Многие городские жители пугаются леса. Да что там леса, даже в отдалённом уголке какого-нибудь ботанического сада или парка чувствуют себя неуютно. Вспоминаю смешной (для меня) случай, когда взял по грибы одну свою знакомую. Мы и отошли-то от дороги недалеко. Лиственный лесок светлый, не густой. Солнышко сквозь ветки пригревает. Красота. Передвигаюсь на корточках, не вставая, потому что место урожайное попалось – только успевай срезать за обабком красноголовик, за подосиновиком подберёзовик. Дамочка здесь же неподалёку. Но потеряла вдруг меня из виду. Я ведь внизу, за травой да кустами. Тут и началась паника… Краем глаза замечаю, что забилась моя напарница, как подраненная куропатка. Начала метаться из стороны в сторону и истошно голосить на весь лес: «Вова! Вова!»
Встаю, откликаюсь. Куда там. Меня не слышат и не видят. Продолжают в истерическом припадке метаться среди берёз и осин, буквально в десяти шагах. Я уже сам ору, как блаженный – ноль внимания…
Лишь когда подхватил обезумевшую мадам на руки, та пришла в себя. Про дальнейший сбор грибов не было и речи. «Ты хотел меня бросить одну на съедение диким зверям!..» И смех, и грех. Мне жалко таких людей. В своём замороченном городе, где бытие регламентировано, как на ферме, человек всё больше становится похож на барана в стаде. Питается «комбикормом» из супермаркета. Одевается в то, что скажут. Делает то, что скажут. По большому счёту и мозг ни к чему. А за умного можно сойти, процитировав пару-тройку статусов из соцсети.
Попадает такой персонаж в непривычную среду и становится совершенно беспомощным. Точь-в-точь как блеющий от страха, заблудившийся в лесу, барашек. Пока его серый волк не ам-ам…
Но это так, повествование для затравки. На самом деле, лес хоть и не прочь пошутить, но шутки выходят порой страшноватые. Много чего в своих походах повидал. Отец был охотник. Нас с братом таскал в лес лет с трёх. Фотографии сохранились, где он с двустволкой, а я и Шурка с пластмассовыми автоматами среди густой чащобы на охоте.
Запомнился случай, когда мы, уже будучи чуть постарше, наткнулись с папаней на здоровенную нору в лесном холме. Вернее, даже пещеру. Мы с братом могли войти в неё не наклоняясь. Поначалу так и сделали из любопытства. Но, пройдя несколько шагов, вдруг забеспокоившийся отец развернулся и стал подталкивать нас к выходу. Снаружи приложил палец к губам и спешно, но тихо, мы ушли подальше от этого места. Так и не узнав, что же там, в тёмной глубине, таится.
Позже я невзначай услышал, как батя рассказывал кому-то из приятелей-охотников про этот случай:
— …Фонарика у нас не было. Темнота. Что там впереди – не видно. Но когда прошли шагов пять, чувствую, зверем воняет. Только не медведь, не волк, не росомаха. Их запахи хорошо знакомы. А тут что-то совсем чужое… Так и не узнал, чья берлога. За мальчишек испугался… Да и один бы, наверное, дальше не сунулся. Места глуховатые, людьми малохоженые. Кто знает, что за чудище лесное здесь живёт?..
А лет десять назад я, было, подумал, что с самим дьяволом встретился.
Забрёл случайно в весьма мрачноватый участок леса. Повсюду поваленные деревья лежат, болотистая почва под сапогами хлюпает, и густая трава в человеческий рост. Продираюсь в вечерних сумерках сквозь этот бурелом. Вдруг словно током обожгло. Впереди, метрах в пятидесяти, высоченная фигура стоит. Показалось, что в длинном чёрном плаще. А на плечах не голова — череп с рогами! Я так и замер на месте.
