Мне снилось что-то спокойное, но в то же время до ужаса бредовое. Ну, в общем-то, как обычно. Будто я сидел на дереве, высоко-высоко, но веток настолько много, и они такие толстые и крепкие, что я ничуть не боялся упасть. Внизу туда-сюда сновали гигантские муравьи. Встречаясь, они касались друг друга усиками, и каждое такое соприкосновение вызывало сноп разноцветных искр, слегка приглушённой яркости, будто фейерверк, запущенный, когда ещё недостаточно стемнело. Я глядел на это сквозь переплетение стволов и веток, рвал листья, чтобы дать себе больше обзора, но муравьи словно погружались в туман, становились какими-то размытыми и полупрозрачными. Взрывы искр сливались в одно большое пятно, теряли цвета, постепенно становясь просто белым прямоугольником, летящим вверх, прямо на меня.
Я проснулся, когда свет достиг переплетения веток. Не было страшно, просто словно вышел на улицу в зимний солнечный день, и глаза сковало болью от яркости.
Прямо перед лицом светился экран телефона. Выкрученная на максимум яркость разбудила меня даже в беззвучном режиме. Звонил Макс, один из моих лучших друзей. Взгляд выловил только его имя, не успев заметить время.
— Алло, — ответил я, включил громкую связь и снова закрыл глаза.
— Рома, блять, быстро подойди к окну, — неожиданно резко и испуганно приказал Макс.
— Что? Зачем? – само собой, я ничего не понимал.
— Блять, дурак, быстрее, — тараторил Макс, — встань на минутку и посмотри в окно. ВСТАВАЙ БЛЯТЬ!
Последняя фразу Макс прокричал так громко, что я реально дёрнулся и взбодрился. Его способ сработал.
— Сука, чего орёшь? – поморщился я и встал наконец с кровати.
За окном было темно. Просто темно. Тьма. Ничего необычного для ночи.
— Ну и что там? – раздражённо спросил я, заодно глянув на время – 2:43.
— У тебя нормально всё? Видишь что-нибудь?
— Да ничего я не вижу, — ещё больше злился я. – У нас фонари в час ночи вырубают, что я могу тут увидеть?
— Ну может какой-то дальний фонарь, точка света, окна подъезда в соседнем доме? Ничего?
— Ничего, — ответил я, вглядываясь в темноту.
И правда – а как же фонари с трассы, которые горят круглосуточно? Мне же их отсюда видно. Как же подъезды? Везде поотключали свет? Электричество вырубилось?
— Что, света нет, что ли? – грубо спросил я. – И ты ради этого мне звонишь?
— Ага, хуй там, — с вызовом ответил Макс. – Включи у себя попробуй.
Я щёлкнул выключателем, и свет тут же наполнил комнату по-прежнему болезненной белизной.
— Ну у меня есть, — ответил я, зевая, — ну мало ли, подстанция у нас другая или как оно там…
— Блять, дурак, — снова выругался Макс, — в окно смотри иди. Дорогу видишь? Машины есть? Хоть одна проехала?
— Ну ночь же, — я выключил свет и поплёлся к окну. – Спят же все, наверное. Машин мало.
Свет от фар я точно должен был видеть. Сомнений не было – вот ещё несколько секунд, и одинокая машинка проедет мимо светлым призраком в ночной тьме.
— Ну? – поторапливал меня Макс.
— Что «ну»? Пока не видно. Я ж говорю – ночь на дворе, чего ты там паникуешь-то?
— Ладно, хорошо. Выгляни в подъезд, только смотри не выходи из дома. Щас ты, сука, охуеешь.
— Бля, заебал, — пробурчал я, но продолжил выполнять просьбы друга.
Ещё на подходе к двери я понял, что меня ждёт за ней. Глазок не светился привычным желтоватым цветом.
— Ну да, там тоже света нет, — сразу же отчитался я.
— Открыл? – нетерпеливо спросил Макс.
— Да щас, — раздражённо выдохнул я и щёлкнул замком.
Как и ожидалось, в подъезде, как и на улице, царила тьма.
— Ну открыл, ну и говорю же – света нет.
— Фонарём посвети в подъезд, — скомандовал Макс.
Фонарик на телефоне был достаточно ярким, чтобы осветить всю часть подъезда, которую видно из квартиры. Должно было быть видно, так как фонарик не выхватил из тьмы абсолютно ничего. Да даже свет из моей квартиры должен был осветить хотя бы ближайший к двери пол подъезда. В этот момент я уже слегка испугался. Пытался осветить хотя бы ближайшую стену, вытягивал руку, опускал её вниз, но, как и предупреждал Макс, не решился выйти за порог.
— Так, согласен, это уже странно, — попытался ответить я спокойно, но слегка задрожавший голос выдал мой страх.
— Светка у тебя? – спросил Макс.
— Нет, она… она сегодня у своих, — задумчиво ответил я, продолжая вхолостую махать телефоном, в надежде выхватить хоть что-то из темноты.
— Звони, спрашивай, — снова скомандовал Макс.
— Так, подожди, — сонливость наконец полностью исчезла. – Что происходит-то?
— Ну сам видишь же! Везде тьма, за окном тьма, за дверью тьма… откуда я знаю, что это такое?
— Это типа только у нас или у всех?
— Вот я и говорю – звони, узнавай.
— Бля, — мой голос уже не скрывал страх и растерянность, — ну пусть спит, вдруг это утром пройдёт, чего зря человека пугать.
— Ладно, другим звони, пиши, — продолжал командовать Макс. – И я тоже буду. Давай, короче.
Телефон тихонько пикнул, и Макс замолчал. А я остался у двери, растерянно глядя в темноту.
Обзванивать всех знакомых не пришлось. Едва пробежавшись по соцсетям, я понял, что проблема массовая, но не глобальная. В местной городской группе у половины комментаторов всё было нормально, а у другой – тьма. И это почти в три часа ночи, а что будет утром, если всё это не исчезнет?
Сюда же подоспел и Макс – его комментарий был очередной командой, но теперь для всех: те, у кого всё нормально, должны срочно выйти на улицу, взяв с собой телефоны для поддержания связи. Когда первые вышедшие отчитались, Макс приказал им попробовать зайти к тем, у кого тьма. Позвонить в домофон, постучать в дверь…
Удалось так же «выцепить» Федю – охранника местной стоянки грузовых автомобилей. Он как раз расхаживал по улице, не заходя в эту свою «кибитку». Федя был общим нашим другом, и, учитывая ситуацию, решил оставить рабочее место и сбегать к нам домой.
