Для обычного человека с его устоявшимися, или даже закостенелыми взглядами на устройство мира резкие, кардинальные перемены могут оказаться практически губительными. Такие люди зачастую оказываются просто неспособными к восприятию фактов, заставляющих пересматривать основополагающие законы и догматы, доминировавшие в сознании человечества на протяжении многих веков, и их психика находит легкий выход в объявлении всего непонятного и чуждого аномальным, сверхъестественным, вызывающим страх. Я уверен, что это является одной из причин наложения грифа секретности на все самые серьёзные открытия и научные прорывы последних десятилетий, в том числе и на то, о котором пойдёт речь ниже. Впрочем, непосредственно в данном случае может иметь место стремление избежать самой настоящей паники, к которой почти точно приведет огласка полученных моей экспедицией данных, поэтому я не возьму на себя такую серьёзную ответственность и не буду оглашать своего имени, а так же никаких других имён или координат.. но молчать о произошедшем я тем более не вправе.
Около полугода назад в 150 милях от одного из островов Микронезии затонуло австралийское торговое судно, по причинам, выяснить которые местные власти оказались не в силах. Связь с экипажем поддерживалась посредством постоянных радиопереговоров и была стабильно хорошей вплоть до самого крушения, однако никакой стоящей информации команда корабля передать на сушу не успела – единственное сообщение, полученное оператором, гласило: «мы налетели на что-то», после чего связь моментально прервалась и в эфир уже никто не выходил. Из-за халатности оператора, банально проспавшего тревогу (так как на момент крушения часы показывали 3.05 утра) самолет со спасателями вылетел только спустя 3 часа, обнаружив свою полную беспомощность перед внезапно разыгравшимся в этом регионе штормом, и вернулся обратно ни с чем. Дальнейшие попытки австралийских властей найти хоть какие-нибудь следы корабля успехом не увенчались, после чего было принято решение обратиться за помощью к американским коллегам. США подошли к делу с полной серьезностью и снарядили экспедицию для подводных поисков останков корабля, благо, точные координаты места крушения были известны, а шторм был кратковременный и навряд ли успел утащить останки далеко в океан. Собственно, членом этой экспедиции я и являлся, отправившись туда в должности начальника обслуживающего персонала батискафа, который мы собирались использовать для поиска корабля.
Мы практически без происшествий прибыли на точное место крушения, развернули все необходимое оборудование и подготовили новенький батискаф для его первого рабочего погружения на довольно серьезную глубину. До первых 600 футов мы не обнаруживали никаких следов корабля, да и вообще ничего странного, однако спустившись глубже, камера зафиксировала очень странное облако песка, примерно 1500 на 2000 футов в размерах, как будто что-то громадное только что всплыло наверх с абсолютно спокойного и умиротворённого дна океана. Но самым странным было то, что несмотря на относительное спокойствие вод, облако даже не собиралось оседать, что вызвало у нас всеобщее изумление. Естественно, что мы осторожно направили батискаф внутрь этой аномалии, полагая, что там мы, возможно, и обнаружим затонувшее судно, но это было верным лишь отчасти – несмотря на то, что эхолоты показывали наличие дна под этим облаком (что, в принципе, можно было установить просто оценив рельеф окружающей местности, не склонной к особым перепадам глубин), субмарина продолжала легко и беспрепятственно продвигаться вглубь облака, на 50, 10, 200 футов.. ни у кого из нас не было ни малейшей догадки что мы сейчас наблюдаем. Вся аппаратура работала исправно, и только камера не показывала ничего кроме крутящихся в замысловатом танце мириадов мелких песчинок. Наконец, пройдя около 400 футов, камера зафиксировала окончание песочного облака.. и нашим глазам предстал будто другой океан. Сказать что мы были ошеломлены – это сильно преуменьшить нашу реакцию, ибо зрелище, представшее нашим глазам, более чем поражало. Огромная подводная пещера, края которой установить физически не было никакой возможности, непроглядная, доисторическая тьма открыла нам свои бесконечные просторы, и мы застыли в прострации, наблюдая, затем как камера, следуя за мощным фонарем, бьющим на расстояние более 1 мили, не могла распознать стен ни в одном из направлений... ужасающее зрелище. Однако, профессионализм нашей команды всё-таки взял верх над коварным оцепенением, и мы отправили луч света вниз, прямо по траектории субмарины, обнаружив на расстоянии примерно 250 футов какой-то еле заметный отблеск. Спустившись ниже, мы обнаружили многострадальный австралийский корабль, поднять наверх который возможным уже не представлялось, и мы решили сделать то единственное, что было ещё возможно – обследовали его. Впрочем, даже беглый осмотр помог нам заметить жуткого вида две рваных пробоины на дне, пугающе похожих на полосы от каких-то гигантских когтей неведомого чудища, поверить в которое в данный момент не представлялось такой уж и сложной задачей. И никаких следов команды.