Чудище прямо на меня уставилось, кажется. Постоял с минуту, гляжу – оно не шевелится. Стал потихоньку приближаться, не спуская со зловещей фигуры глаз. Скоро понял, что страшилище неживое. Это оказался старый чёрный пень метра четыре высотой, торчащий над вывороченным с корнем деревом. Какой-то юморист сверху пришпилил пню обглоданную коровью голову. Со стороны очень жутко смотрелось. Особенно в сгущающейся темноте. Непонятно только, как шутник умудрился это сделать. Я несколько раз пытался на вывороченное корневище взобраться, но так ничего не вышло.
Мой товарищ рассказал ещё более пугающий случай. Брёл он как-то по лесу и краем глаза заметил на одной осине выпуклый тёмный нарост. Вроде ничего необычного, чага нередко встречается на деревьях. Но то на берёзах. А тут осина. Из-за этой несостыковки мужик более внимательно пригляделся к круглому предмету, висящему метрах в шести над землёй. Всмотрелся и обмер. С высоты на него пустыми глазницами взирал человеческий череп! Потемневший от времени и влаги, без нижней челюсти…
Откуда взялся в глухой чаще, и кому надо было приколачивать его к осине – так и осталось загадкой. Понятно лишь, что изначально жуткую костяшку закрепили значительно ниже. Это позже она взмыла с подросшим деревом на шестиметровую высоту. Но менее зловещей от того не стала…
Ладно, это всё присказка была. Теперь сказка. Вернее, быль. Случай совершенно реальный. Знаю лично обоих участников событий.
Николай – страстный любитель охоты, рыбалки и всего остального, что связано с лесами, реками да озёрами. И хоть всегда в походах при себе нержавеющая фляжка со спиртом, зелёный змий облетает его стороной. А как иначе? Попробуй-ка под хмельком шагать тридцать, сорок, а то и полста километров по бездорожью, с малыми передышками на отдых. Вряд ли любой справится. К тому же, мужику за пятьдесят. Опытный. Плавал – знает, где, когда и сколько пить можно.
Чего не сказать о его племяннике Аркашке. Парню тридцать пять, а ни семьи, ни нормальной работы. Да и дома своего не обрёл. С мамой, свояченицей Николая, живёт. А всё водка проклятая. Как не стало отца (Колин брат трагически погиб), покатился парень по наклонной. Жил по принципу «Будь проще – и люди к тебе потянутся». Вот они и потянулись. Кто с бутылкой, кто с двумя.
Как-то, измученная непросыхающим сыном, мать в сердцах взмолилась:
— Коля, что делать с Аркашей – не знаю! Ведь губит жизнь свою безоглядно! И мою укоротил уже не на один годок…
Мужик подумал-подумал да взял силком непутёвого Аркашку с собой в лес. В аккурат после очередного его недельного запоя. Тот, с похмелья безразличный ко всему, и не сопротивлялся особо. К тому же, брата отца всегда уважал.
Чтобы выгнать сивушный конденсат из проспиртованного Аркашкиного организма, бывалый охотник повёл его далеко в тайгу. Шли пешком целый день. С обессилившего парня градом струился пот, но дядя Коля не знал жалости и поблажек не давал. Шёл не останавливаясь. Шатающемуся от усталости Аркадию ничего не оставалось, кроме как поспешать за шагающим впереди дядькой. Перспектива отстать и заблудиться в густом непроходимом лесу заставляла шевелить поршнями.
Наконец, к вечеру Николай объявил, что пора искать место для ночлега. Путь продолжим завтра.
Вскорости нашли подходящую опушку. Уже начали ставить палатку, как вдруг в вечерней тишине услыхали необъяснимый звук из глубины леса «трак, трак, трак…». «Траканье» монотонно повторялось и было похоже на скрежет металла.
Племянник вопросительно посмотрел на дядю. Но тот сам озадаченно прислушивался, бросив палатку.
— Пойдём поглядим? — словно прочитал Николаевы мысли парень.
— Пойдём. Пока совсем не стемнело.