По его словам, в наших окнах было темно, а дверь никто не открыл. Не знаю, приходил ли он ко мне на самом деле, но никаких звонков или стуков я не слышал. А потом и появились доказательства — люди в прямом эфире подходили к дверям, стучали звонили, ломились… а находящиеся внутри люди ничего не слышали. Федя, кстати, тоже кое-как смог запустить стрим и показать, как он ломится ко мне и Максу.
Паника в комментариях нарастала, заражала всех читателей, включая меня. Я ходил по квартире, судорожно осматривал холодильник и полки – а сколько осталось еды, а что делать дальше, а как правильно расходовать запасы… вода из крана лилась на удивление хорошо, поэтому хотя бы о питье думать не придётся. Газ тоже был, поэтому с кипячением и готовкой проблем не будет. Вообще, всё это было странно и как-то нереалистично, что ли. Связь есть, интернет есть, всё есть… а нас как будто нет, мы словно вырезаны из пространства.
Ближе к утру стали появляться «новички» — те, у которых всё было нормально, окна вдруг темнели, заключая бедолаг в тюрьму. Так же, были и те, кто вернулся домой, и, едва шагнув за порог, понял, что свет за спиной погас.
Надо было спасать Светку, если ещё можно. Я позвонил ей, выслушал ругательства и недовольства, но всё же выяснил, что у неё пока всё нормально. Заставил почитать комментарии, попутно рассказывая, что происходит, и в итоге убедил разбудить родителей и выйти на улицу.
«А если это наоборот – в квартирах нас кто-то защищает, а на улице скоро произойдёт что-то страшное? Может нас прячут в спасательных капсулах перед концом света?» — этот комментарий тут же заставил усомниться в правильности действий.
Двое комментаторов решились выйти из дома, в темноту. Кто-то их отговаривал, кто-то поддерживал, но они сделали это и перестали выходить на связь. Больше желающих не появлялось.
Утром выяснилось, что многие магазины, города тоже попали ловушку. Люди сообщали, что пришли на работу, и тоже застряли. В общем, эта хрень быстро распространялась по городу, захватывая не только квартиры, а вообще любые строения. Один человек застрял в полуразрушенном здании без окон и одной стены, и на видео восхищённо показывал непроглядную тьму.
У этого здания сразу же скопилась толпа. Люди изумлённо разглядывали внутренности через отсутствующую стену, не наблюдая никаких признаков застрявшего. Кидали внутрь камни и всякий встречный мусор, но заключённый, само собой, ничего этого не получил. Вошедшие в здание так же попали в ловушку, при этом оставаясь в одиночестве, не встретив ни первого застрявшего, ни остальных.
Макс попросил Федю разбить ему окно. И оно разбилось без проблем, но только для тех, кто наблюдал за этим с улицы. Разумеется, после случая с бесстенным зданием, Федя не рискнул лезть в квартиру, хотя первый этаж это позволял.
Хаос нарастал. Люди добровольно разбивали окна магазинов или даже просто заходили через дверь, становясь очередными заложниками тьмы. Никто не знал, как будут распределяться запасы – на всех застрявших или каждому по отдельности. Чем больше было экспериментов, тем больше было вопросов.
Кто-то выпустил свою собаку за дверь на поводке, а обратно вытянул пустой разорванный ошейник. Это дало понять, что из тьмы в теории можно вернуться, но как собака освободилась и куда попала – пугало и останавливало от таких же экспериментов с людьми.
Под вечер у людей, оставшихся на улице, появились первые проблемы – где брать еду и как зарядить телефон. В чатах становилось меньше онлайна, а на улицах всё меньше людей, ведь быть дома, с едой, водой и электричеством куда приятнее, чем скитаться по улицам в надежде на чудо.
Но были и такие, кто ждал чуда. Кто верил, что если зайдёт домой или в магазин, то совершит ту же ошибку, что и герой одного известного фильма, убивший свою семью от безысходности.
Постепенно, из всех первооткрывателей явления на связи остались только «заложники». В то же время, территория «тюрьмы» расширялась, выходила за пределы города и хаотичными волнами накрывала другие населённые пункты. Видео и стримы пёрли бесконечным потоком, но ничего интересного в них уже не было.
Поздним вечером я даже почувствовал какое-то умиротворение. У меня тут тихо, спокойно, ко мне никто не придёт, не побеспокоит. На какое-то время еды хватит, а там уже всё как-нибудь решится. Не просто так ведь всё это.
Впервые за долгие годы затихли соседи. То есть, они там у себя, возможно, кричат и бесятся, но мне-то этого не слышно. Теперь у нас замечательная звукоизоляция.
Панические потоки сообщений в чатах сменились обычными разговорами. О фильмах, фантастике, вкусном ужине в тишине… о будущем. Народ потихоньку успокаивался и принимал тот факт, что будущего у нас уже может не быть.
Я уже перестал следить, до каких мест распространилась тьма. Может, она уже в других странах, на других континентах. Мне, скорее, было интересно, как продолжает работать связь, как из крана льётся вода, а светодиодные лампочки на потолке по-прежнему освещают мой дом. Мою тюрьму.
Заснул я быстро, стоило только прилечь. А как иначе? Два часа сна прошлой ночью отразились на организме.
Само собой, снилось всякая чушь про эту тьму. Множество раз я шагал в неё, куда-то падал, а потом наоборот взлетал, видел яркий свет внизу, а потом вверху. Иногда дверной проём был порталом, и я переносился в невероятной красоты места, подобные тому, которые снилось мне прошлой ночью. Населяющие их существа дружелюбно улыбались, переливаясь сказочными красками, и словно приглашали меня в гости. Беззвучно убеждали меня, что здесь безопасно. Что мне нужно пойти за ними. Я не мог определить их внешность – они словно облака парили в воздухе, медленно меняя форму и цвет.
