— Я люблю тебя! — в охрипшем от волнения голосе отчётливо звучали нотки пронзительной, леденящей мольбы. Водянисто-голубые глаза лихорадочно вглядывались в его лицо с надеждой и каким-то полубезумным отчаянием. — Люблю уже давно, и я…
«О, Боже!» — огромным усилием воли Дэн сдержался от того, чтобы закатить глаза к небу. Вся эта ситуация была такой банальной, такой откровенно штамповой, что это почти вызывало у него приступ рвоты. И ладно бы обычная девчонка, но эта новенькая… Настолько неправдоподобно карикатурная в своей непривлекательности, с тусклыми водянисто-голубыми глазами и бесцветными ресницами, с тонкой ниточкой бескровных губ и россыпью багровых прыщей на лице… Похоже, что у неё вообще навряд ли когда-нибудь будет парень! А она тут вздумала лезть с этими идиотскими любовными соплями и к кому? К Дэниелу Уорду — самому, бесспорно, красивому и обаятельному среди старшеклассников их провинциальной школы. Герою девичьих грез. К Дэниелу, который выслушивал подобные признания по семь раз на неделе, притом от первых красавиц школы. А тут…
— Эми, послушай, — мягко произнес Дэн. Ему уже далеко не в первый раз приходилось осаживать таких вот втюрившихся в него глупышек, поэтому он действовал по отработанной схеме. — Ты замечательная девушка, милая, добрая… Я очень ценю твою искренность и… открытость… и я весьма польщён, но… Дело в том, что сейчас мне не нужна девушка… То есть вообще! Сейчас на первом месте у меня учёба. Выпускные экзамены, поступление в колледж и всё такое… Ну, ты понимаешь, — «ни фига не понимает», — мысленно поморщился он, глядя в широко раскрытые глаза Эми, жадно впитывающие каждую чёрточку его лица, полные всё той же безумной надежды — «А вдруг?» Казалось, она не слышала ни слова из того, что только что произнёс Дэн. — В общем, мне пока не до свиданий… Но мы могли бы быть друзьями, Эми, общаться, созваниваться время от времени («маме все равно приходится раз за разом отвечать, что я не могу ответить на эти бесконечные девчоночьи звонки!»), а потом… Как знать, — он улыбнулся, отчего на его щеках появились две симпатичные ямочки.
Эми со свистом втянула в себя воздух. Её лицо и шея залились краской, придав ей даже ещё более отталкивающий вид.
— Дэн…, — она запнулась на долю секунды, а потом, вновь подняв на него полные мольбы глаза, выпалила на одном дыхании. — Так я могу быть твоей девушкой?!
«Чем слушала меня, дура?!» — мысленно выругался Дэниел.
— Извини, Эми, не в этот раз. Я же сказал тебе…
— Ох, Дэн, — полувсхлип. Казалось, что она вот-вот расплачется.
Эми слегка пошатнулась в его сторону, словно в порыве обнять. Её коленки дрожали. Дэн инстинктивно шарахнулся назад, вызвав в её взгляде странную смесь смущения и недовольства.
— Прости, Эми, мне пора бежать — мама будет волноваться…
— Может, сходим в кино сегодня вечером? — отчаянно, словно делая над собой усилие, произнесла она. Такая настырность уже начала вызывать у Дэниела непритворное раздражение.
— Не сегодня, мне надо готовится к контрольной по праву. Возможно, на следующей неделе, я позвоню, если что… Пока, Эми!
