Шаброва не покидали мысли что этого не должно существовать на их планете. Настолько чужеродно выглядело то, что они обнаружили среди арктических снегов.
Находка больше смахивала на выходца из космических глубин или вовсе иных миров. Большую часть объекта скрывал лёд, на удивление подтаявший. Геофизик, он же глава исследовательской группы, осматривал спутанный ком не то волос, не то нитеобразных щупалец с долей отвращения.
Не выдержав, Шабров перевёл взгляд на сжатый в пальцах обрывок одежды. Эмблему экспедиции, пропавшей здесь лет десять назад, он сразу узнал. Новость об этом тогда звучала из каждого утюга. Оставалось понять, что связывает те события с их находкой.
– Слышал, что обычно глобстеров находят на побережьях, – деловито расхаживая по площадке, рассуждал Басов.
Гляциолог обошёл неведомое чудо-юдо слева, присел рядом и провёл ладонью по ледяной корке. Хлопья снега ссыпались с гладкой поверхности, обнажая что-то вроде прозрачной капсулы. Свет фонарика выхватил немыслимое сплетение розоватых жгутов, узлов и членистых отростков.
Вдруг края этого месива разошлись и на Басова уставился огромный чёрный зрак.
– Господи Иисусе, – выдохнул он, отшатнувшись. – Живое оно там что ли?!
– По-твоему, похоже? – усмехнулся Шабров. – Минус сорок, что тут выживет?
– Ага, только возле этой штуки температура равна нулю, – перебила Чарская, тыча ему в лицо прибором.
Обычно невозмутимое лицо биолога теперь было почти таким же белым, как всё вокруг.
– Это не единственная странность, – кивнула она. – Оглядитесь.
Басов закрутил головой. Шабров последовал его примеру и тоже осмотрел площадку, но не увидел ничего, кроме льда и снега.
– Теней нет, – увидев замешательство коллег, пояснила Чарская.
Шабров уронил взгляд под ноги и действительно не обнаружил там свою тень. Выпирающий из-под льда объект её тоже не отбрасывал.
– Зато свидетели есть, – недобро ухмыльнулся Басов, махнув рукой в сторону.
Ледяной равнодушный мир вокруг не испытывал никаких проблем с тенями. На белых барханах, изрезанных синими и циановыми полосами, темнели фигуры. Не меньше пяти аборигенов наблюдали за исследователями, но ближе не подходили.
– Черти плоскомордые, – процедил гляциолог сквозь зубы. – Какого их божка мы на этот раз потревожили?
– Ну-ну, ты давай-ка поуважительнее, – хохотнул Шабров. – Не черти, а коренные жители Севера.
Басов что-то проворчал в ответ, но Шабров не слушал. Он вскинул руку в приветственном жесте и зашагал к старухе, стоявшей поодаль от остальных. Шаманка была неподвижна как древний истукан в честь местных божеств, но её до черноты тёмные глаза неотрывно следили за чужаком.
– Здравствуй, бабо Райда. Надеюсь, это не какое-то священное место или животное? Потому что мы собираемся забрать находку в лабораторию.
Старуха наградила Шаброва взглядом, пронизывающим не хуже здешнего ледяного ветра. Её тонкие сухие губы разомкнулись, обнажив потемневшие мелкие зубы.
– Сир-ю не животное, – проскрипела она. – Сир-ю врата.
– Врата? – хмыкнул геофизик. – И куда же они ведут?
Рука Басова тяжестью легла на его плечо.
– Да не слушай ты эти байки, – громыхнул гляциолог, увлекая Шаброва назад, к глобстеру. – Мы не этнологи, не за фольклором сюда приехали. У нас ещё работы полно. Надо успеть до того, как усилится пурга.
Шабров развернулся и сделал пару шагов, когда его догнал ответ старухи.
– В Ад.
