Если бы эта история была фильмом, то началась бы она с общего плана автобусной остановки, под крышей которой был повешен ветряной колокольчик, состоящий из пяти трубочек блестящего и звонкого металла и плотной бумажки, надписи на которой уже не разобрать. Трубочки отклонились под небольшим углом к вертикали на восток, бумажка же отклонилась почти горизонтально, и все они слегка колеблясь издавали мелодичный звон.
Ветер, что был виновником этого, потревожил и Карла. Напор воздуха вытянул из кармана Карла пару листочков, один из которых был обёрнут в другой. Пролетев слегка в направлении движения потерпевшего, бумажки сделали круг около веток весенних, еще не позеленевших, деревьев, выстроенных в ряд со стороны остановки и образующих небольшую парковую зону с противоположной стороны. И теперь листки залетели в небольшой зазор под передней стенкой беседки на остановке. Карл повернулся в сторону беседки. Это было небольшое деревянное сооружение с настилом из черепицы. Оно отлично сочеталось с весенним освещением и пригородным антуражем. Потерянные Карлом предметы находились у входа, по периметру всей беседки находились оконные проёмы. Карл подошёл к беседке и перед тем как нагнуться он окинул взглядом помещение беседку – она была чистая и ухоженная, как и весь их городок. Подняв утерянное, он снова заглянул в беседку…
Теперь она была не пуста. Сразу за проёмом стояла фигура, в которой Карл приметил знакомые очертания. Это существо было одного роста с Карлом. Оно смотрело на Карла из нижней части конечности, находящейся в том же месте где у людей голова. Смотрело толи глазом, слегка крупнее человеческого, толи зияющим отверстием, уходящим в глубь этого «нечто». Над зрительным органом располагалась небольшая точка, которая вместе с глазом была обрамлена по овалу оттянутой кожей, такого же алого цвета, как и область внутри периметра этой кожи. Ещё выше были волосы, напоминающие прическу главного героя Скорсезевского «Таксиста», только более растрёпанную. Остальная, не охватываемая кожаным наростом «голова» была бледно-бежевого цвета с бугорками слева и справа от алой части головы. Карл испытывал гамму эмоций, состоящей из испуга, возбуждения и ностальгии, связанной с предыдущими встречами с этим порождением.
Карл молниеносно вышел из оцепенения, когда почувствовал прикосновение сзади.
— Что это у тебя в руке? – произнёс голос из-за спины.
Когда Карл обернулся, его взгляд упал на лицо Ларса. Он был худощавым молодым человеком, как и Карл, но слегка выше его. У Ларса были короткие светлые волосы, растущие вверх, Карл же в свою очередь имел причёску средней длины с довольно длинной чёлкой, зачастую мешающей ему видеть, его волосы были абсолютно чёрного цвета с лёгким здоровым отблеском.
— «Деньги»? Я смотрел уже, — прочитал Ларс на билетах друга, не дожидаясь ответа, — Почему два билета? Алису на свидание позовёшь?
— Не на свидание, а на показ с целью формирования характера персонажа, которого она будет играть, — Вновь посмотрев на беседку, Карл увидел лишь голые деревья, стоящие позади её.
— Боже, с кем я общаюсь? Ещё более стрёмного оправдания не мог придумать?
— Ты подобрал одежду для съёмок? – Карл проигнорировал замечание друга.
— Несколько наборов собрал. По обратной дороге зайдёшь – посмотришь.
— Отлично, два-три комплекта должно хватить. Пошли быстрее, мы уже шесть минут как должны быть в кафешке.
Кафе куда они торопились называется «90210». Находится оно невдалеке от школы, которую заканчивала вся компания синемамейкеров: Карл, Ларс, Алиса и Арина. Здание кафе стояло удаленно от других построек, ближайшая из которых была стена, отгораживающая мусорные баки, и находилась она метрах в пятидесяти от него. Кафе изнутри представляло из себя уютно обставленное помещение, слева от входа которого располагалась барная стойка, занимающая четверть площади. По периметру плотно поставлены окна, возле которых стоят небольшие столики. Когда парни зашли, сквозь окна проступал мягкий весенний свет. Девушки сидели практически в самом конце зала и пили кофе.