— Дэниел…
Стремительно уходя по направлению к своему дому, он продолжал чувствовать на себе её взгляд: пристальный, молящий. Дэн невольно поёжился. «Не оглядывайся! Что тебе за дело до неё…»
Прошла неделя. Потом другая… И при этом не было ни дня, чтобы куда бы ни пошел Дэн, он не ощущал на себе этого липкого, молящего взгляда её водянистых глаз. От этого ему становилось не по себе, кожа покрывалась мурашками. К ещё большему несчастью, новенькая училась с ним в одном классе, что лишь усугубляло неприятные ощущения. На каждом уроке Дэниел всей поверхностью спины чувствовал этот её взгляд: словно паучиха, наблюдающая за мотыльком, трепыхающимся в её паутине. Это не давало ему сосредоточиться на учёбе, он стал то и дело получать низкие баллы по общим дисциплинам, хуже есть, хуже спать…
То и дело в своей сумке и в карманах куртки, оставленной в раздевалке, он находил непонятно (хотя почему же? Ещё как понятно!) как оказавшиеся там клочки бумажек, исписанные пылкими любовными признаниями и маленькие игрушки: медвежат, котят… И хотя Дэн знал наверняка, что в него влюблены практически все девчонки их школы, у него, тем не менее, не оставалось ни малейших сомнений по поводу того, кто подкладывал ему всё это барахло. Брезгливо, кончиками пальцев он осторожно подцеплял записки и игрушки, словно они были покрыты некой вонючей слизью, чтобы отправить их в ближайшее мусорное ведро. А на следующий день он находил их снова. То есть не те, выброшенные, а уже другие. «Я сойду с ума так… Не, я точно шизанусь!»
Глядя на себя в зеркало по утрам, Дэниел уже не чувствовал того наслаждения и довольства, которое приносило ему созерцание своего отражения раньше, но ужасался этому посеревшему, осунувшемуся лицу, красным глазам с вздувшимися прожилками на белках, длинной каштановой чёлке — его извечной гордости — теперь неопрятными прядями свисавшей ему на лоб. «Паранойя…»
Закончилась ещё одна неделя. Сегодня было воскресенье, а значит никакой школы! Никаких уроков… Никакой… Дэниел развалился в кресле перед телевизором, лениво щелкая кнопкой пульта. Очередной клип небезызвестных Слипнотов, телесериал «Доктор Хаус», научно-познавательная передача, посвященная какой-то мистике…
«Любая человеческая мысль или эмоция обладает определённой силой, которую мы можем охарактеризовать как «психическая энергия», — и чем сильнее это чувство, тем большим психоэнергетическим потенциалом оно обладает. Суть выше указанной «силы» выражается в возможности мыслей и чувств оказывать некоторое воздействие на окружающий человека мир и, в частности, на других людей. Иными словами, сфера влияния продуктов психической деятельности любого человека не ограничивается лишь внутренним миром этого человека, но может иметь внешние проявления, — вдохновенно вещал диктор. — Внутренняя психическая активность человека может иметь внешние проявления физического характера и даже являться причиной таких загадочных явлений, как полтергейст. Это яркий пример феномена психической энергии. Согласно исследованиям особо высокой силой обладают отрицательные эмоции, испытываемые девочками-подростками. Видимо, это связано с особо сильными депрессиями, связанными с переходным возрастом…»
«Ну и бред!», — Дэн хотел уже переключить на другой канал, как вдруг раздался пронзительный телефонный звонок.
Дэниел аж подскочил в своем кресле, ошарашено уставившись на телефон. Тот зазвонил снова. Осклизлое чувство гадливости и какого-то неясного страха начало заползать в душу… Дэн с надеждой огляделся по сторонам, словно заблудившийся путник, ищущий ориентиры. Трель телефонного звонка раздалась вновь. И мамы не было дома: ушла в магазин. «Взять? Или не взять?.. Или всё же взять? Совсем необязательно, что это она… Или же…» Сглотнув противный комок, подступивший к горлу, Дэн протянул руку и подцепил трубку радиотелефона.
— Алло? — с внутренним содроганием произнес он.
— Дэн? Эй, Дэн, привет! — раздалось в трубке жизнерадостное девичье щебетание. — Это я, Джейн.
«Джейн…» Дэн ощутил, как приятное, тёплое облегчение разливается по всему его телу.
— Привет, Джейн! Да всё норм, смотрю ТиВи… Ты как?
