Капли, казалось, бесконечно барабанили по крышам старых домов деревушки, стекая с них и падая на землю, собираясь с другими каплями в некий грязевой поток, растекающийся по грязной деревенской дороге, используя следы от карет как русла. Утреннее солнце, скрытое за грозными тучами, давало белый, рассеянный свет, наполнявший округу некой мрачной и угрюмой обстановкой. Анна и Луи спешили, дабы не опоздать, лишь изредка кивая в сторону выходящих из домов жильцов, которые выходили проверить своё хозяйство и, если погода даст, поработать. Анна держала зонт, а Луи нёс на руках поднос, накрытый тряпичным покрывалом. Они шли молча и не смотрели друг на друга. Их цель была на самом краю деревни, в небольшом домике, который люди привыкли обходить стороной.
— Холодно, – наконец не выдержал молчания Луи, поёжившись в своей шерстяной тунике, наспех накрытой старой, самодельной курткой из кожи и бараньего меха. Других материалов не было, и люди делали то, что могли.
— Молчи! – одёрнула его Анна, раздражённо поправляя подол шерстяного платья, которое уже покрылось грязными пятнами, несмотря на то, что доходило лишь до икр. – Я и так на пределе! Надеюсь, у нас всё получилось, иначе я, честное слово, разведусь с тобой!
Луи лишь вздохнул и продолжил путь. Он сам нервничал, подходя к этому Дому, каждая клетка его тела молила о том, чтоб они вернулись в свою хижину и сидели там. И вот деревянные ворота уже были перед ними, и Анна, неуверенно протянув руку вперёд, постучала. Тишина. В окнах не было видно света, не было слышно никакого движения. Чета переглянулась, на их лицах на секунду появилась улыбка. Лишь на секунду, ибо в этот же миг дверь со скрипом открылась, и из неё выглянул молодой мужчина, лет 30, не больше. Увидев гостей, он улыбнулся, закрыв глаза, как обычно это делал, и протянул довольным голосом:
— А вот и моя едааааа, – с этими словами он ловко взял поднос у Луи и закрыл перед ними двери. Никто никогда не был внутри этого дома, и, как и принято в деревнях, ходило множество слухов о доме, рассказы о которых заняли бы вечность. Супружеская пара даже не успела поздороваться с ним, как были уже вынуждены развернуться и идти домой.
— Я… — хотел было сказать мужчина, но взгляд жены заставил его замолчать.
Это была странная деревня. Каждые пять лет на собрании выбиралась семья, которая будет кормить жильцов дома на окраине. Традиция, которой уже более 200 лет, и даже самые старые с трудом могли вспомнить, с чего всё началось. То ли семья колдунов, то ли в каком-то споре проиграл староста деревни главе той семьи, но традиция была, и её исполняли, даже если не всегда это нравилось. Два с половиной года назад очередь пришла к семье Луи и Анны Грин. Такая перспектива не радовала их, ведь они давно планировали ребёнка, а теперь из-за странной семейки они не могли себе позволить этого. На тот момент в доме жило двое: тот парень, что тем утром открыл им дверь, Кевин Ленс, и его отец, Марк Ленс. Мать Кевина умерла за 7 лет до этого, и хоть никто её не видел, все знали, что она есть. Марк, в отличие от своего сына, когда он открывал двери, был более разговорчив и часто говорил о ней, называя её Мэри. На эту тему в деревне также ходили слухи. Часть деревни думала, что они практикуют кровосмешение, другие – что когда сыну (а в их семье всегда рождался мальчик), как считали приверженцы этой версии, исполнялось 18, он уходил ночью и возвращался через некоторое время, также ночью, уже с женой. Однако год назад Марк умер. Об этом Кевин сообщил одним днём с грустью в голосе, когда в очередной раз открыл дверь пришедшим. В то утро он впервые не улыбался.
— Сегодня ночью мой отец умер, – сказал он тогда, взял еду и снова закрыл дверь. Никто не видел похорон, впрочем, так как за все 200 лет это был не первый случай, когда погибший из семьи Ленсов не был похоронен на виду у других, никто не удивился, а если быть уж совсем честным, ни один из покойников ни разу не был похоронен на общем кладбище. Ходили слухи, что они, по старым традициям, спускают трупы по реке, что текла близ деревни, но никто не мог этого ни подтвердить, ни опровергнуть.
Анна не стала разводиться с Луи, как сказала тем утром. Те слова были лишь на эмоциях. Она понимала, что ей попросту некуда идти. Вместо этого они стали придумывать план. Два месяца спустя они были готовы совершить его.