Алиса и Арина учатся на год младше парней. Первая встреча их состоялась полгода назад, когда Алиса уговорила Арину посмотреть: как устроен киношный клуб. Алиса всегда думала, что любовь к кино у неё от отца: актёра-неудачника, чья актёрская карьера закончилась едва начавшись. Однако она знала, но скрывала от самой себя, что в ней живёт маленький тщеславный кролик, жаждущий показать себя всему миру. Арина же никогда не имела влечения к какому-нибудь конкретному виду искусства. Незанятая в общественной или любой другой коллективной деятельности, она имела уйму свободного времени. Сначала она пробовала себя в рисовании, но это ей быстро наскучило, так как ей не хватало динамики. Так Арина пришла к комиксам. Начав с абсурдистских и комедийных комиксов, постепенно переходила к более драматичным историям. Так как серьёзные работы уже требовали больших навыков и в написании сценариев, и в рисовании кадров, она решила погрузиться в тренировки по написанию историй. Двигаясь наугад, Арина написала более пятидесяти малых и среднего размера рассказов. Ей крайне повезло познакомиться со студенткой, проходившей у неё в школе практику, которая раз в месяц печатается в городской газете. Ознакомившись с написанным Ариной, она помогла ей более методично подойти к становлению слога. Именно появление Арины в команде сдвинуло дело с мертвой точки, потому что ни Карл, ни Ларс не могли написать даже более-менее сносного сценария.
— Привет, Марка ещё нет? – спросил Карл.
— Мы его в лицо ни разу не видели. Только вы знаете как он выглядит. – ответила Арина.
— Я его пока что не вижу. – Карл огляделся. Он и Ларс познакомились с Марком в прошлом году, когда вступили в школьный киноклуб. Тогда Марк и его товарищи снимали свой фильм: сюрреалистическая драма про путешествия во снах. Карл и Ларс сыграли тогда пятисекундные роли, но опыт, который они получили, выполняя поручения старших товарищей был колоссален. Тогда же они и влюбились в немое кино, так как фильм был со звуком, но абсолютно без слов.
Дверь хлопнула, и все четверо посмотрели в её сторону. Марк был на год старше Карла и Ларса и на два Алисы и Арины. Он был слегка выше Ларса, который в свою очередь был выше всех остальных в команде. У него были длинные светлые волосы и при удачном освещении напоминал Курта Кобейна. На нём была чёрная кожаная куртка, она была расстёгнута и под ней была видна футболка с ярким принтом в виде мартышки с карикатурным лицом чернокожего парня. Так же он был в помятых джинсах и грязных кроссовках. Из-под левого рукава виднелось начало татуировки: буква «M». Благодаря успехам фильмов Марка на конкурсах, поступил он в кинотехнический колледж на оператора. Эти навыки и были нужны команде Карла.
— В мои годы девушек было невозможно затащить в наш клуб, не заслуживаете вы такого парни, — Марк сел возле девушек, — меня кстати Марк зовут, думаю вы знаете. Зря вы с этими гомиками тусуетесь, как ни вспомню, всё время вместе бегают. В колледже мы получше кино снимаем, а хорошенькие актрисы всегда нужны, — Карла и Ларса эти слова не задевали, так как они помнят, как после победы их фильма на конкурсе в прошлом году Марк напился и в сантиментальном порыве он говорил парням, что за ними будущее киноклуба, и что на них ложится задача продолжения существования клуба.
— Арина, ты взяла сценарий с собой? – хотел как можно раньше закончить речь Марка Карл.
— Я же всем копии отправила, мог и сам распечатать, — Однако Арина всё же достала стопку бумаг, скрепляемую скоросшивателем, и протянула её Марку.