— Лучше не бывает! Слушай, Дэнни… Я тут подумала… Не хочешь ли сходить в кино сегодня вечером. У меня как раз лишний билетик есть. «Сумерки. Затмение». Ну, типа третья часть…
«Сумерки… Ну-ну…»
— Почему бы нет? Отличная идея, по-моему, Джейн!
— О, ну круто! Встречаемся тогда у магазина спорттоваров. До встречи, Дэн!
— Бай-бай…
Она уже была на месте, когда Дэн пришёл к назначенному месту встречи. Джейн. Хрупкая смуглая девушка с блестящими чёрными волосами и огромными выразительными глазами, похожими на спелые вишни. Едва завидев Дэна, она тотчас же бросилась к нему, сияя от радости.
— Привет! Знаешь, это так здорово, что ты согласился пойти со мной в кино! Я боялась, что ты откажешься… Уже вся школа знает о том, как Кэтти Пламмер звала тебя на концерт Блинков, и ты отказал ей. Хотя она первая красавица школы…
— Может, я просто не люблю такую музыку, — усмехнулся Дэниел. — Ладно, пошли, а то опоздаем!
Киносеанс прошел без особых приключений. Все эти полтора часа Джейн эмоционально взвизгивала, охала и то и дело, словно ненароком касалась руки сидящего рядом Дэна.
Всю дорогу из кинотеатра она взахлёб делилась своими впечатлениями и умолкла только уже рядом с своим подъездом, когда Дэн галантно проводил её до дому.
— В общем, классный был фильм! Спасибо, что составил мне компанию, — огромные глаза девушки искрились неподдельным счастьем.
— Да не за что, Джей… Может, как-нибудь ещё сходим.
— Ага… Этот Эдвард такой лапочка… Но всё же он и на сотую долю не так хорош, как ты, Дэнни! — и неожиданно приподнявшись на носочки, Джейн прижалась к его губам теплыми горячими губами.
Дэн и понять ничего не успел, как с тихим вскриком Джейн отшатнулась от него.
— Какая гадость! Она подглядывала за нами!
— Что? Кто?
— Эта новенькая из нашей школы… Эми Грей! Там, за углом дома! Подглядывала за нами…
Дэниел ощутил сильную пульсацию в висках, кровь прилила к голове.
— А ты уверена, что это действительно Эми?
— Ну конечно! Я сразу же её узнала — она живет со мной в одном доме. Блин, ну и страшная же она… И ещё подглядывала… Фу! Будто специально шпионила.
Головная боль все нарастала.
— Ладно, Джейн, я иду домой… Увидимся в школе!
— Пока, Дэнни! Позвони мне завтра, я буду рада тебя услышать…
Дэн развернулся и не оборачиваясь зашагал к дому. Ему хотелось рыдать от ярости.
Новый день принёс поистине большую новость.
— Как ты ещё не знаешь? — одноклассник Дэна Кенни МакФлай оторопело вылупился на него. — Да об этом с утра говорит вся школа!
— Ну да, я опоздал, — Дэн досадливо поморщился. — Могу я теперь, наконец, узнать, что это за сногсшибательная новость?
— Эми Грей, наша новенькая, скончалась вчера вечером! Покончила с собой… Её обнаружили утром на заднем дворе дома, всю залитую кровью, с растерзанной грудной клеткой. А в руке зажат окровавленный кусок стекла. Как будто бы она пыталась выковырять себе сердце! Должно быть жуткое было зрелище… Копы пока склоняются к версии исключительно самоубийства. Быть может, несчастная любовь… Ох, и кошмар же!
«Вот и всё…» Дэн не почувствовал ни капли сожаления или ужаса, ни жалости, ни сострадания… Ничего, кроме… Кроме облегчения?
В эту ночь — первую за долгое время — он уснул спокойным крепким сном.
Утро нового дня встретило его какой-то непривычной, гнетущей тишиной. Не шумели машины на улицах, через окно не доносились голоса прохожих, мама не суетилась на кухне, готовя для любимого сына тосты с джемом на завтрак….
