Ужас пришел неожиданно и несправедливо. Все было ровно и хорошо, хотя нет, даже так: все только-только стало налаживаться. А теперь я даже не знаю, что мне делать и как себя вести. Ужас пришел. Не вежливым гостем, а нахальным, бестактным захватчиком. Пришел и остался — во мне, вокруг меня.
Расскажу свою историю, анон. Искренне рассчитываю если и не на дельный совет, то хотя бы на поддержку.
Произошло это буквально на днях, может с недельку назад. Жена помыла посуду, приготовила ужин и тихонько засыпала перед телевизором, в то время, как мы с товарищем сидели на кухне и болтали о работе. Он пил пиво, я кофе. Мне еще нужно было отвезти его домой, так что я от алкоголя отказался. Мы засиделись и уехали только ближе к часу. Немного прокатились по городу, поболтали еще, нарезая круги по знакомым маршрутам. Короче, домой я возвратился только к трем. В квартире было тихо, телевизор выключен, а Оксана еле слышно посапывала, приобняв одеяло в том месте, где обычно лежу я.
Спать хотелось неимоверно. Я спешно разделся и юркнул под бочок к жене. Думал о чем-то, размышлял, сходил выкурил сигарету. Лежу. Помню, мысль промелькнула: «Как же все хорошо и благополучно!». Даже улыбнулся темноте! Как вдруг на грудь мне легла рука Оксаны. Все в порядке, ничего особенного, вот только рука была холодной, как лед. Я вздрогнул. В следующую секунду рука сжалась и ухоженные, налакированные ногти беспощадно впились в мою плоть. Я вскрикнул и отшатнулся, недоуменно глянув на жену. Вспоминая представшую моим глазам картину, я до сих пор начинаю дрожать мелкой дрожью.
На меня не мигая смотрело два огромных, мерцающих в темноте глаза. Они были серебристо-белыми, как жемчужины, и неестественно яркими. Это была не Оксана… То есть это была она: ее тело, ее волосы, ночнушка опять же… Но смотрела на меня не моя кроткая, преданно любящая жена, а какая-то ведьма, монстр. Пухлые, сочные губы вытянулись сейчас в две тонкие, лиловые нитки. Зубы плотно сжаты. Брови вскинуты, словно что-то привело монстра в изумление. В общем и целом, лицо, уставившееся на меня в тот миг, выражало полное безумие.
Я похолодел. От ужаса легкие скрутило в спазмах, крик так и застрял где-то в глотке, а в желудке зашевелилась гигантская, склизкая жаба.
Монстр тем временем зашевелился, отвернул лицо к стене, потом опять на меня, поводил руками по простыне, впиваясь ногтями в ткань, и зарычал. Этот звук все еще стоит у меня в голове. Ничего подобного мне не приходилось слышать ранее. Страшный, утробный рык, особо громкий и отчетливый в ночной тишине. Голос изменился особо заметно. Рычал монстр не женским голосом, и даже не мужским, а каким-то животным, ну или как минимум не человеческим. Такой низкий, хрипловатый, кожаный басок, чем-то схожий со звуком холостых оборотов восьмицилиндрового двигателя.
Я готов был потерять сознание от ужаса, но все же медленно поднялся с кровати и, не смея выдохнуть, попятился к двери. Супруга, казалось, не стремилась за мной. Она лишь неловко села на кровати и провожала меня своим мертвым, ничего не выражающим взглядом. Жуткое рычание не смолкало. Я не сводил с нее глаз. Луна освещала ее растрепанные волосы, оголившееся под спавшей ночнушкой плечо, бледную кожу и впалые щеки. У нее всегда была милая, круглая мордашка, но сейчас личико будто бы просело и сдулось. Когда я случайно зацепил ногой стул, монстр раскрыл рот и что-то рявкнул в мою сторону. Вслед за этим на пол грохнулся стул. Не знаю, как это вынесло мое сердце, в тот момент готовое выпрыгнуть из груди.