А я шёл за ними. Спотыкался, падал, но каждый раз чьи-то невидимые руки поднимали меня и ставили на ноги. С каждым шагом становилось спокойнее, с каждым шагом я всё больше осознавал, что это сон, и что я обязательно приду в это место, когда проснусь. Нужно будет только шагнуть во тьму…
Я шёл, улыбался, втягивал носом воздух с частью этих невесомых существ. А они лишь смеялись и вылетали из моих лёгких маленьким вихрем, быстро меняющим цвета. Я шёл, пока не упал в яму.
Ощущение свободного падения не пробудило меня, как это бывало раньше. Наоборот – я даже во сне расслабился ещё больше и наслаждался потоком прохладного воздуха, который ощущался как дуновение вентилятора в жаркую погоду.
Но потом я ударился головой о какой-то выступ. Стук! Боль пронзила голову, и падать стало уже не так приятно. Стук! Вместе с новой порцией вернулся и страх. Стук!
И я проснулся. Стук! Голову снова прошибло болью, но звук удара точно шёл из коридора. Стук! Уже безболезненно.
В дверь кто-то стучал. Прогоняя сонливость, я пытался вспомнить, что вообще вчера произошло, где я нахожусь, и где те существа, которые звали меня с собой. На несколько секунд всё просто смешалось, тело обмякло от страха, и только очередной «стук» вывел меня из транса.
Я подбежал к двери, надеясь, что всё закончилось. Даже темнота в глазке не помешала – ну мало ли, свет нередко кто-то выключал и раньше. Прильнув к нему правым глазом, я замер, пытаясь рассмотреть хоть что-то. И мне это удалось – тьма двигалась, словно грозовые облака. То спускались вниз чёрным дымом, то рассыпалась на более светлые, сероватые сгустки. Их движения завораживали, наполняли мозг уверенностью в скором ливне или грозовом разряде, и снова, как и те существа из сновидения, успокаивали.
Пока кусок бурлящей тьмы не стал полностью чёрным и не влетел в дверь, создав тот самый «стук».
Я отпрыгнул, оставив спокойствие и умиротворение где-то у порога. Снова началась паника, захотелось, как в любом фильме или сериале, подвинуть к двери шкаф, чтобы усложнить злодею задачу…
Звонок телефона отвлёк от панических мыслей. Макс, как обычно, строго и чётко потребовал не подходить к двери и тем более не открывать. Оказалось, я далеко не первый, и наш «тюремный» чат потерял добрую половину онлайна. В целом, ничего не изменилось: откроешь дверь – больше не будешь на связи. А что там дальше – неизвестно, интересно, но страшно.
Так же было страшно за Светку и её родителей. Их не было на связи. Видимо, до сих пор бродили по улице в сомнениях, а телефон разрядился.
Макс быстро отчитался: всем снятся сны, подобные моему, к некоторым ломятся и в окна, скинул пару видео, на которых сквозь стёкла видны такие же бурлящие грозовые тучи, но без намёков на привычную улицу. Так же, дал ссылку на карту распространения «заразы», которую я даже не стал открывать, ведь Макс сказал, что тьма «ползёт по миру». Застрять можно в любом строении, даже в гараже, деревенском деревянном туалете или телефонной будке. При этом, в машинах всё было нормально, даже в «доме на колёсах» пока никто не застрял. Если пробить стену к соседям, то просто расширишь собственную ловушку – в квартире никого не будет, и тьма никуда не денется. Если пробить стену на улицу, то там тебя встретит тьма. Некоторые так и пропали из чата сегодня утром. С появлением «грозовых облаков» теперь нельзя даже просто открывать дверь или окно, Макс напомнил мне тщательно всё закрыть, если я, конечно, не дебил и сам всё не понял.
Макс говорил сумбурно, заикался, ругался на логику и инопланетян, на правительство и военных, вещал про какие-то эксперименты, которые теперь невозможно провести, периодически обвинял всех в бездействии, ненавидел чаты, в которых все давно перестали паниковать и искать выходы. Пророчил скорую смерть всем застрявшим, а потому не понимал, как можно спокойно наслаждаться вкусняшками под сериальчик вместо панических попыток сделать хоть что-то.
— Ты что, тоже там на жопе ровно сидишь? – грубо и удивлённо спросил Макс, когда я молча прослушал его речь.
— Ну почему, — неумышленно наигранно ответил я, — за Светку вот переживаю, как она там…
— За себя переживай, еблан! – крикнул Макс и завершил разговор.
Не все окна оказались закрытыми. Одно из них было приоткрыто на проветривание, но непроглядная чернота быстро меня успокоила. Повезло.
К стуку я быстро привык. Успокаивало то, что ни к кому из чатов пока не смогли вломиться, ни через дверь, ни через окно. Просто бессильно бились, как мухи или прочие насекомые, случайно залетевшие в дом и теперь судорожно ищущие выход.
Но, как говорил Макс, это ненадолго.
И я тоже это понимал. Но что можно сделать? Эксперименты в стиле «я бросил за дверь Bluetooth колонку и звук тут же пропал» теперь проводить невозможно, оставалось только прятаться от тьмы, надеясь, что окна и дверь подольше продержатся.
Ещё один «продуктивный» день. Экономить продукты не хотелось, я считал, что нужно жить на полную катушку, насколько эта катушка может «раскрутиться» в пределах квартиры. Теперь ведь хотя бы не надо ходить на работу.
Я уже не заходил в чаты. А зачем? Если что-то интересное случится, Макс обязательно позвонит и расскажет. Я просто сидел, обжирался, смотрел сериал, который давно планировал посмотреть, но из-за вечной занятости никак не получалось.
— Ребят, если вы меня слышите, можно десяток пачек чипсов и столько же бутылок газировки? – громко произнёс я. Ну а вдруг?
Макс так и не позвонил. Примерно к одиннадцати вечера я вырубился.
И опять эти дурацкие сны. Опять про тьму и всё хорошее, связанное с ней.
— А ты знаешь, что наши нанороботы вылечат любую вашу болезнь? – говорило мне существо, летящее рядом. – Эти частицы, которые вы называете тьмой – это нанороботы, способные исправить всё.
— Прям вообще всё? – недоверчиво спрашиваю я. – Любую болезнь?
— Само собой.
— Допустим, — отвечаю я, — но что будет, если я открою дверь?
Облако обогнало меня и остановилось, почти уперевшись в лицо.
