотрю на него, и вдруг слышу, что он бормочет. Нет, не матюки, нет. Дохляков он зовёт! Вот тогда меня и проняло. И я снова начала его бить. Я била его лопатой пока он не перестал двигаться. Била куда попаду, лишь бы попасть. Била, пока не он не перестал выть, пока единственным звуком не стало чавканье ударов. В кои-то веки, я нашла неестественное... Только пришло оно не из земли, не от чертей, а от обычного задрипанного алконавта. Такого омерзения никогда больше не испытывала.
Я его так там и оставила. Не знаю, что с ним случилось. Стало как-то всё равно. Крипи — оно не снаружи, оно внутри. Бесполезно искать что-то в подвалах, лесах и руинах, если ищешь то, что в голове. И я бросила эту затею. Как ни ищи, как ни копай, но ниточка постоянно тянется к людям. Всегда. Кажется, я выяснила, откуда это всё берётся. Можно начинать следующее хобби. Вот только почему знакомые стали так нервничать при встрече?... Я же не Залго, правда? ^_^