Когда я, наконец, добрался до двери, моя жена стала неуклюже подниматься с кровати, и начала раскачиваться из стороны в сторону, подобно марионетке. Я попятился в коридор и тихо закрыл за собой дверь, мертвой хваткой вцепившись в ручку. Как же мне было страшно в те минуты! Я не хотел верить во все происходящее, но и не верить не мог. Долго я стоял так, сжимая ручку двери. В непроглядной темноте и полной тишине все казалось призрачным и нереальным. На смену страху пришла какая-то подавленная отрешенность. Но вот за дверью послышалось шарканье ног, и страх вернулся с удвоенной силой.
Я мучительно вслушивался в каждый звук. Вот она прошла вдоль кровати, окна, постояла немного, двинулась к двери, задев опрокинутый мною стул, снова остановилась, после чего медленно вернулась к окну. И все порыкивая, похрипывая и бормоча что-то несвязное и вряд ли словесное.
Но вот монстр замолчал, и наступила тишина. Я так и стоял, не шелохнувшись. Слышно было только, как отчаянно бьется мое сердце и больше ничего. Хотелось в туалет, хотелось пить и курить, хотелось, чтобы все было по-старому, так, как было еще полчаса назад. Можно было убежать, входная дверь совсем рядом, но я стоял, как вкопанный. Ведь это мой дом, а там за дверью шатается пусть и обезумевшая, но все же моя жена. Хотя… кого я обманываю? Просто ноги мои от страха одеревенели и словно вросли в пол.
Прошел час, а может быть только минута. Как назло, зачесался нос. Такое будничное, земное и естественное желание. Милое, хорошее… Я медленно оторвал одну руку от двери и, стараясь лишний раз не колебать воздух, поднес ее к лицу. В этот момент за дверью раздался голос. Не рычание, не хрип, а именно голос, грубый, злой, явно ожесточенный. Волосы становились дыбом, настолько он был ужасен!
Как это ни банально, но глаголила супруга не то на греческом, не то на латыни. Этакое характерное звучание, легко узнаваемое после просмотра пары-тройки трэшевых ужастиков. Вот только я находился не в фильме и изрекал нечто непонятное не какой-нибудь темный маг, а моя собственная жена.
Говорила она долго, с трудом складывая слова по слогам и, время от времени, срываясь на вой. Я находился уже в последней степени отчаяния и был готов бежать на кухню за ножом, чтобы покончить с этим ночным кошмаром.
Жена оборвала заговор на полуслове, и к своему ужасу я почувствовал, как с той стороны двери кто-то взялся за ручку. Дверь потянули, сначала несильно. Потом еще раз, еще и еще. Не рывками, но настойчиво и уже с силой, так, что с каждым разом щель становилась все больше. Я сжал зубы, полностью отдавшись безмолвному противостоянию, каждый мой мускул напрягся. Но все без толку. Еще минута — и в щель на меня смотрит все тот же мертвенно-белый глаз. Казалось лицо Оксаны изуродовалось еще сильнее. Ее перекосило; глаза часто и бессмысленно моргали, рот открывался и закрывался, не издавая ни звука, по подбородку струйкой стекала слюна. Монстр пытался просунуть морду в щель, но зазор был недостаточно велик. Я видел то один глаз, то другой, а иногда только нос и подбородок. В какой-то момент она замерла, отодвинулась от щели и молча уставилась на меня. Впервые в этом жутком, зверином лике появилась некоторая осмысленность.
— Бестиа… — хрипло прошептало чудовище, и в тот же миг отпустило ручку двери.
Я снова остался в тишине, слушая, как то, что еще недавно было моей любимой женой, шаркая ногами по полу, двигается к кровати. Через несколько минут скрипнули пружины и все стихло. Я понимал, что дверь уже можно отпустить, но не делал этого, а только крепче сжимал ручку и тихо плакал.
— Леш?.. — тихий, знакомый голос. — Леша, ты где?
Моя жена, Оксана. Это была она.
— Леша! — она зашевелилась на кровати, шумно выдохнула и причмокнула губами. — Леша?
Обратное превращение напугало меня едва ли не сильнее, чем все то, что ему предшествовало. Я нервно облизнул пересохшие губы и, не отпуская двери, отозвался:
— Я тут… на кухне…
— Опять куришь что ли? — в голосе появились недовольные нотки.
— Ага… Курю.
— Милый, принеси мне, пожалуйста, попить.