— Неужели ты до сих пор не понял? – облако явно было удивлено. – Ты попадёшь к нам. Да, кстати, прошу прощения за смену способа входа, слегка не рассчитали ресурсы. Попробуем что-то сделать. Понимаю, что вот так врываться в жилище – некрасиво и недружелюбно. Человек должен сам сделать выбор… что ж, мы извиняемся за это.
— А нахуя мне, простите, к вам? – нагло спросил я. Ну а что, во сне смелость так и прёт.
— Ну нужно же тебе где-то жить? – искренне удивилось облако. – Неужели хочешь умереть?
— В смысле? – с опаской покосился я на существо.
— А ты не слышал? Не слышал взрывы?
— Н-нет, не слышал… — слегка растерялся я.
— Значит, мы пришли даже раньше, — гордо вспорхнуло вверх облако. – Мы отлично справились.
— Подожди, — окликнул я существо, — а Светка? Она же осталась на улице? Что с ней?
— Ну, — ответило облако, стремительно удаляясь, — не будь как Светка! Будь живым!
— Будь живым! – заорал мне кто-то в ухо, и я проснулся.
Наверное, всё-таки от страха. Верить этим кислотным сновидениям или нет?
Интернет был наспех осмотрен на наличие сообщений о взрывах. Но те оставшиеся на улице, кто ещё был на связи, просто беззаботно общался с остальными. Вроде бы, всё в порядке.
В дверь позвонили. Я дёрнулся, но улыбнулся и подумал «умные нанороботы, уже и в звонок научились, может ещё и вежливо попросят открыть…»
— Ром, открывай быстрее! – услышал я голос Макса.
Пока я бежал, в голове боролись две мысли – всё закончилось или меня наёбывают?
Очертаний подъезда всё ещё не было. Тьма бурлила, кипела, сливалась в сгустки, и от всего этого активно отмахивался Макс. Кашлял, матерился, попутно звоня и стуча в дверь.
— Дурак блять, я способ нашёл, открывай, пока я тут не сдох!
Ну кто, если не Макс, мог так начать предложение? Ещё несколько секунд поборовшись, вера в Макса победила, и я приоткрыл дверь.
Тот сразу же влетел в квартиру, захлопнул дверь и закрылся на замок. Макс кашлял, смахивал с себя что-то, осматривал руки и ноги и истерично смеялся.
— Всё, пизда! – радостно взглянул он на меня. – Видишь, теперь можно перемещаться!
— Н-ну? И как? – я заикался от всё ещё не отступившего страха.
— Ой блять, — Макс прошагал в комнату и плюхнулся на кровать. – Это сложно, Ром, пиздец как сложно. Слушай…
Из кармана волнами надежды вылетела мелодия звонка телефона. Если не Макс, то Светка – так я тогда подумал.
Но нихуя. Звонил Макс. Я замер, пялясь в телефон. Меня всё-таки наебали? Макс, ёбаный ты гений, ты же звонишь предупредить? Ну что ж ты так опоздал-то?
— Кто там? – Макс, сидящий в моей комнате, кивнул на телефон.
— Да это будильник, — я спешно убрал телефон в карман, выключив звук.
— Нахуя тебе будильник? – уставился на меня Макс.
Вид у него был такой, будто он или слегка выпил, или не спал пару дней. Даже это, суки, скопировали.
— Да я это, — нёс я какую-то чушь, пока мозг пытался найти решение. – Ресурс экономлю, сплю по восемь часов.. ну, чтобы дольше продержаться…
— А, — понимающе кивнул Макс, — хоть что-то правильно делаешь, а не совсем на жопе ровно сидишь.
Ну это же Макс. Это же точно Макс. Либо это так, либо моё почтение нанороботам.
— Слушай, — у меня наконец появилась идея. – А ты на видео снимал перемещение?
— Нет ещё, а что?
— А можно я сниму? А? – умоляюще посмотрел я на Макса. – А то все вокруг что-то делают, эксперименты всякие, а я нихуя. Давай я сниму, как ты ко мне заходишь? Можно ещё раз так?
— Бля, заебал, — Макс недовольно скривил лицо. – Значит, первым всё понял я, а снимать будешь ты?
— Но на видео будешь ты, а не я!
— Да там уже наснимали, наверное…
— Ну пожалуйста! – взмолился я, перебив псевдомакса. – Ну по-быстрому снимем и всё!
— Ладно, — тяжело вздохнул Макс. – Пошли.
Сердце или что-то другое в грудной клетке вспыхнуло радостью и надеждой. Ноги ослабли даже сильнее, чем когда я увидел Макса в глазок. Я поплёлся за фейковым другом, судорожно сбрасывая звонки настоящего и включая камеру, для реалистичности.
— Ну всё, давай, — кивнул Макс, — щас выхожу, а ты снимать начинай.
Макс наспех обулся, просто сунув ноги в кроссовки, вышел и закрыл за собой дверь. Мои ослабшие ноги совершили подвиг, прыжком хищника настигнув дверь, а дрожащие руки сработали лучше, чем у нейрохирурга, закрыв первый замок. Макс тут же всем весом навалился на дверь и заорал:
— Ты охуел? Открывай быстро! Я обратно теперь не успею, я сдохну, блять!
— Ага, — радостно кричал я, закрывая второй замок, — наебать меня хотели? Ага, щас!
— Ой ебла-а-а-ан, — Макс держался за голову и метался из стороны в сторону, — я же тебе сказал, что щас приду, или они что, в телефоны залезли, по-твоему?
— Да мне похуй, куда они залезли, — я был очень горд своей «победой», поэтому говорил уверенно и с выебоном. – Ко мне ты больше не зайдёшь. Хочешь – к соседям иди, а лучше всего – на хуй!
— Блять, дурак, не подставляй меня так, — взмолился Макс. – Я ведь не успею домой, здесь… здесь надо… короче, почитай наш первый чат, я там всё написал. Или пост на странице моей. Быстрее только.
— Ага, почитаю, — пообещал я, — только когда ты съебёшь отсюда.
— Сука, уёбок, — Макс с ноги чуть не вынес дверь. – Ты понимаешь, что ты меня щас убьёшь? Друга своего убьёшь, понимаешь?
— Мой друг щас дома сидит, как все нормальные люди, — парировал я.