Дэн осторожно поднялся с кровати и подошел к окну. Что-то невероятное… Весь город был затянут туманом. Таким густым, что сквозь него едва ли можно было увидеть очертания ближайших домов. Сплошная белая киселеобразная пелена. И ни машин, ни прохожих на пустынных улицах.
— Мам? — с дрожью в голосе позвал Дэн. — Мама, ты где?
В ответ — тишина.
— Ну мааааам!..
«Стоп, без паники! Ничего особенного не случилось, она просто пошла в магазин. Скоро вернётся…»
Но прошел час, второй, а мама всё не возвращалась. Вдобавок ко всему прочему, Дэниел обнаружил, что не работают ни телефон, ни Интернет, а по телевизору показывают одни помехи. Тревога нарастала как снежный ком, грозя вот-вот обернуться настоящей паникой. Пометавшись по притихшей, безжизненной квартире, Дэн в итоге торопливо натянул куртку и бросился в подъезд.
Он звонил, стучал, бил ногами в каждую соседскую дверь, попадавшуюся ему на пути, но всюду ответом ему была зловещая тишина.
«Какого чёрта! Лангольеры??? Чушь собачья…» Без толку поколотившись в холодные безмолвные двери, Дэн выскочил на улицу. Густая, фантомная пелена тумана немедленно окружила его со всех сторон, мягко обволакивая, ошеломляя, сбивая с толку.
— Эй! — с отчаянием выкрикнул Дэниел в белую пустоту. — Эй, есть тут кто-нибудь?!
Тишина. Туман проглатывал любые звуки, растворяя их в своей призрачной утробе. Город словно вымер. И всего за одну ночь… Что же случилось здесь?
«Я пойду в школу, — решил Дэниел. — Сейчас как раз должен начаться урок по истории Соединённых Штатов. Может, хоть кто-нибудь придёт туда?..»
И он двинулся вперёд, сквозь туман, стелившийся вдоль пустынных улиц.
Белое безмолвие. Могильная тишина. Немой кошмар… Ни машин, ни прохожих, ни одной бродячей собаки или кошки — туман поглотил всё! У Дэниела болезненно сжималось сердце каждый раз, когда ему приходилось проходить мимо до боли знакомых витрин магазинов, кинотеатров, клубов. Таких оживлённых и многолюдных ещё только день назад и таких бездушных и мёртвых сейчас. Город-призрак…
«У Рэя Брэдбери, по-моему, был такой рассказ, где все люди на земле вдруг исчезли, осталась только одна семья: муж с женой и их маленький сынишка… Не буду думать об этом! Только не сейчас…»
Поворот, ещё поворот… По-прежнему ни души. Лишь серые безжизненные бока зданий и тёмные скелеты деревьев выныривали навстречу Дэну из белесых клочьев вездесущего тумана. Ледяной страх сковывал конечности, но школьник продолжал упрямо двигаться вперёд.
Вот, наконец, и школа. Абсолютно точно такое же бездыханное серое здание, как и все те, что попадались ему на пути раньше. Не слышно ни звука, а из приоткрытых главных дверей веет склепом…
Осторожно открыв входную дверь, Дэн заглянул внутрь. Темно и пусто. Ни малейшего намёка на чьё-либо присутствие. Дэниел робко втиснулся внутрь. Всегда такой самодовольный и уверенный в жизни, каким же маленьким и беззащитным казался он себе сейчас перед лицом этого незнакомого и чуждого ему мира, где всё казалось таким знакомым, но… Но в то же время это всё было совсем не тем же самым! Словно кто-то нарочно создал искажённую копию нормального мира! Только зачем?..
Дэн немного поболтался по пустым коридорам школы. Ни души. Несколько раз он притормаживал затем, чтобы выкрикнуть очередное «Э-эй! Есть здесь кто-нибудь!» Но вскоре он перестал так делать, потому что, во-первых, уже понял, что ему никто не ответит, а, во-вторых… Во-вторых, где-то в глубине души боялся, что его призывы не останутся безответными и каким-то диким, животным ужасом боялся того, что ответит ему…
Наконец, где-то на третьем этаже школы Дэниел пришел к мысли, что все эти его скитания совершенно бестолковы и собрался покинуть школу, как вдруг… Дверь туалета, находившегося в конце коридора с легким скрипом слегка приоткрылась.