Осторожно ступая, стараясь не шуметь, пошли. По мере приближения, странный звук становился громче. Но сквозь густо росшие деревья и кустарник ничего нельзя было разобрать. Когда подобрались совсем близко, Аркашка всё-таки хрустнул случайной веткой. Металлический скрежет вмиг прекратился. Мужики прошли ещё несколько шагов вперёд и очутились на малюсенькой лесной полянке. То, что они увидели, не поддавалось логическому объяснению. Посередь тайги, в дремучей глухомани стояли… качели! Деревянная «седушка» на железных прутьях ещё продолжала слегка покачиваться меж двух ржавых толстых опор. Вот дела!.. На три десятка километров кругом конуры собачьей не найдёшь, а тут на те – аттракцион из парка!
Не успели опомниться, как на деревянное сиденье откуда-то юрко вспрыгнул рыжий зверёк. По-хозяйски усевшись на задние лапки, стал внимательно рассматривать глазками-бусинками пришельцев.
«А вот и белочка за мной!», — опережая дядьку, пошутил Аркадий.
Оба рассмеялись. Зверюшка недовольно цокнула и взметнулась вверх по сосне.
Мужики подошли вплотную к проржавевшим насквозь качелям. Видимо, давно здесь стоят. Но, что странно, совсем заброшенными не выглядят. И трава под ними стёрта, будто кто пятками шоркал.
Аркадий взялся за железный прут и качнул. Раздалось уже знакомое «трак, трак…».
— Дядь Коль, тут что, леший развлекается?
Охотник сам был в замешательстве от увиденного. За многие годы хождений по лесам, с подобным встретился впервые. Кому понадобилось устанавливать в глубине непроходимой чащи, вдали от человеческого жилья, массивную железную конструкцию?..
А может, поблизости когда-то жили люди?.. Очень-очень давно. Потому как, зная эти места, Николай с уверенностью мог сказать, что окрестности на многие вёрсты необитаемы. Не были таковыми и в старые времена.
— Не знаю, племяш… Может, и леший… Ну-ка, погляди, на деревяшке вроде какое-то слово вырезано…
Аркашка поскоблил ножиком мох на сиденье качели, и мужики чуть не дуэтом прочитали вслух:
— Белла…
— Это что, дядь Коль, имя?..
— Да, похоже на то… Ладно, пошли палатку ставить и костёр разводить. Смеркается…
Закончив с обустройством ночлега и поужинав, усталые путешественники улеглись спать. Как ни упрашивал племянник тяпнуть по стопочке на сон грядущий из заветной нержавеющей фляжки, дядя Коля остался непреклонным. У нас с тобой в походе – сухой закон. Пока не вернёмся домой – ни капли алкоголя. А спирт во фляжке – исключительно на медицинский случай…
Проснулся Николай оттого, что в бок толкал всполошённый Аркашка:
— Дядя Коля, дядь Коль, проснись!.. Послушай!.. Опять началось…
Сонный мужик прислушался. В ночной тишине раздавался монотонный металлический скрежет. Да кто там всё балует?!
— Поднимайся, Аркашка. Пойдём поглядим – кому не спится в ночь глухую. Погоди, ружьё возьму, на всякий случай. А то ещё нарвёмся ненароком на косолапого. Мишки, бывает, любят развлекаться подобным образом.
Соблюдая меры предосторожности, мужики, крадучись, приблизились к полянке с качелью. Аркашка первый выглянул из-за деревьев. И тут же судорожно схватился за рукав Николая, вытаращив от ужаса и изумления глаза:
— Дядя Коля, там маленькая девочка качается!..
Охотник следом просунул голову сквозь кусты. Но смог рассмотреть только раскачивающиеся вовсю качели с тёмным пятном посередине. Да, зрение стало подводить. Особенно к ночи…
А перепуганный племянник продолжал часто дышать в ухо:
— Дядь Коль, пошли скорей отсюда! Не к добру всё это!..