Вот оно…
— Хо… Хорошо! Сейчас докурю и принесу.
— Ладно.
Усилием воли я разжал руки и потопал на кухню. Каждый клочок темноты пугал, каждый предмет мог вот-вот обернуться какой-нибудь тварью. Будто на протезах, я добрел до кухни, налил воды и вернулся к двери. Собрав всю свою решимость, вошел внутрь. В последний момент подумал: а вдруг ловушка? Вдруг демон притворился и ждет меня сейчас в свои объятия?
Но нет, на кровати лежала Оксана. Горячо любимая, нежная и бесконечно красивая. Она была бледна и выглядела больной. Еще бы!
Я замер в дверном проеме. Руки тряслись, и вода вот-вот норовила выплеснуться из стакана.
— Ты чего? — Оксана приподнялась на локте.
— Ничего.
— Дай попить.
Я прошел в комнату, машинально вернул в вертикальное положение стул, приблизился к кровати и протянул жене стакан. Она жадно выпила все до последней капли и откинулась на подушку, коротко простонав.
— Как ты себя чувствуешь? — просипел я.
— Голова болит. И живот. Как-то тянет… Неприятно.
— Таблетку надо?
— Нет. Просто давай спать.
— Давай.
Оксана закрыла глаза. Я лег рядом и натянул одеяло до самого носа. Вскоре Оксана задышала спокойно и ровно, как дышат спящие люди. Мне «отчего-то» не спалось. Минут через двадцать она повернулась на бок и приобняла меня. От ужаса я сжался в комок. Расцарапанная в кровь грудь неприятно ныла, но это было ерундой, по сравнению с тем, что творилось у меня в голове. Я решил молиться, хотя никогда этого не делал, да и вообще не верил в Бога. Я напряг память и одними губами зашептал первые строки из «Отче наш». В эту секунду рука на моей груди немного напряглась, несильно, но достаточно для того, чтобы я ощутил. Будто предупреждая.
Я оставил затею с молитвой, да так я и лежал, боясь шелохнуться.
А в голове хриплый голос раз за разом повторял: «Бестиа…».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Хоть с той ночи и не произошло больше ничего мистического, жизнь моя превратилась в сущую пытку. Я боюсь. Боюсь так сильно, что вот-вот сойду с ума. Может быть, и уже сошел. Может, это случилось гораздо раньше той ночи, и все произошедшее лишь плод моей больной фантазии? Но нет. Я вынужден день за днем, и ночь за ночью уверяться в реальности всего, что творится вокруг. Хочется бежать, но бежать некуда. Все чаще приходят мысли о самоубийстве, но станет ли это утешением и не усугубит ли положение? Долго ли я еще протяну, оставаясь в своем уме?
Самое страшное случилось вчера.
Я сидел на кухне, угрюмо перелистывая откидной календарь, когда в квартиру влетела сияющая от счастья Оксана.
— Леша! Лешка!
Я поднял на нее утомленный взгляд.
— Да, милая.
— Лешенька…— девушка буквально задыхалась от счастья. — Я тебе не рассказывала… Я была в больнице, проходила обследование. Я беременна, Леша!
Я обмяк на стуле, не зная, что и думать. В голове, казалось, лопнула последняя струна, сердце упало. Беременна… Так вот.
— А ты и не рад! — засмеялась Оксана.
— Рад… Рад, как же.
На ватных ногах я поднялся со стула, и обнял жену. Сил изображать радость не было. Пусть думает, что я в шоке от этой новости. Все мужчины в шоке от таких новостей.
— Милый мой, Лешенька! — она немного отпрянула и заглянула мне в глаза. — У нас будет ребенок. Наш малыш!
— Да, — как заведенный повторил я. — Наш малыш.
Бедная моя, несчастная Оксанка.
Я посмотрел на ее восторженное лицо, сияющие глаза, улыбку. Все это было родным и знакомым. Но от моего взгляда не укрылось и нечто иное: будто бы за круглым, детским личиком Оксаны скрывалось что-то чужое, незнакомое и чуждое, с тонкими, как нитки губами и мерцающими жемчужным блеском глазами.
Бестия никуда не ушла.
Скажи, анон, как быть? Господи, помоги мне, прошу.