— Ой сука-а-а-а, — псевдомакс по-прежнему держался за голову, словно охуевая от моих действий. – Знаешь, что? Пошёл ты на хуй, гнида ёбаная! Всю жизнь чмошникм был, неженка хуева! Никто на тебя положиться не мог, а знаешь, почему? Потому что знали, что если что не так, если малейшая, блять, проблема, то ты, сука, кинешь и глазом не моргнёшь. Я тебя тащил по жизни… вот хуй знает, почему. Нравился ты мне, наивный весёлый человечек, с общими интересами… Кто ж знал, сука, что ты так подставишь? Что я тебе сделал? Что твоей нежной душеньке не понравилось, а?
Я почти верил этому существу. Почти. И понимал, что говорит оно абсолютную правду, что унижает меня ровно так, как мог бы унизить Макс. А Макс словно горел. Одежда лоскутами слетала с тела, лицо, кажется, покрылось серым налётом.
— Бля-я-я-я-ть! – кричал за дверью Макс. – Открой, блять, пожалуйста! Обещаю, что буду и дальше тебя тащить что бы ни случилось, только открой!
Я молчал. Просто смотрел, как «распадается на атомы» существо, копирующее Макса. Причём теперь это действительно было существом – чёрное подобие человеческой фигуры, со словно обгоревшими по локоть руками, таким же пепельным лицом и с неестественными движениями. Оно извивалось, выгибалось так, как человеческое тело ни за что не смогло бы, вихри тьмы срывали всё новые и новые слои, оставляя от идеальной копии Макса кучку чёрного пепла, растворяющуюся во тьме.
Я был спокоен. Существо давно потеряло способность кричать, а теперь и вовсе распалось на составляющие той самой тьмы.
Нужно было срочно сообщить Максу о своём подвиге. Телефон показывал 8 пропущенных. Что ж, сейчас перезвоним.
— Алло, Ром, ты чего сбрасываешь и не отвечаешь? – тут же налетел на меня Макс.
— Да блять, тут у меня пиздец был, — начал было я, но Максу было похуй на мой рассказ, он явно не ожидал от меня чего-то путного. Поэтому сразу же перебил:
— Короче ладно, слушай, я способ нашёл перемещаться. Могу щас попробовать к тебе в квартиру попасть!
Как обычно говорят в таких ситуациях – сердце ёкнуло. Сжалось до размеров изюминки, перестало подавать мозгу кровь, оставив наедине с безграничным ужасом и прерывистым дыханием.
— Там может сразу не получится, но раза с десятого – надеюсь, я уже два раза так путешествовал, сначала к деду, это случайно вышло, а потом к родителям, типа контрольная проверка. Теперь к тебе попробую! Жди! Если я буду стучать в дверь, то знай, что это я!
— Макс, подожди, — голосовые связки тоже сжались, выпуская из горла лишь бессильное шипение.
— Бля, ты спишь, что ли? – раздражённо спросил Макс. – Давай-давай, просыпайся, я щас к тебе приду.
— Не надо, слышь… не приходи, — уже погромче, но всё так же бессильно произнёс я.
— Да ты не ссы! – бодро крикнул Макс, — я ж говорю, способ рабочий! Но нужно настроиться, так сказать, на нужную волну! Давай, жди!
И Макс сбросил звонок. Само собой, я тут же набрал его номер, но, блять, очевидно же, что всё уже случилось.
— Ром, не отвлекай, тут реально нужно настраиваться, — строго сказал Макс. – Понимаю, у тебя вопросы, но всё расскажу при личной встрече, а то щас окончательно взбодрюсь и всё, опять ждать придётся. Давай, короче, жди и не звони, я на беззвучный ставлю.
И он снова положил трубку. На всякий случай я, конечно, набрал ещё несколько раз его номер, но, как и ожидалось, ответа не последовало.
— Почитать пост на странице, — скомандовал я своему безвольному сознанию.
«Доброе утро всем, кто ещё на связи! Сегодня, я бы сказал, великий день! Сегодня я нашёл способ путешествовать! Да, буквально – я могу перемещаться к кому угодно, нужно только знать место, в которое хочешь попасть. Представлять, как оно выглядит.
Как вы знаете, я почти не сплю. Прошлой ночью я спал два часа, а этой ночью не спал вообще. И это и стало открытием! Сон! Всё завязано на снах! Нам всем снятся эти разноцветные уроды, ведь так? Наивно было полагать, что наши дома надёжно защищены от тьмы. Вентиляция, трещинки в окнах… тьма давно проникла в наши комнаты и влезла в мозги. Они предлагают нам присоединиться к ним? Как бы не так! Возможно, сейчас мы на грани выхода из этого кошмара. Возможно, после моего открытия учёные наконец возьмут себя в руки и что-нибудь сделают! Пусть включают свои гениальные мозги, ведь не мне же, простому работяге, спасать мир!
Я лишь дам наводку, а дальше… каждый решит сам.
Какая уже говорил, я долго не спал. Меня вырубает на каждом шагу, но я всё держусь, читаю новости, боясь упустить что-то важное и интересное. Иногда меня реально вырубает на несколько секунд, и в эти моменты перед глазами мелькают образы, чаще всего это абсолютная чушь. Ну, всем же это знакомо, да?
В какой-то момент, во время очередного такого вырубания, я оказался во дворе, прямо у дома моего деда. Он живёт в сотне километров отсюда. И когда проснулся (знаете, как это бывает – дёргаешься и пробуждаешься), я обнаружил, что стою в этом грёбаном облаке тьмы, которая тут же начала жечь тело и рвать одежду. Я, как мог, закрыл лицо, почти наощупь добрался до двери и стал изо всех сил стучать и кричать. Просил меня впустить. На самом деле, надежды было мало. Но мой дедушка – человек пожилой и наивный, поэтому впустил меня, не раздумывая.
От такого потрясения сонливость ушла надолго, мы с дедушкой посидели, выпили чая, пообщались… и через пару часов меня снова начало рубить. Тогда я решил пойти дальше – попасть прямо в квартиру к родителям. Без всяких хождений по жгучей тьме. Не могу сказать, что это далось мне легко. Не один десяток попыток мне пришлось пройти, чтобы уснуть в окружении знакомых, но не моих собственных стен. В тот момент я даже упал со стула, хотя до этого всегда успевал проснуться до падения.