Он бросил взгляд через плечо – местные стояли неподвижно, будто вросшие в мёртвый ландшафт. В отличие от аборигенов, исследователи были чужаками в этих краях холода и жутких сказок.
Басов был прав, времени в обрез. В полной темноте они ничего сделать не смогут, стоило торопиться. Странная температурная аномалия в пределах объекта была им только на руку. На вырубку этой штуки из льда при здешних минусах ушла бы вечность. Были заминки с погрузкой, но в конечном итоге задачу команда выполнила.
Спустя всего несколько дней Шабров сидел посреди крошечной кухонки на неказистом табурете и потягивал дрянь, заменявшую им кофе. Где-то за стенами станции бушевала стихия. Страшно хотелось домой, в тепло лета, в уют Анькиных рук. Чтобы есть только что приготовленный женой борщ, слушать рассказы дочки Юленьки про то, как достала физичка и одноклассник, как там его… Ванька? Венька?
Обычно завал работы отвлекал от нерадостных мыслей, но сейчас на дела не было сил. Разглядывая свисающий с лампы сувенир с традиционным орнаментом, он думал о некотором родстве между ними и аборигенами. Недоверие, с каким учёные смотрели на них, укутанных в звериные шкуры и рыбьи кожи – именно оно будет в глазах каждого, кому они расскажут то, что видели здесь…
С тех пор, как они привезли глобстера на станцию, что-то пошло не так. Нет… не так пошло всё! Даже они сами.
Как-то утром Шабров увидел, как отражение в зеркале над раковиной моргнуло на пару секунд позже, чем он сам. С этого момента оно будто стало жить своей жизнью. Могло улыбнуться невпопад или даже повернуться к нему спиной.
Поначалу Шабров боялся рассказать об этом остальным. Оторванные от цивилизации люди нередко теряют связь с реальностью. Это бы означало, что он больше непригоден ни как глава группы, ни как специалист в целом. Вскоре он понял – это не сны и не галлюцинации.
Когда из коридора раздались тревожные звуки, Шабров испытал облегчение. Слушая полные ужаса крики Басова и голос пытавшейся угомонить его Чарской, он уже знал – как минимум двое человек поверят его словам. Они ведь тоже их видят.
Осторожно ступая, Шабров вошёл в комнату.
– Гриша, опусти топор, – биолог говорила спокойно и твёрдо, но Басов вряд ли понимал её.
Лезвие с размаху врезалось в висевшее на стене зеркало. В тот же миг отражение Басова в нём истошно заорало и распалось на куски.
Вытаращив полные безумия глаза, гляциолог смотрел на орудие в своих руках. Лезвие было чистым, но пол заливала кровь, а среди осколков что-то шевелилось. Тонкие, как паутина, нити розовой слизи тянулись к его ботинкам, словно слепые щупальца. Басов попятился, в немом ужасе мотая головой.
Все вздрогнули, когда динамик на стене ожил. Он хрипло кашлянул и заговорил.
– Не трогайте зеркала.
Сомнений не оставалось – это был голос Басова. Только какой-то отчуждённый, будто мёртвый. Оригинал ошалело заморгал. Потом вобрал в грудь побольше воздуха, готовый заговорить, но Чарская взмахом руки остановила его.
– Тс-с… Слышите?
Они застыли, Шабров в дверях, Басов с топором посреди комнаты. Из приоткрытой двери лаборатории донеслись тихие всхлипы. Женский и очень знакомый голос.
– Это же…
Басов не успел поделиться жуткой догадкой. Чарская в секунды преодолела расстояние до лаборатории и рванула дверь на себя. Шабров бросился следом, увлекая за собой гляциолога.
На полу сидела она. Тот же линялый свитер крупной вязки, те же рыжие волосы, собранные в небрежную гульку. Точная копия Чарской. Она вскинула лицо с чёрными провалами там, где должны быть глаза.
– Вам пора уходить, – произнесла копия голосом биолога.
Медленно, будто неуверенно, существо поднялось им навстречу. Его движения были ломаными, неестественными, будто оно только училось пользоваться телом.