— Вечером прочту, а сегодня мы решим организационные вопросы и поближе познакомимся, — Марк говорил уверенно, сказывался опыт на посту лидера творческих коллективов, — в этом перформансе я буду исполнять роль оператора и немного помогать с постановкой кадра. Сильно вмешиваться в творческий процесс команды я не буду, для вашей же пользы.
— Я играю главную роль и отвечаю за музыку. Алиса – главный женский персонаж. Арина – сценарий, у неё тоже есть роль в фильме. Карл – режиссёр, — Ларс посчитал, что он должен всех представить Марку, — А, ну ещё играет крохотную роль, — вспомнил Ларс.
Съёмочная группа, если их так можно назвать, вышла из кафе часа через пол. Карл, Ларс и Алиса договорились встретиться на следующий день, чтобы купить необходимые для съёмок вещи.
— Можно тебя на пару слов? – позвал Алису Карл.
— Да?
— Пойдём в кинотеатр в пятницу? – Карл протянул билеты. Шесть месяцев вся деятельность клуба заключалась в просмотре фильмов на старом видике, который Ларс приносил в комнату, отведённую под занятия клуба в школе на третьем этаже. Они проводили там время с шести до девяти вечера, после просмотра фильма постоянно анализируя просмотренные фильмы и вынашивая идею своей короткометражки, до съёмок который они дошли только к марту. И теперь это предложение казалось повседневным, по причине того, что они и так практически каждый день смотрели вместе кино.
Алиса, слегка улыбнувшись, повернулась полностью в сторону Карла и, слегка наклонив голову набок, вымолвила:
— Иди на хуй, — улыбка не сходила с её лица, а лучики солнца нежно бегали по её бледному лицу.
Карл впал в ступор, ведь его опыт общения с девушками был и так не велик, а тут ещё и такая нестандартная ситуация. Он молчал в поиске подходящих слов. Алиса ещё сильнее улыбнулась и пошла в сторону дома, который находился на берегу реки.
— Хехех, какие планы на сегодня? – спросил Ларс, сдерживая смех.
— А? Три месяца до выпускных экзаменов. Хоть немного надо подготовиться, — лицо Карла являло из себя ярко алый багрянец с оттенками стыда.
— Не грусти.
— Покурим?
— Пока, – Ларс хлопнул друга по плечу.
Все разошлись по домам в одиночестве. Карл не готовился к экзаменам. Весь вечер он хотел умереть.
* * *
На следующее утро Карл чувствовал себя сравнительно нормально. Если оценивать его настроение от минус десяти до десяти, где ноль – полное отсутствие каких-либо эмоций, то было где-то минус один. Утренний душ, вкусный завтрак в тёплой атмосфере и наисвежайшая чистая постиранная одежда смогли вздёрнуть планку до плюс пяти.
Идя на встречу, которой Карл желал уже меньше всего, он обернулся, услышав знакомый звон. Он доносился со стороны автобусной остановки. В голове пронеслись воспоминания вчерашнего дня.
В детстве Карл часто испытывал галлюцинации. Он даже не знает в каком возрасте всё началось, так как в самом раннем возрасте извивающиеся конечности людей вокруг него и другие искажения мира казались естественными и обычными. Хоть родители и замечали странности в поведении сына, к врачу они обратились, только когда заметили закономерности в них. Местные врачи были не знакомы с заболеванием, вызывающим настолько яркие галлюцинации. Решив, что виной всему Большой адронный коллайдер, находящийся под домом семьи Карла, врачи посоветовали сменить место жительства. Действительно спустя пару месяцев жизни в доме, в котором Карл проживает и по сей день, симптомы прошли и Карл перестал наблюдаться у врачей. Однако снова. Карл решил, что это эпизодический случай, и надеялся, что это не будет иметь систематический характер. Но он не скрывал от самого себя, что встреча со старым знакомым вызвала у него скорее положительные эмоции.