Эксперимент удался, но увы, в саму квартиру я не попал. Подъезд и дверь – вот, что встретило меня после пробуждения. Снова отбиваясь от пожирающих частиц, я стал колотить в дверь и умолять впустить. На этот раз всё прошло не так гладко, у матери с отцом возникли разногласия, но дверь всё же была открыта. Спасибо маме за её безграничную веру в меня!
У меня на руках осталась парочка «ссадин», словно эта пыль (а это точно пыль, теперь я это прочувствовал) «счесала» часть кожи. Поэтому, предупреждаю: кто будет пытаться повторить этот трюк, заранее договаривайтесь с теми, к кому хотите попасть. Сейчас я продолжу эксперименты. На этот раз с тем, кому дозвонюсь. Так же предупреждаю – я не знаю, можно ли открывать окна и двери просто так. Лучше не рискуйте, пока не услышите за дверью знакомый голос.»
Трясущимися руками я тут же оставил комментарий о задержке, о путанице со временем. О том, что надо сначала впустить человека, и уже потом разбираться, отвечать на звонки…
Довольно быстро люди просекли, что именно я замешан в исчезновении Макса. Ведь когда такое было, чтобы Макс не выходил в онлайн дольше нескольких минут?
Осознание произошедшего нахлынуло с новой силой. Я не мог ничего делать, кроме как пялиться на контакт Макса, ожидая увидеть там зелёный кружочек.
И я просидел так весь день. А потом ночь. А потом ещё день. С перерывами на какую-то еду, на бессмысленное, гипнотизирующее вглядывание в бурлящую тьму за окном. Я просто возвращался в комнату, забивался в угол кровати, и просто смотрел в монитор. Было плевать на всё. Что со мной сделают, если всё вдруг закончится? Посадят ли меня за убийство? Можно ли это считать убийством? Я ведь не знал, да и ситуация, мягко говоря, необычная.
Да. Макс был абсолютно прав. Сейчас, когда я потерял лучшего друга, убив его собственными руками, я думал не о нём, а о собственном будущем… не посадят ли меня, блять. Тьфу. Я мерзок и отвратителен.
Спать наконец-то захотелось. Я уже перестал следить за временем, но, думаю, прошло дня полтора-два. Хотелось выпрыгнуть в окно, отдавшись во власть тьме и, возможно, её разноцветным слащавым обитателям. Вдруг они не врут? Вдруг Макс сейчас там, в безопасности…
Но я всё решил. Учитывая, какая я мразь и сволочь, учитывая вину… если подыхать, то с пользой.
— Эксперимент номер один, он же и последний, — пробубнил я в камеру, когда на стриме собралось несколько разъярённых человек. – Я не могу больше держаться, мои глаза закрываются… я не спал… сколько я не спал? Какое сегодня число? А, похуй… В общем, я просто открою дверь и лягу спать. Или, если смогу, выйду наружу. Хуй знает, что получится. А вы там записывайте, сохраняйте, да…
Не обращая никакого внимания на комментарии, я доплёлся до выхода, пощёлкал замками и, глубоко вздохнув, открыл дверь.
— Бля-я-я-я-ть! – то ли в памяти, то ли вокруг всё ещё отражались последние слова Макса – Открой, блять, пожалуйста! Обещаю, что буду и дальше тебя тащить что бы ни случилось, только открой!
— Я открыл, — ответил я и даже зачем-то улыбнулся.
Просто, когда ты почти спящий зомби, тебе похуй.
За порогом, под ногами меня ждала твёрдая земля. Даже очертания подъезда были достаточно чёткими. Тьма тут же накинулась на меня, бросила в лицо поток пыли, словно ребёнок, играя в песочнице, кинул песок в лицо другому ребёнку.
Было больно. Жжение, смешанное с какие-то царапаньем. Наждачная бумага, или типа того.
— Ай, — вяло поморщился я, глядя в экран. – Меня видно? Ну всё, я спать нахуй.
И я тут же повалился на пол, закрыв лицо одеждой.
— Ты дурак, — тут же «поприветствовало» меня бесформенное облако. Он пылало ярко-алым цветом.
— Почему?
— У вас всегда есть выбор, всегда есть новый вариант, — облако двинулось вперёд, оставляя за собой блестящий шлейф. – Если вы отказываетесь от одного, то сразу получаете новый. Так было с момента создания. Неужели вы не замечали?
— Я нихера тебя не понимаю, — честно ответил я.
— Оно же бесконечное. Вот всё это пространство в твоём сне, тут хватит места вам, из всех возможных вариантов. Мы же хотим помочь. У нас же… у нас есть возможности, а у вас выбор. Что ты выбрал? Можешь ответить?
— Не знаю, — снова был честен я. – Это был эксперимент.
— Дурак, — облако снова обзывалось. – Идиот. Я бы мог забрать тебя в любой момент. Но есть одно правило – нужно дать выбор. И 97% вашего народа в итоге приняло решение присоединиться к нам. Как думаешь, оставшиеся три процента спасут мир? Ты сможешь спасти?
— Я даже друга спасти не смог, — обиженно-трагически произнёс я.
— Ошибаешься, — ответило облако. – Что, по-твоему, с ним произошло?
— Его стёрло в порошок, расщепило на атомы.
— Опять ошибаешься. Да, его тело было разобрано, но нанороботы полностью сохранили его нейронные связи и отправили сюда. Теперь уже полноценно, а не во сне.
— И что с ним теперь?
— Он существует, его мыслительный процесс не нарушен, а это сейчас главное. Может, сейчас он и ненавидит тебя, посвящая этому всю силу своего мозга, но это не имеет значения, учитывая, что ты выбрал для него правильный вариант.
— Ты несёшь бред, — нахмурился я. – Как и в любом сне, ты просто ебанутая чушь, которая пытается казаться реальной. Просто эта ебучая пыль попала в мои лёгкие и вызвала вот такой цветной сон. Что это, блять, за сказка?
Я ещё раз осмотрел переливающийся и бурлящий, облачно-бесформенный мир, окружающий меня.
— Сказочный мир, ах, какой комплимент, — пропело облако тоненьким голоском.
— Может, вы вообще только у меня дома и существуете, — я догнал облако и пару раз провёл сквозь него рукой. – Какая-нибудь плесень, вызывающая жёсткие галлюцинации. Умная плесень, заставившая закрыть окна и двери, чтобы как можно меньше свежего воздуха поступало в квартиру.