— Эй! — Дэн явственно ощутил, как от волнения подпрыгнуло его сердце. — Эй! Кто там?!
В два прыжка он достиг туалета и дёрнул на себя дверь.
— Кто здесь? — повторил он, втискиваясь в тесное, скверно пахнущее (даже в этом альтернативном мире!) помещение. Окна были замазаны темной краской, должно быть именно поэтому Дэн не сразу заметил парочку людей в углу. Сначала он не понимал, что они делают, но постепенно его глаза привыкли к мраку, и до мальчика дошло: парочка целуется! Более того, похоже, что они были и вовсе без одежды!
Это открытие вызвало в душе Дэна волну негодования. «Нашли, блин, время!»
— Эй, вы! — бесцеремонно начал он, решительно подходя к парочке, и хватая ближайшего человека за плечо. — Не кажется ли вам… О, чёрт!
Плечо, за которое он уцепился, совершенно не походило на ощупь на гладкость человеческой кожи. Оно оказалось холодным, омерзительно мягким и прилипало к пальцам, словно Дэн вляпался в сырое тесто. С криком Дэниел отшатнулся назад, и лишь теперь увидел, что то, что он принял за парочку людей, было вовсе не парочкой, да и не человеком даже. Невероятное существо оборачивалось к нему. Странная осклизлая масса, тем не менее, смутно напоминающая очертаниями двух человек, слившихся в поцелуе. Четыре ноги с обращенными друг к другу ступнями, руки, словно бы переплетающиеся в объятиях, осклизлое тело без каких-либо половых признаков, две головы без волос и лиц. Существо надсадно хрипело и дергалось, словно эти два человека пытались оторваться друг от друга. Место, где по идее, у них должно были бы быть рты, противно растягивалось, словно два слипшихся кусочка теста пытались отлепить друг от друга. Кусочки «плоти» падали на пол, лилась какая-то темно-красная жидкость, похожая на кровь, хрипы существа усилились, словно оно испытывало нестерпимую боль…
С отчаянным воплем Дэн вылетел из туалета, чуть ли не кубарем скатился по лестнице на первый этаж и пулей вылетел из дверей школы. И вот здесь, когда он пришел в себя, его глазам предстала такая картина, что до боли захотелось вернуться хотя бы в тот безмолвный туманный мир. То, что он увидел сейчас, больше походило на ад. Ночь опустилась на город, окутав его густым мраком. Но даже мрак не был беспроглядным. Словно подсвеченные огнем преисподней, из темноты выступали стены домов и осколки каких-то непонятных ржавых труб. Все было покрыто засохшей багровой коркой, а кое-где кровь (а Дэн не сомневался, что это именно кровь) тяжелыми каплями падала… на землю? На ржавые решётки, заменившие собой асфальтированные дороги. Именно из-под этих решёток откуда-то снизу пробивался колеблющийся красный отсвет, словно где-то там, внизу, бушевало пламя.
Но хуже всего, пожалуй, было то, что Дэниел больше не чувствовал могильного одиночества и той безмолвной туманной пустоты. Нет. Кто-то или что-то было здесь, кроме него. Всей поверхностью кожи он ощущал это зловещее присутствие: что-то двигалось во тьме, за пределами мрака.
Нервы Дэна не выдержали, и он побежал. Он бежал изо всех ног, пусть не было больше знакомых дорог, но он помнил наизусть каждый поворот своего города. Он чувствовал: что-то двигалось за ним. Не было ни звука шагов, ни тяжелого дыхания за спиной, но это чувство чего-то неотвратимого, приближающегося не могло быть иллюзией. Оно преследовало Дэна.
