Оля, ты меня не узнаёшь? Открой мне, прошу тебя, открой, пожалуйста! Мне так херово, Оля! Открой!
* * *
Я всегда был обыкновенным человеком. У меня была работа, денег на достойную жизнь хватало, были родители, пара хороших друзей и любящая девушка. Было всё, о чём только можно мечтать.
Я проснулся под своей кроватью. Меня разбудил звонок будильника, который звучал под кроватью слегка приглушённо. Я понял где я, когда, не открывая глаз, попробовал встать и стукнулся головой. Разлепив глаза, недоумённо осмотрелся. Как я вообще сюда попал, я ведь засыпал на кровати, как все нормальные люди? Мне почему-то стало жутко. Но как только я собрался вылезти и выключить будильник, он вдруг перестал звенеть. Будто его кто-то выключил. Вслед за этим сверху послышался зевок. Я обмер. Мысли панически зароились внутри черепа. Там. В моей кровати. Кто-то есть. Я живу один. Кто-то в моей постели. И он проснулся. Боже.
Две босых ступни встали на пол. Я перестал дышать. Пусть он не смотрит под кровать. Только не это. Боже, пусть он уйдёт. Уйди. Вон из моего дома. Блять. Блять, блять, блять. Кто-то встал с моего ложа и вышел из комнаты. Кажется, пошёл в ванную. Мой телефон на тумбе рядом с кроватью. Нужно вызвать полицию. Позвонить чёртовым копам, и сообщить, что кто-то в моём доме. Но для этого нужно вылезти из под кровати. Ну нет. Вдруг у него оружие? Хотя он же наверняка знает, что я где-то в квартире. Пошёл меня искать? Нет, вряд-ли, если бы он знал, что я здесь, то не спал бы в моей постели. Тогда кто это? Какой нибудь бездомный? Я оставил дверь открытой? И почему я, мать его, очутился под кроватью? Ничего не сходится. Может это какой-то псих? Может, квартиру перепутал, как в «Иронии судьбы»? Есть же почти идеально похожие квартиры, да?
Ну уж нет. Сначала вызвать ментов. Потом буду разбираться. Я начал медленно выползать из под кровати. В это время из коридора послышалось шаги. В панике, я дёрнулся обратно, зацепив тумбочку, и та зашаталась. Телефон упал на ковёр на расстоянии вытянутой руки от меня. Шаги ускорились. Ночной гость вошёл в комнату. Я отполз вглубь и прижался к полу. Он наклонился и подобрал телефон. Послышался звук нажимаемых клавиш. Набирает номер? Гудки... Внезапно я услышал его голос. До боли знакомый, мой, сука, МОЙ голос.
— Алло, привет, родная.
Оля. Он разговаривает с моей Олей, я всегда к ней так обращался. Меня мелко затрясло, возникли рвотные позывы. Это сон. Просто плохой сон. Надо заставить себя проснуться. Я начал думать о прекрасной погоде на улице, я уверял себя, что я лежу в постели, нежусь под лучами утреннего рассвета, и вот-вот проснусь, позвоню Оле, расскажу, какой бред мне приснился и мы вместе посмеёмся над причудами человеческого разума. Но будильник всё никак не прерывал моего кошмара. В ушах гудело, в горле стоял ком. Выблядок заигрывал с моей девушкой моим голосом по моему телефону. Наконец он оделся в мою одежду и ушёл. С моим телефоном. Закрыв дверь моим единственным ключом.
Меня стошнило прямо там, за кроватью. Потом я побежал в туалет и едва не выблевал все мои внутренности в унитаз. Боже, надо умыться. Я взглянул в зеркало и поймал чей-то взгляд. И снова припал к унитазу.
Ни при каких обстоятельствах не подходить к зеркалу. Наверное, оно испорчено. Это не я. Это не мог быть я.
Тогда кто?
Несколько часов я бесцельно бродил по квартире, избегая всех отражающих поверхностей, настолько тщательно, насколько это возможно. Лишь бы не смотреть на себя снова. Есть не хотелось, спать тоже. Когда не осталось больше ни сил, ни желания двигаться, я заполз в мой старый платяной шкаф и захлопнул скрипучую дверь так крепко, как только мог. Только в кромешной темноте отвращение к себе притихло, будто растеклось по окружающему мраку. В голове, как на заевшей единственной виниловой пластинке в довоенном граммофоне, стоящем в сумасшедшем доме, вращался один вопрос:« Что со мной случилось, где... Где моё блядское тело?»