— Такой вариант тоже существует, — облако «схватило» руку, и втянула меня в себя целиком. – Я же говорю, есть бесконечное множество вариантов. Ты правда предпочитаешь именно такой? Взгляни, как здесь хорошо!
Облако резко взмыло вверх, стало прозрачным, а я какими-то неведомыми силами удерживался внутри. Оно несло меня мимо уже знакомых и привычных скоплений разноцветных существ, бесформенных, но будто улыбающихся и приветственно трансформирующихся. В редких пустотах кружились тёмные сгустки, точно такие же, как и за пределами квартиры.
— Смотри, от чего ты отказываешься, — теперь голос облака звучал будто внутри меня. – Разве это не прекрасно? Что ты можешь назвать прекрасным? Можешь ответить?
Облако летело медленно, и так же медленно менялась обстановка вокруг. Яркие и красивые существа сменялись болезненно двигающимися серыми или бледными сгустками, пытающимися ползти по грязной, серой земле. Будто застрявшие в каком-то мазуте животные, утонувшие, но всё ещё старающиеся вытащить на поверхность хотя бы одну лапу. Пойманные в такую же чёрную ловушку, убивающую и не оставляющую следов.
— Это я не могу назвать прекрасным, — ответил я, но почти не услышал своего голоса.
— А для меня нет ничего прекраснее спасённых жизней, — облако словно проникло в мозг и напрямую создавало там звуки. – Посмотри на них. Скоро они поймут, что стали самыми счастливыми людьми. Хотя… что ты считаешь счастьем? Что можешь назвать счастьем?
— Это вот так чувствуют себя спасённые? – грубо спросил я. – Вот так сейчас мучается Макс и все остальные?
— Опять же, что есть мучение? – облако опустило меня пониже, прямо к одному из извивающихся в мазуте людей. – Ты видишь муки, а я – торжество спасённых от несуществования сознаний. Благодарность, любовь. Вот что я здесь вижу.
Снова резкий подъём и полёт в неизвестном направлении. Обстановка становилась всё мрачнее. Из пока ещё непроглядной дали текла чёрная река. На её поверхности образовывались пузыри, лопались, и брызги летели так далеко, что попадали на мою одежду, оседая на ткани мгновенно засыхающим пятнышком.
— То, что у нас разные представления о прекрасном, — облако взлетело ещё выше, словно подняв меня на новый уровень их мира, — не делает нас врагами, не делит нас на плохих и хороших. Так же, как и кажущиеся тебе мучения не делают нашу помощь издевательством.
Я попал словно в огромное помещение. На чёрных блестящих стенах вращались какие-то механизмы, похожие на кучу пропитанных чёрной слизью шестерёнок. Впереди, на дальней стене, вдруг с оглушительным скрежетом открылась дверь, огромная и такая же бесформенная, как и всё вокруг. Оттуда ударил яркий свет, не такой ослепляющий, как экран телефона в ночи, но достаточный для того, чтобы разглядеть выходящее наружу.
С оглушительным шумом из недр этого адского портала попёр поток человеческих останков, водопадом летящий вниз. Срезанные головы с искорёженными страхом лицами, конечности, органы, тонны крови, иногда целые туши мёртвых животных – собак, кошек… всё это летело вниз, плюхалось на пол и тут же пожиралось тучами нанороботов. Именно здесь брала своё начало чёрная, пузырящаяся река.
— Скажи, что ты видишь? – пропело облако у меня в голове.
— Пиздец, — ответил я, «наслаждаясь» красным водопадом. – Я вижу зверства и смерть. Я вижу… самый страшный кошмар в жизни?
— А нам всего лишь нужно было изучить их тела, — спокойно ответило облако. – Как они чувствуют вкус, запах, какие тактильные ощущения приносят дискомфорт, а какие наоборот приятны, какие болезни мешали жить всем этим людям, как они ходили, как двигались... Всё настолько индивидуально, настолько сложно... И всё это нужно воссоздать в каждом отдельном сознании, дать нейронным связям то, к чему они привыкли Мы не могли просто бросить их сознание на самообучение, мы же всё-таки не звери, правда? Ты хотел бы испытать, каково сознанию покидать родной мозг и обнаруживать себя в совершенно другой, чуждой структуре? Что, кроме хаоса может случиться с таким сознанием? Можешь представить, что будет, если мгновенно отсоединить от мозга всё остальное тело? Хотя бы теоретически?
— Ну… — замялся я. – Это сложно представить, но кто-то явно работал над такими… теориями…
— Будет гораздо хуже, — продолжило облако, начав наконец обратный путь, отдаляя меня от жуткого водопада. – Оставить мозг наедине с собой – это одно. А переместить сознание в незнакомую ему структуру, к искусственным, непривычным нейронам… это, наверное, и есть смерть, с вашей точки зрения. Сознание просто не справится и развеется, и собрать его воедино уже будет невозможно. Когда в вашем мире умирает мозг, сознание просто выплёскивается на воздух, где у него нет шансов. Ну что, Роман? Всё ещё считаешь нас злодеями?
— Что теперь будет со мной? – спросил я, вместо ответа на вопрос.
— Твой собственный вариант. И у тебя ещё есть шанс его выбрать. Пока ты спишь, лёжа на полу в подъезде, нанороботы пожирают твоё тело. Слой за слоем они снимают с тебя ткани, буквально по частице, чтобы потом воссоздать здесь твоё тело. Представляешь, сколько это работы? У тебя, возможно, осталось всего несколько секунд, чтобы проснуться и присоединиться к нам. Но в то же время, ты можешь выбрать свой вариант. Как я уже говорил, они бесконечны.
— А Света где? Тоже здесь или осталась… ну, на улице? – с надеждой спросил я.
— Здесь, — ответило облако и с невероятной скоростью перенесло меня к одному из извивающихся сгустков мазута.
— Это… она? – с отвращением посмотрел я на «существо».
— А ты сам спроси, — предложило облако и опустило меня максимально низко.
— Свет…это ты? – осторожно спросил я.
— Рома??? – голову пронзил истошный вопль, но такой знакомый и родной. – Ром, где я? Почему ничего не видно? Ты тоже здесь? Где? С какой стороны?
— Света, — теперь уже испуганно кричал я, — когда ты успела-то?