Целью сегодняшней встречи была поездка в студгородок колледжа киноискусств в котором, к слову, обучался Марк со своими товарищами. Помимо покупки расходников для съёмок и вещей, послужащих декорациями на площадке, друзья мчались на вечеринку, устраиваемую товарищами Марка, и на которую они сами были снисходительно приглашены. Естественно все думали лишь о втором, и список покупок никто не взял, пришлось закупаться по памяти. Парни и девушки разделились. В отделе промышленных товаров между парнями произошёл диалог:
— Как ты сегодня посрал? – спросил Ларс, отмеряя нужный размер верёвки.
— Нормально, — не задумываясь ответил Карл, рассматривая товары на полках.
— Подробнее про размер, форму, цвет, запах, — у Ларса потекла слюна – температуру, правдоподобность, элегантность, — Ларс перешёл на крик – затворничество, текучесть, силу?!...
— Ну, как обычно.
Ларс становился всё более и более желеобразным.
— Это всё чушь! Чушь! Ты ничтожная вошь, восхваляй танцем богов дерьма! – глаза Ларса раздулись до размеров теннисных мячей.
Карл начал было неосмысленно производить покачивающиеся движения. Норки, появившиеся из неоткуда, стали дуть в тромбоны, задавая его танцу ритм.
— Пошлость! – сплюнул Ларс – не силён ты в хореографии, — язык Ларса опух, и он начал шепелявить – пой! Воспевай стул в высшем его проявлении!
Ларс в поиске вдохновения огляделся вокруг и увидел небольшой телевизор, служащий завлечением в магазин. На нём воспроизводился клип, в котором две молодые девушки в платьях из туалетной бумаги танцевали в павильоне. Вокруг них густо струились поносные фонтаны. К девушкам из-за спины подошёл кусок кала в кепке и с цепью наперевес, и начал читать реп. Этот реп и попытался повторить Карл.
Хор норок воспевал миллионами и миллионами голосов в аккомпанемент Карлу, кончив мелодичным и плавным затуханием. Вместе с этим Карл начал осознавать безумие происходивших только что событий.
Ларс молча смотрел на друга.
— Сори, чё-т нахлынуло, — сказал Карл.
— …
Произошедшее в магазине стало поводом для насмешек по пути к остальным. Но, оказавшись в комнате Марка в компании друзей, как хороший друг Ларс не стал никому разбалтывать:
— Карл ваще ёбнутый. Вы бы видели какую дичь он творил в магазине.
— Ха-ха-ха! Карл, ты смешной!
— Что ты творил Карл?
— Ты ниЧтожество Карл!
— тЫ НичТожЕство каРЛ?
В комнате Марка, Карл старался побыстрее нахуяриться, чтобы скорее впасть в беспамятство. Что в итоге и произошло.
На утро проснувшись Карл проверил окружение на реальность: потрогал вещи и людей, постарался с кем-то заговорить:
— Ммм… Нормально вчера время провели?
— Да – ответила Арина.
— Ничего необычного не было?
— Если не считать того что весь вечер говорил, что ты Дора и нюхал свои трусы, то всё прошло гладко.
Вскоре после отъезда из студенческого городка Карл вернулся домой, где его встретили родители:
— Привет, сын, — встретила Карла мать, — как вчера поготовились с ребятами к экзамену?
— … Не очень.
— Что-то произошло?
— Кажись снова глюки начались.
— Боже мой! — воскликнула мать, — я позвоню сегодня доктору Лумбергу-Лумбергу, в прошлый раз он смог тебе помочь с этим.
— Да, было бы не плохо.
— Кушать будешь?
— Да.
После еды Карл сел изучать сценарий. Всё было готово: одежда и снаряжения куплены, декорации подготовлены, свои роли все уже изучили. В качестве декораций было решено использовать заброшенную многоэтажку на краю города, она визуально идеально ложилась на сценарий. Оно и понятно, так как она стоит на пути Арины в школу, и вероятно она и стала её источником вдохновения. Два с половиной этажа в высоту, из красного кирпича и наполовину отштукатуренное здание являло собой два дома для оператора, ведь ракурс решает всё. Дом стоит заброшенным настолько давно, что никто уже и не помнит: не достроили ли его или он обвалился.