Чарская отпрянула, налетела спиной на этажерку. Пробирки зазвенели, как тревожные колокольчики.
– Гриша, топор! – заорала она.
Басов не успел. Двери в коридоре с грохотом вылетели из петель. На пороге стоял его допельгангер. Заледеневшее лицо фальшивого гляциолога покрывали трещины, руки сжимали топор.
– Не может быть, – прохрипел Басов. – Я же вчера тебя грохнул!
Шаброва вовсе не удивил факт, что коллега скрыл от них свою встречу с копией. Он лишь успел задуматься о том, откуда у дубликата топор. Точно же помнил, что на станции был только один…
Динамики снова зашипели, исторгая помехи и незнакомый голос. Тревожный, на грани срыва.
– Бегите!
Шабров услышал дребезг стекла, обернулся и понял: слишком поздно. Из кромешной тьмы арктической ночи в окно заглянул огромный чёрный зрак.
Рация зашлась предсмертным воем, когда два Басова сошлись в последнем противостоянии. Оригинал – с окровавленными костяшками и безумием в глазах. Копия – с неестественным спокойствием, от которого кровь стыла в жилах.
– Я настоящий! – хрипел Басов сквозь стиснутые зубы.
– Я знаю, – усмехалась копия, обнажив ряды острых зубов в противоестественно широкой улыбке.
Чарская вторила надсадному визгу рации, пытаясь сбросить с себя собственную копию. В какой-то момент ей удалось. Двойник полетел на пол, но ему хватило доли секунды, чтобы перегруппироваться. Пальцы с нечеловечески длинными когтями схватили Чарскую за лодыжку и резко дёрнули.
Шабров видел, как угол стола с оглушительным «Хресь!» встретился с её глазницей. Обмякшее тело рухнуло, напитывая кровью вылинявший коврик. Это наконец привело его в чувство. Учёный обшарил стол глазами и потянулся за скальпелем, но тут краем глаза увидел фигуру за спиной.
– Хватит… Хватит сопротивляться. Всё уже случилось.
***
Шабров сидел на полу, ощущая лопатками холод стены. Его глаза смотрели и не видели. Он не помнил, сколько уже сидит так. Казалось, эта жуткая картина перед ним – просто застывший кадр. Словно кто-то нажал кнопку и остановил просмотр фильма. Не двигались его ноги и скорченные на полу тела, застыл тягучий полумрак и сам воздух.
Вдруг что-то в этом кадре изменилось. Задвигались, замаячили светлые фигуры. Перед глазами появилось пятно. Оно приблизилось и заговорило.
– Николай, вы меня слышите?
Шабров сфокусировал взгляд – из пятна проступило лицо. Женщине на вид было лет сорок. Короткая стрижка, уютные голубые глаза.
– Маш, ничерта он не слышит, у него шок, – вместо него ответил грубый мужской голос.
– Господи, да что тут произошло?! – вмешался голос помягче.
Пятна снова растворились в дымке, но Шабров всё ещё слышал шаги. Топот ботинок то приближался, то удалялся. То замирал, то смешивался с гомоном голосов.
Собрав все силы, что ещё остались в измученном теле, Шабров встал и побрёл в лабораторию.
Они толпились у той штуки. Чёртового глобстера, которого на свою голову команда исследователей притащила в собственное убежище. Эти глупцы смотрели на него с такой же смесью любопытства и отвращения, с какой он сам смотрел на него несколько дней назад.
– Что это, какое-то животное? – спросила та, кого назвали Машей.
– Сир-ю не животное, – ответил Шабров и не узнал собственного голоса.
Он поймал на себе их испуганные взгляды.
– Маша, осторожно, у него скальпель!
Мужчина слева вскинул руку. Шабров увидел, как ему в грудь целится дуло ружья.
– Сир-ю это врата, – улыбнулся он и шагнул навстречу.