— Я тебе звонила и писала, ты не отвечал!
Ну да, точно. Звук на телефоне я так и не включил, а все мысли были заняты только смертью Макса.
— У неё происходит процесс адаптации, — облако словно шептало мне в ухо. – Со временем она привыкнет, научится взаимодействовать с другими, общаться… хотя общаться она уже умеет, как видим. Но не переживай, скоро все сознания будут соединены в одну большую сеть, одну большую реальность, основанную на воспоминаниях, представлениях и фантазиях. Всё будет даже лучше, чем было.
— А почему нельзя просто оставить нам тела? – спросил я. – Я же сейчас в своём теле, почему остальным нельзя так же?
— Ты – лишь проекция, голограмма. Забыл? Сейчас ты спишь в своём подъезде, прямо у двери. И времени у тебя всё меньше. А остальные… ну, прости, мы не имеем возможности оставить вас здесь в привычных телах. Множество факторов. Гравитация, состав атмосферы, дополнительные, губительные для вас поля… но поверь же мне наконец. Мы сделаем вашу жизнь лучше, нужно только… ну, относительно немного времени.
— Скажи честно, — потребовал я, — мы нужны вам для каких-то своих целей?
Облако надулось, а затем медленно приняло прежнюю форму, будто глубоко вздохнув:
— А когда взаимная выгода стала чем-то плохим?
— Я хочу домой, — потребовал я, — Ты же говорил, что я смогу выбрать любой вариант? Это правда возможно?
— Мы пишем книгу, — облако взмыло ввысь, пробило невидимый потолок и оказалось в почти точно таком же месте, с летающими бесформенными существами и страдающими сознаниями в море мазута. – Для выбора нужного варианта достаточно лишь перевернуть страницу.
Облако продолжало лететь вверх, пробивая потолки и показывая мне всё больше и больше миров, в разной степени отличающихся друг от друга. Где-то существа были похожи на облака, где-то пространство наполняли лишь светящиеся шары, где-то существа были цветными, где-то только чёрными…
— И как мне выбрать страницу? – поинтересовался я.
— Просто скажи, чего ты хочешь?
— Хочу, чтобы вы никогда не приходил на Землю. Чтобы… чтобы я оказался у себя дома за день до вашего прибытия, но вы бы так и не пришли… это можно?
— Можно, — снова глубоко вздохнуло облако. – Знаешь, иногда я ненавижу себя за свою доброту.
— Почему?
Облако опустилось вниз, выплюнув меня на землю, ещё не тронутую чёрной жижей.
— Иди, — скомандовало облако. – Иди вперёд и не останавливайся.
С каждым шагом я ожидал ступить во что-то вязкое, ждал обмана и жестокости, готовился к бою или к смерти, но искренне надеялся, что существо меня не обманет.
Пока снова не провалился яму, прямо как в тот раз.
— Ты обрекаешь на смерть миллиарды людей, — очертания облака появились над ямой, стремительно уменьшались, но голос оставался у меня в голове. – Так кто из нас злодей, ты или я?
— На какую с… — хотел я спросить, но, как и в прошлый раз, я ударился головой обо что-то твёрдое.
— Голова будет болеть всего пару минут, удачи тебе там, — оставило облако последнее напутствие и исчезло.
Полёт продлился недолго. Ещё пара столкновений с твёрдыми препятствиями, и яркая вспышка в глазах пробудила меня. Пробудила дома, в собственной кровати, а в окно свободно проникал яркий солнечный свет.
Рядом лежала Светка. Живая и здоровая, спящая красавица. Я хотел было наброситься на неё с объятиями, но вовремя затормозил. Зачем эти лишние эмоции, когда уже всё позади.
Осталось только позвонить Максу. Тихонько выйдя на балкон, я набрал его номер.
— Алё, — тут же ответил он.
— Макс? – вполголоса, но явно испуганно и напряжённо спросил я. – Ты как там? Живой? Всё нормально?
— Да… нормально… — слегка растерялся он. – А что случилось-то?
— Да ничего, — выдохнул я. – Просто спросил, не парься.
— Блять, дурак! Напугал!
Напугал… знал бы он, как я напугался за всё это время. Как умудрился сохранить рассудок – до сих пор не понимаю. Тьма, облака, пожирающая Макса пыль…
Слова, сказанные умирающим Максом, про мою безвольность, никчёмность и прочее – всё это правда. Но теперь-то, когда я смог исправить, казалось, неисправимую ситуацию, я чувствовал, что изменюсь. Стану лучше, надёжнее. Стану другом, а не обузой.
Облако не обмануло – тьма не пришла в следующую ночь. Фактически, меня просто перенесли в прошлое, и оставили человечество в покое. А может… а может это и правда был галлюциногенный сон. Длинный, страшный сон, кошмар, ужас. Надо бы проверить квартиру – вдруг там и правда плесень какая.
Эти мысли были лёгкими, как те облака, и такими же цветными от радости. Наверное, я был счастлив. Да, вот оно – то самое счастье. Когда казалось, что уже почти всё потерял и вот-вот потеряешь жизнь… и вдруг просыпаешься в прекрасном прошлом. Где всё ХОРОШО, как бы ни казалось плохо. Что такое счастье? Теперь бы я смог ответить облаку.
Но счастье это «притупилось» уже через несколько дней, а потом и вовсе превратилось в новый ужас. Я по быстро выработанной привычке каждый день листал новости, сообщения, посты… и в одно прекрасное утро абсолютно всё было забито новостями о двух мощных взрывах, прозвучавших в разных концах земли. Их мощность лишь немного не дотягивала до мощности Тунгусского метеорита, но пока, к счастью (хотя какому уже счастью?) всё происходило вдали от людей, в глухих местах.
И только в тот момент, спустя столько много времени, я вспомнил слова облака про некие взрывы, которые я должен был слышать. И в этот же момент я наконец понял, от чего нас спасали.
Что ж, Макс, прости. Я не только безвольная мразь, не только ссыкливый кидок, но ещё и тупой идиот. Как там говорило облако? Сознание, выброшенное на воздух, обречено? У них, в море чёрной жижи, в любом случае лучше?
Вот на какую смерть я обрёк миллиарды людей. И как настоящий клинический идиот до сих пор этого не понимал.
Ну, что ж. Пиздец.