Рассчитано было всё. Карл особо позаботился о съёмке на втором этаже, ракурс в сцене, которой должен был быть снаружи дома, если бы он разъебал камеру, то ничего твёрже бульона он бы не ел до конца жизни.
Погрузившись в себя, Карл не заметил, как прошло уже полдня. Мама постучала и слегка приоткрыв дверь напомнила ему о том, что ему пора к доктору. Карл спустился, обулся, хотел было выходить, но его остановила мама, вручив ему бумажный пакет со словами: «Это для доктора». Открыв, Карл увидел заварные пирожные.
По дороге Карл вспоминал свои предыдущие встречи с доктором. Это был худощавый мужчина двух метров ростом. Глубоко посаженные глаза скрывали очки с толстыми линзами, превращавшие его очи в два арбузных зёрнышка. Неопрятная причёска и изношенный халат вызывали недоумение, так как доктор Лумберг был самым уважаемым врачом в городе.
На входе в клинику Карл увидел стойку регистрации. Очередь была небольшая, он быстро взял свою карту и направился в дальний кабинет коридора на первом этаже. В кабинете всё было по-старому, окно с видом на поросшую мхом гипсовую статую, забитые папками шкафы и тот же заваленный документами стол. Как ни странно, но сам доктор уже был не тот. Осунувшийся мужчина с гримасой старости медленно заставлял и так заполненную полку папками, взгляда теперь не было видно из-за нависших над ними бровями. Заметив Карла, он медленно заковылял к столу. Едва присев сказал он с ухмылкой:
— Добро пожаловать, хе-хе! — старик видно узнал Карла, — Снова.
— Здравствуйте.
— Как давно это было. Некогда ты был самым интересным случаем в моей врачебной практике, — доктор сложил руки замком возле своего лица и продолжил, — и заменил мне сканворды на несколько лет вперёд. Твои галлюцинации были реальны, уже «вау», первый случай реалистичных визуально-звуковых галлюцинаций в моей жизни. Но помимо этого, твой случай не описан ни в одной книге по психиатрии, — Наступила длинная пауза, — Да… да… но потом всё прошло само собой… Твой случай… — Паузы доктора начали раздражать, — Мне кажется он всё же был описан в одной книге… Доктора Д.Д. Дориана «Психоневрастический биззаропатический стенальный синдром».
— Целая книга посвящена моей болезни?
— Если это действительно тот самый психоневрастический биззаропатический стенальный синдром, то да.
— Вы не уверены?
— Проверить это совершенно не составит труда, нужно всего лишь несколько миллиграмм…
— Доктор?
— Да, несколько миллиграм гидрохлорида фенилэфрина. Если твой диагноз верен, то это должно вызвать у тебя сильную рвоту. Черви, что служат причиной этого недуга не переносят альфа-адреномиметики. Понимаю: метод не из приятных, но так как приступы вновь обострились, нужно попробовать.
— Я понимаю, я готов.
— Я выпишу тебе рецепт… Нет выпишу на всякий случай два, гидрохлорид фенилэфрина редко производят в форме таблеток, чаще в форме свечей. Но на всякий случай выпишу и на таблетки, вдруг будут в аптеке, — Закончив доктор протянул листки Карлу, — Какой бы не была реакция приходи через два дня, будем решать, что делать.
— Спасибо большое, до свидания.
По законам комедии, таблеток в аптеке не оказалось. Придётся в туза пихать.
Преодолев страх опидориться, Карл провёл вечером в ванной процедуру и с ущемлённым самолюбием собирался было отойти ко сну. Заиграла мелодия телефона. Это была Алиса:
— Привет.
— Привет.
— Ну как там с «Деньгами»?
— … Какими деньгами?
— Фильм на который ты звал меня?
Карл бросил взгляд на календарь:
— Да, он завтра в восемь.
— Второй билет ещё не занят?
— Нет.
— Пойдём?
— Да, — промямлил Карл, — Кхм… Да, конечно.