Однако дальнейшее исследование принесло нам еще более пугающие откровения, буквально разломавшие и разорвавшие наши представления о мироустройстве раз и навсегда. От случайного соприкосновения с батискафом корабль слегка накренился, и внезапно покатился куда-то вниз, в ещё более далёкие и чуждые глубины преисполненного нераскрытых тайн океана, подняв за собой грязное облако, из-за которого видимость опять прекратилась на какое-то время, но как только песок вновь осел, нашим глазам предстал фасад очень хорошо сохранившегося здания, построенного на самой вершине громадной, не менее 1000 футов, горы. Это определённо не было творением природы, так как каждый из нас, хотя и не верил своим глазам, но различал массивные серые колонны, целые секции и каскады нетронутых временем балконов с витиеватыми балюстрадами и стен из грязно-зеленого камня, причем некоторые изгибались под совершенно невероятными углами, вводя нас в ступор одним только фактов физической невозможности и неисполнимости. По всей видимости, это здание было храмом, так как в паре десятков футов от места, на котором шатко балансировал утонувший корабль, мы увидели огромный, футов 100 в размерах пьедестал, на котором ранее определённо что-то стояло, скорее всего неведомая теперь статуя, ибо на идеально гладкой зеленой поверхности камня мы обнаружили характерные углубления. Ни у кого из нас не было ни малейших догадок относительно наблюдаемого зрелища, и позднее, просмотрев все известные образцы древней и современной архитектуры, я удостоверился, что, несмотря на схожесть в наличии определённых элементов, эта архитектура не была похожа абсолютно ни на что существовавшее в известной нам истории человека, а по технической сложности исполнения, превосходила, наверное, даже современные образцы. К сожалению, определить возраст этого здания было абсолютно невозможно, однако у меня возникло стойкое ощущение того, что отсчёт стоит вести десятками тысяч лет, если не сотнями... а может, и миллионами. Это было невообразимо древнее, и столь же невообразимо чуждое человеку место, затонувший бесчисленные века и тысячелетия назад город (а это был именно город, ибо луч прожектора улавливал вдалеке внизу и другие здания, насколько его хватало), о существовании которого до сих пор никто не знал и навряд ли узнал бы, не случившись крушения этого небольшого австралийского корабля. Прежде чем отправить батискаф гулять по нижней части города, на одной из стен мы уловили очень странного вида узор, который, как оказалось, повторялся с определённым постоянством на расстоянии около 60 футов вдоль всех стен. Выполненный с поразительной точностью, он ужасал и отталкивал своим мерзким и чуждым всему живому видом, и каждый из нас отворачивался, не в силах смотреть на него дольше пяти секунд. Это было изображение хаотично переплетённых то ли лиан, то ли щупалец неведомого чудища, в центре которого всегда находился еще более жуткого вида глаз, по краям которого была тщательно выделана мелкая бахрома вроде бы ресничек, и никто из нас не мог отделаться от мысли, что они еле заметно шевелятся. Странным, но почему-то успокаивающим было то, что каждое изображение было словно бы разрублено напополам неведомым клинком, причем это явно не входило в задумку жуткого мастера, но от этого разреза изображение явно хотя бы немного, но теряло в своей демонической безобразности.
И тут, на дальнейшем спуске произошло то, чего объяснить никто из нас не смог и никогда в жизни, я уверен, не попытается этого сделать. Батискаф внезапно тряхнуло со всей силы, будто бы от мощного удара, хотя согласно показаниям эхолокатора, вокруг него не было ничего движущегося, и через пару секунд мы стали свидетелями последних кадров этой поразительной съемки, так как второй удар смял бронированную субмарину как бумажный кораблик, и связь окончательно прервалась. Встревоженные, мы резко повскакивали со своих мест и рванули на полном ходу обратно в порт, обуреваемые первобытным, всепоглощающим ужасом, судорожно сматывая по дороге остатки троса. По прибытии в порт мы осмотрели трос и почему-то никто из нас не поразился, казалось бы, жуткому факту того, что двойной титановый трос на конце своём был аккуратно разрезан, хотя мы заранее при эвакуации отсоединили его от катушки, чтобы при возможном зацеплении (которого не случилось) он не утащил нас на дно. Естественно, с каждого из нас по прибытию домой взяли расписку о неразглашении фактов и результатов этой экспедиции, но я, не назвав никаких точных данных, этот запрет не нарушаю. Хотя, если честно, мне нет особого дела до этих запретов. Все мои мысли сейчас лишь о том таинственном древнем городе и о том, что мы увидели там. Думать же о том, что или кто в два счёта уничтожило (или уничтожил) наш батискаф, я строго-настрого себе запретил.