Ночью, пока все спали, вооружившись топором и ножом, они тихо вышли из дома. Погода была ясной, и небо было усеяно миллионом звёзд, свет ночного светила словно кутал деревню в липком полумраке, заставляя прислушиваться к каждому шороху, хоть и казалось, что всё видно. Путь, который обычно, по утрам, занимал у них 10 минут, сейчас занял почти полчаса. И вот они стояли перед злосчастной дверью. Они искренне верили, что Кевин не нашёл себе жену и сейчас он дома один. Так не могло больше продолжаться. Анне было уже 35, Луи – 43, они очень хотели ребёнка. Они коснулись двери, и та распахнулась. Они переглянулись. Незапертая дверь — последнее, что они ожидали, и хотели использовать топор, чтобы сломать замок. Они тихо вошли. В доме стояла ужасная вонь, будто что-то гнило тут, и очень давно. То и дело казалось, что наступаешь на насекомых, которые раздавливаются под ногами с характерным звуком, который заставлял морщиться ночных визитёров. По комнате летали мухи, огромные, жирные, словно они пировали тут каждый день, и каждый день именно им и приносили еду. Чета медленно продвигалась, больше на ощупь, хотя, им на счастье, в доме было темнее, чем на улице, и свет из окон проникал в помещение, давая разглядеть очертания предметов. Строение таких домиков было более-менее одинаково, и долго им блуждать не пришлось, и в конечном итоге они нашли его спальню. Под одеялом кто-то был, его форма определённо говорила об этом, свет из окна светил прямо на изголовье. Они крались тихо, а потом резко нанесли удар — и ножом, что был у Анны, и топором, что держал Луи. Раздался хруст костей, и из-под одеяла вылетел рой мух. Луи побледнел и резко сдёрнул ткань, обнажая того, кто лежал под покрывалом. Разложившийся труп с открытой пастью, из которой выпадали маленькие личинки; из проеденных глаз торчали представители покрупнее, словно танцуя, виляли головами с чёрными кончиками. Тело Кевина лежало тут уже как минимум месяца два…
— А вот и моя еда, – раздался тихий голос за их спиной, когда во всём доме неожиданно зажглись свечи. Улыбчивое лицо мёртвого Кевина со следами отравления на коже смотрело на пришедших, его глаза по обыкновению были закрыты. На полу гостиной, которую можно было видеть отсюда, чета разглядела кучи как прогнившей, так и относительно свежей, той, что они принесли вчера утром, еды. Медленно комнату стали наполнять другие странные личности. Луи и Анна узнали лишь Марка, который тихо пошёл и встал сзади Кевина. Они стояли перед ними, словно живые, и смотрели на них, улыбаясь. Луи и Анна боялись даже шелохнуться, дыхание перехватывало, и даже если бы они хотели, они бы не смогли закричать.
— А вот и наша еда, – ныне хором сказала семья мертвецов. Несчастная чета рванула было к окну, но провалилась через крышку подвала, которую почему-то сделали в спальне. Падение вниз, боль, Луи застонал, пытаясь уползти. Анна от падения и страха потеряла сознание. Луи пытался отползти подальше, куда угодно, пока его рука не опустилась на что-то твёрдое. Его взгляд поднялся, и он увидел в свете свечей, что проходил сквозь дыру, как держит ногу разложившегося скелета, чей череп навис над ним, смотря пустыми глазницами. В ужасе Луи отскочил, каким-то чудом оказываясь на ногах, отступая назад, но он снова оказался под дырой, упав на спину, споткнувшись о собственную жену. Призраки семьи стояли над ним, смотря через дыру в полу. Их улыбки сводили с ума. Они все, все до единого теперь улыбались, как Кевин, закрыв глаза. Луи закричал что есть силы, он кричал, пока мог. Неожиданно свет пропал. Луи на ощупь пытался найти свою избранницу, но там, где она была всего пару секунд назад, лишь чувствовался холодный камень.
— Спасибо… за еду, – раздался голос за спиной Луи.
— О, вот и моя еда! – довольно сказал Кевин, улыбнувшись и зачем-то закрыв глаза, быстро взял поднос у Джека и закрыл дверь, едва тот успел что-то сказать. Джек лишь успел открыть рот, как тут же пришлось, пробурчав что-то невразумительное, пойти обратно. Мария понимающе кивнула, последовав за мужем. Они уверены, что добрая порция яда в пирогах лишит их обузы кормления этой семьи. Никто в этой деревне никогда не слышал про Луи и Анну Грин.
Автор: Лорд Тьмы Даниил