— Встретимся в парке у фонтана.
— Ок.
— Тогда до встречи)
Алиса положила трубку.
Карл, естественно, уже не мог спать.
Во время завтрака Карл подумал, что его уже должно было начать тошнить от вещества, выписанного доктором. Но это позже, сейчас важнее другое. Карл произвёл над собой всевозможные гигиенические и косметические процедуры: несколько раз чистил зубы, помылся, надушился и выгладил лучшее из своей одежды.
Ветряной колокольчик на автобусной остановке звенел в такт сердцебиения парня.
Карл пришёл в парк заранее. Алиса уже была там. На ней была розовая блузка и юбка, волосы были распущены. Карл не знал, как начать диалог, но удачная шутка Алисы разрядила обстановку. Общение шло легко и непринуждённо. Они прогулялись по городу и показали друг другу самые значимые места в городе. Сидя на берегу реки они понимали, что уже опоздали на сеанс. Карл нашёл в себе силы признаться:
— Ты мне нравишься.
— …
Карл увидел в этой паузе смущение. Он приготовился к самому худшему.
— Я тебя люблю! — тихо произнесла Алиса.
У Карла началась тахикардия. Давление будто бы превысило отметку в 200 миллиметров ртутного столба. Горло сдавило артерией. Но прохладный ветер, подувший с идеальным таймингом, как рукой снял все симптомы омежки. Потянувшись к Алисе, он поцеловал её. Движения Карла были интуитивны, но он подсознательно понимал, что всё делает правильно.
Несмотря на произошедшее, остаток вечера проходил легко и непринуждённо. Они смеялись и стебали друг друга. Алиса, бросив взгляд вперёд, понеслась в направлении увиденного. Карл понял, что она бежит на качели, и побежал за ней…
Карла ослепил яркий свет и оглушил сильный гул. Это был автомобиль, а он сам находился на проезжей части. Перед ним была лишь магистраль и никакого парка с качелями. Алисы нигде не было видно…
* * *
На приёме у врача Карл соврал, что его тошнило все выходные и теория доктора верна. Карл больше не мог терпеть приступы галлюцинаций, действия доктора помогли в прошлый раз, должны помочь и в этот, пусть даже диагноз ошибочен.
— Невероятно… В живую узреть человека со столь редким заболеванием… Значит мои действия в прошлый раз были верны… Доктор Дориан описывал эволюционную зависимость червя, вызывающего аудиовизуальные галлюцинации, с летучими мышами… Я думаю твоему выздоровлению больше всего поспособствовало вливание мумиё в ушные раковины… Приходи на процедуры в третий кабинет раз в два дня в течение двух недель. Запишу тебя на три. После буду наблюдать тебя около месяца, дабы убедиться в успешности лечения.
— Хорошо.
— … Я бы хотел попросить тебя об одолжении…
— Да, слушаю, — Карл был отстранён от диалога.
— Можешь дать согласие, чтобы я описал твой случай в моей диссертации?
— Да без б, — несколько грубо ответил Карл.
— … Хм, да… Спасибо… Буду ждать тебя завтра на процедурах. Пока.
— До свидания доктор Лумберг.
Дни пролетали быстро. Карл систематически посещал клинику. Доктор процедуры никогда не проводил, но в то же время никогда их и не пропускал. Процедура была наипротивнейшая: густая тягучая жижа длинным шприцом без иглы заливалась в уши медсестрой, которая удовольствия получала не больше: смердела эта дрянь жутко. После уши затыкались берушами и Карл отправлялся в палату на час. В течении этого часа покоя ему не давало не только мерзкое жжение, но и доктор, который каждый раз весь этот час проводил вместе с Карлом. В силу того, что пациент был лишён слуха, общение происходило по большей части жестами, реже прибегали к блокноту и ручке. По окончании мучительного часа беруши вынимались, и жижа сливалась, уши промывались водой.