В попытке оторваться от погони, Дэниел влетел в первое попавшееся ему на пути здание. Кинотеатр? Взбежал на второй этаж, где находился малый зал и буквально обрушился на пол, не в силах бежать дальше. Дыхание со свистом вырывалось из груди парня, во рту явственно ощущался привкус крови. Постепенно ему удалось немного прийти в себя, и он уже было собирался спуститься к выходу, как вдруг услышал, как кто-то зовет его.
Голос. Такой знакомый, нежный, с такой мольбой и болью звавший его. Словно зачарованный Дэн пошел на звук этого голоса, доносившегося из помещения малого зала. Торопливо толкнув дверь и войдя внутрь, Дэниел понял, что не ошибся: это действительно была Джейн. Джейн, все такая же хорошенькая с её глазами-вишнями и черными блестящими волосами. Но вот её тело… Девушка была прибита к огромной стене, на которой должен был, по идее, находиться киноэкран. Вместо миниатюрной, изящной фигурки Джейн теперь можно было увидеть лишь гниющее кровавое месиво, кишащее отвратительными белыми червями. В воздухе стоял густой сладковатый запах протухшего мяса.
Дэниел посмотрел на истерзанное, разлагающееся тело Джейн, на массу жирных червей, заживо пожирающих гнилую плоть, и его начало рвать. Прямо на покрытый ржавчиной пол.
Полные слез глаза Джейн смотрели на него с жалостью и болью.
— Мой бедный Дэнни, — прошептала она запекшимися губами.
— Почему! — с отчаянием выкрикнул Дэн. Из его глаз брызнули слезы. — Кому всё это надо!
— Разве ты не понял это ещё, мой глупенький мальчик… — Джейн через силу улыбнулась. Было видно, что каждое слово дается ей с трудом. — Это все она… Эми… Ты должен найти её, пока ещё не поздно, и остановить этот кошмар!
— Но где мне искать её?
— Она живет со мной в одном доме, на четвёртом этаже… Я…, — губы Джейн приоткрылись будто она хочет сказать что-то еще, но вместо слов из горла девушки вырвалось лишь странное бульканье. Глаз цвета спелой вишни выкатился, повиснув на кровавой ниточке, а в пустой глазнице показался жирный белый червяк.
— Дерьмо! — Дэн вытер рукавом губы, и побрел к выходу.
Все его чувства словно атрофировались: ни один разум не сможет выдержать столько обрушившегося на него кошмара.
До дома Джейн Дэниел добрался без особых приключений. Словно во сне, он поднялся на четвёртый этаж. Будто и не окружали его залитые кровью стены, и не висел в воздухе приторный запах стухшей плоти…
Всего одна квартира на четвертом этаже была открыта. Без вариантов.
Дэн осторожно вошёл внутрь, и открывшееся ему зрелище заставило его застыть на пороге в ошеломлении, даже несмотря на его истерзанные нервы.
Не квартира оказалась за дверью, а комната. Одна большая комната, по всему виду, девичья. С кроватью, креслом, платяным шкафом и письменным столом у задней стенки. Но не это так потрясло Дэна, а вид открывшихся ему десятков или даже сотен его собственных фотографий, в изобилии украшавших стены комнаты. Большие и маленькие, качественные и не очень, сделанные исподтишка или украденные у кого-то из одноклассников… Дэн улыбающийся, Дэн меланхоличный, Дэн задумчивый, Дэн мечтательный, Дэн заразительно смеющийся, Дэн с обиженно надутыми губами — сотнями глаз смотрел он на самого себя со стен комнаты. Длинная каштановая чёлка, небрежно падавшая на лоб, капризный изгиб губ, миндалевидные глаза цвета молочного шоколада… Его собственная внешность, всегда бывшая предметом его гордости, на которую он был готов часами любоваться в отражении зеркала, теперь же, растиражированная на бесчисленных фотографиях, вызывала в нем приступ тошноты и какого-то параноидального ужаса. Из-за всего этого пёстрого калейдоскопа собственных лиц, Дэниел даже и не сразу заметил сгорбившуюся фигурку белобрысой девочки, сидящей за письменным столом. Девочка плакала. Тонкие всхлипывания с надрывом вырывались из её тощей груди.