Николаю и самому было не по себе от происходящего. Не зажигая фонарика, потихоньку отступили назад и вернулись к палатке. А ржавые качели продолжали скрипеть своё «трак, трак…».
Легли. Накопленная за трудный день усталость взяла своё. Вскоре Николай заснул.
Проснулся, когда уже рассвело. Аркашки рядом не было. Неужто раньше меня встал? И не разбудил даже.
Откинул полог палатки, надеясь увидеть раздувающего костёр племянника. Но того не было нигде. Ладно, поди, до ветру отошёл.
Вылез. Развёл огонь. Вскипятил свежий чаёк. Аркашка не появлялся. Покликал несколько раз – не отзывается. Тут мужик заволновался. Взяв ружьё, отправился на поиски, то и дело аукая. Ноги почему-то сразу понесли в сторону полянки с качелью. Хотя утреннюю тишину нарушали лишь редкие посвисты лесных пташек.
Едва выйдя на полянку, Николай сразу увидел племянника. Тот сидел, сжавшись в комок, на деревянной перекладине качели. На корточках, будто мокрый испуганный воробышек. И глядел выпученными глазами мимо подходившего Николая куда-то в сторону.
— Аркашка, ты что тут забыл? А ну, слезай! Я тебя обыскался уже!.. Пьём чай и идём дальше…
Но бедный парень словно не слышал ничего. Всё его тело била лихорадочная дрожь. Пальцы, вцепившиеся в железную арматурину, побелели от напряжения.
Николай с огромными усилиями отскрёб скованного, словно параличом, Аркашку от качелей и почти на руках дотащил до палатки.
Вот тебе и случай медицинский. Охотник достал из-за пазухи фляжку. Протянул трясущемуся парню:
— На, глотни… Глотни разок, говорю!
Но тот, едва почуяв запах спирта, отчаянно замотал головой и заскулил, как обиженный щенок.
— Ладно, как хочешь… На вот чайку горячего тогда.
Часа два отпаивал дядя Коля племянника горячим чаем на лесных травках и ягодках. Отогревал у костра. Хотя стояло лето, и было достаточно тепло. Но Аркашку долго не отпускала неукротимая дрожь… Наконец, мало-помалу он успокоился. И смог рассказать, что же с ним произошло этой ночью. Из того, что помнил…
После того, как вернулись в палатку, так и не посмев подойти к качелям, Аркадий долго не мог уснуть. Мешал непрекращающийся скрип металла, раздававшийся в ночи. Ещё образ маленькой девочки, одиноко раскачивающейся взад-вперёд, пугал и не давал покоя. Но постепенно пугающий монотонный звук перетёк в необычную музыку, заполнившую всё вокруг. Музыка была прекрасна и непохожа на всё, слышанное ранее. Следом за музыкой снаружи стал всё ярче разгораться ослепительный белый свет. Аркадий не удержался и выглянул из палатки. Было светло, как днём. Над головой кружили белые птицы. Потом они полетели туда, где свет ярче, маша крыльями, будто зовя за собой. Не в силах противиться, парень вылез и пошёл за ними…
Больше ничего не помнил. Как очутился на качели тоже не имел понятия…
После того лесного похода Аркашку как подменили. Порвал со всеми старыми приятелями-собутыльниками. На водку смотреть не мог, не то что пить.
Устроился на постоянную работу. Через год женился. А ещё через полгода молодая жена родила первенца. Девочку. Сомнений и споров, какое имя дать дочке, не возникало. По общему согласию назвали Изабеллой. Для папы с мамой просто Белка, Белочка…
* * *
Спустя три года после их лесного похода с Аркадием, Николай вновь побывал на том месте. С большим трудом отыскал странные качели. Железная конструкция почти целиком скрылась в высокой траве и разросшемся кустарнике. Даже намёка не было на чьё-то присутствие. О том, что всё это тогда не почудилось, напоминала лишь отвалившаяся от одного края доска сиденья с вырезанным словом «Белла».
Автор: V.V.Pukin
23.01.2020
Источник: 4stor.ru