Не смотря на не самое приятное времяпрепровождение в клинике, Карл находился в бодром расположении духа. Галлюцинационных симптомов не наблюдалось давно. А съёмки фильма проходили быстро и с творческой продуктивностью. Идеи для кадров генерировались ежедневно, фильм приобретал глубину и многогранность в ходе ежедневных споров и обсуждений. Экзамены были позади, и ребята на съёмках могли проводить всё свободное время. Смонтированное превью фильма получило одобрение у руководства конкурса. Жизнь сияла, как палящее июньское солнце, не раз бликовавшее на линзах и порой портящее отличные кадры, а порой придававшее им дополнительный шарм.
Посещения доктора остались позади, скорее всего он был полностью озабочен написанием труда своей жизни. Судя по собственным рассказам, его карьера сложилась не лучшим образом. Однако его прогнозы полностью оправдались: никаких волосатых трёхметровых монстров, психоделичных мультяшек и прочей ереси, подбрасываемых больным сознанием больного.
* * *
В этот день Карл проснулся с первыми лучами солнца. Ажиотажа от ожидания событий сегодняшнего дня не было предела. Сегодня намечались последние съёмки и последующая вечеринка, которую было решено провести в заброшенном доме, который служил и главной съёмочной площадкой для клуба. Алкоголь и сопутствующие траты были возможны благодаря максимальной экономии на декорациях, одежде и прочем.
По дороге Карла подгонял ветерок, доносивший прохладный звон колокольчиков, не вызывавших более тягостных воспоминаний. Начало было намечено на десять, но в девять уже все были на месте. Сегодня отсняли сцену с падением с крыши, которую оттягивали до самого конца. Ларс по сюжету должен был прыгнуть с крыши многоэтажки, на деле же прыгал он со стороны дома, где было достроено три полных этажа. Знай кто-нибудь из школы, родителей или руководителей конкурса, что снимались эти кадры без страховки, пришёл бы конец фильму и юношеским амбициям четвёрки. Страховкой же служила лишь гора поролона, уложенная на земле. По легенде же падал Ларс на выступ этажом ниже, а остальное чудо монтажа.
Кадры с падением вышли не лучшими, но Ларс отказался повторять прыжок ещё раз. По началу все пытались его уговорить и взять на слабо, но, когда они поднялись на крышу, чтобы показать, что даже девчонки могут это сделать, взгляд сверху в низ убедительно доказал, что сняли не так и плохо.
К шести всё было отснято. Переполненные чувством облегчения и расслабления «киношники» приступили к празднованию. Музыка играла на максимум: заброшка находилась в достаточном удалении от чего-либо жилого. Выпитого было достаточно, чтобы начать творить то, о чём можно пожалеть. Например, игра в бутылочку, предметом которой послужила пустая «охота», опустошённая в первый час попойки. Бутылочка сводила как Арину с Алисой, так и Карла с Ларсом. Следовательно, пути назад нет: нужно пить до потери памяти.
Часам к десяти понять речи ребят могли только они сами. Поцелуй, казавшийся таким эфемерным и недосягаемым для Карла, стал возможным благодаря бессознательности его участников. В помещении, явно отведённым бы под туалет при окончании строительства, Карл яростно сосался с Алисой. Как только Карлу пришло воспоминание, что он держал её же волосы над дырой в полу минут пять назад, он услышал смех за спиной. Это была Арина. Увидев взгляд Карла, она стала убегать. Через метров десять она споткнулась. Карл рухнулся на неё. Они смеялись. Ни у кого не осталось сил подняться.
* * *
По утру было тихо. Карл обходил дом, чтобы навестить друзей. Он знал где был каждый: Ларс был на улице, Алиса в своеобразном туалете, а Арину и искать не пришлось, он проснулся рядом с ней.
В центральной комнате всё подготовив, Карл вспоминал вчерашнее. Как всё же убедил Ларса повторить сцену на крыше. Как целовал холодные губы Алисы. И как нагнал Арину, убегавшую в ужасе от увиденного.
Карл ушёл иже с ними, пнув табуретку из-под ног.
ㅤ
Автор: Marupen