«Любая человеческая мысль или эмоция обладает определенной силой, которую мы можем охарактеризовать как «психическая энергия», — и чем сильнее это чувство, тем большим психоэнергетическим потенциалом оно обладает. Особо высокой силой обладают отрицательные эмоции, испытываемые девочками-подростками. Видимо, это связано с особо сильными депрессиями, связанными с переходным возрастом…»
— Эми, — осторожно позвал Дэн.
Она немедленно обернулась на зов, водянистые глаза, окаймленные бесцветными, как у поросенка, ресницами, уставились на него. Эми была мертва: никаких сомнений даже! Её серая, начавшая отслаиваться местами кожа, была тут и там покрыта отвратительными трупными пятнами, светло-голубые глаза были подёрнуты мутной пленкой, но самым жутким было видеть её грудную клетку, растерзанную и кровавую, с торчащими наружу ребрами, в то время, как пульсирующий кусок мяса, бывший по всей видимости её сердцем, продолжал колотиться в её безвольно повисших руках. Всё еще живой…
Повинуясь внезапному порыву, Дэниел стремительно пересёк комнату и, наклонившись, сжал девушку в объятиях.
— Прости, Эми, — пробормотал он, прижимаясь губами к ее макушке. Тело Эми было холодным, но только не её сердце. Даже так он мог чувствовать его живой пульсирующий жар — возможно, то, единственное, что согревало её так долго, но что в итоге стало причиной её смерти и всего последующего кошмара. — Прости меня, пожалуйста! Я всё понял… Я никогда больше не оттолкну тебя, Эми… Я научусь… Я буду любить тебя! И… Может, сходим в кино завтра вечером?..
Внезапно всё исчезло. Дэниел Уорд находился в кровати в своей комнате, на стене размеренно тикали часы, сквозь оконное стекло просачивался бледный утренний свет. Обычное начало обычного дня.
Дэн резко сел в постели, судорожно ощупывая вспотевший лоб. Всё его тело сотрясала мелкая дрожь, сердце колотилось как бешеное.
Он даже не заметил, как в комнату вошла мама.
— Уже проснулся, Дэнни? — жизнерадостно отметила она. — Как хорошо! Я как раз собиралась отправить тебя в магазин за покупками…
По дороге в маркет Дэну вроде бы удалось вернуть себе нормальное расположение духа. «Всего лишь кошмарный сон! — убеждал он себя. — Потрясение, вызванное самоубийством Эми. Да ещё та дурацкая телепередача…»
В маркете Дэну пришлось отстоять длиннющую очередь, прежде чем ему, наконец, удалось приблизиться к кассе. Молодая девушка-кассир смотрела на него с плохо скрываемым восторгом.
— Вам пакетик? — с профессиональной вежливостью уточнила она.
— Да, пожалуйста, — Дэн небрежным движением откинул со лба длинную каштановую чёлку и улыбнулся так, что на его щеках заиграли ямочки.
Лицо девушки тут же залилось краской, серые глаза засияли. Её тонкие дрожащие пальчики словно бы ненароком задели руку Дэна, когда она передавала ему пакет.
«Бинго!» — мысленно усмехнулся Дэниел, выходя из магазина. Его настроение значительно улучшилось. Насвистывая себе под нос бодрую песенку из репертуара Симпл Плэн, Дэн чуть ли не вприпрыжку возвращался домой. Он даже не обратил внимание ни на подозрительно безлюдные улицы, ни на странный туман, расползавшийся по городу и постепенно становившийся всё гуще…
— Вернулся? — мама встречала его в коридоре. — Вот и хорошо! А к тебе тут девочка пришла…
Внезапно Дэн почувствовал, как липкий страх обволакивает сердце.
— Какая ещё девочка? — прошептал он резко охрипшим голосом.
— Ну, белобрысенькая такая, худенькая… Ждет тебя в комнате. Говорит, вы сегодня в кино должны были пойти. Что-то ты как-то странно побледнел, Дэнни… Дэнни? Эй, Дэн?!..