* * *
Этот человек, ЭТА МРАЗЬ УКРАЛА МОЮ ЖИЗНЬ! СУКА, ГАДКИЙ УБЛЮДОК
Он вернулся. Я видел его лицо. Это моё лицо, моё тело! И он привёл мою девушку на киномарафон. Прямо сейчас, у меня дома, моя девушка нежится на диване с кем-то... Нет, чем-то, что притворяется мной. А я... Нет, я не могу. Мне страшно шевельнуться, от одной мысли, что меня обнаружат, что Оля может увидеть меня таким, к горлу подкатывает тошнота. Но это не самое страшное. Что со мной сделает эта тварь, если найдёт меня?
Осознание пронзило голову тонкой ледяной иглой. А что он сделает с Олей? Что он предпримет, когда они досмотрят фильм? Кто знает, на что он способен?
В голове прояснилось. Пульсирующие тёмные комки ужаса, заполнившие мой череп, выпрямились и натянулись, как металлические струны. Он забрал у меня почти всё. Мой голос, моё тело, мою квартиру. Но Олю я тебе не отдам, ты слышишь, говна кусок?
* * *
Ты украл у меня жизнь, а я заберу у тебя.
Я дождался, когда двойник останется один. Оля, моя наивная мышка, что-то прощебетав ему на ухо, вприпрыжку отправилась в душ. Самозванец же пошёл и лёг на мою кровать, и сделал вид что задремал. Вот ублюдок, даже это скопировал! Впрочем, мне это на руку. Я выскользнул из шкафа и по-кошачьи тихо прокрался на кухню за ножом.
Терять уже нечего.
Я быстро прошёл в его... Его? Мою! МОЮ СПАЛЬНЮ! Ублюдок всё ещё лежал с закрытыми глазами. Так вот как выглядит моё лицо во сне... Уже занеся руку с ножом для удара, я заколебался... Внезапно двойник всхрапнул. Страх вновь всколыхнулся внутри тёмной волной. Потеряв самообладание, я зажмурил глаза, и в панике вонзил клинок в его шею.
Удар был вовсе не такой точный, как я ожидал. Открыв глаза, тварь, притворяющаяся мной, сдавленно закричала, но через миг крик утонул в клокотании пробитого горла. Паника захлестнула меня, но я уже не мог остановиться. Вынув нож, я ударил его в грудь, в районе сердца. Тёмные, густые пятна крови брызнули на белую простынь. Тело под моими руками забилось в агонии...
Скрип двери ванной.
«Милый, всё нормально?»
«Всё хорошо» — попытался успокоить её я, но вместо слов моя глотка издала глухой, гортанный рокот.
Её шаги стали быстро приближаться. Я впал в ступор. Что мне делать? Юркнуть под кровать? В дверном проёме я увидел краешек её головы, беспокойно заглядывающей в дверь. НЕ СМОТРИ!
Пронзительный женский визг.
* * *
Оля. Открой дверь. Прекрати кричать, выслушай меня. Это я! Открой мне, пожалуйста, всё будет хорошо! Это он виноват, я не хотел этого! Ты забыла свою сумку тут, выходи! У тебя нет другого выхода, Оля, слышишь! Почему ты молчишь? Оля? ОЛЯ, ОТКРОЙ! ОЛЯ!
* * *
— Привет, Виталя. Ну что, как служба, не надоела?
— У нас соскучишься. Прикинь, сегодня вызвали нас на двух трупов. Парень с двумя ножевыми и девушка с вскрытыми венами.
— Двойное убийство?
— Да куда там, баба-то в туалете изнутри заперлась. Видать, парня приревновала, кокнула, да и сама за ним выпилилась. Одно только странно. Отпечатки пальцев на бритве, которой она вскрылась, её, а на ноже, которым парня прирезали, только его отпечатки.
— Кого?
— Да парня же.
— Думаешь, он сам?
— Ага, сам себя — да ножом по горлу? Не знаю я, Семёныч. Может, девчонка хотела сначала только его убрать, вот отпечатков и не оставила. Только больно напугана она была, когда померла. Мы когда её нашли, у неё такая гримаса была... Чёрт его знает, что такое. Жалко их, конечно. Не ценит молодёжь жизнь совсем. Докатились...
— Да... Ну так что, по пивку?
— По пивку.